Перо.

Сказать, что я была поражена наглостью, это статично умолчать. Неужели в ней проснулась совесть? Может, чувство вины или острая недостаточность во мне? Так или иначе, мой мозг, не проснувшийся даже толком не среагировал на то, как резко я обратно оказалась в спальном месте. Лишь спустя пару секунд дошло резкое осознание, что что-то здесь не так: На мне лежала Мэй. Или вовсе не она, от неё лишь остались привычные черты. Лицо стало резким и грубым, а тело ещё более сильным и крепким. -Мать твою, что ты делаешь? В моей квартире, на моей кровати, на мне! - брови свелись к переносице,пока руки задергались. Ложь к самой себе убивала, её появление перечеркнуло все старания забыть ее, заигрывая пластинку заново. Ей нравились ее касания, она хотела прикоснуться к ней как раньше. Целовать, обнимать, говорить ласково, смотреть нежно. От воспоминаний, когда они проводили время вместе становилось так тепло в груди, но было что-то еще: невыносимая режущая боль. Не стоило забывать о тех бессонных ночах, истощенном организме, который поглощал все эмоции, словно чёрная дыра. Когда ты лежишь в кровати не в состоянии просто пошевелиться, когда подруга бегает рядом, пытаясь уговорить хоть что-то сделать, банально съесть хоть чего-нибудь.. а ты с трудом набираешь сил дабы моргнуть. Желание закрыться в себе, укрыться от мира, чтобы никто не трогал, но всем именно тогда от тебя что-либо, конечно же, потребуется. Все они считают должным позаботиться, можно подумать, их кто-то просил. Прекратите крутится вокруг,человек просто желает покоя, он не требует вашей заботы, внимания. Нужно время для принятия, осознания. Это самый трудный этап. Все не будет как прежде. Теперь ты одна. Одна. Ты одна будешь переживать все то, что внутри тебя. Одна будешь проводить ночи в кровати, сама с собой, ну ещё с воспоминаниями. -Пытаюсь с тобой помириться, дорогая. - чужая холодная ладонь оказалась на родной щеке, поглаживая с самодовольной ухмылкой на лице. -Я правда больше не могу без тебя. Ты нужна мне как никогда. Я устала просыпаться в надежде, что ты рядом. Устала возвращаться в квартиру с той же надеждой услышать приятный аромат и твой чудный голос. Я сделаю все, что тебе только захочется, только вернись ко мне! - взгляд той был отчужденным, но определённо отдавал синевой, искренность присутствовала. А каково было ей? Это она устала? Она имеет ещё честь жаловаться! Иметь позицию жертвы её отнюдь не устраивало, но по сути, на неё только что пытались повесить чувство вины, совсем без скрываемой уверенности надавливая на жалость! Это был верх чаши терпения. Эмоции переливали через край, хотелось скинуть ту с себя,  влепить трезвую пощёчину, может после неё мозги наконец вернутся на законное место, но также хотелось прижаться к пухлым губам, через которые проходил тёплый воздух. Сплестись с тем самым языком, который посмел сказать такую дрянь. -Нет. - с трудом произнесла я, отрицательно помотала головой, глядя в чужие глаза. -Нет. -Не будь капризным ребенком, Юдзу. -Нет, это ты им не будь! Ты всегда думаешь о себе в первую очередь. Мне нужен покой, как ты не поймёшь? Мне нужен покой и время, чтобы справится с этим, мать твою. А тут ты врываешься в мою квартиру, заваливаешь меня и чего-то смеешь требовать? Схуяли загуляли?! Мэй расширила глаза, смотря на ту, пока девушка пыталась отдышаться от такой красноречивой реплики. -Ты не понимаешь меня так же.. Мне лучше, когда ты со мной. Тогда, я счастлива. Ты делаешь меня счастливой. -Это не моя забота - делать тебя счастливой.  - такие слова хорошо прошлись по всему телу, отчего оно обмякло, заставляя облокотится о стенку дивана, просто моргая и смотря в никуда. Они ранили. Правда жалила, не жалея собственного запаса чувств. Вся смелость и намерения куда-то резко пропали после отказа. Она ненавидела эту ситуацию. Ненавидела то, что соврала ей тогда, а не созналась сразу. Винила не свою трусость, а себя же. Ведь вместо того, чтобы сознаться и далее упростить им жизнь она снова избежала ответственности. Мэй резко поднялась с дивана, кинув взгляд на меня. -Я заставлю тебя выслушать меня. *** Уже помешивая готовое какао, я облизнула губы, смотря на немного покрасневшие запястья. Стало стыдно за свои арошлые мысли. Все косятся на меня, а я понятия не имею, как объяснить свою разбитость. Будто вцепилась в соломинку, отчаянно отказываясь её отпускать, но упорно доказывая, что она ни к чему и я справлюсь сама. Себе невозможно солгать, понимаешь о лжи и становится так тошно, что и жить не хочется. Однако тот взгляд, который на неё бросала Мэй - все их старания быть без друг друга просто смешны и напрасны.  И пока в брюнетке живёт искра надежды, она не отступит. Она никогда не была терпелива, но когда дело касается её личного.. Тем не менее, я вздохнула спокойно, когда подруга смогла навестить. Танигучи была отличным собеседником и собутыльником.  Однако алкоголь не лез, хотелось блевать от одного вида на него. -Реально ни глотка? -Мм.. - палец отодвинул стакан, отчего стакан дернулась, звук стука льда заставил вздохнуть. -"Что же делать".. - бесполезно убеждать себя, что ты ненавидишь человека, высказываться об этом, пытаться насильно разлюбить, лучше просто отпустить. Это работало, но не с ней. Лишь поздно вечером Харумин собралась домой, слегка пошатываясь. Две бутылки виски и мохито со льдом хорошо цеплялись за ноги, не собираясь оставлять. В разговоре пришлось идти на различные компромиссы, лишь бы пьяная душа успокоилась, ах, ну, и куда же без советов, от рассказа про утреннюю ситуацию, боюсь, она бы и вовсе свалилась со стула. Для сохранности лучше сохранить данную информацию для трезвого ума. После ухода квартира оказалась ещё куда более пустой. Усевшись на диван с лёгким головокружением, чувство, которое было в груди такое долгое время, в теле - снова стало тяжелее. Я не знала, стоило ли вовсе слушать её. Как будто между ними была не пара сантиметров,  а целая стена, и я ничего не могла с этим поделать. Боже, и почему я так зажата?  Между нами не должно было быть так. Но как иначе? Между нами все кончено. Кончено. Кончено. Кончено. *** Прошла пара дней. Работа требовала появления на ней. А нежданный гость не обязан был появляться. Ее слова насчёт чужих уверенных действий оказались правы: она стояла рядом с её столом, нахально улыбаясь. -Что? - едва слышно произнесла Юдзу. Пришлось проморгаться Чужая ладонь приветливо вскинулась. -Опаздываешь? У меня вздыбились волоски на гусиной коже. Но не успела я ничего ответить. -Ожидала услышать что-то иное? Но если ты хочешь, мы наконец-то можем поговорить. - она сократила дистанцию, глядя мне в глаза. Колени подгибались, пол под ногами будто грозился провалиться. Хотелось высказаться снова, так много всего, что и вовсе ничего не было сказано.  В горле пересохло, пришлось прокашлятся. -Мы здесь ради лекции, а не личных разговоров. -Но мы обязаны поговорить, Юдзучи. Ты моя жена. Слова были страстными,  но голос звучал нежно, но интерес не был там слышен. Ее боялись спугнуть, словно дикого котёнка.  В чужих глазах была заметна паника, мысли путались,  как свои, так и чужие. -Прошу, выслушай.. Я не могла пошевелиться. Я застыла на месте с закаменевшими плечами и дрожали руками, когда Мэй снова снова шаг ближе. Пришлось запрокинуть голову, чтобы сохранить баланс. Тёмные томные глаза скользили по моему лицу. Ее ладонь на моей щеке. Я помню её прикосновения. Тело помнит прикосновение Айхары Мэй.