Стекло

Было слишком светло. И людно. Лань Ванцзи чувствовал себя неуютно и хотел, чтобы его поскорее увели отсюда, но также, совершенно иррационально, он хотел десерт. Это был один из дней, когда его возникшая будто из воздуха семья пыталась наладить с ним отношения. Выходило так себе. Не в смысле, что они плохо старались. Нет. Это Лань Ванцзи упорно отказывался их принимать. По множеству причин. По множеству. Но среди них выделялась одна. Ванцзи прошёл через ад. Поэтому всё, чего он хотел за этим столом во время ужина, это ебучий десерт. И поскорее уйти. На него всё это слишком резко свалилось. «Всё это» — семьи. Сначала семья его мужа, Вэй Усяня. Лань Ванцзи было трудно привыкнуть, что кому-то есть до него дело и таких людей вдруг много. Приятно, что Вэй Цансэ и Вэй Чанцзэ помогали Лань Ванцзи с младенцем, но он был бы им больше благодарен, если бы они звонили за день, сообщая о том, что приедут, а не за полчаса или час. У Вэй Усяня также были младшие брат и сестра. Уже взрослые. Это не отменяло того, что они воспринимали Ванцзи как конкурента до сих пор, несмотря на то, что они с Усянем уже поженились. К этому добавилась семья Лань. Было совершенно неприятно узнать, что у Ванцзи, оказывается, всё это время был отец. И старший брат. И дядя. А с ними ещё куча родственников. Все они жили здесь, в Америке, пока его пропускали через мясорубку в Китае. Конечно, он психовал. Как не психовать-то? Чувствуя, что из-за собственных мыслей начинает закипать, Лань Ванцзи резко встаёт посреди ужина, оттолкнув стул, на котором сидит, и, ничего не говоря, уходит. Ему нужно в уборную. Весь съеденный ужин просится наружу. Лань Ванцзи не отказывает себе в такой малости, как блевать в уборной дорогущего ресторана на Манхэттене. Пусть знают, что он думает об их еде. Лучше бы они сразу начали с десерта. — Извините, вы в порядке? — спрашивает очаровательная на вид девушка-омега. Незнакомка стояла у раковин и, вероятно, слышала, как Лань Ванцзи рассправлялся с ужином. Мило, что она забеспокоилась. — Всё в порядке, — тихо отвечает Ванцзи, подходя к свободной раковине. В зеркале он видит своё отражение. Бледный, со слегка опухшими и покрасневшими глазами молодой на вид мужчина. Ванцзи удивительно хорошо сохранился для своих тридцати с хвостиком. Кстати, это семейное. Его отец, которому лет примерно шестьдесят, тоже хорошо выглядит. И старший брат. А ещё дядя. Положив ладонь на живот, Лань Ванцзи старается глубоко дышать, чтобы сдержать новый порыв пойти проблеваться. Ему не очень хочется расставаться с теми остатками еды, которые ещё могут быть внутри него. Жест Ванцзи девушка-омега, которая до сих пор не ушла, поняла, кажется, неправильно. — Вы ждёте ребёнка? У меня с собой есть мятные жевательные пастилки, они помогают справиться с тошнотой, — девушка лезет в свою сумочку в поисках упаковки жевательных пастилок. — Нет, не жду. Я недавно родил, — убрав волосы за спину, отзывается Лань Ванцзи и наклоняется над раковиной, чтобы умыться. Хорошо, что он не красился вечером. Можно как следует намочить лицо, от чего становится немного легче. Холодная вода помогает прийти в чувства. — Просто неудачный ужин, — умывшись, продолжает Ванцзи. Он отрывает пару бумажных полотенец, чтобы вытереть воду с кожи. Промакивает под глазами и носом, чтобы не усилить красноту, снова поправляет волосы. В его ушах блестят брильянты по пять карат в каждом, на безымянном пальце правой руки тоже. Браслет из платины с подвесками звенит при каждом жесте. Лань Ванцзи выглядит или как любовница какого-нибудь денежного мешка, или как дорогая содержанка. Сколько бы лет ни прошло, а его образ не меняется. — Нашла, — девушка-омега протягивает Лань Ванцзи упаковку с пастилками. — Спасибо, — приняв её и выдавив одну на ладонь, Ванцзи отправляет белый квадрат пастилки в рот, надеясь, что ему это поможет. Конечно, поможет. Если за стол не возвращаться. Хорошо, что это и не нужно. Да, это не очень вежливо, и в приличном обществе так не поступают, но… где Лань Ванцзи вообще и где приличное общество? Омега выходит из уборной, без удивления обнаруживая недалеко от двери поджидающего его Вэй Усяня. Вероятно, муж помчался за ним сразу, как Ванцзи удрал из-за стола. Всегда за ним бегает. Хороший альфа. Лань Ванцзи, не удержавшись, тянется, чтобы почесать мужа под подбородком. Тот такой милый. Спаситель хренов. Рядом с ним омега может расслабиться. Рядом с Вэй Усянем безопасно. — Как ты, Цзи-Цзи? — альфа осторожно обнимает Ванцзи, как будто тот стеклянный. А он ведь и правда стеклянный. Стекло оно такое. Иногда хрен разобьёшь, а иногда разлетается от резкого перепада давления на кучу осколков. — Отвези меня домой, — просит Лань Ванцзи. — Но по дороге мы заедем в Walmart. — Конечно, дорогой, — коротко поцеловав омегу в макушку, Вэй Усянь, как его и попросили, ведёт Ванцзи прочь из ресторана. — Это мятная жевачка? — Ага, — кивает Лань Ванцзи. — Меня угостила милая девушка в уборной. Думаю, теперь она вряд ли захочет здесь есть. Над головой омега слышит смешок мужа. Весело ему. Не сдерживаясь, Ванцзи бьёт острым кулаком Вэй Усяня по рёбрам, когда они заходят в лифт. Альфа отвечает Лань Ванцзи щекотанием, выдавливая из него смех. В итоге они, набесившись, обнимаются, и до машины омегу уже несут. Что-то он устал. Но в Walmart он хочет всё равно. Ему нужен их шоколадно-бисквитный кекс, ванильное мороженое и взбитые сливки. Сегодня он сам соберёт себе десерт, раз не дождался его в ресторане. Сам ужин-то ведь был неплох. Дело же не в еде. Просто ему дико до сих пор сидеть за одним столом с людьми, которые, оказывается, его родственники. От самой мысли, что всё это время у него была семья, Лань Ванцзи тошнит. Его будто в аэродинамическую трубу засовывают. Самое обидное, что они ведь даже не виноваты, что всё вышло… так. И от этого больно. Хочется, чтобы хоть кто-то был виноват. Чтобы можно было накричать на кого-то, вцепиться в волосы, расцарапать лицо… Вызвериться. Не на мать же Лань Ванцзи злиться за то, что сбежала из страны с ним. Не может омега на неё злиться. Хочет, но не может. И на отца также. Их искали. Долго искали. И всё равно не смогли найти. Жить приходится с тем, что есть. Как же это бесит. Всё, на чём может сорвать злость омега, это несчастный шоколадный бисквит, который он яростно крошит руками, превращая в рыхлую шоколадную землю, когда Вэй Усянь привозит Лань Ванцзи домой. Они отпускают няню, устраивают спящего А-Юаня в люльке рядом и вдвоём готовят десерт. Больше, конечно, Лань Ванцзи готовит. Это его форма терапии. Вэй Усянь ему нужен здесь для моральной и иногда физической поддержки. — Открой, — достав банку вишневого сиропа с цельными ягодами, просит Ванцзи, протягивая ту мужу. Вэй Усянь легко скручивает, казалось, намертво приставшую крышку. Эх. Ну что за секси-мачо. И надо же было подцепить такого на свой тощий зад. Довольно улыбаясь, Лань Ванцзи пропитывает разрыхленный бисквит сиропом, сдабривая его ягодами. Когда, на его вкус, месиво становится достаточно шоколадно-вишнёвым, он убирает форму в холодильник и ставит греться воду для чая. Ещё чуть-чуть и можно будет есть с мороженым и сливками. — В последнее время я часто думаю, что было бы, если бы ты вырос здесь, с семьёй, — стоило Лань Ванцзи освободиться от мелких дел с готовкой, как Вэй Усянь тут же к нему прилип, обнимая со спины. — Дай угадаю, ты думаешь об этом с момента, как они появились? — тихо фыркнул омега. — Ага, — альфа потёрся носом о затылок Ванцзи, взьерошивая омеге волосы. — Я тоже об этом думаю, — вздохнул Лань Ванцзи. Ну а как не думать-то? Только увидев впервые Лань Сичэня, у Лань Ванцзи в голове пронеслась мысль о том, что неужели он мог быть… таким. Не альфой, в смысле, а… наследником. Богатым наследником влиятельной семьи. Твёрдым, уверенным, не знавшим насилия и лишений. У него было бы прекрасное образование, скорее всего в дорогущей частной школе. Ну такой, где ещё форму носят красивую. Потом колледж, может университет. Но самое главное, у него была бы поддержка и защита. Он был бы любимой папиной звёздочкой которой все можно и которую в жопу целуют даже когда эта звёздочка делов наворотила. Почему то Лань Ванцзи казалось, что семья бы с него пылинки сдувала. И естественно не подпускала бы к нему нищебродов всяких. Ага, нищебродов вроде Вэй Усяня. Альфа же вылез из дерьма, сам забираясь наверх. Лично по мнению Лань Ванцзи это достойно уважения. И того чтобы дать таки этому альфе. Но это его мнение и с ним наверняка дорогое семейство бы не согласилось. Вот блядь. Снова захотелось помять бисквит. А бесквита-то больше нет. Надо было брать больше. В следующий раз он возьмёт упаковки четыре. Нет, лучше шесть. Всегда можно потом сбагрить кому-нибудь готовый десерт. Да хоть в церковь отнести. Как раз рядом есть одна. Они ведь в Бруклине, тут всегда найдутся люди, которых можно покормить. — Знаешь, в одном я уверен точно — если бы я каким-то чудом остался и вырос здесь, то, встретив тебя, обязательно втюрился бы, — развернувшись в обьятиях мужа, прогудел Лань Ванцзи, прижимаясь к твёрдой накаченной груди. — М-м-м, а я бы, в свою очередь, сделал бы всё, чтобы ты был со мной, — откровенным тоном поделился Вэй Усянь. Ну вот и чудненько. Лань Ванцзи полностью устраивала мысль о том, что не было ни единого варианта ни в одной из вселенных, чтобы они были не вместе. Ведь так хорошо, как с Вэй Усянем, так тепло и безопасно ему бы не могло быть ни с кем другим. Ванцзи просто знал это. Он это чувствовал. Осознать, правда, это было не так просто. И не так быстро. До него, увы, слишком долго доходит. Вероятно, потому, что омегу слишком часто роняли головой вниз и били по ней тоже многовато, но в итоге-то он понял, наконец. И если бы так вышло, что вдруг мать Лань Ванцзи не сбежала бы или их остановили бы и уберегли от возвращения в Китай, то омега не сомневался — когда они с Вэй Усянем встретятся, они будут вместе. У этого была масса причин. Во-первых, даже без своих накачанных мышц Вэй Усянь лучший вариант из всех для Лань Ванцзи. Во-вторых, изменилась бы только история Лань Ванцзи, но не Вэй Усяня, значит, он был бы всё таким же перспективным гением, за которым гонялись бы толстосумы. В-третьих, если бы Усянь захотел его, а он бы захотел, то нашёл бы способ получить его, даже если бы семья Лань не сразу бы дала одобрение на их отношения. Ну и в-четвёртых, хуй Лань Ванцзи клал на одобрение своей семьи. Зная его, он бы сам полез в обход семьи на этого альфу. Не удержался бы. — Приятно знать, что в этой версии вселенной меня хотя бы не отправят в кому, — отламывая от десерта кусочек за кусочком, довольно проурчал Вэй Усянь. — Естественно. Ты женишься на мне раньше, — фыркнул Лань Ванцзи. Он бы не пропустил к Вэй Усяню эту дуру Тиффани. Перетопчется, стерва драная. У Тиффани Бэйкер не было бы ни единого шанса, какой бы куклой Барби она бы ни была. Просто потому, что Вэй Усяню нравятся совсем другие, и перед Лань Ванцзи тот устоять просто не в силах. Как и Ванцзи не смог бы устоять перед Усянем. Как бы ни повернулась история, то, что внутри них, их сущность, остаётся неизменной. И именно их сущности тянутся друг к другу, чему можно мешать, но не разорвать эту связь. — Мне достаточно встретить тебя однажды, чтобы понять, что никто никогда не будет лучше, — переплетая пальцы с Лань Ванцзи, говорит Вэй Усянь всё тем же глубоким откровенным тоном, от которого всё внутри переворачивается. Омеге не нужно доказательств. Он уже знает, что это правда. Даже если Ванцзи будет бежать прочь, Вэй Усянь будет идти за ним. Даже если он будет падать, альфа упадёт за ним следом. Нужно будет залезть в окно — он полезет. Сломать дверь — он сломает. Если Лань Ванцзи попросит оставить его, прогонит альфу прочь, тот останется ждать, всегда готовый идти к нему. Кого-то может напугать это и оттолкнуть, но не Ванцзи. Ему нужен именно такой человек. Его человек. Сколько бы перед омегой ни было вариантов, если среди них будет Вэй Усянь, он будет смотреть в его сторону. — Значит, ты пригласил бы меня на свидание? — улыбаясь, спрашивает Лань Ванцзи, пересаживаясь к мужу на колени. Так гораздо удобнее целовать его. Так гораздо теплее, если руки Вэй Усяня обнимают омегу. Если у него есть самое любимое место во всей вселенной, то оно здесь. — На это ушла бы вся моя храбрость, — улыбаясь, признался Вэй Усянь. — Тогда мне точно стоит согласиться, — зарываясь тонкими бледными пальцами в густые волосы мужа, Ванцзи ласково чешет голову за ушами, зная, что альфа это обожает. — Если ты откажешься, придётся придумать, как убедить тебя передумать, — урчит альфа. — Мир захватишь? — шутливо тянет Лань Ванцзи. Его пальцы выскальзывают из волос на лицо мужчины, оглаживая широкие брови, спускаясь ниже по скулам к подбородку. — Если это поможет, — серьёзно кивает Вэй Усянь. Альфа не шутит, но Лань Ванцзи всё равно смеётся. Рядом с этим альфой его переполняет счастье. Оно заставляет смеяться, щекоча рёбра изнутри. В груди так тесно. Сердце гулко бьётся, а тело тяжелеет, расслабляясь в крепких объятиях. — Думаю, всё будет гораздо проще, — шепчет Ванцзи, глядя сияющим взглядом мужу в глаза. — Вероятно, — соглашается Вэй Усянь. Семья Лань будет ждать кого-то достойного в мужья Лань Ванцзи. И сам он, выросший в заботе и роскоши, будет ждать, что его спутник не окажется заурядным. Однако встреча с Вэй Усянем изменит всё, о чём Лань Ванцзи когда-либо думал, и всё, чего он ждал. Это перестанет иметь значение в какой-то момент. Хорошо, что Усянь никогда не был и не будет заурядным. Если требованием семьи Лань станет строчка в списке Форбс, Вэй Усянь взлетит так высоко, как это возможно. Если от него попросят положить к ногам Лань Ванцзи бизнес всех конкурентов семьи Лань, Вэй Усянь выкупит их одного за другим. Но если даже после этого им не дадут быть вместе, то Ванцзи просто сбежит с этим альфой. Они тихо и тайно поженятся с парой свидетелей. Никто не сможет встать между ними, ни семья Бэйкер, ни семья Лань. Даже если они попробуют, это не кончится для них ничем хорошим. Есть вещи, которые нельзя изменить. Ключевые события. Все ключевые события в их с Вэй Усянем жизни, любой жизни, будут вести к тому, что они будут вместе. Лань Ванцзи достаточно просто верить в это. Чтобы это было реальным, больше ничего не нужно. — Допустим, ты бы пригласил меня на свидание и я бы согласился. Что дальше? — любопытствует омега. — Ты бы не согласился так просто, — насмешливо фыркает Вэй Усянь. — Думаю, ты дал бы мне какое-нибудь задание, чтобы проверить, насколько серьёзны мои намерения. О, это похоже на Лань Ванцзи. Он обожает всё усложнять. — Например? — как же любопытно. Ванцзи обожает рассуждать о том, что было бы «а если». — Например, прочесть какую-нибудь книгу, а после, во время свидания, пересказать тебе её сюжет. И ты обязательно задал бы сложные вопросы, чтобы убедиться, что я действительно её прочёл, а не нашёл где-то пересказ, — предложил вариант Вэй Усянь. Омега тихо рассмеялся. Действительно, он бы мог сделать что-нибудь подобное. Почему нет. Это весело, но при этом полезно. Хорошая проверка на вшивость. — И ты бы её, конечно, прочёл, — вздохнул Лань Ванцзи довольно. — Скорее всего, я бы так нервничал, что даже выучил бы большую часть книги, — продолжил фырчать Вэй Усянь. — И это было бы безумно очаровательно, — умиленно заметил Ванцзи. Вэй Усянь был бы неловким, крайне забавным и мягким альфой. Совсем не таким, каким Лань Ванцзи встретил его в Китае. Без мускулов, дорогих тачек, шмоток. Он был бы обычным, начинающим великий путь разработчиком, которому светит блестящее будущее. И если бы Лань Ванцзи понравился этому альфе, то тот был бы с ним очень бережным и нежным. Он пытался бы завоевать омегу, а тот позволял бы себя завоёвывать. Рано или поздно дело дошло бы до постели. Одобрили бы это старшие Лань Ванцзи или нет, но не в его характере долго себя сдерживать, если предлагают. И вот как только бы Ванцзи понял, что именно ему предлагают, собственно, у Вэй Усяня пропал бы шанс выбраться из отношений с омегой. Потому что что? Правильно, получив в своё владение самый уязвимый орган альфы, Лань Ванцзи его ни за что не отпустит. Забраться в мозг и поселиться в сердце это, конечно, очень мило и, безусловно, работает, но нет ничего более надёжного, как держать мужика за хуй, у корня над яичками. Потому что бессердечных и безмозглых достаточно, а вот без детородного органа альфа уже не альфа. И ещё — это исключало риск, что ещё какая-нибудь вертлявая сука присядет на облюбованное Лань Ванцзи место. Нет уж. Это его. Он чувствует, что ему рядом с семьёй, наверху, будет слишком светло. Свет будет ослеплять его и пугать. Значит, Ванцзи будет искать тень. Кого-то надёжного, кто сможет укрыть его. А Вэй Усянь, безусловно, очень надёжный. Лань Ванцзи не будет таким глупым, как Тиффани. Зачем ему компания мужа? Пусть зарабатывает деньги. Омега придумает, чем ему заняться. Ну, помимо их отношений с альфой. Например, он может написать книгу. И родить сына. Зачем что-то менять. Если у Лань Ванцзи есть возможность построить свою собственную семью с Вэй Усянем, то совсем не важно, есть ли при этом в его жизни семья Лань. Хм… но если это не важно, может, стоит дать им шанс? Да. Пожалуй. Пожалуй, он подумает об этом завтра, а сегодня будет есть с мужем шоколадно-вишнёвый десерт, пока рядом, в люльке, спит их крошечный сын.