Большой сборник для тех, кому грустно

      Сколько он себя помнил, он всегда знал этого странного, но тем не менее, доброго учителя.       С самого детства Эдгар отличался от сверстников своей отстранённостью и каким-то постоянно испытываемым чувством стыда. Стыдился он своей бедности. Его семья жила на одни гроши. Он отчетливо помнит тот день, когда на своё шестое день он рождения попросил у своей измождённой от тяжёлой работы матери дешёвое пирожное. И ему отказали. По сей день он с горечью вспоминал то печальное мгновение. С того дня он ничего не просил.       Когда Эдгар пошёл в школу, начались проблемы со здоровьем у мамы. Дома еды почти всегда не было. А отец вечно где-то пропадал. С ранних лет Эдгар довольствовался лишь компанией своих вымышленных друзей. Которые позже растворились в ежедневных попытках выжить. Растворились в суровой реальности, заставившей маленького мальчика с головой окунуться в одни проблемы и заботы. Таким должны заниматься взрослые, ведь так?       В то время Эдгар старался учиться. Ещё до поступления в первый класс он научился читать и считать — надо же хоть как-то помочь своей мамочке, доказать ей, что он полезен. Что его не зря родили.       Года через два-три, когда Эдгар заканчивал начальную школу, отец наконец-то нашёл хорошую работу. Но привычка выпивать у него осталась. Это вызывало ненависть и отвращение.       Конечно, от новой работы они не сразу зажили хорошо. Пару лет родители выплачивали кучу кредитов и накопленных за пару лет долгов.       Однажды Эдгара сильно избили мальчишки из параллели. Эдгар отказался «делиться» своими копейками, отданными мамой на покупку молока после школы, за что он и получил.       Заплаканный и расстроенный тем, что он не сможет выполнить просьбу мамы, он остался плакать на пришкольной спортивной площадке. Начался дождик. Минут через десять из школы вышел мужчина, тот обратил внимание на одинокого обиженного ребёнка. — Привет, ты в порядке? — спросил дядька. — Нет! — хныкал маленький Эдгар. На ладошках красовались ссадины. Куртка, купленная мамой, была любезно разодрана руками милых мальчиков. — Что случилось? — спросил дяденька. Он давно стоял с раскрытым зонтом (утром говорили, что ближе к вечеру начнётся дождь), закрывая ребёнка от холодных капель. — Мама сказала купить молоко, а у меня забрали деньги мальчики. И побили, — Эдгар дрожал. Он сидел на скамеечке, и его ножки не дотягивались до земли. Да, он был довольно маленьким и худым по сравнению с ровесниками. Он систематически недоедал. — Что за мальчики? Они учатся с тобой в школе? — продолжал спрашивать дяденька. — Да! Но я не знаю, как их зовут, — Эдгар посмотрел вниз, на жухлую траву, и по его щекам стекли горячие слёзы.       Как выяснилось, этот дяденька был учителем в его школе. С того дня началась их крепкая дружба. Учителя звали Байрон, и он преподавал математику для выпускных классов.       «У тебя проблемы с уравнениями? Приходи ко мне после уроков, попьём чаю и я тебе всё объясню».       «Тебя не обижают?»       «Приходи в гости, я печенья испёк».       Эдгару нравилось проводить время с учителем. Мальчик рос, его интересы и взгляды на жизнь менялись, но он не переставал наведываться в гости к другу детства. Они уже давно обращались друг к другу на «ты» и, не стесняясь, громко смеялись, когда смешно шутили, или молчали, когда случалась какая-нибудь неприятность.       Байрон взял класс Эдгара к себе, чтобы тот не испытывал проблем с математикой у других учителей. Чтобы после уроков оставлять его у себя, вести в подсобку, и там распивать вкуснейший бергамот и рассказывать, что будет на следующей контрольной.       Учился он не только математике. У Байрона он учился вкусно готовить и штопать дырки на штанах. Учился играть в карты и шахматы. Бывало такое, что Эдгар оставался у Байрона на ночевку. И бывало это довольно часто.       Родители все время работали. Эдгару только и оставалось, что усердно учиться. Его почти что устраивал такой порядок вещей.       Когда прозвенел звонок, Эдгар пулей полетел в знакомый кабинет. — Бай! Я на работу, — темная головка промелькнула в дверном проходе. — Вот как. Ну ладно. Загляни ко мне завтра, я вам на следующей неделе дам контрольную. Я ещё рыбки запёк, приходи после работы, — мужчина потихоньку собирал свою сумку. Пора домой — проверять тетрадки и выставлять горячо любимые двойки тем кретинам, надеющимся, что их не спалят за списыванием.       Эдгару скоро восемнадцать. А работать он начал лет с четырнадцати. Был он и грузчиком, и официантом, и рабочим на складе, поваром, кассиром. Чего только не пробовал.       Так он заработал себе на первый смартфон. Сейчас он копил деньги на компьютер, чтобы ещё усерднее готовиться к грядущим экзаменам. Эдгар очень хотел поступить в престижный университет. Быть похожим на Байрона. Быть умным и добрым.       После недолгой работы (на самом деле, Эдгару просто надо было рассчитаться по кассе, как такового рабочего дня сегодня не было), Эдгар быстренько собрался и сел на старый велосипед. Ехал к учителю. Вечерняя улица встретила паренька лёгким ветерком.       На часах было почти семь. Эдгар быстро оказался на пороге дома Байрона. — Ого, быстро ты, — усмехнулся мужчина. Ему было уже тридцать пять. Он совсем не изменился, разве что морщинки в уголках смеющихся глаз стали чуточку заметнее. — Да так, с кассой разбирался. О, ты купил новую футболку? — Эдгар неторопливо снял кроссовки и переобулся в домашние тапочки. — Нравится? А я по скидке купил, мне Белль все уши прожужжала про эти все магазины. Съездил с ней и Пайпер на выходных, — на мужчине была зелёная футболка с забавной змейкой. — Ха-ха, вы, наверное, всей школой так закупаетесь, — Эдгара это позабавило. — Да не, ты же сам знаешь, из коллег я только с ними и общаюсь. Проходи давай, я чаю заварил. Поможешь тетрадки проверить? — о, это было любимым занятием Эдгара! Как же его смешил кривой почерк ребят из младших классов.        Как только с проверкой тетрадей они закончили, пришло время отдыхать. Байрон по привычке предложил поиграть в карты. Эдгар с охотой согласился, поставив одно условие — проигравший исполняет желание выигравшего. — Твоя взяла! Ты начал обыгрывать меня, Эдгар! Ученик превзошёл своего учителя, — Байрон драматично утёр несуществующую слезу. — Да хорош! Так вот… Поставь мне пять в году, — Эдгар хитро улыбнулся. — Что-что? Ты шутишь, что ли? У тебя и так пять выходит, — Байрон улыбнулся. — Ладно. Я оставлю это желание на потом тогда. У меня и так все есть, — Эдгар лениво откинулся на спинку дивана и растёкся тёплой лужицей по мягкой мебели.       Когда начало темнеть, Байрон оделся и проводил Эдгара до его дома. Вечерняя влага обволакивала лёгкие.

***

       Приближались экзамены. Эдгар все чаще и чаще зависал у Байрона, усердно занимаясь подготовкой к математике.       Оставалась неделя до экзаменов. Все одноклассники были как на иголках, и Эдгар ничем от них не отличался, разве что одно он знал точно — математику он сдаст.       Но не только экзамены волновали Эдгара. Его мать уже неделю лежала в больнице с обострением заболевания лёгких. И её должны были отпустить. Он, несомненно, любил её, но сомневался в её чувствах к нему. Любила ли она своего сына? Если и любила, то почему не заботилась о нем, как это подобает матери?       О семье Эдгар старался не рассказывать. Желание выбраться из нищеты, из этой затягивающей бедности, превратило маленького мальчика в проклятого рабочего. С малых лет он скитался по улицам в поисках стеклотары, чтобы обменять какие-то бутылки на пару грошей.       Он и не рассказывал, что когда отец приходил после смены злой, то бил вместо мамы Эдгара.       Он терпеливо дожидался, пока родная мать не перестанет дрожать от страха. Он громко кричал, когда отец хотел в очередной раз поднять руку на свою жену.        Многочисленные синяки и царапины Эдгар умело скрывал за длинной тёмной одеждой. Он знал, что никто не поймёт его. Пусть и дальше считают его фриком.       Но Байрон это заметил. Заметил, когда Эдгар после работы переодевался в легкую удобную для него одежду. Синяки на рёбрах, следы от шрамов на впалом животе — на парне не было живого места. Сердце сжималось от боли.        И ничего не сказал. Молча и понимающе он смотрел в тёмные глаза напротив.       Экзамен. Эдгар вышел из аудитории последним, до самого конца экзамена он проверял каждый ответ, проверял заполненный циферками бланк. Не такие уж и сложные задания попались. Почти все из них он проработал с Байроном за чашечкой вкусного чая. Как же захотелось его увидеть! Но у него ещё не закончен рабочий день. Уставший от долгого сидения на одном месте Эдгар решительно потопал домой.        Пришёл. В облезлой квартирке его встретил отвратительный запах. Эдгар напрягся: это была чересчур резкая и жгучая вонь.       Он прошёл по узкому маленькому коридору в сторону своей комнаты, и тут его неожиданно поймала чья-то грубая рука. — Отец! — Где ты шлялся, щенок? — пьяный мужчина так сильно сжал запястье сына, что тот издал писк наподобие мышиного. — Я писал экзамен, отец! — Эдгар начал брыкаться и вырвал свою руку из чужой. — Не ври своему отцу! — родитель разозлился, заметив, что его ребёнок «неуважительно» разворачивается к нему спиной и уходит. Мужчина вцепился в Эдгара, подняв того над полом.       Юноше стало страшно. И он был чертовски зол, обессилен и опечален. — Дерьма кусок, врать мне вздумал?! Лучше бы мать тебя вообще не рожала, бесполезное чмо! — удар. Снова. Какого черта он ударил по лицу?! Как теперь сдавать остальные экзамены? — Я не просил меня рожать! — Эдгар сжал чужие руки, после чего резко ударил родителя по животу ногой. Тот упал на пол, начиная кашлять.        Эдгар быстро скинул ненужные вещи, взял зарядку для своего телефона и побежал прочь из квартиры. Куда ему идти? Чёрт его знает! За спиной он слышал сильный кашель родного отца.       Парень дошёл до нового района, подальше от своего дома. В голову полезли плохие мысли. Он такой бесполезный, такой глупый. Что будет делать его мама, когда придёт домой? Её побьет отец. А Эдгар даже не защитит её.       От этих тревожных мыслей хотелось сбежать туда, где подобного никогда не происходило и не произойдёт. Эдгар быстро набрал Байрона. — Алло? Ты чего звонишь, у меня урок ещё. Простите, ребята, сейчас, — обратился к детям мужчина. Эдгар нервно вздохнул и улыбнулся. — Б-Байрон. Я сдал экзамен. Я хотел сказать. Меня избил отец. Я не знаю, что делать. Я тебе не рассказывал об этом никогда, — Эдгар ходил туда-сюда по небольшому парку возле здания суда. Волнение, потаённая злоба, страх — вот что испытывал парень.        В ответ он лишь слушал непонятное напряженное молчание. Байрон его проигнорировал? — Ребята, домашнее задание я вам дал. Тихонечко поднимайте стулья и идите тихо, не шумите. Урок окончен, — Эдгар после этих слов расслабился. Он так рад, что у него действительно есть настоящая семья. — Ты где? Тебя забрать? — парень услышал обеспокоенный голос Байрона. — Да нет. Я недалеко, у суда тусуюсь. Мне фигово, — конечно, ему было не ахти. Что-то на лице у него было разбито, раз кровь до сих пор стекала быстрыми свежими тоненькими струйками. Белая рубашка, купленная специально для каких-то официальных мероприятий типа экзаменов, была невозвратно запятнана в алой крови. — Скоро буду. Не натвори глупостей, — в следующую секунду трубку сбросили. Эдгар сел на низенький забор, отделяющий тротуар от травы. Солнышко светило. Ветерок. Приятно.       Минут через десять или пятнадцать (Эдгару было всё равно, ведь время тянулось словно мёд), подъехал автомобиль Байрона. Тот открыл окно, сказал запрыгивать, убедился, что никто посторонний их не увидел, и закрыл окно. Эдгар быстро сел в машину. — Эдгар! Что это такое? Вот чёрт, — учитель полез в бардачок и достал оттуда автомобильную аптечку. Эдгар вяло улыбался, — чего улыбаешься? Дурачок, что ли? — встревоженный мужчина хаотично смывал ваткой запекшуюся на лице Эдгара кровь. — Примеры лёгкие были. Мы уже решали такие, — Эдгар завороженно смотрел на быстрые движения чужих рук.       В сердце Эдгара была пустота. Его в очередной раз избили и напомнили о его никчемности, ненадобности этому миру.       Какой-то учитель уделил воспитанию чужого ребёнка больше времени, чем его родители! Эдгар злился, и злился как проклятый. Зачем его родили, если так и не нашли для него времени? Не нашли для него тепла и любви?       Эдгар любил Байрона. За его доброту в тот дождливый день их знакомства; в дни занятий по математике; в дни, когда они приезжали на разные выставки и музеи; в дни, когда он с энтузиазмом учился готовить; в дни, когда они не виделись.       Байрон стал не просто родным человеком, наравне с родителями. Байрон стал ему и лучшим другом. И первой любовью, которую он неосознанно обрёл, благодаря все высшие силы за такого человека. — У тебя же ещё три экзамена впереди, а ты с разбитым носом… Бедолага, — Байрон продолжал смотреть на побитое лицо ученика, попутно придерживая смоченной холодной водой ватку у носа Эдгара. — Байрон… А, Байрон… Поехали домой, — Эдгар зевнул, на его глазах выступили слёзы, которые он решил не сдерживать и не вытирать, после чего аккуратно уложил голову на ремень безопасности. Ехать недалеко. А ему захотелось поспать.       Как только с парковкой было покончено, мужчина вышел из авто и обошёл с другой стороны, чтобы разбудить уснувшего Эдгара. Тот разлепил глаза и глупо улыбнулся. — Ну что ты улыбаешься? Ну как так? Расскажи мне всё, — они подошли к двери, прошли в парадную и поднялись на четвёртый этаж. Прошли к квартире, открыли её. Байрон повесил свой пиджак, а Эдгар снял с себя кеды.       Заплакал.       Байрон обернулся, удивлённо уставился на подростка. — Ты чего? — Байрон совсем позабыл, как плачет Эдгар. Сейчас он ничем не отличается от того малыша, которого он встретил десять лет назад на спортивной площадке.       Эдгар ничего не сказал, лишь начал расстегивать окровавленную рубашку, продолжая громко шмыгать носом.       Байрона взбесила эта тишина. Он быстро подошёл, хотел взять Эдгара за руку, как вдруг тот поднял ладошки… будто хотел защититься. — Эй… Ты чего? — Байрон сконфузился. Он не ожидал подобного. Мужчина долго не думая обнял мальчика. Тот заплакал, нет, зарыдал ещё сильнее.       Эдгар так усердно готовился к экзаменам. Так стремился стать самодостаточным. Всё время пропадал на работе, всё время хотел доказать всем, что он полезен. И когда его родной отец снова указал на его ненужность собственной семье, крепость, которую маленький Эдгар выстраивал годами, рухнула в мгновение Ока. —Тш-ш, — успокаивал Байрон Эдгара. Он тихонечко поглаживал парня по спине, плотно прижав к себе и совсем наплевав на то, что окровавленная рубашка Эдгара испачкает его одежду. — О-отец, — всхлип, — Отец напился и о-опять, — снова всхлип, — он избил меня. Я его пнул, — Эдгар отстранился от желанных объятий, — и убежал. Оставил маму с ним, — парень зажмурился. Нос заболел, Эдгар сразу заплакал ещё сильнее, — м-мне опять сказали, что я бесполезное дерьмо. Жалеют, что я родился. — Ты ни в чем не виноват. Эдгар, ты самый чудесный человек, которого я встречал. Знай, я не жалею, что подружился с тобой, — Байрон прижал подростка обратно к себе. Эдгар охотно обнял мужчину, хватаясь слабыми руками за крепкую спину.       Эдгар намочил слезами водолазку Байрона. Потом оторвался вновь, поправил себя, сел на колени, резко схватил лицо мужчины, притянул к себе и оставил лёгкий невинный поцелуй на чужих, но родных губах. — Я тебя люблю, — Эдгар продолжал плакать, — Ты мне так помог. Я столько раз хотел покончить со всем этим, но меня держала мысль, ч-что ты… — Эдгар на этом моменте всхлипнул, увидев шок в лице напротив, — что ты расстроишься, если меня не станет. Теперь-то ты точно не захочешь больше м-меня видеть, — Эдгар встал, скинул с себя кровавую рубашку. Достал из шкафа свою оставленную ранее толстовку, накинул на себя, и продолжая плакать, начал обуваться. Байрон так и сидел на полу в прихожей, пытаясь переварить случившееся.       Эдгар замер. Его мобильник начал вибрировать, после чего в квартире раздалась трель — мелодия звонка. Парень немедленно ответил. — Алло. Да, мам. Да, — проходит минута, — Что?! — Эдгар очень громко закричал. Парень ударился спиной об стену, после чего сполз вниз, обхватил себя за колени и начал после этого биться головой. — Отец умер! — простонал Эдгар, — Я его убил! — парень пытался вырвать свои волосы. Истерика накрыла его.       В ушах стреляло от резко нагрянувшей усталости. Голова пульсировала. Нос будто занемел. — Почему я все ещё жив, — протягивая последнее слово, Эдгар вновь заметил на руках кровь. Рана открылась.       В тишине комнаты переливался плач подростка. Всхлипы. Стоны. Бесшумные крики.       Байрон приподнялся, подполз к Эдгару. Молча прижал его к себе, укладывая на колени. — Останешься у меня.