Сумеречная жизнь

На самом деле моя нежизнь в замке достаточно насыщена, так как спать мне теперь не нужно и в сутках у меня все 24 часа, я посвящаю их изучению старинных фолиантов, хоть найти книги на известных мне языках и не просто, регулярным прогулкам в оранжерее, занятиям спортом – показанный мне Аро комплекс упражнений намертво отпечатался в мозгу. А еще я нашел музыкальный салон на этаж ниже моей спальни и вновь вернулся к практике игры на рояле. Стеклянном пафосном рояле Вольтури, они ведь не могут поставить в замке что-то обычное, как черный или даже белый инструмент. В первый раз увидев прозрачный корпус, я потратил достаточно много времени просто наблюдая, что происходит внутри при каждом нажатии клавиши или педали, восторгаясь, как малыш на Рождество радуется новой пожарной машинке. Меня все больше тянуло наружу, я устал сидеть взаперти. Даже новые знания не радовали так, как могли бы, потому что в глубине души я начал опасаться, что останусь здесь надолго, если не навсегда, и все прочитанное просто останется энциклопедическим багажом, не получив практического применения. Когда меня пригласили в "тронный" зал, даже не зная чего ожидать, я мчался туда в приподнятом настроении, ведь любые изменения сейчас для меня будут лучше скуки. В зале не было стражей, только сами правители, расположившиеся вновь за столом возле камина в одном из эркеров, как и в день нашего с Калленами прибытия. Кайус сразу же взял быка за рога: – Филипп, расскажите нам о планах Калленов на вашу сестру. Я растерянно перевел взгляд на Аро, ведь он эти планы видел прямо в головах Эдварда и Карлайла, а у меня есть только догадки. Но правитель сосредоточенно изучал очередной свиток, даже не подняв голову, чтобы ответить на мое приветствие. Ну что ж, значит буду справляться сам: – Если судить по словам Беллы, Эдвард хочет сыграть свадьбу после окончания ею школы, то есть чуть больше чем через полгода. – Когда он собирается ее обратить? – Она хотела бы чтобы это случилось сразу же после свадьбы. – Вы не звучите уверенно. – Каллены очень трепетно относятся к человеческой жизни, считая, что переродившись в вампиров мы потеряли душу. – Да, святоша Карлайл не меняет своих убеждений, прошли столетия, но все бредни, которые ему вбил в голову его папаша-священник все еще свежи. И свой клан он этим глупостям учит. – Тут Кайус как-то злобно ухмыляется, – впрочем, есть один способ обойти их предубеждения… Маркус включился в беседу, оторвав взгляд от огня: – Мы не будем убивать юную Изабеллу, Кайус, у Калленов еще есть время. У меня подкосились ноги и начали дрожать руки. Погрузившись тут в размеренное течение жизни, я подзабыл насколько опасны живущие здесь существа и насколько нечеловеческая у них мораль. Да на фоне этого блондина даже Владыка выглядит милым и пушистым! Аро, будто почувствовав мой взгляд, поднимает голову от книги и лениво тянет: – Не пугай ребенка, найди себе равного противника, Кайус. – Аро, если эта девчонка выдаст нас людям… – Мы уже говорили об этом, она молчала весь предыдущий год, даже не зная о нашем существовании, ей достаточно было слов Калленов, почему что-то должно измениться сейчас, когда обращение все ближе? – Она опасна, ты не знаешь, о чем она думает, ты не можешь быть в ней уверен, пока она не с нами! Чертов Кайус, бьет по слабым местам. – Мне не нужен мой дар, чтобы читать простых смертных! – Аро заводится с полоборота, показывая зубы. Буквально. – Она влюблена и не причинит вреда этим чертовым вегетарианцам даже под страхом смерти. Пока темноволосый правитель ведет взглядом сражение с блондином, Маркус поворачивается ко мне: – Филипп, я обратил внимание, что вы ищете информацию о полукровках в библиотеке. Почему вас заинтересовала эта тема? – Я-я… просто подумал, возможны ли в принципе отношения между человеком и вампиром и к чему они могут привести. У людей все еще достаточно много стереотипов о семейной жизни, и один из них – появление детей в ближайшие годы после свадьбы. Мне было интересно, насколько отличается организм вампира от человеческого. Ведь в современном мире детей можно получить даже искусственным оплодотворением. – У вас пытливый ум, уверен, когда-нибудь и вы пополните нашу библиотеку изысканиями. – Так все эти книги? – Многие из них, да, написаны нами и нашими друзьями. Вы можете найти работы Карлайла в предпоследней секции на второй сверху полке. Хотя, они, кажется, написаны латынью… Меня вновь ненавязчиво ткнули носом в то, насколько мало я знаю. – Ступайте, Фердинанд. – Только Аро и его стражи зовут меня так, а значит, аудиенция подошла к концу. Я направляюсь прямиком в библиотеку, меня сильно зацепили намеки на мою необразованность. Найти труды Карлайла действительно не сложно, кто-то завернул их в желтые обложки, и я вижу в этом тонкую иронию, предупреждение о возможной субьективности вегетарианского взгляда. Вооружившись латинским словарем я на несколько часов выпадаю из жизни, погрузившись в изучение информации о вампирском яде, процессе перерождения и изменениях, которые происходят с человеческим организмом в процессе и после закрепления обращения. Если коротко, то человек навсегда замирает в определенной форме, что означает невозможность иметь детей для вампирш, это и было самой большой трагедией для Розали Хейл, но с мужским организмом все не так однозначно, ведь для размножения нам не нужно менять тело, а всевозможные жидкости наши организмы по какой-то причуде природы продолжают производить. Маркус действительно может стать хорошим учителем, он одной фразой помог мне найти необходимую литературу. – Удивительное совпадение, вы изучаете именно ту информацию, которая интересует и нас с момента посещения нашей резиденции представителями мексиканского клана. – Голос Аро звучит тягуче и неспешно, будто он произносит это в задумчивости. Но я уже на своем примере убедился, что мозг вампира намного более эффективный инструмент для обработки и анализа данных, чем даже самые мощные из существующих на данный момент компьютеров. Я способен усваивать огромные объемы информации и легко находить ее при необходимости. Даже страшно себе представить, насколько совершенен мозг, тренируемый более двух тысячелетий и хранящий колоссальные объемы знаний. Видимо, рукописные издания до сих пор в прекрасном состоянии не в последнюю очередь из-за того, что каждому допущенному к ним вампиру достаточно прочитать их всего один раз. Владыка снова обращается ко мне на «вы» и держит дистанцию, как будто эпизод с поцелуем в ночном коридоре мне приснился. Тогда он покинул меня ради встречи с соправителями и мне понадобилось не менее получаса, чтобы собрать себя в кучку и вернуться к привычному расписанию. Сейчас он снова появился в соседнем кресле незаметно для меня, слишком уж я увлекся переводом. – Просто Белла во время нашего последнего телефонного разговора спрашивала меня, известны ли случаи отношений вампира и человека без вреда для последнего. – Думаю, вы хотели сказать «секса». – Владыка приподнимает бровь и широко улыбается, – я думал, современные люди избавились от надуманных пуританских правил средних веков и снова могут говорить о природе удовольствий открыто, как это было в Древней Греции. – Современные люди могут все, но в нашей семье было не принято обсуждать некоторые темы откровенно. – И это привело к тому, что вы сбегаете и прячетесь при любом намеке на интерес к вашей персоне. «Намеке? Да он издевается!» – Вернемся к моему вопросу, почему вы, молодой мужчина, подумали о детях в первую очередь? Не о травмах, ведь вампир очевидно сильнее, не о разнице в температурах тел, почему именно о детях? Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу. Прости меня, Рози, мне придется прикрыть свое знание возможного будущего твоей тайной: – Одна моя подруга мечтает о детях, но будучи вампиром не способна их завести. Я надеялся ей помочь. – Возможно, нам удалось найти решение для вашей подруги, но делиться информацией просто так я не намерен. Что вы можете предложить мне взамен, Фердинанд?