Поймай меня, королева

Солнце, как обычно, опаляло серый камень, который был положен на улицах этого грязного городишки. Кажется он вот-вот должен был разориться, но благодаря распутным и вечно пьянствующим морским разбойникам Тортуга по-прежнему существует, хотя ее уже по праву считают пиратским портом. Каждый его немногочисленный житель был обязан этим убийцам и ворам, но в душах людей были лишь ненависть и отвращение. Им было страшно за свои жизни. Не было причин, чтобы уважать и любить этих пиратов, ведь просто так в этом мире ничего не дается. Таковы правила этой жизни, таковы законы этого мира. Несмотря на все эти взгляды, наполненные отвращением и злобой, Гань Юй продолжала свой путь до местного, довольно-таки известного борделя, где ей приходилось работать в последнее время по определенным причинам. До обеда было куда проще: меньше народа, меньше разбоев и прочих проблем. По вечерам и ночам все обстояло совсем иначе, что заставляло девушку невольно вспоминать свое болезненное детство с отцом. Эти похотливые и голодные взгляды незнакомцев каждый раз служили напоминанием о том, как же сложно быть девушкой в этом мире. Они жили в каком-то богом забытом поселке, куда почти никто никогда не приезжал, и уж тем более здесь не было какой-либо стражи, а значит и о порядке мечтать даже не стоило. Матери у девушки не было, ведь она умерла при родах, а отец в раннем возрасте постоянно ругал и бил ее, скидывая на маленькую Юй вину в смерти женщины. Синяки и царапины покрывали буквально все ее белоснежное и хрупкое тельце. Сопротивляться родителю она попросту не могла, силы были не равны, поэтому она его возненавидела и всегда сбегала из дома, когда он возвращался пьяным по ночам. Уже повзрослев и почти достигнув своего совершеннолетия, Гань Юй столкнулась с самой мерзкой стороной отца. Этот мужчина несколько раз пытался изнасиловать родную дочь, постоянно произнося имя ее матери, но каким-то чудом голубоволосой удавалось оттолкнуть этого человека и опять же сбежать из дома на пару дней, голодая и ночуя на холодных улицах забытого поселка. Жители были равнодушны к горю и проблемам девушки, поэтому помощи она уже перестала ждать, перестала даже верить в свое спасение, но в один из таких серых дней ее жизнь изменилась. - Хэй, можно побыстрее! Я тут уже гребаный час жду своей кружки пива, черт! - донесся где-то сзади недовольный, хриплый и низкий мужской бас уже явно перепившего посетителя. Гань Юй пришлось вернуться в реальность, и, забрав кружку хмельного с барной стойки, она подала ее гостю. Двенадцать часов дня, а этот мужчина уже в стельку был пьян. Впрочем, для здешних мест это не было чем-то странным. Еще одна мерзкая обыденность, заставляющая надежду почти покинуть твой разум навсегда. - С вас 5 серебряных, господин. - четко сказала девушка уже намереваясь покинуть гостя и закончить сегодняшнюю смену, но ее руку обхватила чужая, более грубая и мозолистая ручища. - Красотка, не хочешь составить мне компанию? Уверяю, ты будешь довольна. - глаза были стеклянные, но на лице играла извращенная улыбка. - Нет, не нуждаюсь в вашей компании, - вырывая руку, раздраженно сказала Гань Юй, - Отпустите вы уже меня. - Может хотя бы хочешь посидеть на моих коленях, девочка? Подумай хорошенько, хех. Его голос с каждой секундой казался все отвратительнее и мрачнее девушке, поэтому притворяться беззащитной ей более не хотелось. Плевать, что ее уволят, но позволять касаться своего тела этому заядлому алкашу, она была не намерена. Замахнувшись, Гань Юй со всей силы врезала этому гостю в нижнюю челюсть, а именно в том месте, где она была ближе к уху. Мужчина, не ожидавший такого удара и в стельку пьяный, тут же упал со стула и, скуля, потирал место удара. Девушка же немедля направилась в помещение для персонала, откуда вскоре вышла в своей привычной одежде и направилась к барной стойке, где ее уже поджидал шеф. - Снова, Гань Юй? - раздраженно спросил брюнет довольно-таки высокого роста и крепкого телосложения, - Сколько можно, мать твою? - Прошу прощения. - сухо ответила девушка, зная к чему приведет этот диалог. - Так больше продолжаться не может. Катись отсюда, Гань Юй, и даже не смей возвращаться. Деньги свои у барной стойке забери за сегодня и проваливай. - произнес бывший начальник голубоволосой и направился в свой кабинет. Девушка же спешно подошла к барной стойке, забрала маленький мешочек с монетами и тут же покинула этот бордель, уверенная в том, что более сюда не вернется. Здесь ее работа была выполнена, оставалась лишь заключительная часть приказа, которая уже сегодня ночью будет исполнена. Не теряя более времени, Гань Юй направилась в место, где жила весь этот промежуток времени, чтобы собрать свои малые пожитки и подготовиться к возвращению в семью, однако откуда не возьмись на ее пути появляется Кэ Цин, уверенным шагом подходя все ближе и ближе. -Гааань Юй, утро доброе! - протянула фиолетоволосая, слегка помахав правой кистью в знак приветствия, - Ты же говорила, что у тебя планы, так почему прогуливаешься тут просто так? - Не лезь не в свое дело, Кэ Цин. Тут не принято быть в каждой бочке с ромом затычкой, запомни уже. Девушка не была намерена трать свое время впустую на эту "подружку". Нежничать с ней она тоже устала. Подумаешь, нагрубит сегодня, но ведь завтра ее не будет здесь, а значит и проблем не возникнет. Стоит просто поскорее избавиться от внимания этой шпионки и дело с концом, но та никак не унималась, пытаясь выведать хоть какую-нибудь песчинку скрытой информации. Возможно хотя бы сегодня ей повезет и она наконец сможет увидеться с губернаторшей. - Ой, ну брось! Любопытство мало кого сгубило. Давай лучше пойдем вместе и как раз поболтаем, - сказав это, девушка взяла Гань Юй под руку и лучезарно улыбнулась, - Я погляжу ты сегодня не в духе.. Что-то случилось? Снова эта маска лжи, снова наигранно тоненький голосок и милая девичья улыбочка. С каждым днем Кэ Цин удавалось улучшать свои актерские навыки, притворяясь дурочкой, и сдаваться она не была намерена. Она унизится в поведении настолько, насколько это возможно, но не упадет в грязь лицом перед Нин Гуан. Ну уж нет. Этот приказ будет исполнен, пусть и с небольшой задержкой. - Да отвали ты, идиотка! - Гань Юй отпихнула от себя фиолетоволосую, высвобождаясь из ее хватки, - Перестань притворяться и лезть ко мне! Сгинь с глаз моих или я врежу! Голубоволосая была просто в ярости и уже не ограничивала себя на ругательства. Этот спектакль явно уже наскучил, поэтому более подыгрывать этой глупой актриске Кэ Цин, она была не намерена. Быстрыми шагами Гань Юй покинула главную площадь под удивленные взгляды прохожих, оставив английскую шпионку одну, и направилась на рынок, желая прикупить немного фруктов. Монеток в мешочке должно было хватить. Бесконечный поток мыслей струился через край сознания, заставляя Гань Юй вновь и вновь прокручивать эпизоды этого месяца: взгляды прохожих полные унижения и отвращения, ругательства пьяных пиратов и извечные драки в борделях по любому поводу, периодические голодания и вишенкой на торте стала эта раздражающая Кэ Цин. Наверное, невозможно было найти более плохую актрису, чем эта девчонка, как казалось голубоволосой. Она безумно ненавидела ее и каждый раз сдерживалась, чтобы не врезать кулаком по безупречному и невинному личику. Гань Юй погрузилась в эти воспоминания с головой, сидя на довольно-таки жестком белом матрасе, где ей приходилось спать все это время, но уже спустя минуту вскочила, выглянула в окно, перекинула небольшой мешок через плечо и направилась в гавань. - Осталось совсем немного и я буду дома, - еле слышно шептала голубоволосая и улыбалась. Волнение билось через край, поэтому спустя мгновение она уже неслась со всех ног к гавани, а точнее в самый ее край по деревянным мостикам. Сегодня здесь стояли три небольших пиратских судна, капитаны которых были известны лишь в узких кругах, тем не менее в Порт-Ройале о них были наслышаны. Каждый из этих людей хоть раз отбывал срок в темнице и, к счастью, не был повешен как в большинстве случаев. Заключили ли они сделку с Нин Гуан или попросту были марионетками - этого Гань Юй не знала и так и не услышала ни от кого. Наконец пройдя в самый конец, куда свет от корабельных ламп и уличных фонарей не просачивался, девушку резким движением обхватывает и прижимает к себе чужая, но такая знакомая рука. Она делает глубокий вдох, расслабляясь словно в объятиях матери, и чувствует приятное тепло женского тела, к которому так и льнет. Это чувство безопасности, которого она так ждала целый месяц, захлестнуло ее полностью. Внезапно Гань Юй почувствовала, как смуглая рука легла на ее голову, бережно и заботливо поглаживая мягкие волосы голубого оттенка. - Капитан, вы наконец-то вернулись, - с улыбкой на лице прошептала девушка, слегка приподнимая голову, чтобы взглянуть на свою капитаншу, но затем вновь крепко прижалась к крепкому телу женщины, - Я рада.