Сумеречная жизнь

– Фил, послушай. Вольтури имеют четкую иерархию и тебе придется сражаться за каждую новую ступень в ней и, скорее всего, убивать. Они никогда не примут вегетарианца, ты готов пить кровь прямо из живого человека? Неужели ты пойдешь на все это только от обиды на мое промедление с обращением? Я протянул руку и аккуратно коснулся плеча доктора Каллена: – Я ни в чём вас не виню и не испытываю обиды. И смогу дать окончательный ответ после разговора с хозяевами замка. А еще я снова голоден. Карлайл замер от моего прикосновения и я спешно отдёрнул руку – неужели сжал слишком сильно и навредил? Опять эти смешные выражения лиц у мужской части семьи Калленов. Даже Элис начала хихикать, а я почувствовал легкое раздражение. Ведь все же себя контролировали, даже те Вольтури, что прибыли к нам в Сиэтл за Лораном и Ко не кидались на людей без разбора, что за ажиотаж? Элис встала рядом со мной, совсем не опасаясь и легко улыбнулась: – Мы все учились контролю годами. И все срывались так или иначе, убивая случайных людей или показавшихся опасными вампиров. Ты очень мило шипишь, кстати. – И эта мелкая зараза показала мне язык. – Действительно, очень мило. – Бархатный голос за моей спиной совершенно не пугает. Наверное, подсознательно я ждал, что он придет. – Доброе утро вегетарианцам и новообращенным! — Владыка резко, стремительно и уверенно влетел в комнату, мгновенно оказавшись перед нами. Каллены вразнобой поздоровались в ответ и под разными предлогами начали покидать наше общество, пообещав мне наведаться вскоре вновь. – Вы позволите попробовать вас прочитать? – Аро смотрел испытующе, чуть нахмурив брови и не моргая, но не протягивал руку, дожидаясь моего ответа. Я расценил это как жест вежливости к существу, которому позволили приблизиться к трону чуть ближе. По крайней мере мне дали иллюзию выбора, это больше, чем получало подавляющее большинство вампиров, попавших в сферу интересов древнего. Моя рука оказалась в плену, стоило мне только начать движение в его сторону. Вольтури притянул меня к себе чуть ближе, вторгаясь в личное пространство, и провел носом по моему запястью. Не успел я испугаться, как он продолжил: – Вы голодны, эти святоши не позаботились вас накормить. У него стало такое лицо, ну такое, что мне очень захотелось бочком вдоль стеночки покинуть помещение, но тут Владыка неожиданно хрипло и низко произнёс: – Фердинанд… Если бы могло, мое сердце бы подскочило и забилось втрое сильнее, а так только ноги подкосились и от плана побега пришлось отказаться, чтобы не позориться, став первым неуклюжим вампиром в истории. Он стоял молча, поглаживая большим пальцем косточки моей руки и я почему-то тоже молчал и не пытался отодвинуться или оторвать глаза от переплетенных рук. – Фердинанд. – Теперь голос звучит мелодично, как и у всех вампиров, а еще снисходительно и слегка насмешливо. Я решился поднять взгляд. Очень темные суженные глаза, мрачное выражение лица и явное ожидание ответа. – Здравствуйте, Владыка. – Приветствую, новообращенный, – саркастично прилетело в ответ. И снова молчание. А я голодный! Когда тишина сгущается почти осязаемо, я пытаюсь отодвинуться, освободить свою руку и произношу: – Можно мне… Лицо Аро вдруг оказывается совсем рядом с моим и взгляд его определенно прикован к моим губам. – Что вы…? – Я оказываюсь в уже привычном углу прежде, чем осознаю, что произошло и что могло бы случиться секунду назад. Аро покачнулся и низким голосом произнес: – И что же, по-вашему, я? – Это что-то вроде права первой ночи? – Возмущение не позволяет мне остановиться вовремя и я заканчиваю, – Вы так всех новообращённых приветствуете? Он отшатывается как от удара и зло произносит: – С Деметрием вы не были таким недотрогой. Это только мне вы решили сказать «нет»? – С Деметрием? Я ничего… Почему? Я не давал повода… Мы и говорили то всего пять минут… Я в полнейшей растерянности смотрю на Аро и он снова оказывается рядом, касаясь рукой теперь уже моего предплечья. Через мгновение он отпускает меня и отступает на шаг назад. – Действительно, просто похожий смертный, – он задумчиво проводит пальцами по губам и я залипаю на этом движении, чуть не пропустив следующую фразу, – какой интересный эффект, прикасаясь к вам мне удается мыслить чётче, отсеивая неважное или наносное. Когда мой следопыт вернулся, я видел в его разуме чувства к вам и развлечения с кем-то, удивительно на вас похожим, но осознал разницу между вами и тем юношей только сейчас. Возможно, вы одарены редким даром ясного мышления или даже сможете защитить от ментальных даров внушения. Я бы хотел изучить ваши способности, если вы позволите. Приглашаю вас остаться в нашей резиденции на правах гостя. Дождавшись моего нерешительного кивка, Аро стремительно направился к выходу: – И поешьте уже наконец, на вас смотреть больно.

***

Двойную порцию крови в бумажных стаканах мне принесла на удивление невзрачная для вампира девушка. Но раз она жила здесь, видимо у нее был какой-то талант, к мимикрии или шпионажу, например, где невыразительная внешность – это скорее плюс. Впрочем, унюхав кровь, я тут же о ней позабыл, еле успев поблагодарить. Калленов ко мне больше не пустили и нам удалось увидеться только на официальной встрече в том самом необъятном зале в стиле барокко поздним вечером. Беллз они с собой не взяли не доверяя моим реакциям, и как бы мне не хотелось увидеть сестрёнку, я был даже благодарен им за такую заботу о ней. Когда я нашел дорогу, почти не заблудившись в хитросплетениях коридоров, то обнаружил, что прибыл последним – на меня с осуждением смотрели стражи, с удивлением Кай и Маркус, и с холодным неодобрением сам Владыка. Я опустил голову, внимательно разглядывая носки своих туфель. Аро в этот раз с трона не спускался, всем собой олицетворяя монументальность власти клана Вольтури. Его голос разносился по залу, заставляя смириться, подчиниться и выполнить распоряжения незамедлительно. Приговор был мягким. Белле разрешено оставаться человеком до свадьбы с Эдвардом, но не дольше трех лет. Чарли и Рене запрещено выдавать информацию о вампирах или намекать, что я все еще существую. Меня также представили Кайусу и Маркусу как гостя, остающегося в замке для обучения на неопределенный срок. Для себя я расшифровал эту речь так – меня оставляют для обеспечения лояльности Калленов, и заточение мое продлится, пока правителям не представят Беллу-вампира, но обижать меня запрещено высочайшим повелением. В общем, то ли трофей, то ли заложник. Ловлю на себе сочувственные взгляды, особенно от Карлайла, но спорить с Владыкой дураков нет. Похоже, я снова попал.