Eres mi vida

Что такое несколько лет для Вселенной? Это лишь мгновение. Что такое несколько лет для Повелителя Времени? Это лишь одно приключение. Что такое несколько лет для человека? Это целая жизнь. С того момента, как все случилось, прошла всего пара лет. Для меня. Я все еще отчетливо помню, как стоял на том песчаном берегу, глядя на Джона, которому оставлял самое ценное, что у меня было. Я все еще помню, как он прошептал те самые слова, на которые у меня не хватило духа. Мои сердца все еще болезненно сжимаются, когда я вспоминаю, как Ты целовала его. Нет, эта боль никогда не пройдет окончательно, она навсегда останется со мной. — Прошла всего пара лет, весьма богатых на события, на встречи и потери. Они многому научили меня. И один из уроков я усвоил слишком хорошо, чтобы теперь, когда все закончилось, опустить руки. Никогда нельзя сдаваться. Эти слова, появившиеся в моей голове совершенно внезапно, теперь ежеминутно пульсировали, не давая мне покоя. Я не мог сдаться. Я не сдался. — Как оказалось, тот разлом, который я закрыл, покидая Бухту Злого Волка, был не последним. Хотя, вероятно, в мире случилось что-то, от чего появились новые трещины, но это не так важно. Важно, что через одну из них я сумел вернуться туда, на тот берег, чтобы начать поиски, — я с тихим вздохом опустился на траву, срывая и рассматривая самую обычную травинку. — Признаться, окрыленный успехом и надеждой, что еще не все потеряно, я даже не обратил внимания, что мир изменился, что воздух стал старше и что земля отзывалась уже иным голосом. Мне это казалось таким мелким, таким пустяковым, ведь на кону было куда большее! Я жил мечтой снова встретить Тебя, живую, улыбающуюся, не потерявшую веры. Семью Тайлер здесь знали. Остатки Торчвуда (я даже не заметил, что их осталось так мало, а их деятельность радикально изменилась, ведь всего одна фраза «Да, мы знаем, как найти Тайлер» перевернула во мне весь мир, зажигая глаза огнем и нездоровым блеском) подсказали мне, в каком направлении искать. Город, улица, дом. Не тот особняк, что был у Пита, совсем в ином месте, по иному адресу, но мало ли, может быть Ты просто уехала жить отдельно? Заветная кнопка звонка, мелодичный перелив и… Дверь мне открыла незнакомая девушка, в которой не было ничего родного и ничего, что напомнило бы мне Тебя. Зато девушка меня узнала. Узнала, подняв такой крик и визг, что я понял – домом я не ошибся. А в душе уже скреблись и жалобно подвывали кошки, но я успокаивал их, уговаривал, что это могла быть Твоя подруга. Но, вопреки всем моим ожиданиям, на порог дома вышла женщина в годах, на вид около 50ти лет. Она смотрела на меня с такой тоской и болью в глазах, что мне невольно стало страшно. — Она не сказала мне ни слова. Лишь протянула мне потрепанный и не слишком толстый дневник, древний, как сама Вселенная. Дрожащей рукой забрав этот дар, я отказывался верить, хотя мысль о неизбежном уже вклинилась в голову. Травинка мерно выпала из пальцев, опускаясь на холодный камень, куда следом скатилась по коже и упала звонкая капля соли. — Я стоял у консоли и держал в руках Твой дневник, улавливая Твой тонкий аромат, исходящий от обложки и страниц, которые я не решался открыть, и задавался лишь одним вопросом: неужели я опоздал? Вселенная любит играть. То, что для нее – миг, для кого-то может стать целой вечностью. То, что в прошлый раз я удачно попал в нужный год совсем не значило, что время здесь идет так же, как там, в нашем с Тобой мире. Увы, оно шло быстрее. Гораздо быстрее. Настолько, что было страшно даже подумать. Но пора. Набравшись сил, я открыл первую страницу дневника, оглаживая шершавую и пожелтевшую от времени бумагу пальцами, читая первые строки Твоего послания. Мне. «5 ноября 2014 года Привет, дневник! Хотя... Я и школьный-то дневник не любила заполнять. Но этот другое дело. Поэтому. Здравствуй, Доктор. Тебе, чем кому бы то ни было, всегда было проще рассказывать, о чем угодно. Тем более, что нет вероятности, что ты когда-нибудь прочтешь эту запись. У тебя в кои то веки нет права голоса, ха! Так что слушай.» Затаив дыхание, я замер, слыша Твой голос, словно бы Ты говорила со мной. «Коротко о главном, чтобы зафиксировать. С мамой и Тони всё хорошо. Пит всё так же возглавляет Торчвуд, а я продолжаю помогать ему, но не рвусь на ведущие должности, мне больше по душе оперативная работа. А её даже спустя почти пять лет после закрытия вселенной хватает. Инопланетные сюрпризы нет-нет, да и вывалятся на наши головы. И мне даже нравится такой темп жизни. Так, понимаешь, нет времени думать. О постороннем. Ты знаешь, во второй раз мы даже не стали искать выход. Для меня в первую очередь. Конечно, ты знаешь. Иначе давно оказался бы здесь и популярно рассказал, почему этого делать не стоит. Да и я, наверное, устала бежать, перепрыгивая через стены реальности. В какой-то момент можно упереться в потолок.» Ты говорила, именно говорила со мной, рассказывая в своей веселой и радостной манере о том, что все хорошо, что жизнь складывается успешно и достаточно интересно для обычной, в которой нет меня, Доктора. Короткие записи, посвященные работе, Торчвуду, остаткам пришельцев и становлению вашего мира, порядку и беспорядкам. Мир жил. Ты жила. И я видел все то, что Ты рассказывала и показывала. — Признаться, меня даже кольнула ревность, когда среди прочих записей я увидел упоминание какого-то Майкла, что настойчиво приставал и ухаживал за Тобой, — я тихо фыркаю, морща нос, — Но Ты все равно писала про меня, обращалась ко мне, давала ощутить, что для Тебя нет никого важнее, — теперь в пальцы легла нежная ромашка, из которой я безжалостно стал выдергивать лепестки, гадая на любит-не любит. — Я листал страницы, отмечая даты. Ты писала достаточно часто, едва ли не каждый день, пока в 2016м году записи внезапно не оборвались. И оборвались надолго. Я ощутил нестерпимое желание попытаться прорваться туда, узнать, что случилось, но…, — тяжело вздыхаю, роняя ромашку с ее последним лепестком, «любит», — Ты все сделала за меня, оставив короткую запись: «Я ответила на его ухаживания, наверное, со скуки. Попробую построить что-то с нуля». И следующая запись была лишь годами позже. «27 мая 2019 года Надо же. Чего только не найдешь в дальнем ящике стола. Лили уже спокойно достает и до полок с косметикой и вот на тебе, выпотрошила с особой жестокостью мой тайник! Спасибо, что дети в два года ещё не умеют читать. Не хотелось бы вопросов от крохи на темы, которые тётя Роза не хочет поднимать от слова совсем. Итак... мы не виделись три года. Когда-то даже месяц растягивался в бесконечность, но с тех пор как у меня появилась Лилиан, дни и месяцы стали пролетать слишком быстро. Вот она совсем крошечная, лежит себе под боком и больше половины времени в сутках спит себе, не зная хлопот. А не успела я отвернуться, как прошёл первый год и Лил уже вовсю бегала по квартире, утягивая всё подряд в рот и заставляя следить за ней с особым вниманием. И днём, и ночью. А теперь и два года позади... время, зачем ты так?» В Твоем голосе в моей голове, что продолжал зачитывать мне записи, зазвучала ирония. Ирония в вечном риторическом вопросе. Время, зачем же ты так. Зачем так с Тобой? За что так со мной. Почему так с нами. «С тех пор как не стало Тима и Вероники, моих самых близких друзей, лучших оперативников Торчвуда... с тех пор центром моей жизни стала их дочь. Иногда я думаю, не приснилась ли мне та жизнь, что была до? Конечно нет, не могла же я тебя выдумать. Как ты там?» Комок неприятно сдавил горло. Значит, с тем Майклом у Тебя ничего не вышло, Ты так и не смогла меня забыть и отпустить, начав все с нуля? — Из-за меня. Я снова разрушил чью-то жизнь, поставив в ней свое имя, как клеймо. Ох, Роза, лучше Тебе было поверить в то, что я был вымыслом, — я закрыл глаза, стараясь удержать слезы раскаяния и сожаления о совершенном, — Господи, если бы я только знал тогда, что все получится именно так! Я не хотел, Роза, не хотел. Но вдох и выдох, я снова вернулся к дневнику. Еще несколько заметок о подросшей дочке и ее первых достижениях и снова тишина. На много, очень много лет. «2 сентября 2023 года Я снова надолго оставила тебя? Ох, ты и не такое выкидывал, давай как-нибудь без обид! Со вчерашнего дня мы пошли в школу! Лил уже успела показать характер. Будет нелегко... прекрасно понимаю теперь почему мама так нервничала, когда ей звонили из-за моих прогулов. Потому что я УЖЕ нервничаю! Ну и вообще это волнительно, не находишь? Я так и не спросила у тебя, как ты учился. Наверняка постоянно прогуливал?» Мне было больно смеяться, но я смеялся, смеялся, прикрывая рукой улыбку, чтобы не дай бог не показать пустоте вокруг то, что скрыто за это улыбкой. — О, милая Роза, я мог бы столько Тебе рассказать про Академию. Я столько хотел бы Тебе рассказать. И прогуливал, и шалил, и нарушал правила и законы, и сбегал с уроков, — мой голос срывается на хрип, — Я был далеко не самым примерным учеником! Жаль, что я не могу сказать этого Тебе лично, лишь Твоему дневнику. «20 сентября 2023 года Лили всем в классе сообщила, что я её мама. Мама, понимаешь? Я и мама, с ума сойти... О-о-о нет, я не плачу. Совсем нет.» Мама! Роза, Ты — Мама! Это же так восхитительно и трогательно! Нет ничего прекраснее мига, когда ребенок называет тебя мамой или папой. Это самый чудесный момент в жизни каждого родителя! Мне ли не знать, Роза, и нет, я тоже не плачу. Хотя слезы и снова наворачиваются на глаза. «8 ноября 2027 года Просто для протокола — тяжело ей с такой тяжелой рукой будет мальчика найти. Снова с кем-то подралась... мамино горе.» Чем дальше я читал дневник, тем Твои записи становились короче. — Кажется, материнство отнимало у Тебя слишком много времени? Но так всегда с детьми, правда ведь? Они – самое прекрасное, что есть в жизни. Для них не жалко ничего, даже собственной жизни, времени, души. Ничего. А девочка бойкая, да. И я уже стал догадываться, что та женщина, отдавшая мне дневник и так смотревшая на меня, словно на призрак, и есть та самая Лили, Твоя дочь. Точно, та девушка звала ее «тетя Лили». Лили было посвящено еще несколько записей от разных годов, отмечавших успехи девочки в учебе и на личном фронте. Однако, для драчливой девчушки она довольно легко и быстро нашла себе парня. И, кажется, он любил ее всей душой, а она его. Навеки. Еще отметки про работу Торчвуда, пояснившие, почему их стало так мало и почему они стали выглядеть так странно и незнакомо. И почему не узнали меня, даже когда я назвал свое имя, свой код, свои позывные. Не то время. Не те люди. «10 октября 2037 года Совсем забыла, Торчвуд у нас теперь специализируется больше на национальной безопасности и всё ближе к правительству. Интересно, когда Пит прекратит финансирование? Мне кажется он уже близок. Я смотрю на такую взрослую уже Лилиан. Мне тоже было 19, когда всё изменилось.» Тот день предстал слишком ярко перед моими глазами, напоминая первую безумную встречу и тот день, а после первое путешествие. Пусть не со мной, а с ним, с прошлым, но наше первое путешествие. Я думал, что мы пропали лишь на день, а оказалось, что на целый год! Что такое год для Вселенной? Для меня? А для человека? Тебе было всего 19 лет, когда я украл Тебя из дома. «У тебя же есть твоя волшебная машина... неужели нельзя...» — Ты так жестоко и нещадно перечеркнула строчку так много раз, — содрогаюсь, — Разобрать слова мне не удалось даже на свет, даже сканируя. Никак. Ты запечатала их в вечности, оставив навсегда загадкой, полной боли и отчаянного желания. А я не знал, не слышал, не чувствовал. Столько лет! А для меня тогда прошли лишь недели. «2067 год Давно не виделись, да? Последние годы я уже не работаю, но и дома не сижу. Успела съездить даже в Японию! Давно хотела, но как-то не получалось.» Тридцать лет. Целых тридцать лет перерыва, Твоей жизни, Твоей истории. Внутри все болезненно сжалось от мысли о Твоей выдержке и внутренней силе, что помогла так долго жить, помня, думая, сохраняя для меня фотографии и воспоминания короткими обрывками, написанными наскоро спустя тридцать лет. Слова заставляли меня содрогнуться, но это было ничем в сравнении с тем, что я читал дальше. «Лили с мужем приезжают каждые выходные и оставляют мне Джеймса. Наш мужчина. Иногда я всё же возвращаюсь к мыслям, как много всего происходит во вселенной, как в ней всё устроено и при всей своей прочности, какая реальность на самом деле хрупкая. Помнишь, Доктор? Как впервые показал мне этот мир? Всё пространство и время. Я не жалею ни об одном из тех дней. А сейчас посмотри на меня, моя вселенная сжалась до самых близких людей. Моя личная самая прекрасная Вселенная. Спасибо тебе за то, что я могу сравнивать счастье этой жизни, прожитой на славу, с....» Строчка снова оборвалась, оставшись недосказанной. Наверное, Лили приехала к Тебе, а Ты отвлеклась и забыла дописать. Так часто случается в жизни, что забываешь что-то, возвращаясь лишь многим позже. Но Твоя память о нас, о нашем времени – Ты помнила всю свою жизнь, сохранив наше время в одиночку. Одна за нас двоих. Дальше я нашел несколько страниц с новыми фотографиями, рисунками и непонятными мне пометками, расплывшимися, словно над строками плакали, не замечая, как портятся чернила. Вот тебе и бумажные записи. — Впрочем, о чем я говорю. Мне стоит огромных усилий держаться, не поддаваясь порывам кричать в голос, — сдерживаться, молча дрожащей рукой стирая предательскую влагу с щек, — Спустя четыре года тишины Ты снова получила в руки дневник. «2071 год Ох, Лилиан. Подсунула мне снова этот блокнот. Говорит, что из-под земли тебя достанет, если понадобится. Кто-нибудь в наши дни ещё пользуется ими, блокнотами? В этом царстве цифры бумажные записи всё ещё некоторыми считаются долговечнее. Надеюсь, когда-нибудь ты всё же прочтешь всё это и, возможно, будешь гордиться мной...» — Горжусь. Ну конечно же я горжусь Тобой, моя прекрасная Роза! Я всегда Тобой гордился и всегда буду гордиться. Твоей силой, Твоей смелостью, Твоей бесконечной отвагой и стойкостью. Ты смогла сделать одна так много. Ты забрала на себя одну столько тяжести и боли, уберегая от нее меня. Моя милая Роза, Ты навсегда будешь молодой со мной, в моей памяти. «Даже думать не хочу о том, сколько мне лет… в душе я всё та же. А вот тело подвело так быстро. Должна ли я сказать что-то ещё? Я...» Последнее Твое слово оборвалось не начавшись. След от ручки, расчеркавшей лист бумаги заставил меня сжаться. Это была Твоя последняя запись, которую Ты не успела дописать, застигнутая Временем врасплох. Застигнутая с последними мыслями обо мне? До последнего вздоха. — Роза. Соленые капли не сдерживаемым более потоком побежали по щекам. Ты помнила обо мне, думала обо мне вплоть до последней секунды своей жизни. Ты сохранила в сердце ту любовь, которую я не дал Тебе шанса разделить со мной. И Ты хранила ее одна, веря, помня, ожидая меня. — Я не успел. Опять. На последней странице Твоего дневника я нашел Твою старую фотографию, на которой Ты была совсем еще девчонкой. Я нашел фотографию и адрес. — И теперь я стою здесь, Роза Тайлер. Стою у Твоего последнего пристанища. В чужом мире, который Ты была вынуждена принимать, как дом. Я заставил Тебя сделать это. И если бы я только мог, Роза, если бы только мог… Но я не могу. В этой Вселенной я не властен изменять время, оно здесь иное и я могу своим поступком разрушить миллиарды чужих жизней. А Ты не хотела бы этого, даже ради нас и нашего счастья. Потому я сделаю единственное возможное: я сохраню нашу Любовь и дальше буду нести ее один, как всю свою жизнь сохраняла и несла в сердце Ты. Моя милая Роза Тайлер, которую я нашел так поздно и так рано и неразумно потерял, опоздав. Прости. До последнего часа. До последнего слова. До последнего взгляда. До последнего вздоха. — Я люблю тебя.