rockefeller state of mind

Кейт в ужасе. Она попадала во множество неловких ситуаций, которые при объективном рассмотрении могут показаться гораздо хуже этой, но в этот момент ей хочется сделать только одно — проткнуть себя одной из своих стрел. Потому что, Елена стоит прямо перед ней, руки вытянуты вперед, как будто она готова блокировать удар (потому что именно это они и делают, они буквально в центре драки, какого хрена), ее глаза сверкают, а губы изогнуты вверх, образуя негодующую ухмылку. — Ты что, только что застонала? Кейт уже чувствует, как ее лицо становится красным от гнева. Она решительно не замечает недоуменного взгляда Елены и сосредотачивается на своих ботинках. Совершенно незапланированно в памяти Кейт всплывает воспоминание о том, как ее старый инструктор по боям после победы кричал ей: «Никогда не отводи взгляд от своего противника!» — Нет, — слабо говорит Кейт. Елена поднимает идеально очерченную бровь. — Нет! — Кейт говорит снова, ее голос трещит. Вот же блядь. — Нет, я просто…пискнула. Я издаю странные звуки, когда дерусь. Это… моя причуда. — Причуда… — повторяет Елена, забавляясь. Кейт хочет умереть. — Значит, если я… — Елена делает шаг вперед, просовывая свое бедро между ног Кейт, повторяя положение, в котором они находились до того, как Кейт решила быть полной идиоткой и стонать посреди боя (кто, блядь, вообще так делает?). - Если я сделаю это… — Она слегка дергает ногой вверх, так что ее бедро трется прямо о промежность Кейт, и та, к счастью, не стонет, но ее рот открыт, а дыхание сбивается, словно она снимается в каком-то странном лесбийском порно. Елена ухмыляется, очень, очень самодовольно. — Должна сказать, — тянет Елена, — мне очень нравится эта твоя… причуда. Кейт замирает. Елена снова делает шаг вперед, и теперь они находятся невероятно близко друг к другу, Кейт чувствует дыхание блондинки на своей груди. Она сглатывает и смотрит на нее сверху вниз, и хотя Елена все еще ухмыляется своей невыносимой улыбкой, она выглядит почти… взволнованной? — Оу. Привет. — Кейт пискнула. Елена двигает руками, одна из них ложится на ее талию, а другая начинает выводить узоры на ее руке. — Это, — Кейт снова сглатывает. — Это происходит прямо сейчас? Потому что мы буквально только что дрались, и, честно говоря, я была как раз в настроении, не то чтобы мне не нравилось то, что происходит сейчас, я просто немного смущена и… Она замолкает, в основном из-за того, что Елена прижалась к ее рту. Не прошло и мгновения, как Елена откинулась назад и посмотрела на Кейт, ее глаза изучали ее. — Это нормально? Кейт борется с желанием разразиться истерическим смехом, потому что… что, блядь, происходит? На улице идет драка, Клинт где-то внизу, один против целой гребаной мафии, а Кейт здесь, наверху, целуется с кем-то, кто, оказывается, сестра НАТАШИ РОМАНОФФ и тоже хочет убить Клинта? ???????? — Да, — говорит Кейт, потому что Елена как будто дымится от возбуждения. — Абсолютно нормально. На этот раз Кейт слегка наклоняется и втягивает нижнюю губу Елены в рот, целуя ее так, как она никогда не целовала никого другого. Руки на ее талии. Это грубо и даже немного больно, зубы Елены терзают губы Кейт, прежде чем засунуть свой язык ей в рот. И только они, две женщины в боевых костюмах и с оружием в руках, целуются на вершине Рокфеллер-центра в канун Рождества, в сотнях футов над Клинтом, над всеми. Руки Кейт медленно поднимаются к животу Елены, ее ладони скользят под жесткой тканью костюма Елены. Она двигает руки еще дальше вверх, пока одна из них не касается соска. Она усмехается в рот Елене, испытывая гордость от тихого хныканья девушки. И тут Елена отталкивает ее к стене, разрывая их поцелуй, но, к облегчению Кейт, ее рот тут же находит кусочек мягкой кожи под мочкой уха Кейт, чтобы пососать ее. Ее язык рисует коварные узоры на шее, посылая толчки тепла прямо в живот лучнице. — Блядь, — шипит она, когда Елена начинает ставить засос на ее шее. — Блядь, блядь, блядь. Кейт чувствует, как рука Елены скользит по ее животу и пробирается к поясу. Она мужественно пытается расстегнуть его, целуя ключицы Кейт, а другой рукой лапая задницу брюнетки, но через минуту сдается, откидывается назад и разражается самоуничижительным смехом. — У тебя дурацкие штаны, — сообщает Елена. Кейт игнорирует ее, слишком занятая тем, чтобы снять чертов ремень. Она хватает руку Елены и засовывает ее туда, где она была, в низ живота. Елена, к счастью, понимает намек и с хрипом просовывает руку глубже. — Это зло, — повторяет она, с трудом засовывая руку целиком. — Они такие узкие, в них не может быть удобно. — В них моя задница выглядит великолепно, — отвечает Кейт, и Елена с энтузиазмом кивает в знак согласия. — Это стоит жертв. — Видишь, в моих штанах задница выглядит отлично, и моя вагина там не задыхается, — Елена тянет за штаны свободной рукой, демонстрируя. — Вы, американцы, всегда отдаете комфорт за внешний вид. Это не всегда должно быть одно из двух, знаешь ли. Кейт затыкает ее, засовывая язык в рот блондинке, и они снова возвращаются к теме. Елена наконец-то (наконец-то!!!) двигает рукой чуть ниже, кончики пальцев касаются ее клитора. — Ох, блядь, — хнычет Кейт, зарываясь лицом в шею Елены. Она хорошо пахнет, каким-то неясным фруктовым ароматом, смешанным с более слабым запахом ее естественного мускуса. Она быстро вдыхает, медленно выдыхает и начинает наносить влажные поцелуи вдоль линии ключиц. Елена проводит рукой медленные, мучительные круги по ее нижнему белью, прямо над клитором, но с достаточным давлением, чтобы она могла хоть что-то почувствовать. Кейт хнычет в шею Елены, беззвучно призывая ее двигаться быстрее, сильнее, как угодно, лишь бы она почувствовала это. Блондинка хихикает, низко и хрипло, и Кейт чувствует это в своей сердцевине, пульсирующей и нуждающейся. Она стонет от разочарования, когда Елена ничего не делает, а только теребит рукой. Елена прижимается к губам Кейт быстрым, целомудренным поцелуем и отодвигает разделяющую ткань, позволяя руке прижаться к влажному теплу. Кейт стонет, дергаясь против руки Елены. — Пожалуйста. — Она хнычет, прикусывая мочку уха Елены, посасывая ее. К ее удивлению (и вечной благодарности), Елена не задает вопросов, медленно вводя в нее палец, затем два, три. И вдруг она перестает дразнить. Она вводит пальцы в Кейт, быстро и грязно, впиваясь ртом в ее шею и терзаясь о ее бедра. Кейт откидывает голову к стене, из ее рта вырывается тихий, непрерывный поток ругательств. Елена загибает пальцы внутри нее, и Кейт произносит «Ох, ебать!» и кончает со всхлипом. Она падает вперед, ее голова падает на плечо Елены. Блондинка мягко усаживает их обеих и отстраняется от Кейт, поправляя свою одежду. — О Боже, — говорит Кейт, ошеломленная. — Это был лучший оргазм в моей жизни. Боже мой. Елена встает, выглядя забавной. — Куда ты идешь? — Кейт слишком парит в облаках, чтобы заботиться о том, как плаксиво она звучит, или о том, как несносно надуваются ее губы. — Вернись. Ты еще не кончила. Елена смеется. — Ты мне должна, в таком случае. Мне еще нужно убить Бартона. Кейт моргает. — Подожди, что? — Я искренне надеюсь, что это не последняя встреча с тобой, Кейт Бишоп, — говорит Елена и с последней ухмылкой и насмешливым салютом отступает от дверного проема. Мгновение спустя Кейт слышит звон разбитого стекла. Проклятье.