Каждый день — новые беды.

             Итак, сегодня четверг, а что это значит?       А это значит, что сегодня художники будут рисовать с натуры!       О, слишком резко? Ну, тогда придётся во всём разобраться и влиться в курс дела. Хотя одно известно точно — главными героями становятся художники. Эм… Опять непонятно? Ладно, остаётся только разъяснить всё немного детальнее. <center>***<center>       Нагито сам не знал, зачем вообще записывается на кружки,но устав школы требовал, чтобы каждый японский школьник посещал дополнительные занятия, ведь развиваться в разных направлениях — залог счастливой жизни.       Выбор был широкий, на любой вкус и цвет, но были и такие люди, которые выбирали по два и более клубов — отчаянные и обезумевшие ребята. Комаэда таких не понимал и даже не хотел разбираться в их мотивах.       Как же Нагито угораздило попасть в клуб художников?       Всё дело в обстоятельствах, которые и повлияли на решение. Вообще, первое время Комаэда хотел пойти в литературный клуб, но после того, как вышла отомэ-игра, где события происходили в таком кружке, все клубы, связанные с подобной тематикой, были набиты под завязочку. Расстраивало ли это Нагито? Не особо, но неприятный осадок остался, ведь оставшиеся кружки казались ему не по зубам, а в сторону спортивных клубов он даже не смотрел — туда приходят люди, которые знают, что делать. В других не было знакомых лиц, что слишком сильно смущало, но выбор он всё-таки был сделал.       Как именно? Ну… В этом Комаэде помогли. Просто подошёл Хаджиме, сказал, что идёт в художественный кружок и записал туда и Нагито. Слишком легко и просто, но Нагито не возражал, так что всё в порядке. <center>***<center>       Итак, сегодня четверг, так что время рисовать с натуры. Пока по их расписанию только наброски. Как оказалось, желающих рисовать было не особо много. Возможно потому, что недавно открыли клуб мангак, и все резко захотели туда.       День начался не самым лучшим образом: подгорелый завтрак, задержка автобуса, из-за чего Нагито опоздал на урок; контрольная работа, к которой он совершенно не готовился — и сейчас наш везунчик сидит перед мольбертом и ожидает своего друга, который что-то промямлил себе под нос и скрылся с глаз долой.       В этой жизни ничего не бывает понятного, но готовиться нужно ко всему, поэтому Комаэда взял два листка бумаги и уселся обратно. Как оказалось, сегодня из всех художников было только двое. Остальные три участника так и не смогли прийти, даже президент клуба — это настораживает, но учиться всё-таки нужно. Если так подумать, то наверное Хаджиме пошёл отпрашиваться от занятия, из-за малого количества учащихся.       Но не прошло и минуты, как в класс вбегает Хаджиме с недовольной миной.       — Куратор сказал, что мы остаёмся и пишем то, на чём остановились.       Мольберт рядом с Нагито обрёл хозяина. Тихо поблагодарив Комаэду за листок, Хината потянулся за бутылкой с водой.       — А если мы и так всё выполнили?       — Ну… Куратор сказал только про это. Может, будем рисовать на свою тему?       — А ты когда-то позировал для других людей?       Хаджиме посмотрел на него почти усталым взглядом и протёр свои глаза.       — Нет, не горел особо желанием, да и подходящего момента не было.       Что-то в голове Комаэды щёлкнуло, и он начал искать монетку.       — Ты не против, если один из нас станет моделью?       Немного смущённый подобным вопросом Хината почесал голову, но всё-таки кивнул. Нагито просто хотел подшутить над другом: поставить в неловкую или неустойчивую позу, а можно всё и сразу — почему бы и нет? Конечно, Хаджиме может обидеться, но всегда можно купить кусамоти, и об обиде он забудет навсегда.       — Орёл — я рисую, решка — ты будешь моделью.       Хината спокойно согласился, пока Комаэда пытался поставить монету в устойчивое положение. Конечно, было желание улыбнуться и засмеяться над своим другом, но тогда его могут заподозрить в обмане.       — Решка! Ты сегодня модель.       Хаджиме нахмурил брови и возмущённо начал вставать со стула, направляясь к другому месту перед мольбертом.       — И что мне делать?       Нагито так и не придумал, как нормально воплотить свой план в жизнь.       — Можешь пока присесть. Я думаю. А, кстати, а что у нас за следующая тема?       — Вроде бы "Громкая мода". Президент просил нас узнать побольше о стиле барокко. Ты-       — У меня идея! — Резко вскочив, Комаэда подбежал к выходу из клуба, — какой у тебя размер одежды?       — Ну, кажется, 17... А на наш манер — это L... Но зачем тебе это?       — Жди меня, и я вернусь!       Когда Хината хотел возразить, Нагито уже скрылся за входом. <center>***<center>       — Ты можешь нормально сидеть? Через полчаса я закончу набросок.       — Это платье жмёт мне в плечах!       — Хаджиме, мы обсуждали это уже шестой раз: я уже понял, что нужно было брать на размер больше. О! Стой, стой, стой так! Мне нравится это ракурс.       — Ты это говоришь каждые пять минут, когда ты начнёшь рисовать? И хватит меня фотографировать!       — Ой, просто помолчи. Ещё немного, и я закончу, обещаю.       Чтобы не накалять ситуацию, Нагито перевёл взгляд на планшет, убирая телефон в карман. Зарисовки были нежными и аккуратными, немного кругловатыми, но колючая причёска выбивалась и притягивала к себе лишнее внимание. Если эти колючки спрятать, одев шляпку малинового цвета, которая контрастирует с самим лимонным платьем, то получится достаточно милый образ, главное, не забыть записать и зарисовать его.       Хаджиме тонул во всех этих тканях и постоянно ёрзал на стуле. Его попросили просто сидеть на стуле вполоборота, сцепив руки в замок и приподняв голову, но на Комаэду смотрел не мудрый и дружелюбный взгляд, а прищуренные глаза, которые ненавидили его. Уговорить Хинату не составило труда, ведь Хаджиме всегда придёт на помощь и окажет услугу, чаще всего безвозмездную, но Комаэда уже не уверен в этом.       Возможно, ткани было чересчур много, но корсет слишком сильно облегал талию... Может быть, Нагито перепутал размеры, когда просил платье у президента театрального клуба? Ведь там было столько красивых вещей! Наверное, когда Комаэда приблизительно выбирал, что можно взять на следующий раз, то схватил не то. Пришлось оставить корсет свободным, хотя если услышать недовольное бурчание Хаджиме, то можно понять, что это мало помогло ему. Зато рукава были объемными и не облегали руки, и на том спасибо.       Это был уже примерно десятый набросок. Бумага закончилась, ведь в основном президент клуба пополняет их запасы. Но одно радовало точно — с каждым новым платьем стиль барокко становился всё более заметным. Раньше из-за ненабитой руки вся пышность, присущая этой одежде, вливалась в линии, убирая всю мягкость и забывая об объёмах. Сейчас же не нужно так сильно переживать, ведь линии сами попадают в правильное положение.       — Я закончил. И да, ты не против прийти ко мне домой для оказания некоторых услуг?