Leo's 1AM Heartbreak Playlist

             — Я имею в виду, наверное, этой ночью я буду убираться вместо сна, — бормочет Лиса своему айпаду, блуждая глазами по всей квартире, пока она складывает только что выстиранную одежду.       — О, определенно, нам бы не хотелось, чтобы твоя подружка-суперзвезда бросила тебя, как только войдёт в твою квартиру, грязная задница, — говорит Ники, наклоняясь к экрану и шевеля бровями. Она одна из ближайших подруг Лисы.       Этот намек заставляет глаза Лисы округлиться.       — Что?! — спрашивает она, заставляя своего кота Лео упасть с дивана, на котором она сидит.       — Дженни Ким, — просто говорит Ники с самодовольным видом, — твоя девушка. Она буквально все, о чем ты говорила.       Глубоко вздохнув, Лиса качает головой, подбирая «Лео» с пола и продолжая складывать гору одежды, которая вот уже несколько недель копится в ее шкафу.       В ее защиту, все это рубашки, шорты и пижамы, которые она не стала бы носить на улице. Какой смысл красиво их складывать, если она все равно не наденет их?       — Она не моя девушка, — отмахивается Лиса, щурясь на ухмыляющуюся подругу, — и я говорю о ней все время, потому что я работаю с ней и в ее компании. Кроме того, я не могу говорить об этом с кем попало. А если бы стала, на меня бы подали в суд.       — Да, да, да, в основном ты проводишь каждый день своей жизни в течение последних двух лет, вырисовывая узоры на ее лице, — растягивает слова Ники, глядя на нее таким взглядом, который говорит Лисе, что она не шутит.       — Ну, спасибо, что так красочно изложила суть моей работы, — говорит Лиса, прежде чем сделать паузу, с ее губ срывается вздох.       — И ладно, может быть, мне действительно нужно перестать говорить о ней и начать говорить о гораздо более важных вещах, таких как… ужин или мой племянник Альберт… Как Индонезия?       — Или, может быть, мы наконец-то мы сойдёмся на том, что ты обожаешь Дженни, и поймём почему, ради всего святого, ты до сих пор не предприняла никаких шагов, чтобы встречаться с этой девушкой.       Лиса стонет, отбрасывая рубашку из рук в сторону и с фырканьем откидываясь на спинку дивана.       — Сколько раз я должна тебе говорить…       — Что Южная Корея в целом не так уж гостеприимна для радужного сообщества и что печально известная Дженни Ким натуралка, потому что раньше она встречалась с этим Чан Ыном.       — Чонином, — поправляет Лиса.       — Кем бы он ни был… Типа бисексуалов там не существует? Что, мы теперь какая-то шутка? Клянусь, ты уезжаешь из Таиланда и становишься бифобкой! А что насчет того гей-клуба, в который ты ходила?       — Нет! Ты же знаешь, что это не так! Тот гей-клуб был чем-то вроде секрета, о котором я узнала только благодаря бывшему стилисту, с которым работала. К тому же, это было много лет назад! — она уточняет, размахивая руками, прежде чем добавить: — И даже если, если Дженни нравятся девушки, я не в ее вкусе и даже не в ее списке.       — И как ты можешь быть так уверена? Или… — Ники задыхается, — ты наконец сказала ей, что тебе нравятся девушки?!       Лиса шикает на нее, поднимая и опуская руки вверх и вниз по своей визжащей подруге, жестом призывая ее замолчать.       — Нет, конечно нет! — Лиса быстро отрицает. Сейчас она скорее умрёт, чем признается им в своей сексуальной ориентации. Ну, кроме Розэ, конечно. Хотя Пак Чеён, выросшая в стране, гораздо более открытой для таких вопросов, чем Южная Корея, додумалась до этого самостоятельно. Женщина обладает даром читать людей. Она знает слишком много, и все в бизнесе знают, что никогда нельзя оказаться в списке её врагов. Тем не менее Розэ, по иронии судьбы, оказывается очень хорошим другом, которому можно доверить секреты.       Но дело в том, что никто не сказал Лисе, что откровение с семьей — это еще не конец? Это никогда не кончается, правда. Вы должны постоянно «открываться» всем, кого встречаете в жизни.       — Потому что, помимо трудовой этики, Дженни видит во мне младшую сестру, и я согласна с этим. Ничего не происходит. Конец, — наконец говорит Лиса.       — А ты?       — Что я?       — Видишь её сестрой? — безразлично спрашивает Ники.       Тишина наполняет комнату, когда Лиса вдруг находит интересным торчащую нитку на одной из своих рубашек.       — Она хорошая онни … Мы друзья, — мягко говорит она.       — Так же, как ты и Санни?       Пальцы Лисы неподвижны, глаза пусты, лицо превращается во что-то непроницаемое, само имя вызывает отдаленную тупую боль в центре ее груди. Боль, которая с годами оставила следы боли в ее сердце.       — Дженни… Дженни онни — не она. Это другое. То, что произошло раньше, больше не повторится… Никогда. Это была ошибка. Моя ошибка», — она вздыхает, прежде чем медленно выдохнуть, отгоняя болезненные воспоминания.       — На этот раз это выбор, — она выдыхает и наконец смотрит на экран, — теперь я умнее и знаю, что все, что я чувствую — временно.       — Это просто глупая влюбленность.       Это правда. Лиса верит в это. Как бы ей ни нравилась Дженни, она прекрасно понимает, что это никогда не будет взаимно. А когда чувства односторонние, их намного легче вовремя прогнать.       Это просто. Просто Ким Дженни на уроке макияжа в ее доме в четверг. У Лисы уже все готово. Все, что им было нужно, было аккуратно выстроено на кофейном столике у дивана, с овальным зеркалом среднего размера в центре, которое она специально купила вчера. Вся квартира чиста, вымыта и опрыскана приятным ароматом. Нет ничего неуместного. В любом случае, это было не так уж и сложно — одна удобная кровать, один маленький диван, балкон, единственное предназначение которого — сушка белья, кухня, а затем ванная. Она может быть немного беспорядочной, но, по крайней мере, она не отвратительно грязная. Но эй, если бы кто-то работал столько же нелепых часов в неделю, сколько работает она в неделю, для него содержать дом тоже было бы не так просто. Не тогда, когда она вырубается уже на пороге квартиры, как только входит и доползает до кровати из-за истощения.       Люди иногда забывают, что карьера артиста построена не только его силами. Требуется армия. Или чрезвычайно квалифицированная гламурная команда, которая должна быть наготове каждый божий день, работая в любых условиях и следя за тем, чтобы все выглядело привлекательно в глазах публики.       И, наверное, поэтому Лиса заботится о том, чтобы Дженни было комфортно и у нее было все, что может понадобиться. Это привычка, которую она приобрела, работая в индустрии. Она даже вышла поздно ночью, чтобы купить еду и напитки, в основном закуски, которые предпочитает Дженни, на случай, если айдол захочет чем-нибудь перекусить. Это совершенно не имеет ничего общего с влюбленностью, которую она тайно питает, и уж тем более её стремлением сделать Дженни как можно более счастливой рядом с ней.       Предложить закуски и напитки. Урок макияжа. Снова предложить закуски и напитки. Затем позвонить Ган Хо оппе, чтобы тот забрал Дженни. А также… Это в основном все. Она надеется, что всё закончится примерно через два-три часа. Зная Дженни, она выучит все, чему ее научит Лиса, так же быстро, как запоминала танцевальную хореографию и тексты песен. Кроме того, она является послом бренда нескольких известных продуктов и первоклассной косметической линии, Дженни в основном окружена модой и макияжем.       Лиса просматривает этот мысленный список дел в своей голове, пока не получает сообщение от самой Дженни, говорящее ей, что она будет через минуту.       Расправляя складку на рубашке, она в последний раз смотрит в зеркало. Дженни видела ее без макияжа, выглядевшей измученной и напряженной, поэтому она особо не задумывалась о том, чтобы переодеться во что-то отличное от ее обычного образа. Было бы странно, если бы она это сделала. Это не какое-то свидание, на котором ей нужно произвести впечатление. Свободная красная рубашка и джинсовые шорты, которые она купила вместе с Розэ в каком-то винтажном магазине, достаточно хороши.       Расчесывая пальцами боковую челку, она, наконец, надевает кроссовки и направляется на встречу с Дженни в холл.       Знакомая черная машина останавливается ровно через минуту, когда Лиса выходит из лифта. Достаточно скоро сама Дженни выходит из машины, все еще выглядя безупречно даже в повседневной одежде. Ее облегающая белая рубашка, заправленная под рваные джинсы скинни с высокой посадкой, определенно могли бы попасть на обложку журнала. С распущенными волосами, развевающимися на ветру, это почти как сцена из музыкального клипа — а она знает, она смотрела много клипов Дженни. На ней также была чёрная маска, но ей все еще удавалось выглядеть так привлекательно. Неудивительно, что люди останавливаются и с благоговением смотрят на нее везде, куда бы она ни пошла. Действительно, Дженни Ким — другой уровень.       — Оппа, — небрежно машет Лиса манду-менеджеру, который поднимает руку для их обычного рукопожатия, прежде чем взять коробку и несколько бумажных и пластиковых пакетов. Все, что Дженни берет у него. Это приводит Лису в движение. Понимание, что Дженни, кажется, принесла с собой вещи.       Автоматически выхватывая пакеты из рук Дженни, она прощается с манду-менеджером, который всегда выглядит так, будто куда-то спешит. «Что все это?» — спрашивает Лиса, когда они входят в лифт, пытаясь донести прямоугольную коробку, которую Дженни держит и не отпускает. Лиса терпит неудачу.       — Я принесла еду и еще кое-что, — говорит Дженни, и Лиса уже могла разглядеть её улыбку из-под маски.       — Ты правда всю ночь убиралась в своей квартире? — дразнящим тоном спрашивает Дженни, и Лиса клянется, что позже ударит Розэ. Потому что кто еще это может быть? Смех Розэ до сих пор звенит в ее голове, прошлой ночью она увидела Лису, лежащую лицом на диване и жалобно стонущую после нескольких часов тщательной уборки.       — Нет, — говорит она, потому что человек может пережить только определенное количество смущения в течение трех дней.       — Ты носишь контактные линзы, Лиса? — спрашивает Дженни, когда они подходят к двери квартиры Лисы.       — Да, особенно для другого глаза, — отвечает она, набирая код доступа к своей двери. Это заставляет ее понять, что она редко надевает контактные линзы, даже если они у нее есть, — У меня очень плохое зрение на левом.       — О, я этого не знала, — Дженни бормочет, когда они входят в квартиру.       — Не волнуйся, у меня достаточно хорошее зрение, чтобы случайно не проткнуть твой глаз подводкой, — шутит Лиса.       — Меня это не беспокоит, — отвечает Дженни, когда Лиса кладет пакеты на обеденный стол, с любопытством разглядывая некоторые из них, — Просто ты выглядишь очень мило вот так, без очков.       Лиса точно не знает, что на это ответить, поэтому вместо этого отшучивается:       — Я буду дорожить этим особым комплиментом. Для меня большая честь быть названной красивой единственной и неповторимой Дженни Ким.       Когда все, что она слышит, это тишина, она оборачивается и видит, что Дженни смотрит на фотографии, выложенные на темной доске для фотографий прямо над одним из шкафов возле ее кровати. Среди них различные фотографии Лисы с близкими ей людьми. Ее семья, ее друзья и, конечно же, их команда с Дженни за кулисами после того, как она заняла первое место в музыкальном шоу.       — Почему у нас до сих пор нет фотографии, на которой мы только вдвоем? — Дженни дуется и бросает на Лису предательский взгляд. Она уже сняла маску.       Там действительно нет их совместной фотографии. Все, что у нее с Дженни, — это групповые фотографии. Все остальные — только она с другими людьми. У нее есть симпатичная с Розэ в кафе в канун Рождества, забавная с Джису в день ее рождения, одно с манду-менеджером за кулисами на церемонии награждения в конце года, выглядящие нелепо, когда они пытаются позировать как рэперы с хабаром, и даже некоторые сумасшедшие, слегка размытые, с танцорами Дженни.       Лиса знала об этом, но ничего не сделала, чтобы изменить этот факт. В ее защиту из-за близости с Дженни, по иронии судьбы, было неловко фотографироваться вместе. Каждый раз, когда она думает об этом, она быстро отмахивается. Дженни, вероятно, хватало людей, пытающихся сфотографироваться с ней, особенно людей, которые не совсем фанаты, они просто хотят похвастаться в социальных сетях. Чаще всего Дженни выматывается от дневных съемок, записей и многочасовых перелетов, и Лиса не только знает это, но и постоянно видит это.       Но если бы Дженни просмотрела телефонную галерею Лисы или цифровую камеру, она могла бы найти несколько ее откровенных фотографий, которые Лиса делала на протяжении многих лет. Душевные фотографии, на которых настоящая Ким Дженни показана глазами Лисы. Фотографии, о существовании которых Дженни и не подозревала. Лиса всегда думает о том, чтобы использовать их всякий раз, когда вокруг Дженни разгораются скандалы, чтобы доказать их неправоту.       — Это должно измениться, — решает Дженни, хватая полароидную камеру Лисы, прежде чем обхватить ее за шею и притянуть к себе. Дженни пахнет сладкими ароматными цветами. Она всегда хорошо пахнет, хотя Лиса задается вопросом, стоило ли ей хотя бы брызнуть на себя духами раньше. Дело не в том, что она не принимала душ. Да, конечно. Это просто непреодолимое чувство желания приложить дополнительные усилия каждый раз, когда она рядом с Дженни.       Спустя еще четыре полароидных фото Лиса думает, что это конец, пока Дженни не достает свой личный телефон — её настоящий личный телефон, а не спонсируемый — чтобы сделать больше фотографий их двоих. В какой-то момент Дженни дуется, губы так близко касаются щеки Лисы, что Лиса почти забывает как дышать. Она скрывает это под широкой улыбкой.       — Я отправила тебе некоторые, — говорит Дженни, в то время как телефон Лисы звенит новым уведомлением.       Никогда еще у нее не было такого соблазна сменить обои на телефоне. Она наверняка будет смотреть на них часами позже.       — Спасибо, — говорит Лиса, прежде чем вспомнить свой мысленный список дел, — хочешь перекусить… — она пытается спросить, но на полпути прерывается взволнованным визгом.       — Мило! — радостно говорит Дженни, беря с кровати одну из мягких игрушек Лисы. Она помнит, как приобрела именно его, когда они отправились в Японию на одно из запланированных мероприятий Дженни.       И Боже, почему Дженни такая очаровательная? Лиса думает, что теперь она полностью понимает, почему фанаты так реагируют, когда Дженни мило жестикулирует перед ними. Неудивительно, что Дженни победила в печально известном опросе «айдол, которого вы хотели бы видеть своей девушкой». Это третий год подряд, когда она легко занимает первое место.       Лиса с улыбкой качает головой. Свирепая, сексуальная и крутая — возможно, самые популярные ключевые слова, которые можно ассоциировать с Ким Дженни, но она знает лучше. Это та более мягкая сторона, которую публика не часто видит, которая сияет ярче всего за мигающими камерами и кричащими фанатами.       Возвращаясь на свою кухню, Лиса идет за любимым чаем Дженни, листовым. Это один из самых дорогих, но они говорят о Дженни, так что в этом нет ничего удивительного. Это также означает, что его нужно правильно приготовить. За два года работы с Дженни Лиса поняла, что время замачивания и правильная температура воды очень важны. Она, наверное, уже пару раз заваривала чай для Дженни, обычно это делает Джису, но когда ее нет рядом, Лиса берёт это на себя — манду-менеджер безнадежен, когда дело доходит до чая. После предварительного ополаскивания листьев и всего такого, она дает настояться несколько минут, три для такого чая, если быть точным, ни больше, ни меньше, иначе он испорчен. И Лиса скорее упадет в канаву, чем увидит разочарованный взгляд Дженни, все еще попивающей испорченный чай, потому что, в отличие от того, что говорят таблоиды, Дженни способна быть доброй и понимающей.       Поставив чайник на край журнального столика, Лиса оглядывается и видит Дженни, сидящую на кровати и обнимающую одну из мягких игрушек. Это Лео, она обнимает Лео. Имя ему дала Розэ, ведь если кто-то и может дать имена куклам и игрушкам, так это Розэ.       Вставая, Лиса скрещивает руки на груди и говорит дразнящим тоном:       — Извините, мэм, вы там слишком развлекаетесь. Могу я просто напомнить вам, что вы здесь, чтобы учиться.       Но, конечно же, айдол просто невинно взглянула на нее, прежде чем выбрать еще одну мягкую игрушку в виде кошки, Луку. Она обнимает её и просто ложится на кровать, будто это ее собственная. Потягивается и сворачивается калачиком, как кошка, зевает.       — Значит, здесь спит наша Лиса, — говорит Дженни, словно разговаривая сама с собой, — я всегда завидовала тому, как ты засыпаешь где угодно, даже в самых неудобных позах.       — Это мой талант, — говорит Лиса, подходя ближе, намереваясь протянуть руку, чтобы поднять девушку. Хотя вид Дженни, спящей на её кровати, делает ее мягкой. Заставляет ее хотеть запечатлеть это, увековечить на фотографии.       — Я заварила чай, и у меня есть то сладкое печенье с маслом, которое ты любишь, — говорит она, надеясь побудить айдола к действию.       Сначала вроде работает. Но Лиса должна была знать, что это не будет так легко, потому что в тот момент, когда она начинает поднимать девушку за протянутую руку, Дженни быстро тянет ее с достаточной силой, чтобы она с визгом упала рядом прямо на лицо. Мелодичный смех звенит в ее ушах, отскакивая от стен квартиры, прежде чем попасть прямо в центр ее груди.       — Счастлива? — бормочет Лиса, прижавшись щекой к матрацу, и вздыхает, услышав без раздумий сказанное «да».       Темно-шоколадные глаза смотрят на нее, и из-за такой близости Лиса вдруг понимает, что это была ошибка. Находиться так близко к Дженни, она чувствует предупреждающие знаки в затылке, и когда тонкие пальцы убирают волосы с ее лица, Лиса внезапно чувствует, как ее сердце начинает биться быстрее. Она в постели с Дженни Ким, и это, вероятно, мечта каждого сейчас, но…       Дзз.Дзз.Дзз.       К счастью, как плеск холодной воды, телефон Лисы оповещает ее о том, что чай заваривается уже три минуты, давая ей предлог внезапно встать и отойти как можно дальше от Дженни.       — Чай готов! — торопливо говорит она, надеясь, что легкая дрожь в ее голосе не так слышно, как ее бьющееся сердце.       — Это было бы опасно, — думает Лиса, не сводя глаз с чашки и чайника, мысленно ругая себя за беспечность и ослабление бдительности. И что тогда? Она споткнется и упадет, снова совершив ту же ошибку, из-за которой она потеряет все, разорвет свое сердце на части и убежит в другую страну, чтобы справиться с этим. А для чего? Из-за какой-то глупой влюбленности, которую она не должна даже испытывать.       — Ты такая глупая, — тихо говорит себе Лиса.       Больше трех минут, и чай станет горьким. Полагаю, жизнь тоже такова. Вы совершаете ошибку, пересекая черту, и все рушится. Вы не можете взять просто удалить её. Так же, как слова, которые должны были остаться невысказанными. Как поцелуй… это не должно было быть запятнано и отмечено как невидимый шрам на ее губах.       Дженни быстро учится. Как и ожидалось. Чего не ожидалось, так это обстоятельств, которые привели к тому, что они «поменялись ролями». Дженни хочет изучить макияж на чужом лице и на ком еще она будет практиковаться, кроме Лисы, единственного другого лица в комнате.       Почему она даже не подумала о том, чтобы побеспокоить Розэ или Джису, чтобы они подошли, часами сидели и подставляли свои лица, она не была уверена. Ченг, вероятно, сказала бы что-то вроде «потому что ты не можешь мылить прямо», и, честно говоря, Лиса опасается, что Розэ прочла ее тайну с тем, как она смотрела на нее всякий раз, когда подчеркивала красоту Дженни в макияже.       Что касается других новостей, то странно, что теперь стрелка повернулась. Это то, как Дженни видит ее каждый день? Нанесение макияжа заставляет ее сосредоточиться на текущей задаче. Если макияж делают вам это совсем другая история. Ты только… Сидишь с завязанной на макушке челкой и изо всех сил стараешься не пялиться на хорошенькую айдола, как идиотка.       Дженни хмурится, на ее лице задумчивое выражение, когда она смотрит веки Лисы. Тайка борется с желанием сжать её щеки. Дженни милая и с этим ничего не поделаешь.       — Ты когда-нибудь думала о том, чтобы стать айдолом? — вдруг спрашивает Дженни.       Лиса чуть не расхохоталась.       — Нет, — говорит она, считая это абсурдным.       — Ты красивая, — просто говорит Дженни, и Лиса выходит из строя. Это уже второй раз, когда она слышит комплименты в адрес ее внешности.       — Серьёзно, ты уверена, что не хочешь попробовать стать айдолом? Твоего лица достаточно, чтобы пройти первоначальную оценку. Навыки можно изучить и отточить. С другой стороны, естественная красота — это огромный плюс, и, честно говоря, так многим все еще приходится, ну, обманывать, чтобы получить её. Только так они могут дебютировать, — говорит ей Дженни.       — Я… я раньше была участницей танцевальной группы? — выпаливает Лиса, не понимая, почему она это говорит. Она слишком взволнована, чтобы думать, — но, наверное, меня победило искусство. И нет, даже если бы я это сделала, я бы никогда не смогла с тобой конкурировать. Я бы точно проиграла, — шутливо заканчивает она.       — Знаешь, мы могли бы быть вместе в группе. Это тоже возможно, — указывает Дженни, теперь её взгляд падает на губы Лисы, когда она открывает контурную пудру.       — Тогда нам обеим пришлось бы попотеть, чтобы научиться наносить макияж? — смеясь, спрашивает Лиса.       — Я бы встретила тебя десять лет назад, и, возможно, это было бы намного проще, чем проходить через все это в одиночку.       Улыбка Лисы исчезает при признании. Глаза ищут следы невзгод, которые Дженни носит внутри. Одиночество, которое она, должно быть, чувствовала, невыносимо, и все же Дженни улыбается, касаясь щеки Лисы, как будто она ничего не говорила. Но Лиса не чужая. Она видит то, чего не видят другие. Она знает больше, чем думают другие. Два года — это не шутки. С той работой, которую она имеет, она видела Дженни почти во всех ситуациях. Бессилия, разочарования, слез, радости и грусти.       — Ну, теперь я здесь, — мягко, искренне говорит она. Ее глаза все еще ищут взгляд Дженни. Когда она находит его, глаза Дженни говорят миллион слов, которые никто, кроме Лисы, не слышит, а ее улыбка превращается во что-то другое. Настоящую.       — Я врежу первому, кто скажет о тебе дерьмо. Меня не волнует, даже если это само руководство.       Дженни смеется, прежде чем бросить на Лису взгляд, от которого она почти тает.       — Моя милая Лили. Ты всегда подхватываешь меня, когда я падаю. Что я буду делать без тебя? — говорит она, поднимая руку, чтобы нежно погладить Лису по голове.       Сердце Лисы замирает, слова Дженни проникают прямо в ее сердце. Надвигается еще одна волна эмоций. Прошло много времени, но кто знал, что она когда-нибудь испытает их снова.       Осознание проносится как грузовик, и как раз перед тем, как Дженни сосредочится на её губах, Лиса извиняется, чтобы попить воды.       Что происходит? Лиса не знает. Это слишком жестоко. На этот раз слова Ники возвращаются к ней с новой силой. Но Лиса отказывается сдаваться. Терять. Это влюбленность, вот и всё. Больше ничего. Больших никаких ошибок. Это сделало бы ее самой большой дурой в истории. Нет, у них с Дженни уже хорошие отношения. Зачем все усложнять? Это так, и это никогда не изменится. Конец истории.       Вернувшись к дивану, гораздо более спокойной, чем раньше, она обнаруживает, что Дженни все еще сидит на полу, красит губы тинтом и смотрит на себя в зеркало. Она причмокивает губами и смотрит на это с одобрением.       — Что думаешь об этом цвете? — спрашивает Дженни, глядя на нее снизу вверх, когда Лиса кивает.       — Тебе идет, — говорит она, снова садясь рядом. Честно говоря, она думает, что Дженни все идёт.       — Хорошо, — бормочет Дженни, прежде чем взять тот же оттенок помады и снова взглянуть на Лису.       И вот тогда Лиса понимает, что все это самообладание не продлится долго. Снаружи она может выглядеть прекрасно, но кусочки, которые она пытается удержать внутри, быстро рушатся, когда Дженни без колебаний наносит на нее тот же оттенок.       Это не должно беспокоить ее. Девушки делают это постоянно. Брать помады и бальзамы для губ — это нормально. Но Лиса знает, что с Дженни все по-другому. Когда есть все эти типы чувств, это нечто большее. Будь это Розэ или Джису, ей было бы все равно.       — Теперь ты можешь пойти на свидание в таком виде, — говорит Дженни, выглядя гордой за свою работу, и Лиса наконец выдыхает, изо всех сил пытаясь прийти в себя.       — Ага, — слабо говорит она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Дженни буквально хороша в изучении всего. Она могла бы даже преуспеть и без Лисы.       — Какой твой идеальный тип свиданий? — с любопытством спрашивает Дженни, — Мы говорим о чем угодно, кроме этого, не так ли? И что, мы знаем друг друга около двух лет? Это совершенно неприемлемо, Лиса.       Лиса чуть ли не давится воздухом. Дженни выжидающе смотрит на нее, и это заставляет ее нервничать. Да, есть причина, по которой они не говорят об этом, и именно этого Лиса боится больше всего.       — Хм, простое, я думаю? На самом деле меня не так уж сложно впечатлить. Все, что связано с хорошей едой и музыкой, уже идеально. А твой? — бормочет она, не выдавая слишком многого.       — Хм, на самом деле мы одинаковые. Все думают, что мне нравятся грандиозные дорогие свидания, но важна компания, — говорит Дженни, играя с подводкой для глаз, — а твой идеальный тип парня? — снова спрашивает Дженни, и мир Лисы почти останавливается. Ей кажется, что она стоит на краю чего-то, не зная, что произойдет.       Есть два варианта. Она могла солгать, как она иногда делает, когда не чувствует себя в безопасности, делая шаг назад, прячась, чтобы защитить себя. Или она могла бы сказать правду и совершить прыжок в неизвестность. Последствием может быть либо благословение, либо полная катастрофа. В любом случае, если она сделает выбор, пути назад уже не будет.       В конце концов, она оставляет мяч на площадке Дженни, потому что после столь искренних чувств ранее Лиса никогда не сможет солгать этим глазам. Если Дженни все еще хочет, чтобы она осталась, она останется. Если нет, то… Может быть, это к лучшему. Может быть, это поможет с тем, что сейчас происходит в ее сердце. Чтобы положить конец тому, что оно пытается почувствовать. Если это закончится сейчас, то Лиса может быть даже благодарна за это в будущем.       — Никакой. У меня его нет, идеального парня, — осторожно говорит она, опуская глаза в пол, руки сжимаются в кулак, словно ожидая последнего удара, — Я… Мне не нравятся мужчины.       Тишина, которая следует за ее словами, оглушает, и Лиса думает, что это конец.       Игра окончена.       — Так какой твой идеальный тип девушки?       Вопрос сбивает ее с толку. Дженни сказала это так небрежно, будто это самая нормальная вещь в мире. Она сказала это так, как будто спрашивала о погоде или о её любимом кофе, а Лиса совсем этого не ожидала. Она ожидала неловкости, многочисленных вопросов сексуального характера и, возможно, даже звонка от администратора по поводу платы за увольнение и замены.       Но не этого.       — Э-э, женщины, которые… уверены в себе, сильны и в то же время милы со мной. Эм, похожие на кошек, я полагаю? — возится она, все еще пытаясь осмыслить все, что только что произошло.       — О, — хмыкает Дженни и кивает, — ты имеешь в виду тех, кто выглядит так, будто уничтожит тебя за одну ошибку, и, вероятно, так и будет, но при этом самый мягкий, когда вас только двое?       — Вау, — ошеломленно говорит Лиса, — Это почти… точно… Подожди, ты действительно согласна с этим? Со мной, ну знаешь… вот так? — она наконец выпускает.       Дженни имеет наглость просто пожать плечами и съесть кусочек масляного печенья.       — Лиса, для меня это не имеет значения. Мы все люди. Мы истекаем кровью одинаково. Кто-то предпочитает то, кто-то другое. Я не вижу здесь проблемы. Любовь прекрасна, свободна и чиста, зачем кому-то говорить тебе, что это неправильно? Почему кто-то должен диктовать, кому ты должна дарить любовь, — говорит она по существу, — Кроме того, я выросла за границей, путешествовала почти по всем странам. Я, наверное, все видела, со всеми встречалась, поэтому такие вещи для меня нормальны.       Лиса смотрит на нее, не зная, смеяться ей или плакать. До тех пор, пока теплые руки не окутывают ее крепкими объятиями.       — Тебе, должно быть, было тяжело. Прости, если было нелегко сказать мне это, — мягко говорит Дженни, и вес вещей, закупоренных внутри, неожиданно вырывается наружу. Слеза вырывается наружу, и Лиса обнимает Дженни в ответ, шмыгая носом и торопливо вытирая слезы. Она не склонна демонстрировать свои эмоции. За все годы работы в YG она ни разу открыто не плакала.       — Не извиняйся, — наконец выдыхает она, когда они расходятся, — кажется, я забыла, что это не всегда одно и то же. Здесь тоже есть хорошие люди, но иногда я быстро предполагаю худшее, — улыбается она, глядя куда-то в сторону, смущенная тем, что плачет перед Дженни.       — Подожди здесь, — внезапно говорит Дженни, быстро вставая и направляясь к одному из бумажных пакетов, которые она принесла на кухню, пока Лиса берет салфетку, чтобы тщательно вытереть уголок глаза. Теперь она чувствует себя плохо из-за того, что может испортить макияж Дженни.       Она мастерски пытается подправить подводку глаз, когда слышит, как Дженни возвращается к ней. Через секунду что-то мягкое касается ее щеки, и она чуть ли не отпрыгивает от удивления, обнаружив мягкую игрушку, выглядящую очаровательно.       — Привет, меня зовут Лили. Меня назвали в твою честь, но мое имя заканчивается на «y». Пожалуйста, не плачь, — говорит Дженни самым милым голосом.       Лиса никогда не обнимала что-либо так быстро, почти забывая, что мило — не её обычное поведение.       — Я хотела купить настоящую, но помню, ты говорила, что питомцев сюда не пускают, так что… может быть, в следующий раз, — Дженни говорит ей, довольно застенчиво.       — Боже мой, она такая красивая! — выкрикивает Лиса, повышая голос на октаву, — Лили? Ее зовут Лили? Она действительно моя?       Дженни счастливо кивает: — И это тоже, — добавляет она, подталкивая к ней ещё один причудливо выглядящий пакет, который Дженни не позволила ей нести, — за то, что научила меня сегодня и была лучшим, самым милым визажистом на свете!       — Т-тебе не нужно было ничего мне дарить, — пытается сказать Лиса, но Дженни качает головой, не позволяя ей отказаться.       — Я хотела, — это все, что она говорит, когда Лиса наконец открывает то, что кажется восхитительно выглядящей коробкой дорогих темных шоколадных конфет. Золотая этикетка говорит ей об этом. Покупать такие вещи, не глядя на ценник, для Дженни не должно быть чем-то необычным. Сейчас, когда она является крупнейшим артистом YG, деньги не проблема.       — Я знаю, что ты любишь шоколад, — просто заявляет Дженни, и Лисе кажется, что у нее снова день рождения.       — Спасибо, — повторяет она, наверное, в тысячный раз, провожая Дженни до ее машины, а манду-менеджер сразу же подбирает ее после одного звонка. Уже немного поздно, почти полночь, когда она понимает, как быстро летит время, когда она с Дженни.       — Не стоит, — уверяет ее Дженни, снова надев маску на лицо.       Лиса до сих пор не может поверить, как обернулась ночь. Дженни даже купила ей тайские деликатесы, которые теперь заполняют ее холодильник вдобавок к подаркам, которые она уже получила. Это слишком много, и Лиса действительно не может поверить, как ей повезло.       Когда Дженни обнимает ее на прощание, Лиса клянется защищать ее всем сердцем. Неважно, насколько глубоки ее чувства к этой женщине, Лиса сделает все, чтобы сердце Дженни было счастливым.       Даже если это разобьёт ее в процессе.               Примечания: Мастер плейлистов, Лео Манобан, появляется впервые. 😆😆😆 Спасибо за прочтение!