Чхве Чонхо и Кан Ёсан

             Чонхо никогда не пытался кого-то выделять. Пытался относиться ко всем в равной степени. Но есть в их группе один такой милый с виду паренёк, чья смущённая улыбка не давала покоя. Вроде ничего особенного, но от мимолётных взглядов кожа покрывалась мурашками. Кан Ёсан, вне зависимости от происходящего, всегда оставался спокоен. Иногда казалось, что ему на всё и на всех плевать. Но это не так.       Ёсан предпочитал общество Чонхо по одной крайне простой причине: с ним спокойно. Комфортно. Он не требует демонстрировать привязанность на камеры. Тихонечко подойдёт, рядом встанет и на этом всё. А большего и не нужно. Конечно, если приобнимет, от этого как будто уверенность подскакивает, но это не всегда случалось. И как же Ёсана раздражали моменты, когда остальные начинали виснуть на ком-то из них. Перед камерами ничего не скажешь. Вот как сейчас, когда Сан снова повис на нём. Не оттолкнуть. Нельзя показывать, что в группе есть хоть толика разлада.       Ёсану пришлось терпеливо дожидаться, когда Сан оставит его в покое и пойдёт по своим делам. Ёсан несколько раз ненавязчиво, практически незаметно отодвигался, упрямо выдавливая из себя улыбку, а заодно пытаясь донести до мембера, что ему некомфортно. А каково стало, когда он попытался подойти к Чонхо, чтобы почерпнуть хоть немного уверенности? Улыбка вроде искренняя, а во взгляде так и читалось: не подходи. Вот и пришлось Ёсану до конца встречи с фанатами справляться со всем в одиночку. Привычно растягивать губы, старательно кривя брови, чтобы взгляд не казался пустым. Махать руками. Говорить что-то приятное. Отвечать на вопросы. И ощущать тоскливый взгляд Чонхо. Ёсан не поддался. До конца встречи он так и не посмотрел в сторону макнэ.       После того как все попрощались, то вернулись в комнату ожидания, чтобы снять костюмы, переодеться в свою одежду, смыть мейк.       — Хён! — громче позвал Чонхо, и глубоко ушедший в свои мысли Кан, вздрогнув, вынырнул из них.       — Что? — Ёсан не нашёл в себе силы повернуться к макнэ, поэтому продолжил то, на чём остановился: переодеваться.       — Ребята предлагают собраться и отдохнуть, выпить, — Чонхо старательно пытался поймать взгляд Кана, но ничего не получалось.       — Да, я не против, — кивнул Ёсан.       — Ёсан-а, — позвал Чонхо, сжав пальцами рукав его чёрной футболки и подёргав.       — Ты мог бы хоть немного меня поддержать! — с холодом бросил Ёсан, всё же поворачиваясь к макнэ, сверля его недовольным взглядом.       — Я и поддержал, — пожал плечами Чонхо. — И нам за это досталось от менеджера, — напомнил он. — Не мог же я Сану втащить прям на сцене.       — Надо было, — проворчал Ёсан, возвращаясь к переодеванию, за пару секунд стаскивая с себя одни штаны и надевая другие.       — Чего сам не сделал? — осведомился Чонхо. — Ты же парень, а не хрупкая девочка, кою надо ото всех защищать и оберегать.       Резко повернувшись к макнэ, Ёсан уставился на него хмуро-раздражённым взглядом. Они оба испытывали ревность. Недовольство от того, что им запретили приближаться друг к другу. Даже в общежитии менеджер приглядывал — за всеми, а не только за ними, — не позволяя ничего лишнего. Сначала Ёсан хотел сказать: не его вина, что Сан к нему прилип как непонятно кто, ведь из-за этих действий расстраивался и Уён, но быстро понял, что оправдываться не вариант.       — Знаешь, а ты ведь прав, — Ёсан натянуто улыбнулся, что заставило Чонхо занервничать, — я сам справлюсь. Не впервой! — подмигнув, Ёсан похлопал макнэ по плечу и, собрав вещи, отошёл к стаффу, чтобы отдать их.       — Хён, — раздражённо скрипнул зубами Чонхо, сжимая кулаки. Нет, он не собирался бегать за Ёсаном. Не в этот раз. Откровенно надоело. Чонхо иногда поражался, насколько старшие мемберы могли вести себя по-детски. Почему бы просто не забить на это большой и толстый? Почему бы не отыграть свою роль навиду, а скрывшись, вернуться к тому, что есть? Было. Чонхо настолько разозлился на Ёсана, что решил больше к нему не подходить и никак не общаться. Нравится ему обниматься с Саном, да так, что прям нет никаких сил его оттолкнуть? Туда ему и дорога! Хватит с него беспокойства. Устал. Пора бы и передохнуть. Так что если Кан Ёсан вдруг придёт в себя и захочет возобновить общение, пусть сам за ним побегает! Кивнув своим мыслям соглашаясь, Чонхо потопал переодеваться.       Рассадка в машине каждый раз как впервые и будто парни только-только познакомились и притирались друг к другу. Чонхо уселся первым, на первое сидение к окну. Почти сразу к нему плюхнулся Юнхо, что не очень понравилось макнэ, и точно какие высшие силы решили ему помочь: проходящий за Уёном и Хонджуном — они вместе уселись на последнее сидение на четверых, — Минги сцапал Юнхо за руку и чего-то усердно шепча утащил его на второе сидение. Идущий одним из последних Ёсан часто водил взглядом по полу, будто что-то уронил и теперь пытался это отыскать — на самом деле от его рубашки, накинутой поверх футболки, отлетела пуговица, её-то он и пытался высмотреть. Причём так и не понял, когда это случилось: с утра, когда они только приехали, либо вот сейчас, и она, пуговица, просто отлетела непонятно куда.       В машину Ёсан садился тоже не глядя. Сонхва ещё предостерёг, что если друг не прекратит, то свалится с лестницы. Ёсан только скользнул взглядом по креслу, заметив, что оно пустое, не обратив внимания, что второе занято и кем. Поэтому когда Кан присел рядом, Чонхо ошибочно посчитал, что хён почувствовал вину за своё поведение и теперь пытается извиниться. Ну, или как минимум первым пошёл на примирение — оно и без извинений же может быть.       А Ёсан всё выглядывал несчастную пуговицу: склонившись, он внимательно скользил по тёмному покрытию пола машины, тихо поругался на прошедшего мимо Сонхва: обзор закрыл! И как только старший мембер уселся, Ёсан снова оглядел пол. Не найдя несчастную пуговицу, Ёсан немного расстроился. Наконец-то он обратил внимание на своего соседа: вздрогнул, вылупившись на выжидающе смотрящего на него Чонхо, а затем, отстранившись, развернулся, окидывая салон умоляющим взглядом в надежде, что кто-то с ним поменяется местами. Но не тут-то было. Сам пропустил момент, сам виноват! Пришлось не дёргаться. Ожидающий совершенно не такой реакции любимого хёна Чонхо раздражённо цыкнул, чем привлёк внимание Кана:       — Я извиняться не собираюсь.       — Да засунь ты свои извинения себе куда подальше, — так же тихо отозвался Чонхо и демонстративно отвернулся, скрещивая руки на груди и закрывая глаза, делая вид, что собирается вздремнуть.       Ёсан сам от раздражения скрипнул зубами. Так и хотелось возопить: я старше, проявляй уважение! Но в итоге просто промолчал. Как часто бывало, он проглотил недовольство, закрыв его в себе. Всё-таки Ёсан не такой, как Чонхо: не мог открыто показывать кому-то своё недовольство, как это не единожды демонстрировал Чонхо. Вот что значит более твёрдый и уверенный характер.       Где-то к середине пути мемберы отвлеклись от сидящих рядом, и поднялся разговор о выпивке и отдыхе. В целом, они быстро решили, чего и сколько им необходимо, чтобы приятно провести вечер, при этом не напиваясь до беспамятства. Завтра выходной! Наконец-то выспятся! Отдохнут! А потом с новыми силами за работу… В двойном объёме…       В общем, за разговорами и обсуждениями дорога до общежития прошла незамеченной. Сонхва сделал большой заказ, на КНБ скинулись, кто платит, и проигравший лидер обещал им припомнить и завалить работой. Капитан такой забавный, когда ворчит. Главное реально его не разозлить, а то его вспыльчивость из разряда «моё почтение».       Ёсан думал, что это реально идеальный шанс! Чтобы напиться в стельку, забить на всё и просто лечь спать. А с утра, так же забивая на всё, мучиться с похмелья. Ведь если есть, на что отвлечься, о другом времени думать нет. Идеальный план! Чонхо же думал, что алкоголь подтолкнёт Кана к «поговорить», а не «пойти поспать». Но всё равно Чонхо не собирался уступать любимому хёну и брать инициативу в свои руки. Ещё чего!       Уже дома вся группа кто снова переодеваться, кто в душ, кто проверять содержимое холодильника, кто просто отдохнуть разошлась по общежитию. Чем-то же надо было себя занять, пока еду и выпивку не привезли. Ёсан решил сначала переодеться, а потом спустился вниз к старшим мемберам. Он просто присел за стол, наблюдая за друзьями. Вскоре спустился и Чонхо, красноречиво зыркнув на повернувшегося к нему Кана, и сел ровно напротив него, скрестив руки на груди и всем своим видом показывая, что он ждёт от него… первого шага как минимум. Но Ёсан тоже не лыком шит… Хотя он больше из тех людей, что не любят навязываться и никого рядом не держат. Однако Ёсан честно себе сознавался, что из всех, кого он встречал, с кем сталкивался, с Чонхо ему лучше всего: будь то разговоры или игры, конкурсы или простое нахождение в одной комнате. С Чонхо он всегда чувствовал себя спокойно, умиротворённо. А этих чувств в их профессии определённо не хватает.       Когда привезли заказ, мемберы стали активнее собираться на кухне-столовой, раскладывая еду и расставляя бутылки с соджу.       — Почему-то вспомнился алкотур, — рассмеялся Юнхо.       — Точно! Давайте притащим ноут и посмотрим! — предложил Уён, хлопнув в ладоши. — Пересаживайтесь на одну сторону! — и его как ветром сдуло на второй этаж.       Чонхо пошевелиться не успел, как Ёсан, сверля его недобрым чуть пугающим взглядом, поднялся и, прихватив стул, обошёл стол, присаживаясь за макнэ. У Чонхо даже мурашки по телу забегали, будто за его спиной хищник, готовый броситься на свою жертву. Всё-таки Кан Ёсан мог навести ужаса — случалось это крайне редко. Остальные долго себя ждать не заставили. Капитан на правах главного разлил всем соджу в стопки, а кому-то и в стаканы. Дождавшись принёсшего ноутбук Уёна, капитан сказал короткий тост, и после первой стопки, снова разлив, они сели смотреть.       Ёсан старался накидаться побыстрее. Вот только выбрал он не совсем удачное место, ибо каждый раз приходилось тянуться к столу за бутылкой. Где-то после третьей ему это надоело, и, взяв пример с «2Хо», он тоже взял стакан. Сонхва на него глянул с любопытством, но ничего говорить не стал. Он даже промолчал, когда Кан половину стакана залпом и без закуски выпил.       Ёсан старательно избегал разговоров и старательно заливал в себя соджу. Но то ли выпивка слабая, то ли всё-таки съел слишком много, но Ёсану казалось, что он нисколько не опьянел. Пьёт слишком медленно? Да попробуй он ускорься, его тут же притормозит сидящий рядом Сонхва. А тут ещё и Чонхо куда-то понесло:       — Дайте выйду!       — Куда намылился? — пьяненько заржал Уён.       — В туалет! — отозвался Чонхо: запнувшись о ножку стула Ёсана, он еле успел схватиться за тумбу, избегая падения.       — Кто-то выпил лишнего! — опять заржал Уён.       — Я же просто споткнулся! — проворчал Чонхо, всё же вставая ровно и уходя на второй этаж.       От Ёсана не укрылась раздражённость макнэ. И его розовые из-за выпитого щёки. Милые щёчки младшенького! Ёсан поднёс стакан к губам и замер. Мозг начал генерировать слишком странные идеи. Картинки в голове вспыхивали ярко, навязчиво, сбивая с рационального хода мыслей. Набрав полный рот соджу, практически допивая остатки, Ёсан побулькал им во рту, пытаясь понять, что с ним не так, и чего он хочет. Постепенно проглатывая горьковатый алкоголь, Ёсан пришёл к единственному ответу, что возник в голове в тот момент — он хочет макнэ. Что бы это ни значило. Залпом допив остальное, он поставил стакан на стол, неспециально грохнув им, и легко подскочив убежал к лестнице, а там и на второй этаж. Само собой, ему было плевать на окликающих его мемберов.       Четыре комнаты на этаже. Между ними парами отдельные туалет и ванная. Ёсан услышал, как в одной душевой льётся вода. С чего бы это Чонхо решил помыться? Взвесив в голове своё решение, Ёсан встал напротив душевой, прижимаясь спиной к двери напротив. К его счастью, ждать пришлось недолго: усиленно вытирая волосы и не смотря по сторонам Чонхо вышел в коридор, закрывая дверь ногой. И как же он откровенно испугался, когда быстро приблизившийся Ёсан прижал его к двери. Чонхо дёрнулся, намереваясь врезать, но кулак легко перехватили и прижали к двери над головой. Второй рукой Ёсан немного сжал шею макнэ, когда тот своей свободной вцепился в футболку в попытках оттолкнуть обидчика. Всё бы ничего, но из-за полотенца и пьяного тумана в голове Чонхо никак не мог найти устойчивую позу.       — Всё? Успокоился? — выдохнул в лицо макнэ Ёсан, убирая руку от шеи и сдёргивая полотенце.       — Хён? — Чонхо удивлённо вскинул брови. — Ты лишнего выпил? — он снова дёрнулся, но не зря же Кан в качалку ходит: он и вторую руку прижал к первой, не давая выдернуть, да ещё и сжал больно. Но ведь Чонхо сам говорил, что любимый хён не нуждающаяся в защите девчонка. Да ещё и голос у него такой глубокий, мужественный, так не вяжущийся с его милым лицом, этими большущими глазами и длинными волосами, которые он так мило заделывает в хвостик на затылке. И его лицо сейчас зачем-то так близко…       — Если и выпил, что с того? — снова прошептал Ёсан, наклоняясь ещё ближе, отчего носы соприкоснулись.       — Хён, ты нарываешься! — предостерегающе тихо прорычал Чонхо.       — Может быть, — не стал спорить Ёсан, отклоняясь немного в сторону, нежно касаясь губами уголка губ макнэ.       — Не переходи черту! — гаркнул Чонхо, оглушая Кана.       Ёсану на мгновение показалось, что он оглох или что у него лопнула барабанная перепонка. Недаром Чонхо высокие ноты берёт…       Глянув на макнэ с неодобрением, Ёсан отстранился, сделав шажок назад, бесшумно вздохнул и развернулся в сторону своей комнаты, что он делил с Юнхо. Ощущения внутри были премерзкие. Но не будет же он принуждать макнэ хоть к чему-то. И плевать, что Чонхо почти сразу пожалел о том, что оттолкнул его. Но Ёсан всё же решил попробовать ещё раз, и если в этот раз он будет так же отвергнут, то на их отношениях можно ставить крест.       Дойдя до двери комнаты, Ёсан повернулся к потирающему запястья Чонхо и протянул руку. Чонхо сначала замер, не решаясь подойти, но… стоило руке дёрнуться вниз, точно её обладатель устал ждать, ноги сорвались с места, подводя к Кану. Чонхо вложил свою руку в его, и Ёсан тут же сжал на ладони макнэ пальцы, резко открывая дверь и вдёргивая его в комнату, запираясь на внутренний замок.       Всё пошло не так, как предполагал Чонхо. Что-то не то происходило. Или всё так? Это нормально, что Ёсан его так целует? Это нормально, что даже не хочется сопротивляться? Это нормально, что поцелуи обжигают? Это из-за алкоголя или…       Грубо целуя Чонхо в губы, Ёсан, схватив его за талию, оттолкнул к кровати, буквально уронив его. Мгновенно сдёрнув с себя футболку, Кан налетел на макнэ, продолжая несдержанно целовать его губы, милые щёчки. Он кусал его шею. Рывком задрал футболку, на несколько секунд отрываясь от его тела, чтобы стянуть футболку через голову, оставляя на плечах. Чонхо испуганно вздрогнул, ощутив под соском зубы точно оголодавшего Кана.       — Х-хён, п-погоди! — выдохнул Чонхо, упираясь руками в плечи Кана.       — Раньше надо было думать, — рыкнул Ёсан, уверенно берясь за ремень штанов макнэ.       Чонхо так растерялся, что даже не смог оказать сопротивления. И когда Кан Ёсан, ведущий себя скромнее всех мемберов, изменился в такую сторону?! В эту самую минуту его тихий чуть шепелявящий голос казался таким мужественным…       Чонхо вновь испуганно икнул: Ёсан одним рывком стащил с него штаны до самых колен, а потом, будто он ничего не весил, перевернул со спины на живот, ставя его коленями на пол. Мелко дрожа, Чонхо сжал одеяло пальцами. Точно опомнившись, Ёсан покрывал редкими нежными поцелуями голый участок спины, поглаживая руками талию, поясницу, ныряя под футболку к плечам и лопаткам, а потом снова опускаясь по позвоночнику, игриво пробегая по нему пальцами.       Прижавшись губами чуть выше центра поясницы, Ёсан положил руки на ягодицы ощутимо напрягшегося макнэ и сжал пальцы. Чонхо это заставило сильно занервничать: ну не представлял он себя в отношениях с Каном в роли пассива! А теперь его дыхание где-то… Чонхо испуганно вытаращился и затаил дыхание, явно ощущая, как мягкий влажный язык Ёсана касается ануса. Чтобы не издавать странных звуков, Чонхо уткнулся лицом в одеяло. Бёдра столь предательски приподнялись навстречу ласкам, что хотелось провалиться сквозь землю со стыда.       Не чувствуя сопротивления, Ёсан поцеловал ягодицу макнэ рядом с анусом, ощутимо, но не перегибая куснул, а потом максимально вытянул язык, проникая им в зад сильнее задрожавшего Чонхо, ощущая его сопротивление.       Чонхо от странно-приятного ощущения в заднице испытывал колоссальный стыд. Что на хёна нашло такое?! И эти бёдра! На кой хрен они продолжают выпячиваться?! И голос! Зачем он вырывается стонами?! Так стыдно… Так горячо… Так хорошо… Так волнительно… Так возбуждающе…       Лизнув ложбинку между ягодиц макнэ, Ёсан сунул в рот два пальца, обильно их смачивая. Склонившись над Чонхо, он целовал его спину, стараясь не оставлять на чуть загорелой коже следы, но получалось не всегда. Ёсан прижал средний палец к дрожащему анусу, осторожно вводя его внутрь, при этом не переставая целовать и покусывать спину, отвлекая от растягивания маленького тугого колечка. Второй рукой Ёсан потянулся к своему прикроватному столику, где на небольшой узкой полке лежала косметичка со всем необходимым. Вот только когда пальцы наткнулись на ящик, Ёсан к своему ужасу осознал, что это кровать Юнхо, следовательно, и тумбочка Юнхо. Тумбочка, а не столик! Но у Юнхо же тоже должны быть такие вещи! Он ведь с Минги!.. Ёсан сунул руку в ящик на удачу, и каково же было его удивление, когда он с первого раза выудил небольшой флакон лубриканта. Про презервативы Ёсан не то чтобы не подумал, но бежать за ними уже поздно, — что-то подсказывало, что у них с Юнхо далеко не одинаковый размер.       Прозрачная вязкая субстанция прохладой легла на копчик, заставляя Чонхо замереть, оторвав лицо от одеяла. Смазка красиво растянулась по ложбинке, почти достигая заметно напрягшегося ануса. Капля потянулась ниже, касаясь испуганно сжавшейся дырочки, стекая к её центру. Ёсан выдавил немного смазки на пальцы, без предупреждения просовывая их в зад, смазывая анус, помогая расслабиться отчётливо застонавшему сквозь плотно сжатые зубы Чонхо. Ёсану этот звук понравился. И то, как дрожа от нарастающего возбуждения макнэ свёл ноги, приподнимая зад, слезливо постанывая от массирующих простату пальцев. Чонхо первый раз испытывал нечто подобное. Эта странная пульсация пугала. Она растекалась от простаты по внутренним стенкам, казалось, из-за неё сводило мышцы на животе от напряжения. А ещё Чонхо всё больше казалось, что он сейчас кончит.       — Хён! — прохныкал Чонхо.       Ёсан на мгновение замер. На грани оказался не только он. Ёсан быстро снял с себя джинсы вместе с трусами, умудряясь не забыть о носках. Не забыл он и о Чонхо — его тяжёлое дыхание подталкивало быть расторопнее. Полив свой член смазкой, Ёсан наклонился, шепнув в самое ухо макнэ:       — Расслабься.       Чонхо пикнуть не успел, как член Ёсана достаточно легко вскользнул в хорошо подготовленный зад. Чонхо только задрожал, изо всех сил стараясь не поддаваться желанию застонать в голос. Не сдержался… От более резкого толчка и звука удара паха о ягодицы Чонхо сначала вскрикнул, а после его крик перерос в громкие стоны, что неконтролируемо вырывались изо рта, подстёгивая Ёсана быть напористее. Его несдержанности способствовало и долгое воздержание. Долгое наблюдение за любимым макнэ и неимение возможности к нему притронуться в таком смысле. Дрочка в душе спасала не особо.       Ёсан тряхнул головой, отчего резинка слетела с волос и чёлка прилипла к влажному от пота лицу. Он пытался взять себя в руки, напрягся, чтобы не кончить, но дрожащий и так настойчиво массирующий ствол анус не давал сосредоточиться. Да и Чонхо не сдержался, когда головка, ткнувшись в простату, выбила из него последнюю каплю выдержки, заставляя кончить, отчего анус сжался. Чонхо от стыда и ощущения, как внутри него разливается сперма хёна, не сдержал слёз.       — Чонхо, — вынув член, Ёсан просунул под него руки, крепко-крепко обнимая, — всё хорошо.       Чонхо не нашёл в себе силы ответить и отвернулся, когда Ёсан захотел заглянуть в его лицо. Ёсан прикусил нижнюю губу. Он не знал, что делать. Растерялся от слёз макнэ. Голова болела, разум пытался выдать хоть что-то достойное. Но Ёсан пришёл только к тому, чтобы переложить Чонхо на кровать нормально. Уверенно поднявшись, Ёсан не менее уверенно схватил макнэ за ноги, придерживая за талию и про себя молясь, чтобы рука не соскользнула по его влажной коже. Чонхо от неожиданности испугался, но быстро понял, что хён пытается сделать, и постарался помочь. Трясущиеся руки, неуверенно опираясь о кровать, сдвинули тело выше, к подушкам. Ёсан помог макнэ удобно устроиться и завалился к стене.       Сгорая одновременно от стыда и удовольствия, что только что испытал, Чонхо тихо всхлипывал, пытаясь заставить себя заткнуться. Ёсан лежал молча, смотря в потолок и не зная, что делать лично ему. Как-то пожалеть? А если это усугубит ситуацию? Всё же Ёсан решил попробовать поговорить: перевернувшись лицом к лежащему спиной к нему макнэ, положил руку на его бок.       — Стыдно, — судорожно вздохнув, еле слышно произнёс Чонхо. Его дыхание выровнялось, хотя сердце продолжало гулко биться в груди.       — Чонхо, — Ёсан поцеловал плечо парня, сдвигаясь к щеке и прилагая толику силы, чтобы уложить его на спину. — Чонхо, — прошептал Ёсан, наклоняясь и жарко целуя того в губы.       Несмотря на стыд Чонхо ответил. Просто не смог сдержаться. Горячий поцелуй, точно копируя предыдущий раз, спустился ниже, на шею, грудь, что сжали сильные руки. Не задерживаясь, губы спустились к животу. Пальцы сжались под коленями, приподнимая и разводя ноги в стороны. Ёсан поднял взгляд на лицо Чонхо, и тот закрылся руками.       — Не прячься, — попросил Ёсан, сжимая его запястья, сдвигая их на подушку.       — Стыдно! — повторил Чонхо, отворачиваясь.       Задумавшись, Ёсан всё же отодвинулся, усевшись в изножье. Не принуждать же ему парня в самом-то деле.       — Хён, — позвал Чонхо, осторожно переворачиваясь на живот.       — Ты уверен? — уточнил Ёсан.       — Не спрашивай! И так стыдно! — проворчал Чонхо.       Тут же подскочив, Ёсан схватил подушку, сунув её под пах немного растерявшегося макнэ. Улёгшись сверху, Ёсан просунул одну руку под плечо Чонхо, второй помогая члену снова оказаться в жарком плену его задницы — и в этот раз без стонов не обошлось. Ёсану пришлось придерживать себя на локтях, но это позволило сжать руки Чонхо, эти замки сплетённых между собой пальцев точно скрепляли их…              Чего Юнхо с утра пораньше не ожидал увидеть в своей кровати, так двух голых мемберов. Запах в комнате стоял соответствующий. Поэтому Юнхо решил сначала накрыть обнимающуюся парочку «Чонсанов» одеялом с кровати Ёсана, а потом приоткрыл окна, впуская в комнату свежий воздух. От него не укрылся и валяющийся на полу флакон со смазкой. И ему было параллельно, кто из друзей кто — в плане пассив-актив. Его больше волновало:       — Почему именно в моей-то кровати?! — тихо с возмущением возопил Юнхо, выходя из комнаты и плотно закрывая за собой дверь.