Колодец

      Лодочка ладони опрокидывает его, раскладываясь, и Леви чувствует, как начинает сползать. Ткань собирается складками вслед за уходящим вверх по телу кончиком языка, рубашка выдергивается из штанов, плащ сбился комом под лопатками. Обнаженный живот, исполосованный зажившими ранами и следами от ремней, тут же покрывают мурашки. Огромная голова совсем близко, и Леви, улучив момент, опирается ступнями о верхние резцы, скользя подошвами по гладкой эмали. В голове гудит, вся кожа горит, разбуженная сотней забытых ощущений. Не зная, как еще зафиксировать свое положение, он заводит руку за голову и хватается за складку кожи между фаланг, чтобы удержать равновесие. Отбрасывает с лица волосы, стараясь унять потекшую по сосудам истому. Не смотря на то, что подобного Леви не испытывал уже очень давно, спутать это ни с чем нельзя.       Шумное дыхание вдруг стихает и в кажущейся оглушительной тишине титан склоняет голову на бок, сокращая свои глаза до двух задумчивых полумесяцев. Леви тоже замирает, смотрит сверху вниз на заострившиеся скулы и темные провалы глазниц. Ему холодно и жарко одновременно, и думать получается только о том, что удары огромного сердца под ним лишь ускоряются, больше походя теперь на падающие каменные ядра — такие же тяжелые и убийственные. Капрал чувствует, что Эрен больше ничего не ждет и не доказывает ни самому себе, ни кому бы то ни было. Он просто делает, что хочет.       Например, облизывает его.       Полоумный.       Вторая рука, которая все это время была где-то внизу, скрытая стенкой колодца, поднимается вверх и обхватывает держащую Леви кисть, опуская его немного ниже. Титан смотрит пристально и жадно, подцепляет рубашку, задирая ее еще выше. Леви фыркает и бьет локтем в основание ногтя как шальную собаку, затем поднимает глаза к небу и обещает себе вытрясти из Эрена на следующий день все дерьмо, дважды. Нет. Трижды. И провести беседу. И на месяц поставить ответственным по всем корпусам. И лично проверять, чтобы все было вылизано до блеска.       Тьфу. Зараза.       Эрен явно неохотно оставляет его одежду в покое. Крылья носа раздаются, зубы лязгают и Леви едва не срывается, но его удерживает большой палец, перехватывающий поперек груди и сразу уходящий обратно вбок. Леви цыкает, утирает предплечьем подбородок. Язык, опустившийся было в недра глотки, снова выныривает и настойчиво вторгается между его колен, разводя их напрягшимися округлившимися боками. Внутренней частью бедра Леви осязает то место, где шероховатая верхняя часть переходит в гладкую нижнюю и ему хочется потрогать ее рукой. Есть ли на ней крупные сизые прожилки ветвящихся капилляров? Он мысленно дает себе затрещину и инстинктивно сводит ноги, получая колкое удовольствие от упругости прижимающейся к нему огромной мышцы. Почти неощутимый жаркий всплеск стыда, пах отзывается дрожью пенящейся крови. Леви сипит и заостренные уши титана шевелятся. Он подается вперед и тянет носом, словно чуя мигом взмокшего капрала, затем выдыхает, обдав горячим воздухом. Кончик языка протискивается выше, замирает, расслабляясь, и опадает, скрываясь внутри челюсти. Покрытый с ног до головы слюной Леви крупно вздрагивает, чувствуя, как враз начинают ныть от прилившего зноя кости. Он хочет опустить голову и посмотреть Эрену в лицо, увидеть, чувствует ли тот ту же тяжесть, которой наливается сейчас все тело Леви, но вместо этого снова поднимает глаза вверх. Раздражение на собственные реакции сдавливает гортань. Даже не глядя он чувствует неотступный взгляд немигающих глаз, полный осознания своей власти и разгорающейся похоти.       Сколько во всем этом от самого Эрена? Мальчишка, вчерашний ребёнок, не может так призывно открывать рот, так распластывать его в своих руках и так целенаправленно распалять.       Новое движение, новое томительно тянущее чувство, еще медленнее и дразняще. Он опускает руку и сжимает самый край мокрой плоти, силясь задержать ее, но пальцы соскальзывают, проезжаясь по выпуклому рельефу. Леви сглатывает и раздосадовано откидывает голову назад. Титан испускает приглушенный рокот, в очередной раз проходясь языком под коленом, выше, с нажимом; немного задерживается, покачивая и давя, и снова уходит приливной волной. Капрал ерзает, закусывает губу, окидывает незрячим взглядом сгустившиеся к ночи облака. Давление внутри настолько сильно, что этих наивных прикосновений начинает не хватать. Черт подери этот чертов длинный… Он бьет затылком о сустав позади себя и, наконец сдаваясь, не сдвигает бедра, когда язык вновь вжимает его в ладонь. Вместо этого он подается навстречу, еле сдерживая стон мгновенного облегчения; нахмуренные брови изгибаются, горло мгновенно пересыхает. Еще. — Еще. — бросает он хрипло. Хочет приказать, но скорее умоляет. От возбуждения низ живота сводит болью и, видимо, это читается на его лице, потому что Эрен скалится, нутряно рычит и зрачки его больше самой пустоты. Титан снова припадает к нему и Леви выгибается, уже не понимая, где слюна, а где его собственная смазка, упирается ладонями в холодную переносицу и весь отдается диким, странно-нелепым и опаляющим ласкам, становящимся все хаотичнее и быстрее, пока он не напрягается всем телом и не кончает с полузадушенным стоном, закусив собственную руку.       Леви открывает глаза от пронизывающего холода. Щурится, закашливаясь, с трудом шевелит отупевшим телом. Что-то тяжелое и твердое на его животе оказывается пальцем, и Леви понимает, что Эрен снова уберег его от падения. Он похлопывает крупную костяшку и глубоко вдыхает, потихоньку возвращаясь в сознание, затем поднимает взгляд на титана и удивленно моргает. Огромное тело стоит, словно застывшее, а сзади из его шеи поднимается пар. Ясно. Леви поджимает губы и складывает руки на груди, запоздало подумав, что стоило, наверное, для начала одеться. — Эрен! — гаркает он хрипло и морщится от саднящего ощущения в прокушенной губе и на натертой коже. — Месяц драишь казармы. Понял? — Ага. — отзывается Эрен, взбираясь и макушку титановой головы и глядя оттуда на Леви. — То есть Вы не будете убивать меня на месте? Я все могу объяснить. Леви предупреждающе вскидывает ладонь и выбирается из-под пальца, аккуратно встает, с некоторым трудом застегивает рубашку, расправляет плащ и сразу заворачиваться в него, обтирает сапоги и легко спрыгивает на землю с тихим чавканьем. Все так же молча проверяет нож в голенище. Выжидающий ответа Эрен шмыгает носом и накручивает на кулак пряди волос. — Капрал Леви? — тихо подает он голос и склоняется вперед. — Отставить. Вольно. — отвечает Леви и, развернувшись, уходит к себе, чтобы наконец-то помыться, сменить одежду и выпить чаю. Помимо этого, впереди у него еще примерно десять минут, чтобы придумать какими словами описать Ханджи итоги их с Эреном эксперимента. Эрен, так и оставшийся сидеть наверху, провожает его взглядом. Затем задумчиво смотрит на свою руку и осторожно ведет по ней языком, от запястья до самого кончика среднего пальца, чувствуя вкус пота, крови и свежевыстиранного белья.