попутчики.

И вот как он до такого докатился? Юра знал, конечно, что он на бешеной скорости катится в пизду уже на протяжении многих лет, но не думал, что однажды на этом маршруте случится такая остановка. Скорее, авария. Метафорическая дорога в пизду слишком узенькая для двоих. Особенно, если эти двое водить не умеют. Неудивительно, что иногда их судьба-злодейка сталкивает. «Как кошка с собакой» — укоризненно выдал однажды Костя, в тот раз почему-то решив зацензурить привычное «Заебали всех уже, оба». Так ведь правильно: кошка с собакой. Руслан — бродячий кот, принимающий даже те скромные выражения заботы и нежности от окружающих за смертельную опасность или, как минимум, удар по его кошачьей гордости. Юра — дворовый пёс: на вид страшный, а в душе ласковый до слёз. Таким вообще пересекаться нельзя. Нельзя выпивать в одной компании, нельзя садиться в одно такси. Тем более нельзя оставаться друг с другом в одной комнате — неужели не ясно? Эти истины очевидны и просты, но на них нагло забили и выполнили ровно в таком порядке. — Сколько на карту переводить? — иронично фыркнул Юра и затянул. — Пошёл нахуй, — шикнул на него Руслан, борясь с желанием выхватить у Юры сигарету и потушить о его же руку. Руслан не шлюха. Никогда не был, никогда даже не думал. А шутку эту, кажется, Юра пустил ещё давным-давно. Руслан не знает, какие именно сексуальные фантазии обострились в башке Юры, когда он решил, что это охуеть как остроумно, но его, в целом, и не волнует. Если Юра хотел так задеть Руслана за душу, то невероятно проебался. Руслану похуй, боже, если бы Юра только знал, насколько. — Давай, докуривай и съебывай отсюда. Юра прыснул. Он стряхивает пепел в пепельницу, а мог бы прямо на кровать, на подушку Руслана. Но Юра всё ещё неплохой парень — это Руслан такой злой и нервный. Юра из-за него тоже весь накрученный и раздражительный, но всё ещё достаточно порядочный, чтобы не мусорить и трахаться только с презервативом. Юра, ещё когда сжимал пальцами алые пряди, решил, что рыжих он не уважает. Во-первых, у них нет души. Не факт, что душа вообще существует у кого-либо, ибо, ну, Костя там что-то умное когда-то об этом затирал, и Юра задумался, но, что именно надумал, не запомнил. Во-вторых, потому что рыжие, ну... почему они такие? Что за цвет волос такой? Кто его придумал? Юра, когда уже отпустил чужие волосы и пошёл отпускать ситуацию, вспомнил про Анечку, любимую. Сначала стало неловко, что он о ней временно забыл. А потом стало спокойно: Аня даже мысленно не должна находиться рядом во время таких извращений. Аня тоже рыжая, но её Юра уважает и любит до безумия. Получается, дело не в рыжих волосах, а в том, к кому эти волосы крепятся. Мудрая мысль, не забыть бы. — Да чё ты злой такой? Юра бы ещё добавил: «Заебал, улыбнись хотя бы», но это уже совсем. Руслан поворачивает на него голову, поднимая брови, мол, что ещё попросишь? А хуй тебе не посос-… А, точно. В невозможных зелёных глазах Руслана всё равно не читается ничего, кроме бесконечной усталости. Юра на периферии сознания думает, что тоже устал от этого всего. Руслан, может, так резво гоняет, потому что сдохнуть-то и мечтает. Пусть его в следующий раз собьет какая-нибудь фура, и он уже не регенерирует после. Юре тогда обязательно придёт приглашение на похороны «Енисейского Руслана, охуенно сосавшего у всей Сибири и даже, Юра, у тебя». На торжество Юра завалится в жёлтом, а дома застрелится. Не потому, что он жизни без Руслана не представляет. Нет, конечно, — его жизнь без Руслана будет счастливым сном наяву. Просто настроение такое — застрелиться. Сначала стрельнуть сигарету, потом — в висок. С каждым бывает после тяжелой смены на заводе и похорон. Юра хочет вернуться домой, бережно согреть в объятиях Аню, уткнуться носом в её мягкие волосы, отдающие ароматом каких-то ягод. А рассказывать ей о том, где пропадал, не хочет; а она, благо, и не спросит. Поэтому за ненавязчивым «Да, с мужиками бухал» не будет скрыто «Отъебал Енисейского, ничего нового. Типичная суббота, родная». Юра в мыслях прокручивает это «Отъебал Енисейского», а сам всё ещё не верит. Это же нонсенс, сюр, выдумка. Быть такого не может. Юре даже не понравилось. Юра любит нежности, долгие поцелуи, размеренный темп и женщин, а злой Руслан как-то злобно трахается: кусается, царапается, матерится. Может, его в детстве травмировал кто, вот он и вырос таким? — Я на твои похороны припрусь в жёлтом, — зачем-то оповестил его Юра. Нет, ну пусть знает. — Я на твои вообще не приду. Даже если его в детстве что-то покалечило, он же не расскажет. Руслан без лишней дерзости может только дорогу нахуй подсказать; всё остальное из него надо силой выбивать. Юра, без иронии, очень пиздатый и внимательный слушатель, но не для Руслана. — Правильно, — выдыхает дым, тушит сигарету. — Ты сдохнешь раньше. Если произошла авария, то надо вызвать ментов — это даже дети знают. Руслана, — думает Юра, — можно было бы задержать хотя бы за эту тонкую пидорскую хуйню, которую он курит и дымит ещё в сторону Юры. Но сдавать своих ментам — не комильфо как-то. — Татищев, пиздуй домой к себе, а. Они же попутчики всё-таки.