Рисую запятую

Хёк улыбается, улавливая краем уха, как отец мечется по коридору перед открытой дверью в спальню сына. В какой-то момент они заключили негласное соглашение, что омежка держит дверь своей комнаты открытой, если: не переодевается, не болтает с кем-то по телефону (вопрос о Марке остался открытым), не делает слишком сложное домашнее задание. Так что прямо сейчас господин Ли Донхёк был свободен для диалога, но продолжал слушать только тяжёлые, такие суетливые шаги отца.  — Папа! Перестань! — мальчишка разворачивается на стуле и видит, как на стене замирает тень, — Иди уже сюда и поговори со мной!  — Ты хочешь со мной поговорить? — Кай входит в комнату сына и кружится около кровати того,  — Нет, ты — хочешь. Так что давай скорее, а то у меня начнёт кружиться голова от твоих метаний. Сядь уже! Альфа тут же приземляется на кровать омежки и сцепляет пальцы в замок:  — Завтра у меня будет серьёзный разговор, и я даже не знаю, чем он завершится,  — Конкретнее,  — Представь, что ты — альфа, — Чонин вскидывает голову и смотрит из-под отросшей чёлки на Донхёка,  — Так,  — И тебе двадцать,  — Так? — мальчишка хмурится, потому что ожидал совсем другого развития событий,  — И ты ненавидишь родного отца,  — Ты будешь говорить с Тэёном? Ким усмехается и кивает пару раз:  — Он сам налетел на меня, назначил встречу. Кажется, это будет что-то серьёзное. Если бы ты знал, как я волнуюсь,  — А чего волноваться? Он такой же твой ребёнок, как и я, — Ли пожимает плечами и собирается даже отвернуться к раскрытой книге со спрятанным под страницами телефоном,  — А вот и нет. Ты готов принимать мою помощь, знаешь, почему и зачем нам обоим это необходимо. А вот он…  — Вдруг он скоро женится и просто решил позвать тебя? — ляпает Донхёк, слыша за спиной возмущённый вскрик «Что?», — Что-что? Он же совершеннолетний, живёт один, мало ли. Свадьбы — отличный повод для примирения родственников,  — Я запрещу тебе общаться с Бэком, — под смех сынишки альфа поднимается на ноги и почти выходит из комнаты, — Кстати, как дела у Сехуна?  — Ну-у, он счастлив. Устроился на работу, наслаждается жизнью, с горем пополам изучает язык,  — Не ждёт тебе братика?  — Пока нет. Он сразу сказал, что будет планировать не в мой день рождения,  — Умно, — Чонин хмыкает и всё же выходит в коридор. / Бэкхён отсылает данные по посещаемости, потом — ответ преподавателю истории о причинах прогулов всем потоком его лекций, потом — шлёт письмо ректору Академии о просьбе рассмотреть кандидатуры студентов на пробные роли в Большой Театр следующего сезона. А потом только выключает ноутбук и устремляет взгляд на дверь. В отличие от многих людей планеты Земля, господин Бён Бэкхён обожает понедельники. Сразу можно решить несколько дел, порадоваться работе, заполняющей мысли, встретиться с Каем. Дверь открывается, так что бета сразу улыбается вошедшему, только спустя секунду, когда глаза встречаются с болезненно выбеленной макушкой, понимает, что чуточку ошибся.  — Господин Бён, Вы же не заняты? — Тэён круглыми глазами смотрит на заведующего, который будто ждал его,  — Нет, как раз освободился к твоему приходу,  — Вы знали, что я приду именно сейчас? У Вас где-то камеры, да? — альфа закрывает дверь и проходит в кабинет, падает на стул, задевая коленом столешницу, но даже не морщится,  — Простое предчувствие, Тэён. Ты хотел со мной продолжить тот наш серьёзный разговор? — Бэкхён смеётся сам с себя,  — Да. Я бы хотел задать Вам много вопросов,  — Вперёд, — бета отмахивается и откидывается спиной на спинку стула,  — Кто сказал Вам что-то такое, что Вы возненавидели себя, и как потом с этим справились? — вопрос альфы слишком глубок, режет не просто мягкие ткани — попадает в самую душу. С лица Бёна слетает улыбка. Он пару раз моргает и опускает запястья на стол, нервно сглатывает. Потому что этот «кто-то» был, и, в самом деле, не просто сказал, а говорил месяцами. Как Бэкхён справился со всем этим? Убил все чувства, собственноручно. Убил так грубо и жестоко, что ничего не осталось даже на богатый талант к танцу. Это и привело к тому самому «выгоранию» — если говорить в терминах господина Ли Донхёка.  — Какой он, мир без чувств? Я знаю лучше прочих, — бета начинает как-то издалека, не нарочно вовлекая альфу перед собой в историю, — Потому что сперва ты живёшь ими, ты — это они. А потом наступает момент, когда то, что ты так любишь, человек, которого любишь больше всего на свете, говорит тебе что-то настолько унизительное, что ты судорожно ищешь кнопку сброса, пытаясь хоть так спасти свою психику, В кабинете повисает холодное молчание, но Тэён поразительно терпелив.  — Я строил отношения с омегой, мы даже съехались, но потом понеслись мелкие стычки: одно за другим. В конце концов, он оказался жутко не удовлетворен половой жизнью, отсутствием яркого аромата у меня, и частыми пропусками домашних ужинов в пользу репетиций. Он тогда много всего наговорил, а я поверил. Это было больно, и пришлось выкручиваться. Не знаю, как справляешься ты, но я предпочёл расстаться с ним, и полностью уйти в работу. Только вот, она также перестала приносить радости. Я даже как-то посмотрел на себя и подумал, что устал от всего этого. И ушёл. Знаешь, уйти всегда проще простого. От человека, с работы, от трудностей. Тяжелее — остаться и продолжать двигаться, проявлять чувства, какими бы они ни были. Потому что сейчас, пережив все те события годами, найдя усладу в новой работе, поймав вдохновение от новых встреч, от … — Бэкхён с вызовом смотрит в глаза парнишки перед собой и всё же нагло усмехается, решаясь продолжить, решаясь задеть того, чтобы придать движение с мертвой точки, — От отношений с особенно любимым человеком. Уверен, ты не хочешь повторять мой путь, истязая себя годами,  — Я начал уже сейчас, — альфа с гордостью хмыкает, подносит указательный палец ко шраму на виске, — Вы как-то не дали мне конкретного ответа, господин Бён,  — А я и не должен. Ты сам его найдёшь, если раскроешь глаза и перестанешь думать о том, какой ты жалкий, а обратишь внимание на то, какой ты сильный, и как удачно помогаешь людям вокруг: вытаскиваешь их раз за разом из самых разных передряг. У тебя свои методы, но они оказываются рабочими,  — Вы всё ещё плохо помогаете, — студент Ли поднимается со стула, но потом выдаёт громкое «о!», лезет в сумку и выуживает яркий плакат, одним движением раскрывает свёрток, тыкает пальцем в тот и спрашивает, — Я могу поставить номер со студентом Ким Донёном на это мероприятие? Заведующий Бён пару раз растерянно моргает, узнавая объявление о Весеннем Фестивале талантов, множестве отборов и их сроках.  — Да, пожалуйста,  — Спасибо, — Тэён принимается сворачивать плакат обратно,  — Погоди-погоди, откуда ты взял его?  — Объявление?  — Ага,  — Да шёл к Вам, увидел на двери, взял и сорвал. Думал, что будет круто, если он красиво развернётся, и я спрошу у Вас. Круто же вышло, согласитесь? — в глазах у парня бета не видит ни капли сожаления, осознания, вины — только детское любопытство,  — Очень круто. Только в следующий раз не срывай объявления. Ты тут не один, а печать такого формата дорого обходится,  — Ой да ладно, тут же все богатые! — альфа хихикает, впихивая лист в сумку, — Ещё увидимся, — выходит за дверь. Бэкхён роняет лицо на подставленные ладони, всерьёз задумываясь о Тэёне. Потому что заведующий — это вам не родственник, и не специалист, которым можно было бы всё доверить, которые бы дали дельный совет. Но почему-то этот альфа каждый раз угадывает к кому с каким вопросом идти, чтобы получить нужный ответ.  — Чутьё, везение, глупость? — бета отрывает лицо от рук, продолжая размышлять: пора ли рассказать Чонину об их встречах и разговорах, или эти «двое умных альф» сами во всём разберутся. В конце концов, заведующий Бён решает дать им шанс. / Кай дёргается на каждый стук в дверь кабинета. Сегодня он больше обычного ненавидит студентов с теперь уже четвёртого курса, его раздражает подозрительно улыбчивый Ким Доён, слишком старательный первокурсник-бета, да вообще все. Когда пятая пара подходит к концу, альфа падает на пол и просто смотрит на своё отражение. Какое-то время Ким даже думает, что сын напрочь забыл о нём, но потом дверь кабинет широко распахивается и в комнату входит он. Тэён останавливается перед Каем, проводит ладонью по выбеленной шевелюре и роняет сумку с плеча:  — Всё ждал, пока ты освободишься,  — А, спасибо за заботу, Ли обходит отца, а потом садится рядом, спиной к тому, спиной к зеркалу. Он бросает взгляд в высокое окно и скрещивает руки на груди:  — Ты не менял сотовый?  — Нет,  — А мы с аппой сменили. И адрес квартиры. Пять лет назад. Когда ты и перестал меня поздравлять. Скажи, что просто не мог найти, — мальчишка шумно вздыхает,  — В первый год просто не мог до вас дозвониться, а потом подумал, что, наверное, вам и без меня лучше, — мужчина смотрит на сутулую спину сына и хмурится,  — Первое время было неплохо. Отчим тоже неплохо так ко мне относился. Кстати, ты с ним не знакомился?  — Познакомился. Но на общих мероприятиях, так сказать, не пересекались. Ещё он отказался принимать подарки для Джено. Я их оставлял через Кёнсу: мне без разницы, кто отец ребёнка, если это сын Кёнсу,  — Благородно, — Тэён хмыкает и роняет голову на грудь, — И всё же, почему не предложил переехать к себе ещё тогда? Тогда я бы охотно согласился, может, поистерил для виду, но согласился бы,  — Правда? — Чонин оборачивается к сыну и видит косую ухмылку на губах того, — А сейчас согласишься? Согласишься просто познакомиться с тобой? Заново? Не по старым рельсам, а если так, как ты хочешь — чтобы, как ко взрослому,  — «Ко взрослому», — парень прыскает смехом и также поворачивается к отцу, — Ты думаешь, что я, в самом деле, такой взрослый и крутой? А вот и нет, всё такая же бестолочь,  — Ну как «бестолочь», у тебя есть талант, — Ким пожимает плечами, выставляет руку за спину, держа так вес тела, просто устав за сегодняшний день,  — Чего будет стоить мой талант, если я не помирюсь сам с собой? Если меня, как и Ким Донёна, будут держать в стенах Академии, пока мысли не придут в порядок?  — Что?  — Он рассказал. Рассказал, что вы его не пускаете на сцену из-за нестабильного здоровья, из-за его частых истерик и ссор с другими студентами. Я посмотрел и подумал, что не хочу также. А господин Бён добавил, что голову надо лечить смолоду тем же ядом, которым когда-то был отравлен,  — Бэк?  — Пока ты занимался непонятно чем, я успел познакомиться со всеми, кроме Донхёка, — Ли снова хихикает, — У меня куча отличных карт на руках, но я не умею ими пользоваться. Думаю, что ты тоже не особо соображаешь, хоть и продолжаешь сидеть с козырями,  — Знаешь, Тэён, наверное, разрыв поколений сказывается: понимаю тебя через слово, — мужчина отворачивается от сына, грустно усмехаясь, — Говори сразу по делу,  — Я согласен помириться с тобой, папаша, — Тэён поднимается на колени и протягивает руку отцу, — Согласен переехать к тебе, кайфовать от жизни под твоим присмотром и вместе всему учиться. Только у меня будет пара условий,  — Каких? — Чонин всё же пожимает протянутую ладонь, давая понять, что согласен на любые,  — Ты не говоришь аппе, где я, с кем я — ничего. «С Тэёном всё в порядке» хватит для успокоения нервов, там сейчас Джено-я, ему важнее получать заботу аппы. И второе, — парень намеренно медлит, тянет «ммм» долгие секунды, потому что уже давным-давно нашёлся, как сформулировать свою просьбу, — Однажды я кое-что расскажу тебе, но ты ударишь меня,  — Что?  — Я расскажу тебе один секрет, но ты обвинишь меня, ты накажешь меня, потому что мы не имеем права возвращаться к прошлому, разгребать ещё и чужие ошибки, должны быть выше этого. Поэтому, когда я расскажу тебе этот секрет, именно ты должен наказать меня, понял? Без размышлений, немедля, Ким поджимает губы, вглядываясь в жутко чёрную глубину глаз Ли, и неуверенно кивает. Однако Тэён оказывается удовлетворён и таким ответом, а потому поднимается на ноги, хватает сумку и уже идёт на выход, как чиркает молнией, какое-то время роется с пространстве и всё же достаёт прежний плакат, разворачивая свёрток ловким движением и с пафосом спрашивает:  — Могу поучаствовать тут со студентом Ким Доёном?  — Ну-у-у, конечно, если он согласится, — Кай растерянно смотрит на плакат, — Погоди, откуда ты его взял?  — Но развернул-то я его круто, а? Прямо по-киношному? — парень уже сворачивает бумагу обратно в свиток и только глаза не закатывает от ощущения дежавю,  — Натурально по-киношному,  — Во! — альфа закидывает сумку на плечо и машет рукой, — В субботу скину тебе адресок, откуда встретишь меня. Подпишусь под «эс-эм-эской», чтобы ты точно меня не терял. У меня вещей немного: половину всё же распродал, так что не очкуй, много места не займу. Пока, папаша! Не дожидаясь ответа, Тэён выпрыгивает из комнаты, оставляя отца о многом думать. И тот, прокручивая в голове минувший диалог, не знает, за что именно ухватиться: за предавшего Бэка, за снова всплывшего проблемного Доёна, за это обещание молчание для Кёнсу, или подозрительное перемирие, или вовсе — за это финальное «распродал». Альфа решается начать с простого, а потому открывает телефон и заполняет заметку по старшему сыну:

/// Ли Тэён, альфа, 20 лет, дата рождения: 1 июля. /// Учится на современном танце /// Дружит с Доёном (???) /// Не рассказывать Кёнсу/Почему??? /// Подружился с Бэком (?) Спросить Бэка /// Согласился дать мне второй шанс /// Какой секрет ты хранишь, и за что ждёшь наказания от меня?

Мужчина ещё какое-то время смотрит, а потом открывает соседнюю заметку по Донхёку, и в длинный список, стирая уже приевшиеся факты, которые помнит наизусть, добавляет ещё одну строку:

/// Кто такой Тэиль?