Asking him for more, and more

Июнь 1, 2024. Суббота. Лос-Анджелес, штат Калифорния.

      За последние полгода многое изменилось, Луи даже не знает, с чего начинать, когда Найл спрашивает у него, как прошёл день, а то и целая неделя. Жизнь стала такой насыщенной с тех пор, как Томлинсон собрал все вещи и переехал из Сан-Хосе в Лос-Анджелес… Он обожает то, какой стала его жизнь и жизнь близнецов, а всё благодаря тому, что однажды работа Гарри занесла его в Сан-Хосе. Луи даже не хочется представлять, какой была бы его жизнь без Стайлса, он не хочет представлять, какими были бы их дети без отца.       Гарри потрясающий альфа, он потрясающий отец. Он так хорошо справляется с обоими детьми, что Луи готов целыми днями наблюдать за их общением. С Грейси проблем практически не бывает, а Эдвард стал куда спокойнее, хотя периодически у него всё-таки случаются вспышки агрессии. Но психолог сказала, что это свойственно для альф в таком возрасте, поэтому родители просто стараются прислушиваться к детям и не взращивать в них ревность или обиды из-за того, кому сколько времени уделяется.       — Эдвард, пожалуйста, отпусти, — просит Луи, пытаясь забрать у сына куклу плачущей Грейси, но тот лишь с силой дёргает её и… ломает. — Твою же… Эдвард!       — Саманта! — испуганно кричит Грейс и плачет ещё больше, потому что Сэм была её любимой куклой из всего того множества, что у неё есть. — Я ненавижу тебя!       Девочка толкает брата, и тот цепляется за её волосы, рыча, пока их папочка замирает в оцепенении, потому что это буквально первая драка между детьми. Он понятия не имеет, что делать!       — Эй! — Гарри подлетает к малышам, отдёргивая их друг от друга и в ужасе глядя сначала на них, а затем на Луи. — А ты-то что расселся?!       — Я просто… почему ты кричишь на меня? — всё ещё пребывая в шоке, Томмо подскакивает на ноги.       Стайлс хмурится, решая разобраться с этим позже, для начала нужно разобраться с детьми. У него это получается лучше… Он волшебным образом влияет на близнецов, с лёгкостью разрешая все конфликты, находя компромиссы, и Луи, честно говоря, немного ненавидит себя за то, что не научился этому за столько месяцев родительства.       Когда Гарри заходит в их спальню, Томлинсон невольно вздрагивает, прекрасно понимая, что альфа, если и не злится, то очень расстроен случившимся.       — Гарри… — тихо произносит шатен, даже не зная, как оправдаться. — Прости, что я просто застыл, я не…       — Нет, я всё понимаю. Извини, что я наорал на тебя, просто я и сам не ожидал, что такое произойдёт…       — Да, я тоже. Без Колин сложно справляться с ними, — не без усмешки говорит Луи и качает головой. — Знаешь, до того, как мы съехались, я думал, что хорошо справлялся с ними, никто особо не жаловался на их воспитание… Но последние месяцы я чувствую себя ужасным папой, когда не могу успокоить нашего сына, а ты так легко справляешься с этим, учитывая то, как сложно начинались ваши отношения и… я восхищаюсь тобой, но просто не понимаю… ты отлично справляешься с ними, а я… я не могу так.       — Хей, детка, — Гарри преодолевает расстояние между ними и ласково приобнимает его, садясь рядом. — Ты прекрасный папочка, правда. Мне нравится то, как ты играешь с близнецами, какие завтраки им готовишь и как ты читаешь им на ночь… Луи, ты очень хороший папа, пускай порой и не знаешь, как лучше всего действовать, но правда в том, что я тоже не всегда знаю, что делать. Я тоже иногда чувствую себя потерянным и бесполезным. Например… например, помнишь тот день, когда я пошёл гулять с близнецами? Когда я звонил тебе, чтобы узнать, как должно было сидеть платье на Грейс, которое мы хотели купить. Помнишь? Я совсем не разбираюсь в платьях, а ты даже по видеосвязи определил, что оно ей большое! А как же твои «предположения» о том какие игрушки больше нравятся Эдварду? Он обожает те игрушки, что выбираешь ты! Луи, ты потрясающий папочка для наших деток, ты никогда не убедишь меня в обратном.       Растрогавшись, Томлинсон шмыгает носом и льнëт в объятия альфы, искренне радуясь тому, что он такой понимающий и поддерживающий. Ему необходимо несколько минут, проведённых прижатым к кудрявому, вдыхая его аромат, прежде чем он окончательно успокаивается, отстраняясь и кидая взгляд на чемоданы.       — Нам нужно найти новую няню, если мы хотим хорошо провести отпуск… — тихо говорит Луи и смотрит альфе в глаза, немного смущаясь. — Ни то чтобы я не хотел проводить отпуск, строя замки из песка, но… я думал, что мы могли бы уделить друг другу приоритетное внимание, понимаешь?       — Понимаю, но ты не боишься, что близнецы снова начнут спрашивать о том, почему от нас так сильно пахнет друг другом? — Гарри нежно поглаживает его запястья, с улыбкой спрашивая это. — Я не уверен, что они снова купятся на то, что мы просто слишком сильно любим друг друга.       — Ну, я не вижу ничего плохого в том, что они знают, как сильно их родители любят друг друга…       — Я немного переживаю о том, что в будущем они могут воспринимать любовь только через секс, так что… Я просто волнуюсь за них, понимаешь?       — Да, я тоже, но… Они немного подрастут и мы всерьёз поговорим с ними обо всём этом, да? Ну, когда у них начнётся… Ну, ты знаешь…       — Половое созревание? Милый, нам нужно заранее подготовить их ко всему этому, понимаешь? Мы не можем тянуть до их шестнадцати лет, чтобы рассказать о гоне и течке. Тело Эдварда уже сейчас начинает меняться, он иногда задаёт вопросы, когда я купаю его, понимаешь? Нам нужно поговорить с ними и объяснить, что это нормально — что они отличаются друг от друга внешне.       — Да, ты прав… Просто… Знаешь, я правда никогда не думал об этих разговорах… Мои родители никогда не говорили со мной об этом, я всё узнавал сам… А с тобой об этом говорили?       — Да, мой отчим всегда был открыт к разговору, так что я не боялся спрашивать его о всяком. Слушай, я знаю, что мы уже обсуждали это, но я просто хочу убедиться, что ты… ну, не передумал… Я имею в виду третьего малыша…       Луи неловко приоткрывает рот, когда слышит это, поэтому Гарри невольно пугается, что излишне давит на него, поэтому готовится начать извиняться, но омега с улыбкой говорит:       — Нет, Боже, с чего бы мне передумывать? Да, я волнуюсь, что делаю что-то не так и всё такое, но я всё ещё хочу дать нам шанс пройти через всё это вместе и… Ни то чтобы я жалел о чём-то! То есть, да, но…       — Хей, тише, тише, Лу, расслабься, — смеëтся Гарри. — Я понимаю, что ты имеешь в виду, расслабься. Просто мы не говорим о том, как начнём готовиться к ещё одному ребёнку, поэтому я немного переживаю… Знаешь, пока я не улетел в тур, мы могли бы пройти обследования, чтобы убедиться, что мы здоровы и не будет никаких проблем с зачатием, знаешь…       Удивлённо взглянув на него, Томлинсон напоминает:       — Я залетел от тебя буквально за первые две недели, что мы спали друг с другом, Гарри. Тебе достаточно один раз «метко выстрелить» — и готово. К тому же у меня регулярные течки и всё хорошо с гормонами, а ты… ну, ты крепкий альфа, занимающийся спортом, так что…       — Да, но прошло пять, почти шесть, лет, тебе уже не 20, у тебя не бушуют гормоны, как тогда. Да и мне уже почти 30 и…       — И что? — Луи откровенно смеëтся над его объяснениями. — Боже, нам же не по 50 лет. В чем проблема, Гарри? Может быть, я чего-то не знаю? У тебя что-то не так там? У нас уже несколько недель ничего не было, у тебя что-то происходит?       — Нет, Боже, нет! — краснея, восклицает Стайлс, едва ли не подскакивая на месте. — Просто предложил провериться, Боже! Это же обычная процедура, Луи, у меня нет проблем со всем этим, правда!       — Боже, расслабься, я просто спросил… Но, если бы у тебя были проблемы, то ты бы сказал мне об этом, да?       — Ну, да… Я думаю, что да… А ты бы сказал мне, если бы у тебя была задержка или типа того?       — Да, конечно. А если бы у меня была задержка из-за беременности? Ну, допустим, я забеременею незадолго до твоего тура, то что?       — Во-первых, я невероятно сильно обрадуюсь, что у нас будет ещё один малыш. Во-вторых, я расстроюсь, что не смогу радоваться беременности вместе с тобой. Но в общем и целом я действительно буду счастлив. Мы же говорим об этом, как о чём-то вероятном, да? Ты же не…       — Нет, я не беременен, мне просто интересно. А как бы мы назвали нашу горошинку?       — Пиа, — Гарри очаровательно улыбается, наклоняясь к возлюбленному, чтобы затем поцеловать его в губы, пока Луи закатывает глаза. — Что?       — Ничего, просто ты никогда не говоришь об имени для малыша всерьёз, меня это бесит.       — Потому что я не знаю, как назвать его, — кудрявый пожимает плечами, проводя пальцами по ногам омеги. — Мне нравятся твои варианты.       — Так нечестно, — Томмо вздыхает. — Ты же хотел дать имя нашему ребёнку.       — Мне просто много имён нравится… Например, Эмма или Дженнифер, или Оливия. А из мужских, я думаю, Кристофер, Кай или Кристиан…       — Черт… Теперь я хочу, чтобы у нас было ещё шесть детей, — с этими словами он обнимает альфу, устраиваясь верхом на его бёдрах, слегка потираясь о него пахом, пока Гарри отвечает взаимностью, немного удивляясь такой реакции.       Вообще-то, Луи частенько бывает таким напористым, даже если это не перерастёт в секс. Иногда они могут просто говорить о чём-то, когда Томлинсон вдруг решает приласкать альфу и попросить его помочь с его «проблемкой». Конечно, они всегда осторожны! По крайней мере Гарри хочется в это верить.       — Пап, — зовёт Стайлса Грейс, и еë папочка в мгновение ока слетает со своего жениха, красный, словно помидор. — Можно вклю’ить мультики?       — Ох, конечно, милая, идём… Лу, я вернусь через несколько минут, хорошо?       — Не торопись, всё нормально. Я просто приму душ, ладно?       — Ладно…       Всё стало сложно с сексом… Отчасти из-за того, что в последние недели у Гарри было много работы. Луи всё ещё хочет заниматься любовью, а у Гарри не осталось на это никаких сил. Но они не винят друг друга в чём-то, они понимают друг друга и стараются поддерживать. Но Стайлс переживает о том, что они постепенно отдаляются…

. . .

Июнь 5, 2024. Среда. Лос-Анджелес, штат Калифорния.

      С няней всё становится проще. Дети обожают нянь… Конечно, Колин они любили больше, чем какую-либо другую, но она, к сожалению, серьëзно заболела, поэтому решила не заражать близнецов и вылечиться окончательно. Но Гертруда, кажется, тоже очень понравилась малышам, да и Луи она тоже нравится. Няне почти 27 лет, она умеет готовить, хорошо общается с детьми, у нее неплохой послужной список, да и за оставшиеся три дня в Калифорнии она успела показать себя с лучшей стороны. Поэтому, Луи и Гарри даже думать особо не стали и предложили девушке поехать в отпуск вместе с ними, пообещав, что оплатят и билет, и номер в отеле, и прочие услуги, если она, конечно, не будет забывать о том, что она всë-таки на работе.       — Хаз? — тихонько зовёт его омега, осторожно прижимаясь к возлюбленному и утыкаясь носом в его шею. — Хаз…       — Да, милый, — открывая глаза и ласково обнимая парня, отзывается Гарри, а затем поворачивается к нему, чтобы спуститься чуть ниже и уткнуться лицом теперь уже в шею самого омеги. — Почему ты не спишь?       — Просто думаю о том, что происходит между нами… Ну, мы уже давно не… Просто я немного волнуюсь, понимаешь?       — Да, прости, но ты же знаешь, у меня было сложное время на работе, это никак не связано с моими чувствами к тебе, Лу…       — Знаю, конечно, я знаю, но я переживаю не совсем об этом. Скорее о том, как всё пройдёт, когда мы решим сделать это, — шепчет Луи, мягко пропуская кудряшки сквозь пальцы, пока Гарри вдыхает его аромат и поглаживает его спину. — Просто мы уже отвыкли друг от друга в этом плане…       — Будем привыкать снова, — шепотом отзывается Гарри и привстаëт, отстраняясь, чтобы взглянуть на омегу и мягко поцеловать его в губы. — Не переживай, я буду очень нежен, когда буду лишать тебя невинности.       Тихо рассмеявшись, Томлинсон проводит ладонями по широким плечам своего мужчины и тянется к нему за поцелуем, приобнимая его бёдра ножкой.       — Почему бы тебе не лишить меня невинности прямо сейчас? — предлагает Луи, неуверенно посмотрев ему в глаза. — Если ты, конечно, хочешь.       — Нам рано вставать на самолёт, — напоминает Гарри, опуская ладонь на бедро возлюбленного. — Мне придётся быть очень тихим и осторожным, чтобы не причинить тебе вред и не разбудить детей, верно?       — Верно, альфа. Зато мы начнём отдыхать уже сейчас…       Певец ласково поглаживает все известные ему эрогенные зоны Луи, покусывая и зализывая его шею и ключицы, пока Томмо тихо просит его о том, чтобы Гарри снял с него бельë. И Стайлс умело тянет его трусики вниз по ножкам, оставляя ощутимые колючие из-за небольшой бороды поцелуи, поэтому Луи тихо возмущается:       — Когда же ты сбреешь это недоразумение? Боже…       — А когда ты смиришься с тем, что я не сбрею это? — Луи знает, что он шутит, но всё равно закатывает глаза. — Ты такой красивый… Ты уже растягивал себя?       — Немного, но этого явно недостаточно, — немного сводя ноги, отвечает омега.       С любовью взглянув на него, Гарри тянется за контрацептивами и смазкой. Когда он ласково разводит колени Луи, тот в смущении отворачивается, забавя альфу. Нет, правда, Стайлс обожает, когда Луи ведёт себя так, словно в первый же день их знакомства не стонал под ним, как течная сучка. Гарри обожает, когда омега строит из себя девственника, он обожает, когда Луи стонет о том, как хорошо альфа лишает его невинности. Черт, да из-за Томлинсона у кудрявого теперь есть пара-тройка новых фетишей…       — Я позабочусь о тебе, Лу… Как и всегда, верно?       — Как и всегда, — тихо отзывается Луи, притягивая его к себе и целуя, пока альфа на ощупь смазывает пальцы и подставляет их к анусу возлюбленного. — Давай…