Новая татуировка

Джинкс не привыкать к тому, что на ее коже навсегда остаются какие-то вещи. Сначала это было болезненное любопытство, выражение себя и индивидуализма, нарисованное на ее коже. Боль была не сильной, скорее неприятной, хотя чувство зуда на коже, когда тату заживала, заставляло ее чувствовать себя еще более сумасшедшей, чем она есть. И вернуться домой к удивленному, а затем раздраженному Силко было весело. Девушка усмехнулась, наблюдая, как он расхаживает из стороны в сторону по своему кабинету, размахивает руками, его глаза периодически скользят по её татуированной руке, как будто проверяя, не галлюцинирует ли он. — Татуировки навсегда, Джинкс. Ты не можешь просто нанести что - то на своё тело не подумав. Некоторое время Джинкс кивала в ответ на его тираду, затем ей это наскучило и она начала думать о других вещах. — Ты хоть подумала о том, что они останутся с тобой на постоянной основе, прежде чем набивать их? Она моргнула, наклонила голову и пожала плечами:—Я уже сделала это. Нет смысла плакать над этим. Силко издал напряженный стон, вскинул руки в знак поражения и зашагал прочь. Но в последнее время Джинкс заметила, что его глаза все чаще скользят по её татуировкам. Сначала была гримаса неодобрения, затем принятия, а после... интереса? — Почему облака?—однажды спросил он её. — Не знаю,—честно ответила девушка.— Мы не можем получить их здесь, просто подумала, что было бы неплохо увидеть их когда захочу. Он хмыкнул в знак одобрения. Затем она стала носить укороченные топы, а Силко же попытался не выплюнуть свой кофе, когда она вошла. — Они у тебя и на боку? Его глаза были прикованы к кучерявым синим облакам, которые прокручивались вниз по ее бедру и остановились прямо под поясом полосатых брюк. — Ага,— усмехнулась Джинкс, слегка задрав нижнюю часть рубашки, чтобы показать ему татуировки на ребрах и под грудью. Ощущение его пристального взгляда, обжигали кожу, но она оставалась неподвижной, когда глаза скользили по ее синим отметинам. — Я думаю о том, чтобы в следующий раз сделать тату на заднице... — Но ты, безусловно, этого не сделаешь,—прервал её мужчина,— больше никаких татуировок. Даже когда Силко запретил ей, его взгляд опустился на одно из облаков, часть которого была спрятана за ремнем ее брюк. Было странно, одновременное отвращение и очарование Силко татуировками. Теперь каждый раз, когда она входила, он смотрел на нее, как обычно, а потом его взгляд блуждал по ее телу. — Знаешь, эти бомбочки-бабочки, которые я делаю,—начала девушка.— Я хочу одну из них на ребрах, только на другой стороне. Как и ожидалось, он снова запретил ей, хотя при этом в его глазах читалось интересное противоречие. Одно из которых она узнала, поглядывая на парочек в баре. Похоть. Осознание того, что Силко находит ее татуировки сексуальными, заставило ее голову заполниться мыслями о самом мужчине. Теперь это был бесконечный цикл в ее сознании, каждый раз, когда она входила в комнату, она видела, как его взгляд неизбежно находил путь к татуировкам, спускающимся по ее боку и ей чертовски хотелось, чтобы он водил по ним пальцами, целовал и облизывал. Это то, о чем она думала по ночам, когда трогала себя. Ее старые фантазии о безликих мужчинах под ней, ушли в прошлое, теперь под ней мерещился Силко, в своей постели, на черных атласных простынях, его руки блуждали по ее коже. — Трахни меня, папочка,— Она захныкала, когда наконец испытала оргазм. Напряжение в ее мышцах прошло,и она рухнула на кровать. — Мне нужна новая татуировка,—промурлыкала Джинкс. Ей нужно было что - то, перед чем Силко не смог бы устоять.

***

— Ты уверена, что это то, чего ты хочешь?—осторожно спросил мужчина.— Это немного... — О, да...—усмехнулась синеволосая.— Это именно то, что я хочу. Мужчина пожал плечами, и она запрыгнула на его стол, пока он работал над подготовкой своего оборудования.

***

Джинкс стала носить штаны с более низкой посадкой и Силко пришлось очень постараться, чтобы его взгляд не опустился еще ниже, к тому, что (как он надеялся) было ее самым низким облаком. Он уже понял, что, то, как он смотрит на синюю кожу, было проблематичным и ему действительно не следует думать о том, что она скрыла… Он отвернулся, когда она наклонилась над столом, её татуированная рука лежала среди его бумаг. — У меня новая татуировка,—с гордостью объявила она и он громко вздохнул, ничуть не удивленный её бунтарским поступком. — Что я говорил тебе, Джинкс? Она на мгновение склонила голову в задумчивости:— Они навсегда и их нельзя делать спонтанно. Он устремил на неё прямой взгляд:— А ты? —И да, и нет,—она пожала плечами. —Ну, я тут кое о чем подумала...С тех пор как я сделала свою первую татуировку, ты потерял контроль,—девушка хихикнула немного маниакально,— Я все заметила. Он нахмурился:— Не понимаю, о чем ты... Она посмотрела на него:— Нет, ты все понимаешь,—прошипела она, обогнув стол и схватив его за руку, прижав к своему боку, над облаками.— Ты точно знаешь, что делал,—прошептала она,приближаясь,чтобы оседлать его. — Джинкс. — Я знаю, как ты выглядел, папочка. Твои глаза останавливаются на татуировках каждый раз, когда мы разговариваем. — Я нахожу их отвратительными, вот и все,—попытался он возразить. — Нет, это не так. Может быть только сначала. Но я не идиотка и могу распознать взгляд человека, желающего кого-то обругать. Силко поморщился:— Неужели? Ты такая грубая, Джинкс. — Но я ведь не ошибаюсь, не так ли?—спросила она,прижимаясь к его напряженному телу. — Джинкс, это неправильно. Она хихикнула:— Черт возьми, с каких это пор мы заботимся о морали, добре и зле? Девушка опустила его руку и стянула топ, позволив ему упасть на пол позади нее. Джинкс направила его руку к другому ребру, где она нарисовала фломастером бабочку. —Я же сказал - нет. И пирсинг сосков тоже?—спросил он, нахмурившись. Она хмыкнула и прикусила губу, когда его длинные пальцы провели по тонким линиям на ее ребрах. Неуверенная, должна ли она быть благодарна, что он был там, а не на ее груди. Пирсинг был еще новым, к тому же ужасно болезненным. Постоянная боль, которая пульсировала в ней с каждым прикосновением ее топа к ним. Но она еще не знала, сможет ли она справиться с тем, что их будут дразнить. — Ты действительно думал, что "нет" остановит меня?—поддразнила она. Он посмотрел на неё:— Непослушная. Джинкс надулась и снова прижалась к нему. — Прекрати эту чушь. Ты не знаешь, что делаешь. Девушка хихикнула, потянувшись, чтобы расстегнуть штаны:— О, поверь мне, я знаю.—Прошептала она, сдвигаясь, открывая лучший обзор, заставляя его посмотреть вниз на татуированный текст между их телами, который был скрыт прямо под ремнем брюк. У Силко перехватило дыхание, когда он уставился на место, чуть ниже живота. Трахни меня здесь, папочка. Она смотрела, как его адамово яблоко подпрыгнуло в горле. Почувствовала, как его пальцы спускаются с бабочки вниз по ее коже, прежде чем остановиться на все еще болезненном чернильном тексте. Прикасаясь к словам со смесью ужаса и желания. — Красиво. Правда, папочка?—спросила она, потираясь о быстро твердеющий бугор под ней.— Ты собираешься трахнуть меня? Я дала тебе письменное приглашение. — Джинкс,—простонал мужчина. — Не будь скучным, папочка. Ты хочешь этого. Я хочу. Я фантазировала об этом в течение нескольких недель. Он посмотрел на неё в шоке. Джинкс ухмыльнулась:— Каждую ночь,—продолжила она, наблюдая, как тает его решимость:—когда я в постели, мои пальцы в пизде.—Он поморщился от грубости этого слова:— Представляю твои руки на мне. Как твой язык пробегает по моим татуировкам. Голова Силко опустилась на стык её шеи и плеча. — Это действительно то, чего ты хочешь, Джинкс?—спросил он, слегка дрожа под ней. — Пожалуйста, папочка,—Она захныкала и он наконец сдался, на мгновение покусывая облако на ее шее, заставив ее вздохнуть с облегчением, прежде чем его язык прошелся выше, вдоль по ее коже. Силко почувствовал, как она на мгновенье сжала подлокотники его кресла, когда она сдвинулась с коленей. Он отстранился, чтобы посмотреть, как она неуклюже выбирается из брюк, которые она носила. Она стояла обнаженной перед ним, его глаза смотрели вниз на мерцающие цветные чернила чуть выше ее лобка и небольшую полоску голубых волос. Он потянулся и притянул её к себе, наклонившись, чтобы прижаться губами к нескольким облакам рядом с ней, его пальцы пробежались по её бедрам, мягко направляя к своему столу. Она легко поняла намек и присела на его край, позволяя целовать её живот, пока он не прижался губами и языком к нежной коже её новой татуировки. Девушка застонала, когда он снова потянулся к её груди:—Больно,—захныкала она. Он взглянул на неё, приподняв бровь:— Это научит тебя не делать вещи без моего одобрения. Даже с наказанием она почувствовала, как его хватка слегка смягчилась, когда он ласкал её грудь, время от времени постукивая по пирсингу. Он поднял её ноги, положив их на подлокотники кресла, а его голова опустилась к её складкам. — Какую же распутную тварь я вырастил,—он нахмурился.— Сидишь здесь, раздвинув ноги, а мольба быть трахнутой, вытатуирована на твоей коже. — Да,—согласилась Джинкс, быстро кивая головой, её ноги широко раскрылись и она опустила руки, чтобы раскрыть складки перед ним:— Пожалуйста, пожалуйста, трахни меня. Он посмотрел на её отчаянное выражение лица и усмехнулся один раз, прежде чем наклониться, слизывая языком смазку. — Да, папочка!—воскликнула она. Он слизывал её влагу, попеременно играя с её клитором и неглубоко трахая пальцами. Джинкс слишком много дергалась, поэтому пришлось её удержать на месте, схватив за бедра. Девушка сдвинулась, оттолкнувшись от стола, несмотря на попытку Силко удержать её, пока она не смогла протянуть руку и толкнуть его обратно в кресло. Джинкс соскользнула со стола и вернулась на край его коленей, нащупывая пуговицы его брюк. —Во мне, папочка. Мне нужно чтобы ты был во мне,—умоляла она. Победно хихикая, Джинкс помогла Силко выбраться из ограничивающих его штанов. Он помог ей опять сесть на колени, а затем завороженно наблюдал, как она постепенно опускается на него. Она продолжала хныкать и стонать. Мужчина не смог сдержать стон, когда её узкий жар окружил его. — Черт, Джинкс,—он укусил её. Она дрожала над ним, пытаясь опуститься ещё ниже. — Тебе хорошо, папочка?—спросила она, её ноги дрожали от напряжения. — Очень,—проворковал он,— ты идеальна.—Он прижался поцелуями к её груди, когда она слегка наклонилась к нему. — Хорошо,—простонала Джинкс,—надеюсь, папочке нравится владеть моей девственностью. Он на мгновенье замер:— Что? Но она уже начала раскачиваться. — Джинкс,—застонал он. На самом деле он не забирал её девственность. Верно? Она была его необузданным ребенком, исчезала на несколько дней подряд, занимаясь неизвестно чем. Силко думал, она уже исследовала такие вещи раньше. Он уже был глубоко внутри неё. Какая тогда польза от сожалений сейчас? Она откинулась назад, её локти встретились со столом, когда она отскочила от него, оставив себя растянутой для его просмотра. Каждая татуировка на ее теле демонстрируется ему, хотя он обнаруживает, что становится все более очарованным каждой деталью, которую она выбрала для украшения своего тела. — Они ведь, черт возьми, навсегда. — Я знаю..—Джинкс задыхалась между движениями,—это..напоминание.—Она вскрикнула, теряя ритм, когда её бедра затряслись. — Я вырастил тебя,—выдавил Силко, его пальцы водили по словам так, что это контрастировало с паникой и ненавистью к себе, с нарастающим вместе удовольствием от пребывания внутри нее, от наблюдения за тем, как она рассыпается на части вместе с ним. — Папа вырастил ебаную шлюху,—Джинкс хихикнула,потянувшись одной рукой,чтобы притянуть его к себе.— Но ты все еще любишь меня, верно? Он нахмурился:— Ни на секунду не сомневайся, ни что не сможет этого изменить.—Он зарычал, целуя ее, когда она выгнулась под ним, пальцы вцепились в его одежду, когда ее внутренние стенки запульсировали вокруг него от оргазма. Он толкнулся в неё еще дважды, прежде чем вытащить и просунуть руку между ними, чтобы закончить. Игнорируя жалкие протесты Джинкс, когда он изливал свою сперму на ее живот и на слова, которые она выбрала, чтобы дразнить его. — Почему ты вытащил?—проворчала она. Он усмехнулся, когда она провела пальцами по сперме, забрызгавшей её тату. —Если ты хочешь её внутрь, тогда нам нужно купить тебе противозачаточные,—он серьезно посмотрел на неё, когда она снова села к нему на колени:— Я не собираюсь делать тебя беременной. Знаешь, я достаточно занят, разбираясь с проблемами, часто возникающими по твоей вине, добавить к этому ребенка было бы мучительно. — Значит..мы можем сделать это снова? Он поднял бровь:— Если ты этого захочешь. Или ты предпочитаешь, чтобы я вел себя так, будто ничего не произошло? — Нет, конечно,—нахмурилась Джинкс,— я просто..подумала, что, может быть, тебе будет противно. Она закрутилась, сидя на мужчине, обхватила себя руками. Он вздохнул, осознав ее приближающуюся неуверенность. Силко не мог лгать себе, это было определенно не то, чем он намеревался заниматься ,когда брал её в детстве под опеку. И какая - то часть его все еще была обеспокоена только что произошедшим актом, но после того, как все было сказано и сделано, оставалась одна неизменная истина. —Я же говорил тебе. Это ничего не изменит,—он потянулся к её лицу, мягко притянул и поцеловал в лоб.— Это просто мы, Джинкс. У нас есть только мы, друг у друга. Она моргнула, глядя на него. И он прикусил внутреннюю щеку, пытаясь сформулировать нужные слова.Те же самые, которые ему всегда было трудно озвучить после предательства Вандера, даже если ему удавалось поделиться ими с девушкой на коленях в редких случаях. — Несмотря ни на что, Джинкс,—Он говорил мягко, пытаясь подавить нарастающую в ней манию.— Я все равно буду любить тебя и поддерживать. Ничто и никогда не изменит этого,—Слово "любовь" ощущалось у него во рту как смола, густая и трудно поддающаяся, это было почти как тонуть снова и снова. Но когда она подняла на него большие заплаканные глаза и уткнулась головой ему в грудь, делая большие успокаивающие вдохи, он понял, что она почувствовала искренность его слов и это наполнило его облегчением. Не все должно было измениться. — Но больше никаких татуировок,—отчитал он её,получив слабое хихиканье в ответ.—Трёх вполне достаточно. — Четыре,—она улыбнулась.— Ты забыл о чомпере. Он моргнул и нахмурился:— Тогда четыре. Она пожала плечами:— Хорошо,—девушка наклонила голову.— Но я хочу, чтобы мой клитор был проколот. Он замер и сделал успокаивающий вдох:— Ты, девочка, будешь моей смертью. Джинкс снова прижалась к его груди,и они сидели в довольной тишине, когда Силко обнял её, мягко скользя вниз по её татуировкам.