Горькая сладость

Центральная городская больница всегда была тихим и спокойным местом. Однако, сегодняшним вечером группа собравшихся в коридоре людей устроила здесь настоящий хаос. — Игараси, ты сволочь! — истошно вопила красноволосая женщина. — Твоя дочь такое пережила, а все, что ты можешь — это только ждать?! — она бросилась бить мужчину в классическом сером костюме своей сумочкой, выглядя свирепо. Игараси, в свою очередь, даже не стал уворачиваться от ее ударов. Он лишь молча стоял, нахмурившись и уставившись в одну точку. Мысли его были далеко за пределами больницы. — Рин, дорогая, тише, успокойся, — поспешно уволок свою супругу в сторону Хандо, видя, что ситуация выходит из-под контроля. — Сейчас всем не просто, — поглаживая женщину по плечу, прошептал он. В глазах Рин сверкнули молнии, пронзая Хандо насквозь, от чего тот опешил. — Наша родная племянница похищена, а ты просишь меня успокоиться?! — пуще прежнего закричала она, резко отдергивая плечо из-под ладони супруга. Но в следующий миг ее гнев испарился. Голос женщины стал дрожать, а морщинистые руки трястись. — Она же еще совсем малышка, Хандо... — на ее опухших от недосыпа глазах блестели слезы. Лицо Хандо приобрело беспомощное выражение. Он мог лишь молча смотреть на жену, не в состоянии подобрать слов, чтобы ей ответить. Тем временем в стороне стоял Синдзи и сжимал в руках бумагу, которую ранее оставил им доктор. На ней были записаны результаты анализов Кенхи. К ужасу всех членов семьи, врачи обнаружили большое количество наркотических веществ в крови девушки. Дело стало принимать все более и более серьезные обороты. Руководство больницы должно было сообщить об этом деле в полицию, однако по просьбе Игараси, который беспокоился о репутации дочери, они не стали этого делать, передав дело ему. Как-никак именно он был главным следователем отдела по борьбе с наркотиками. Если вдруг вскроется, что его дочь была изнасилована и употребляла незаконные средства, страшно представить, какие последствия это может повлечь за собой. Господин Ямада много лет проработал в полиции и прекрасно знал, как презрительно относится общественность к девушкам, которые подверглись сексуальному насилию. Любая мелочь, а тем более такая, как алкоголь или же наркотики, запросто могли изменить мнение людей не в лучшую сторону. Игараси часто был свидетелем того, как жертву обвиняли в соблазнении и провокации насильника. Как оправдывали насильников, ссылаясь на то, что пьяная или накачанная веществами девушка сама затащила его в постель. Во многих случаях такие дела заканчивались просто чудовищным исходом для жертвы. Разрушенная репутация и вечное клеймо «порочной» ставило крест на будущем несчастных девушек. Мужчина всегда сочувствовал людям, столкнувшимся с подобным. Но он никогда и предположить себе не мог, что его собственная дочь когда-нибудь такое переживет. Это было настоящим ударом по сердцу пожилого офицера. Игараси твердо решил, что никогда не допустит, чтобы информация об этом случае просочилась наружу. Поэтому в больницу прибыл один. Без сопровождения своих помощников и наряда полиции, что обычно всегда следуют за ним. Когда он прибыл в госпиталь, его ждали напуганный и нервный Синдзи, хмурящийся Хандо и разъярённая до предела Рин. Двух последних он вообще не ожидал увидеть спустя столько лет. Игараси не стал выяснять отношения с супругами Якамацу. Первым делом он направился проверить записи с камер видеонаблюдения, но, как он и ожидал, преступники давно отключили их и никаких следов не оставили. Оставалось только допрашивать свидетелей, первым из которых был Синдзи. Растерянный и напуганный парень сухо отвечал на вопросы отца один за другим. С каждым сказанным словом, лицо Игараси мрачнело все сильнее. Постепенно пазлы в его голове стали вставать на свои места. Странный случай с самоубийством в клубе и похищение Кенхи пока он был на задержании. Все это никак не могло быть просто совпадением. Кто-то пытался заманить его в ловушку, умело дергая за ниточки сверху. Стоящая в стороне Рин молча выжидала, пока они закончат разговаривать, чтобы накинуться на следователя с криками. Так она конечно и поступила, услышав от Игараси, что им остается только ждать пока преступники объявят о себе. — Ты издеваешься?! Ждать?! Это все, что ты можешь? — не унималась она. Хандо старательно удерживал ее на месте, держа за плечи, чтобы она снова не бросилась на мужчину. — Тише, дорогая, успокойся, — пытался унять ее муж. Проходящие мимо люди бросали на них косые взгляды. Заметивший это Игараси, холодно взглянул на Рин, пытаясь образумить эту шумную женщину. — Замолчи, Рин, не я позволил двоим незнакомцам забрать Кенху, — словно ножом, отрезал он. Рин опешила от этих слов. Ее глаза протестующе заморгали, но, боясь ауры, что исходила от Игараси, она все же замолкла. В воздухе повисло гнетущее молчание, прерываемое шумом людей бродящих по зданию. Тишина позволила четверым собраться с мыслями и прийти в себя. Синдзи, будто очнувшись от транса, оторвал взгляд от бумаг с анализами сестры и двинулся к отцу. — Мы не можем стоять тут и ничего не делать, — твердо произнес он. — Нужно пойти в клуб, где была Кенха, и все разузнать. Глядя на решительность в глазах сына, Игараси почувствовал волну гордости, однако в ответ мог только покачать головой. — Эти преступники очень быстро заметают следы. Даже если пойдем сейчас и обыщем клуб, мы ничего не найдем. Это бесполезная трата времени. Записи с камер, свидетели, любые улики — они уничтожают все. — Отец, ты сдашься просто так?! — озлобленно прошипел Синдзи, на что сразу получил резкий ответ: — Ты ничего не понимаешь, глупец! Я гнался за этими бандитами пять лет, но они до сих пор ходят на свободе. Эти люди опасны. Если ты влезешь в это дело, ситуация только усугубиться. Их целью являюсь я. Они не тронут Кенху, пока мы играем по их правилам. Единственное, что мы может сделать — ждать момента, когда они выдвинут свои условия. Так что если хочешь, чтобы твоя сестра вернулась целой и невредимой, просто сиди спокойно и слушай, что я говорю! Столь бурная реакция Игараси ошеломила присутствующих. Они удивленно уставились на мужчину, что с геометрической прогрессией из спокойного и хладнокровного следователя превращался в самого обыкновенного разгневанного человека. Особенно был шокирован Синдзи. Он впервые увидел, как кричит отец. Никогда юноша не видел его таким потерянным. Он всегда считал его бездушным камнем, для которого семья была лишь пустым звуком. Но в этот момент парень осознал, как ошибался. В воздухе снова повисло молчание, которое через десять минут было нарушено хриплым голосом Хандо: — Пойдемте поедим, — сказал он, поддерживая свою обессилевшую супругу за плечи. Все молча согласились. Слишком уж они были вымотаны, чтобы и дальше продолжать оставаться в больнице.

***

— Вы хотите сказать, что она сама упала в обморок, когда вы ее сюда везли? Да кого вы пытаетесь обмануть?! — спросил мужчина сорока лет с залысиной на голове, в очках и черном медицинском халате. Двое высоких красавцев, что стояли у двери, многозначительно ухмыльнулись. — Ну, повеселились мы с ней немного. Кто же знал, что она отключится, — беспечно пожал плечами Риндо, держа руки в карманах классических брюк. Его вид так и сквозил безразличием. В нем не было и капли сожаления. Уголки губ доктора дернулись и, не зная, как реагировать на столь бесстыдное поведение, он лишь молча вздохнул и снова повернулся к лежащей на кровати девушке. Сейчас она походила на фарфоровую куколку: холодная, бледная, хрупкая, что может сломаться от одного прикосновения. Катахири осторожно взял ее за руку и прослушал ее пульс. «Хм-м, странно», — озадаченно нахмурился он, бросив косой взгляд на стоящих в дверях братьев. Внезапно с течением времени его глаза расширились, став походить на огромные круглые блюдца. Сухая рука, держащая тонкое запястье девушки, дрогнула. Взгляд доктора мгновенно стал серьезным. Абсурдная мысль пришла в голову лысого старика: «Неужели эти двое… Нет, такого не может быть!»