Большой сборник для тех, кому грустно

— Ты правда… это правда? — Эдгар нерешительно попытался поймать взгляд глаз напротив. Отражение в их зелёной глади будто покрылось инеем. Холод. Морозом веет, — Ты меня не любишь? — Тебе не кажется, что всё слишком быстро произошло? — мужчина отвернулся в другую сторону. Солнце потихоньку садилось за горизонт, а в воздухе отчётливо чувствовался запах прошедшего дождя. — Разве так и не должно быть? — Эдгар отчаянно прижался к мужчине сзади, пытаясь найти хоть какой-то отклик, хоть какую-то частичку бывалого тепла. — Как? Эдгар, не говори глупостей, — Байрон не обратил внимания на прижавшегося к нему юношу. Спиной он чувствовал, как парень тяжело вздыхал. — Какие глупости? То, что я тебя люблю — это глупость? Ты это хочешь сказать? — голос предательски задрожал, худые ладони сжали чужой пиджак. — Ты ещё молод, — эти слова прозвучали особенно холодно. Будто Эдгар снова стал незнакомцем для Байрона. — Я влюблён в тебя уже больше трёх лет! Я хочу быть с тобой и дальше, причём тут мой возраст? Ты считаешь меня сосунком, или что? Почему мы не можем быть вместе? — Эдгар уже сорвался на крик, а из его светлых глаз полились первые слёзы. Он нечасто плакал, а при Байроне — тем более. — Это было ошибкой, — Байрон расцепляет кольцо чужих рук. Поправляет пиджак, и даже не посмотрев в сторону парня, разворачивается и идёт прочь.       Эдгар упал на колени и начал рыдать. Его сердце разбито, все его мечты оказались в помойке. Красивое колечко, подаренное пару месяцев назад во время обычной прогулки в парке, ничего теперь не значит. Эти слова о вечной любви были пустой ложью.

***

      Уже почти целую неделю Эдгар только и делает, что пьёт. В его комнатушке все поверхности были заставлены пустыми бутылками. Шарф стал совсем вялым и почти не реагировал, даже когда сам хозяин к нему обращался.       Он пытался найти Байрона, а того и след простыл. Эдгар всегда таскался за мужчиной, как преданная собачка. А что ему делать сейчас? Ждать, точно как собака. А ждать чего? Того, что Байрон неожиданно вернётся с букетом цветов, скажет, что всё это было розыгрышем и начнёт вести себя так, будто ничего не случилось? Как же наивно. Но Эдгар искренне верил в это.        На сердце тяжесть. Если раньше Эдгар пытался что-то сделать с собой, его всегда останавливала тёплая и жилистая рука, с аккуратно наклеенными пластырями на пальцах. Сейчас вокруг него — тишина и пустота. Он больше не слышал звона каких-то колбочек, шелеста страниц старой книги. Не слышал чьего-то родного кряхтения.        Снова Эдгар ставит, нет, кидает пустую бутылку на пол. Ему плевать. Он теперь свободен.        Может, ему стоить покинуть Арену? Устроиться на какую-нибудь работёнку, пахать за гроши, а как только все окончательно надоест — наглотаться таблеток? Всё равно его ничто тут уже не держит.        В голове звучит голос: «Не драматизируй. Все проблемы решаемы. Поговори со мной и положись на меня, я помогу, чем смогу»       Эдгар падает на кровать и начинает бить подушку, будто она во всём виновата. Он рыдает без слёз. Те уже закончились за прошедшую неделю.        Эдгар не может вспомнить, когда в последний раз ему было так больно. Он отдал три года своей коротенькой жизни какой-то недолговечной любви. Для чего? Зачем Байрон вообще только согласился? Он мог сразу отказать, чтобы Эдгар остыл и забыл обо всем, а сейчас жил спокойно!        Когда телефон начинает вновь разрываться от уведомлений, Эдгар всё же встаёт и, пошатываясь, идёт в ванную. Он моется, укладывает волосы, переодевается и возвращается в комнату. Наклоняется к тумбочке, достаёт оттуда парацетамол и закидывает в рот сразу четыре таблетки.        Шарф не подаёт признаков жизни. Эдгар закрывает квартиру на ключ и прячет его в глубоком кармане тёмных джинс. Голова гудела. Хотелось лежать и ничего не делать. Разве что только плакать.        Наконец-то засияла яркая вывеска. Эдгар вновь возвращается на Арену, где всего пару недель назад весело проводил время со своим любимым человеком и единственной подругой. Сердце кольнула неприятная боль.       Зайдя в здание, парень заметил, что никого из бойцов в фойе почти не было. Он по привычке подошёл к таблице, посмотрел кто с кем в команде и в каких режимах. Нужного имени он нигде не нашёл. Брюнет как-то нервно улыбнулся, после чего в живот будто резко прилетел тупой удар. Эдгар скрючился, но должного внимания этому не придал.        Эдгар записал себя в команду с Коллет. Как ни странно, она почти всегда была свободной. Ей всегда хотелось сражаться вместе со всеми, поэтому места рядом с ней часто пустовали. До начала битвы оставалось где-то десять минут. Эдгар прошёл к скамье, присел и не заметил, как быстро задремал.       Он почувствовал тёплую ладонь на плече. Он не открывал глаза, молился, чтобы это была его рука. Рука, одарившая его любовью и бесконечной нежностью. — Эд, привет! Ты в порядке? — Это была Коллет. Эдгар еле сдержал слёзы. Подруга выглядела чертовски обеспокоенной. В её нос ударил резкий перегар, — Эдгар, я очень переживаю за тебя.       Парень еле разлепив глаза, с усилием заставил себя улыбнуться подруге. Коллет подобным не проведёшь. — Сколько ты пил? — перешла сразу к сути девушка. Она присела рядом, накрыв своей ладошкой руку друга. Она почти отдёрнула свою руку от него, ведь тот был чуть ли не раскалённым. — Для меня сойдёт, — как-то отстранённо ответил Эдгар. Шарф никак не поприветствовал Коллет, это сразу напрягло девушку рядом. — В смысле сойдёт? Эдгар! — Коллет понимала, что это точно связано с Байроном. Тот уже больше недели не появлялся на Арене. Будто исчез. — Коллет, пойдём. Битва начинается, — Эдгар пошёл в сторону открывшихся ворот, так и не ответив на её вопросы. Эдгар сразу же, задыхаясь, побежал в другую сторону от напарницы, чтобы открыть баночку усиления. Делал он это не очень энергично. Он останавливался, громко дышал и смотрел на свои дрожащие руки. В глазах потемнело.        Коллет не успела.        Эдгар тяжелым грузом упал на землю.        Коллет закричала. Все участники столкновения прибежали на истошный крик. Битву сразу же прервали.

***

       — Я-я не знаю! Он выглядел очень плохо, от него пахло перегаром….я правда не в курсе того, что произошло… он не отвечал ни на звонки, ни на вопросы, когда мы встретились, — девушка плакала, утирала свои слёзы рукавами. Кольт молча наблюдал за душевными истязаниями допрашиваемой.

***

      Белый резкий свет. Какое-то пиликание, такое знакомое. Ха, это же обычно 8-БИТ так пиликает! Или нет? Тут даже эхо. Будто комната совсем… пуста.        Эдгар очнулся наконец. Он не нашёл на себе одежды. На груди были какие-то непонятные присоски, на руке манжет… Судя по всему, для измерения давления. Левая рука жутко болела. Он разглядел на ней голубой катетер. — Здравствуй, Эдгар, — сердце пропустило удар.        Женщина в халате… Эдгар удивился. Это была Белль! Разве она не просто грабит банки? Какого чёрта? — Малыш, тебе стоило бы задуматься. Ты ушёл в запой, ещё и парацетамолом всё это дело запил, да? — женщина нахмурилась, сжала планшет с каким-то бумагами. Она подошла ближе к аппарату с капельницей, посмотрела на него, чему-то кивнула, наверное, своим мыслям, и вернулась на прежнее место, — Как только ты покинешь реанимацию, мы направим тебя в другое отделение. Там назначим тебе психиатра. Эдгар, это было очень страшно и неожиданно. Я испугалась, честно, — Белль погладила парня по руке, глубоко вздохнула и посмотрела в чужие глаза, — Коллет всё это время плакала. Эдгар, ты нужен своим близким, — после этих слов женщина скрылась за тяжелыми белыми дверями.       В реанимации Эдгар пролежал три дня, после чего его повезли в соседнюю больницу. На руках красовались жуткие синяки от бесконечных катетеров, от бесконечных анализов. Эдгар всё это время смотрел сквозь людей, суетившихся вокруг него. Зачем его только откачали?       Беседы с психиатром проходили напряжённо. Парень еле выдавливал из себя звуки, чтобы отвечать на вопросы специалиста. В любом случае, диагноз и попытка самоубийства уже были прописаны в карте Эдгара.       Коллет часто навещала Эдгара. Прибегала с фруктами, всякими сладостями. Но Эдгар их не ел. Отдавал детям, бегающим по коридорам отделения.        Почти каждую ночь, когда вся больница засыпала, Эдгар тихо плакал в подушку. Боль осталась прежней. Ему хотелось, чтобы на этой койке, помимо него, сзади лежал ещё кто-то. Большой, тёплый и крепко обнимающий.        Дело близилось к выписке. Эдгар даже вернулся к нормальному весу, к которому не приходил уже пару лет. Парень часто вспоминал, как любимый мужчина пытался накормить его. Выглядел Эдгар сейчас гораздо лучше.       Через неделю он наконец-то оказался дома. И дома пришлось убираться. Запах стоял, конечно, потрясающий. Шарф неторопливо помогал собирать бутылки, пока Эдгар протирал полки.        Коллет стала чаще наведываться к другу. Ей всегда хотелось как можно скорее увидеться с Эдгаром, поболтать вместе, поиграть в очередную глупую настолку.        Когда в один день Эдгар наконец-то получил справку, разрешающую участвовать в боях, он собрал все силы в кулак и принялся возвращать все потерянные трофеи. Пустота так и продолжала звенеть в груди.

***

       В коридоре стоял шум. Все столпились вокруг таблицы. Обычно, такое бывало, когда на Арене появлялись новые бойцы, или новые режимы… « Байрон: неявка 14 дней — дисквалификация». Стоял такой шум, что было невозможно расслышать, что говорил каждый. Краем глаза, за толпой, Эдгар заметил мрачную Пайпер. Рядом с ней стоял Барли, пытавшийся её приободрить.       Эдгар застыл. Стало тяжело дышать, боль захлестнула все тело. Он больше не увидит его?        Эдгар растерял весь настрой и покинул здание. Хотелось снова выпить чего-нибудь покрепче. Но Эдгару нужно было пройти медкомиссию, чтобы снова быть допущенным к работе в магазинчике.        Парень решил просто прогуляться. Музыку слушать совсем не хотелось. Уличный шум заменял всё.        Эдгар молча бродил по городу. В голове были только две вещи — пустота и непонимание. Ха, настолько Байрону не хочется видеть эту чертову рожу? Настолько Эдгар ему надоел?        Эдгар горько усмехнулся, подумав, каким идиотом мог выглядеть в глазах любимого. На сердце была невероятная тяжесть, а глаза защипало от слёз.        Он не заметил, как забрёл в старый и почти нежилой район. Все опасались этого места, даже Булл сюда старался не соваться. А Эдгар, будто в поиске гибели, шёл в безлюдные районы, где с ним могло произойти что угодно.        По спине прошлись мурашки. Эдгара передернуло от резкого звука.        Стон, раздавшийся со стороны старого заброшенного дома, заставил Эдгара встрепенуться и пойти на звук. Из-за темноты пришлось включить фонарик, чтобы пройти к дому.        Сердце замерло. Эдгар зарыдал. Душа завыла от безысходности и страха. — Б-байрон! Что с тобой? Байрон, Байрон! — Эдгар кинулся к полулежащему среди непонятного мусора мужчине, начиная расцеловывать прохладное лицо и руки. Горячие слёзы ошпарили кожу мужчины. Это осунувшееся лицо в свете вечерних фонарей так испугало Эдгара, что тот боялся прикасаться к нему.        Эдгар плакал, и пытался узнать, что случилось. Он видел эти размытые пятна крови, какие-то синяки, кровь в уголках любимых губ. Распухший глаз. И если раньше Байрон был прохладным, то сейчас его можно было назвать практически ледяным.        Парень судорожно полез в карманы своих джинс. Нащупав мобильник, он собирался вызвать скорую.        — Кх. Не надо, — от этого скрежета в голосе, от этой неестественной хрипоты Эдгар весь сжался от напряжения и страха, — С-смысла нет, — мужчина закрыл глаза. Эдгар кинулся к любимому, параллельно вызывая бригаду. Горячие слёзы стекали с подбородка и капали на чужое лицо. Эдгар плакал от страха, от того, что так долго не видел любимого человека.        Байрона быстро положили на каталку. Эдгар сел с ним в машину. Медики срочно оказали первую помощь и поставили какой-то аппарат, Эдгар не мог понять, какой. Но судя по всему, для поддержки дыхания.        В своей руке парень сжимал кровавую руку любимого человека. Сирена выла на весь город. Машина неслась с огромной скоростью.        Эдгар смотрел на это лицо, вернее, на это кровавое месиво с глубоким сожалением. Почему Эдгар оставил своего любимого одного? Что с ним происходило? Чувство вины начало душить Эдгара. Слёзы продолжали течь ручьями. Что же случилось, и что будет с Байроном? — Мы его теряем, — Эдгар как услышал эти слова, сразу закричал. Завыл, схватился за свои волосы, вырывая их клочками. Началась истерика. Сделайте хоть что-нибудь, он должен жить!       Всё.       Медики принялись перезапускать сердце мужчины. Безуспешно.

***

      Эдгар проснулся. Рядом лежал Байрон, и выглядел он совершенно спокойным и здоровым.        На мужчине была футболка Бэд Рандомс, подаренная Эдгаром на какой-то глупый праздник. Они вдвоём лежали под одеялом.        Слёзы намочили тёплую постель, и Байрон, разлепив глаза от лёгкой дрёмы, обхватил лицо Эдгара своими широкими ладонями. Он заглянул с беспокойством в лицо мальчика. — Что случилось? Кошмар снова снился?        Эдгар заплакал сильнее и обнял так горячо любимого Байрона.