Я тебе это обещаю

«Я — голубая трава, что поёт ночью и днём, Что крушит железо и сталь! Я голубая трава, что живёт в сердце твоём. Сопротивление, мой друг, бесполезно, Поверь, бесполезно — мне жаль!»   — Мельница «Голубая трава»         Сперва я почувствовала запахи.       Запах травы — свежей, сочной, хранящей на себе частички пыльцы различных цветов, он щекотал мои ноздри, наполнял их ощущением солнечного света. Запах зверей — островатый, слегка пряный, он заставлял меня прислушиваться, беспокойно качать головой, вытирая нос об траву. Запах Клыка — запах перца — пробуждающий, но в тоже время успокаивающий, родной… и запах раскаленного металла.              Вот он беспокоил меня больше всего. Резкий, соленый, жаркий и вызывающий легкую панику. Он напоминал о всем том, чего вспоминать совершенно не хотелось. Он пробуждал какой-то первобытный ужас, мелькающий в голове.              Затем — звуки. Легкий трепет листвы и травы, перешептывающихся о чем-то своем, скрип коры, скрежет коготков животных, заготавливающих припасы на зиму, трель и щебетание птиц, радующихся жизни, шорох от различных насекомых, стремительно проживающих свои коротенькие жизни, дыхание Клыка и какое-то бурление, как кипящая вода, бульканье жидкости, которая гуще и плотнее воды. Именно он и подкидывал дрова в костер ужаса.        Затем — касания. Легкое и шаловливое от ветерка, перебирающего мои волосы и оглаживающего мои ноги, щекочущее от травы, теплое от солнечного света, гладившего так ласково, что хотелось расплакаться. Я впервые почувствовала себя живой. Это чувство дарило мне спокойствие, счастье и надежду. Надежду на то, что все плохое осталось позади и меня ждет счастливая жизнь. Я купалась в этих ощущениях, нежилась. Последний раз такое было только в детстве.       От Клыка я также не ощущала никакого напряжения и это стало решающим фактором. Потянувшись, я открыла глаза и посмотрела налево: рядом со мной спал Клык. Вчера он перенервничал, после того как увидел меня в крови, еще и очень утомился после того, как мы рванули подальше от места злоключений. Не исключено также воздействие сенсорного перегруза: все же в подземельях условия были довольно стерильными так сказать, к тому же он никогда не видел и не чувствовал воздействия природы, даже минимального — все это лишь усилило его замешательство. Я решила не будить его специально и повернула голову направо, остолбенев от ужаса. Он холодил кровь даже похлеще, чем эксперименты Дока.       Напротив меня сидело огромное существо около 7 метров, таращившееся на меня широко раскрытыми глазами. Совершенно не моргая. Человекообразное существо, от которого разило безумием. От него и исходил тот запах, звук и это тяжкое ощущение взгляда, придавливающее похлеще камней, буквально расплющивающее по земле. Оно не двигалось, просто смотрело. И от этого было еще страшней. Рот существа был растянут в улыбке, глаза не моргали, грудная клетка не двигалась.        В какой-то момент я почувствовала что-то вроде истошного крика интуиции и резко рванула вперед, на место, где я только что лежала, шлепнулась ладонь этого человекообразного. Еще бы секунда и меня бы размазало, расплющило!       Паника накрыла второй волной. Я совершенно не знала, что мне делать, куда бежать. С толку сбивало также отсутствие реакции Клыка на это существо и этого существа на Клыка. Да что там на Клыка, на всех животных. Пока оно наблюдало за мной по его плечам спокойно бегали белки, около его носа летали бабочки и стрекозы, птицы практически свили гнездо на голове из его волос.       В конце концов, я решила просто забраться на дерево повыше и начать изучать то, что мне так любезно всучил дядя. Я залезла в мешок и нашарила рукой книгу, с которой он мне рекомендовал начать, но читать все еще не начала — слишком сильно колотилось сердце — буквально выпрыгивало изнутри.       Я старалась смотреть куда угодно, думать о чем угодно — успокоиться и взять свои эмоции под контроль, но все тщетно. Я не могла сосредоточиться на знаниях и мой взгляд нет-нет да опускался вниз, посмотреть на чудовище, оно же, в свою очередь, всегда смотрело мне в ответ. Так мы и вели некий диалог.       Все эти переглядки продолжались практически весь день — мне безумно хотелось есть, а рука, в которой я все так же судорожно сжимала книгу, онемела и затекла. Я не могла разжать пальцы. Чувство беспомощности и какого-то первобытного ужаса захлестнуло меня — я ведь только сбежала из Ада, зачем же меня отсылать в него еще раз? Разве я многого прошу? Почему? Что же я такого успела сделать за мою короткую несчастную жизнь, что меня преследует весь этот кошмар?       Слезы потекли из глаз, а из горла вырвался хриплый смех. Надо же, а совсем недавно я считала, что все горькие слезы безнадеги я давно выплакала. Рану от кинжала щипало немилосердно, но я была рада этой боли, она привела меня в чувство лучше любой пощечины или тычка Альта.       Мозг включился в работу. Прокрутив ситуацию еще раз, я поняла, что существу наплевать на животных, возможно если я обращусь в другую форму… Решив не размышлять над этим слишком долго я спрыгнула с ветки и у земли превратилась. Боль уже привычно выдернула мне суставы и скрутило все тело. Все органы чувств как будто заработали по-новому четче, совершеннее.       Сработало! Я вздохнула с облегчением, больше не ощущалась тяжесть и безумие взгляда. С осторожностью обернувшись, заметила, что существо поднимается и, разворачиваясь, уходит. К счастью для меня.       Решив более не рисковать, я пока не сменяла обличья. Поймав зайца, с удовольствием вгрызлась ему в брюхо — никакие нормы меня не остановили. Сейчас мной командовал Голод. Он диктовал свои условия, а я покорно их исполняла.       Ближе к ночи очнулся Клык и жалобно заскулил, прося прощения за свой долгий сон. Я на него не злилась, понимая, что нынешняя обстановка для существа с обостренными органами чувств, который вырос в каменном мешке, большой стресс. Проурчав что-то ласково, потерлась носом о его затылок. Все же братец очень достойно себя проявил.       — Что случилось за время, пока я спал? — спросил меня он, лениво открывая глаза. Я рассказала ему обо всем, что случилось, о непонятном существе и его поведении. Посовещавшись, мы решили находится первое время в волчьем обличии все время, пока не исследуем поведение этих образин. Затем Клык убежал на охоту, а я улеглась спать. Так прошел наш первый день на свободе. Да, не сахар, но и я уже не та конфетка, что растает от первых трудностей. Я все смогу! Я выживу! Я отомщу!