Век Элеоноры

Англия, 1995 год

***

      Открываю глаза. Мое тело раскинуто на чем-то мокром, твердом и склизком. Противно. Несмотря на то, что сейчас я чувствую себя скорее слизняком, нежели человеком, я пытаюсь встать. Определенно глупое решение. Уже через секунду я с грохотом падаю на колени, сдирая их в клочья. Становится еще хуже. Смотрю вниз. Худые руки с побелевшими костяшками, сжатые в кулаки, упираются в твердые камни. Под ногтями грязь и земля. Мерзкое зрелище. Мои колени все в синяках. Понимая, что долго так не простою я, превозмогая боль во всем теле, предпринимаю еще одну попытку встать на ноги. Совершенно бесполезно. Кап-кап, кап-кап Звуки, доносящиеся издалека, немного успокаивают меня. Вода здесь есть, значит, от жажды я точно не умру. Уже что-то. Только сейчас в голову приходит мысль попытаться найти палочку, чтобы хоть как-то улучшить свое положение, но вскоре понимаю что ее нет. Блядство. Решаю осмотреться вокруг и поднимаю глаза наверх в надежде увидеть хоть что-то. Здесь темно, я практически ничего не вижу, но очертания сталактитов, свисающих с потолка удается разглядеть и я радуюсь малейшему, но хотя бы какому-то успеху. Вдалеке вижу лишь кромешную тьму, хотя, интуитивно, понимаю, что пещера, в которой я скорее всего нахожусь, очень внушительных размеров. Мизерное количество света дают лишь пару разноцветных кристаллов, которые находятся сбоку от меня.       До сих пор стоя на коленях, я пытаюсь повернуться. Слава Мерлину, хоть это мне удается сделать. Неспеша переставляя руки и поворачивая корпус, я из-за всех сил стараюсь не причинить ещё больший вред своим ногам. Вдруг, я чувствую резкую боль в ладони и что-то жидкое начинает течь на землю. Поднимаю руку и облизываю ладонь. Дурацкая привычка из детства. Чувствую характерный привкус металла и быстро понимаю что поранилась. Тысячи мелких частиц разбитого зеркала различного размера лежат на полу. Взгляд случайно падает на отражение в одном из осколков и это заставляет забыть меня про рану на руке. Я не узнаю себя. Прекрасного золотистого цвета локоны спутались, образовывая ужасные колтуны, на мягкой коже лица виднеется несколько царапин и порезов, ещё не запекшаяся на покусанных губах кровь напоминает о недавней травме. Но больше всего меня поражают глаза — темного янтарного цвета они выглядят обезумевшими, холодными и такими неестественными, что я невольно покрываюсь гусиной кожей. Что бы сказала моя матушка, глядя на меня сейчас? Пытаюсь ухмыльнуться, но получается криво. Продолжаю осматриваться дальше и, поднимая глаза вперед, я вижу перед собой большую черную прямоугольную раму с серебряными линиями на ней. Сотни мелких линий хаотично идут по всей раме, переплетаясь между собой и формируя странный, не имеющий никакого порядка и логики орнамент. Витиеватые сплетения устремляются наверх рамы и образовывают фигурку змеи. Необычайно красиво. Топ-топ-топ-топ       Негромкие, но отлично слышимые в тишине пещеры шаги, раздаются у меня за спиной, отвлекая от рассматривания окружающей местности. Замирая не в силах пошевелиться, скованная ужасом и страхом в ожидании приближающейся, возможно, опасности, я стараюсь не двигаться. Топ-топ-топ-топ       Шаги становятся еще громче и отчетливее, а опасность ближе. Ощущение шока проходит и я понимаю, что надо действовать, даже несмотря на то, что палочки у меня нет, а для невербальной магии я сейчас слишком слаба. Пытаясь не издавать шума, перебираю худыми пальцами камни на земле, пытаясь найти хоть какое-то средство защиты. Топ-топ-топ-топ       Шаги ещё ближе. Пальцы дрожат, а руки не слушаются. Плечи трясутся, но я не понимаю от холода ли это, или от страха. Слабая, беззащитная, никчемная       Ненавижу это чувство. Наконец, мои попытки найти оружие увенчались успехом и я поднимаю большой, заострённый и чуть шероховатый камень, крепко держа его в руке. Почти не дышу, я стараюсь быть незаметной, все-таки на рожон лезть не хочется.       Я чувствую силуэт человека за своей спиной и его взгляд на мне. Камень еще крепче засел в руке, придавая решимости, все-таки даже с примитивным оружием шансов не сдохнуть больше. -Элеонора? , — до жути знакомый мне голос только что прозвучал за моей спиной       Услышав голос, который я вряд ли спутаю с другим, ситуация заметно улучшилась, но камень я все равно не опустила. Медленно поворачиваясь, в душе я молилась, чтобы это был тот, о ком я подумала.       Обернувшись, мне хотелось кричать, задать тысячу разных вопросов, но я просто напросто не могла. В горле пересохло, голова болела, а тело ломило и единственное, что я смогла изобразить на своем лице кроме неимоверной усталости — гримасу неподдельного удивления. Спустя пару минут, отделавшись от состояния легкого шока, я вновь всмотрелась в черты его лица, пытаясь понять, не сошла ли я с ума окончательно.       С серебристой длинной бородой,       голубыми, по доброму на меня смотрящими, глазами и большим количеством старческих морщин на лице стоял он — Альбус Дамблдор.Как это блять возможно?! Ещё вчера он выглядел на пятьдесят лет моложе. Мне хотелось кричать, с каждой минутой я ещё больше переставала что либо понимать. — П- профессор? — голос звучал ужасно хрипло и тихо, что едва ли можно было понять мою речь, хотя Дамблдор все понял. Утвердительно кивнув, он подошел ко мне, помогая встать. — Мисс Одоевская, — произнёс Дамблдор, поддерживая меня за локоть, чтобы я не упала, — я больше чем уверен, что у вас сейчас куча вопросов. Мы трансгрессируем в мой кабинет, и там обо всем поговорим.       Отвечать сил не было. Крепче удерживая руку профессора, я всего лишь слабо кивнула, думая о том, что вообще за чертовщина происходит со мной

***