Фейерверк

До Маши не сразу дошло, что именно произошло. В трубке уже пару минут слышались гудки, когда девушка сообразила, что разговор окончен. Звякнуло уведомление – это Воробьев прислал сообщение с адресом, куда ей нужно поехать. А стоит ли?.. Да, Леша сказал, что у него там Юля, но с чего ей быть уверенной, что он не лжет? Он всегда был человеком, готовым пойти на что угодно для получения задуманного. Но что он задумал – Маша не знала. И чего хотел – тоже. Кроме Юли из своих людей она никому не доверяла настолько, чтобы раскрыть свою личность и попросить сопроводить ее к месту встречи. А Алина… Алина – не тот человек, которого в принципе стоит втягивать в эти игры. Она – не «воин», не борец, она и так уже много настрадалась, хватит с нее и того. Зайцева тяжело вздохнула. Промедление сейчас может слишком дорогого стоить, нужно решаться сейчас. Взвесив все «за» и «против» девушка поняла, что жизнью подруги она рисковать не готова, и, чертыхнувшись, подхватила телефон, накинула куртку и покинула свой кабинет. – Что он задумал? – вслух рассуждая с самой собой, прошептала Маша. – Это же… почти в центре города. Ох и неспроста это все. Дурное предчувствие не давало Анубису покоя, но выбора у нее действительно не было. Своим «предложением» Леха почти загнал ее в угол. И теперь она готова была вдоволь покусаться, спасая тех, кто ей дорог, и саму себя. Не сдаваться же без боя! – Ты уверен, что адрес верный? – нервно поглядывая в зеркало заднего вида, спросил Слава. – Как-то все слишком гладко выходит – он в центре города, в заброшенном здании. Не верю я в такие удачные стечения обстоятельств. Костюшкин вздохнул. Его извечно оптимистичный настрой уступил место сосредоточенности, серьезности и собранности. Когда дело касалось чего-то серьезного и важного, он менялся на глазах. – Мы с Мариной четко видели по камерам, как он туда зашел, – в сотый раз объяснил Стас. – И не выходил. Сидевший на заднем сидении Никита нервно хмыкнул: – Даже представить боюсь, что Марина сделала, чтобы подключиться к чьим-то камерам. – И не думай, – усмехнулся в ответ Стас. – Там такие схемы… Славе же было не до шуточек. Его нервы не были на пределе, как у Никиты, и он не был настолько спокоен, как Стас. Дурное предчувствие расползалось по всем его клеточкам, и Макаров уже в сотый раз представил себе все варианты возможных засад. Ни один из них, к слову, майору не пришелся «по душе». – Приехали, – минут через десять нарушил тишину Костюшкин. – Наш маньяк – вот в той домушке. Домик, подготовленный к сносу, не выглядел зловеще. В фильмах обычно обиталища маньяков выглядят более… пугающе и впечатляюще. А тут – дом как дом. Воистину, наша реальность скучна и пресна! Напарники вышли из машины, проверили оружие: заряженное «до упора», полностью исправное и готовое к применению… Макаров поймал себя на мысли, что последний раз стрелял развлечения ради, в тире. А вот на заданиях – никогда не доводилось. Хотелось бы, чтобы не пришлось и сейчас… – Я вызвал группу захвата, – сообщил Стас. – Лучше бы нам дождаться их, а потом уже ломиться туда… – Нет, – отрезал Никита. – Он может там кого-то держать, мучить… убивать! Мы… должны вмешаться сейчас, пока еще не поздно. Слава предпочел бы дождаться подкрепление, но Горбунов был прав: их замешательство может стоить кому-то жизни. И, возможно, речь идет о жизни Полины, а не постороннего человека, что еще хуже. – Идем, только тихо, – согласился с другом Макаров. – Если он там кого-то убивает, мы должны его остановить. Стас же вздохнул, поняв, что спорить с этими двумя бесполезно. Рисковать – так рисковать всем вместе! Они уже сделали пару шагов к зданию, как вдруг заметили, что внутрь юркнула какая-то фигура – и явно не мужская. – Твою мать, – выругался Никита. – Мне вся эта заваруха нравится все меньше и меньше… Слава и Стас согласно кивнули напарнику, и все вместе они продолжили свое приближение к домику. Когда Юля смогла открыть глаза, голова ее просто раскалывалась. Место, куда ее кто-то ударил, ужасно болело, все тело словно налилось свинцом. Руки девушки были крепко привязаны к ручкам стула, на который ее усадили. Хотелось резко рвануть хотя бы одну руку, высвободиться… Но сил на это не было абсолютно. Паршута с огромным трудом заставила себя поднять голову и посмотреть перед собой. И тут же об этом пожалела. На столике, где раньше покоился пистолет Леши, теперь лежала девушка. Она была жива, грудь ее ровно вздымалась… спит! И, вероятнее всего, не по своей воле. Руки неизвестной были связаны у нее над головой, а веревка крепилась к одной из ножек. Хотя, за пеленой рассыпавшихся по столу ярко-рыжих волос девушки, это не сразу было заметно. Чуть поодаль стоял Леша со своим приспешником, которого Юля до этого никогда не видела. Парни что-то обсуждали вполголоса, Леха крутил в руках какой-то кинжал с резной рукоятью. Похожий она, кажется, видела в кабинете Анубиса, но уверена на все сто не была. До Юли долетали лишь обрывки фраз и слов говоривших, никак не складывавшихся в цельную картину. – Надо же, кто у нас очнулся, – хищно оскалившись, протянул Воробьев, приближаясь к Юле. – Я думал, ты пробудешь в отключке по меньшей мере час. Хотелось сказать что-нибудь язвительное, обидное, но мозг категорически отказывался соображать. Все силы девушки сейчас уходили на то, чтобы не провалиться в беспамятство вновь. Не здесь, не сейчас, не в такой отвратительной компании. – Не дождешься, – скрепя зубами, бросила Паршута. – Не могу позволить тебе удовольствие лицезреть мою слабость. Слова казались Юле глупыми и излишне театральными, но пусть уж будет так, чем она и вовсе промолчит. Леха не успел ничего ответить на этот выпад, в коридоре послышались шаги. Маньяк обернулся на звук, а в комнату зашла… Маша. У Юли сердце пропустило несколько ударов. Если Анубис здесь, то дело дрянь. Ладно, она сама попалась, но Маша? Что она тут делает?! – Я боялся, что ты бросишь свою подружку в беде, – «играясь» ножичком в руках, сказал Воробьев. Зайцева бросила быстрый взгляд в сторону Юли – извиняющийся и немного осуждающий. Паршута не смогла сдержать улыбку, настолько этот взгляд был ей знаком, столько раз она его видела… – Ну и что тебе надо? – метнув взгляд уже на Лешу, грозно спросила Маша. Вот он, настоящий Анубис: твердый, уверенный и решительный. Жесткий. Воробьев ответил не сразу, сначала кивком головы приказал своему приспешничку выйти из комнаты в коридор, а потом тыкнул своим кинжалом в сторону Анубиса. – Узнаешь? – спросил он, явно не в тему. – Узнаю, – не сводя ледяного взгляда с Леши, ответила Зайцева. – У меня была коллекция таких ритуальных клинков, пока кто-то ее не свистнул. У меня остался лишь один. А потом кинжалы из моей коллекции стали всплывать на местах убийств маньяка… Твоих убийств. Алекс расплылся в довольной улыбке. Он упивался этим моментом, своей властью, но… почему? Юля не понимала. – Верно, верно, – кивнул парень. – Это был я, это все был я… Знаешь, почему? Потому что ты должна ответить за все! Лицо Маши оставалось бесстрастным. Если Леша пытается вывести ее из себя, то старается он явно зря. Маше словно было… все равно. – На мне не лежит никакой вины, особенно – перед тобой, – спокойно сказала девушка. Алекс вскипел. Выхватил пистолет и направил его дуло Маше на грудь, но… та не дрогнула. Так, словно ей действительно было все равно. – Есть! – крикнул парень так, что у Юли заболела голова. Слишком громко! – Есть, и сегодня я поквитаюсь! Я убью этих двоих, свалю все на тебя – и это будет справедливо! Паршута нервно сглотнула, а вдоль позвоночника девушки пробежал холодок. Что-что, а умирать так рано в ее планы уж точно не входило! Ну почему все так?! И где вообще носит этих майоров? Алина же была у них в участке! Эх, надо было им адрес написать, прежде чем сюда лезть! Вдруг в коридоре послышался какой-то шум, Леха на него отвлекся, относительно расслабившись. А Зайцева словно этого и ждала. Девушка пулей преодолела разделяющее ее и его бывшего приближенного расстояние и, с силой ударив того по руке, выбила у него пистолет. Оружие со звоном упало на пол, а Маша, недолго думая, заломила Лехе руку. Парень вскрикнул, даже высвободиться попытался – но все бесполезно. – Никто никого не убьет! – в комнату вбежал Никита, его Юля с облегчением для себя узнала сразу. Маша кинула на парня подозрительный взгляд, но, видимо, сразу признала в нем работника органов, и «бычится» (как она любит) не стала. – Маньяка тут ищете? – нервно улыбнувшись, спросила Зайцева. Как бы там ни было, вся эта ситуация наверняка морально потрепала и ее. – Да, и, к счастью, слышали достаточно, чтобы понять, кто из вас – он. – А вот и Слава, не долго же пришлось его ждать. Горбунов же никого и ничего вокруг больше не замечал. Он подбежал к девушке, все еще мирно спящей на столе. И какое же зрелище она пропустила! Хотя, по правде говоря, Юля ей немножечко завидовала… …Дело Леши передали, куда надо – оказалось, в его собственной квартире улик, подтверждающих его причастность ко всем убийствам. Можно было вдохнуть полной грудью – и вдохнуть спокойно. По улицам города больше не разгуливал опасный маньяк, имя Анубиса было оправдано (хотя в тайну личности «божества» пришлось посвятить еще и Славу, Никиту и Стаса, они обещались об этом молчать), и все участники этой истории могли забыть все, как страшный сон или просто нелегкое время. Слава, Юля и Маша сидели в небольшой кафешке и общались, как старые-добрые друзья. Паршута только-только выписалась из больницы, в которой она пролежала пару дней после того самого дня в заброшке… А эти двое посчитали своим долгом ее встретить. – Могу я задать странный вопрос? – отпив горячего шоколада из кружки, произнес Макаров. – Если только он не про Анубиса, – шутя, «попросила» Маша. Конечно, она не запрещала говорить «о себе», но почему-то постоянно это говорила. Слава скорчил недовольную рожицу, а Юля рассмеялась – беззаботно и от души. – Почему ты тогда дала нам с Никитой ту флешку с ссылкой? Что мы должны были понять? Юля прекратила смеяться, но улыбка с ее лица не ушла. Маша тоже улыбнулась. Со стороны выглядело это так, словно девушки знали какой-то секрет, который от Славы скрывали. – Я немного переоценила ваши познания в культуре Египта, – призналась Паршута. – Я надеялась, что вы поймете, что маньяк – не Анубис… Макаров недоуменно вскинул бровь: – По паре сообщений на каком-то форуме?! Где человек на полном серьезе рассуждает о «приятностях» жертвоприношений?! Да это ж наоборот был жирный намек на убийства «во имя бога»! Юля посмотрела на Славу так, словно сказала что-то вроде: «Что и требовалось доказать!», а потом закатила глаза. – В Древнем Египте не было человеческих жертв, – пояснила Зайцева. – Похоже, Юля надеялась, что вы это поймете и пойдете по нужному следу. Майор хотел было ругнуться, но не стал, сдержался. Эта ситуация явно не стоила их зарождающейся дружбы. – В следующий раз, будь добра, говори прямо! – В следующий раз? – поймала его на слове Паршута. – а вот отсюда, пожалуйста, поподробнее. Слава улыбнулся и довольно откинулся на спинку стула, все потягивая свой напиток. – Ну а что, почему бы нам не сотрудничать – полиции и этому вашему… синдикату! – пожал плечами он. Маша вскинула одну бровь и переспросила: – Синдикату?! Девушка в шутку ткнула Макарова в бок, а парень в ответ рассмеялся. Смотря на них, на то, как они общаются, Юля понимала, что все будет хорошо, так или иначе. Несмотря ни на что, благодаря этой истории каждый из них приобрел больше, чем потерял – куда больше. Они все нашли друг друга. Нашли дружбу, настоящую дружбу – как бы по-детски это ни звучало.