Мой сладкий пряничек

Чжоу Цзышу надел брюки, заправил рубашку и попытался затянуть на поясе ремень. Тот не поддавался. Противный язычок тыкался в плотную ременную кожу и никак не хотел показываться наружу. Чжоу Цзышу вдохнул. Втянул живот. Потянул хвост ремня сильнее. Без толку. Язычок пряжки упрямо игнорировал положенное отверстие. Чжоу Цзышу опустил взгляд. Он надеялся, что что-то перепутал, надел ремень не той стороной, спросонок нацепил костюм Вэнь Кэсина. Реальность оказалась к нему жестокой. Брюки, рубашка, клятый ремень и даже перетягиваемый им живот принадлежали самому Чжоу Цзышу. Чжоу Цзышу хрипло зарычал. С хлестким звуком выдернув ремень из шлевок, он плюхнул его на тумбочку у кровати, схватил лежащие тут же маникюрные ножницы Вэнь Кэсина и принялся с мстительным удовольствием проковыривать в плотной коже дырку. Новую дырку. Уже вторую за этот месяц… Дорогущие Вэнь Кэсиновы ножницы вгрызались в ремень, часы в спальне с тиканьем отсчитывали минуты, намекая, что Чжоу Цзышу опаздывает на важное совещание, ароматы завтрака с кухни будили в желудке отчаянное урчание. Последнее обстоятельство злило особенно. Если бы не эти завтраки, обеды, ужины… полдники, вторые завтраки, поздние ужины и перекусы, у Чжоу Цзышу бы в жизни не возникло ременной проблемы! Кое-как застегнув брюки, Чжоу Цзышу вышел из спальни. Он бодрым шагом прошагал мимо кухни, не отозвался на вопросительное «а-Сюй», занырнул в шкаф в поисках сумки со спортивной формой. Хватит с него новых дырок в ремнях! С сегодняшнего дня только тренировки, подсчет калорий и строгая диета! * Сегодня Вэнь Кэсин был счастлив. Ну, то есть, с тех пор, как он съехался с Чжоу Цзышу, он был счастлив всегда, но сегодня особенно, ведь его прекрасный, хоть и не в меру вредный партнер позволил ему быть сверху. Точнее, не совсем сверху – технически Вэнь Кэсин лежал на спине, а Чжоу Цзышу залихватски седлал его бедра – зато внутри. Обыкновенно, Вэнь Кэсину приходилось подолгу Чжоу Цзышу на это уговаривать. Уговаривать, упрашивать, иногда даже слезно умолять. Но сегодня, сегодня все вышло по-другому. Еще утром Вэнь Кэсин понял, что Чжоу Цзышу не в духе. Тот долго копался в спальне, не отвечал на зов, но, главное – проигнорировал завтрак. Это Вэнь Кэсина озадачило. Он не любил, когда Чжоу Цзышу расстраивался или злился. За свою бубусечку, сладкий кексичек, сочный персик (Вэнь Кэсин придумал партнеру полсотни имен, за которые тот по пять раз на дню грозился откусить ему голову) Вэнь Кэсин был готов порвать любого. Проблема заключалась в том, что он не знал, кого рвать. Как Вэнь Кэсин ни старался выспросить у Чжоу Цзышу имя виновника его дурного настроения, тот не сознавался. Вместо этого он присылал стикеры один другого суровее и требовал отвалить. Сердитое ворчание традиционно умилило Вэнь Кэсина, но желания решить проблему не убавило. Раз насилие над неназванным злодеем откладывалось, радовать бубусю следовало другим способом. Например, его самым-самым любимым блюдом. Вэнь Кэсин отпросился с работы, обежал четыре магазина, заказал дорогущую доставку, но все же успел к возвращению подзадержавшейся бубус... Чжоу Цзышу приготовить говядину в соусе «Пять специй». Он дополнил блюдо тремя бутылками дорогого вина, зажег ароматические свечи и нарядился в алый костюм. Его старания не пропали даром. Хоть Чжоу Цзышу и встретил романтический ужин обреченным вздохом, зато сразу по его окончании потащил Вэнь Кэсина в койку. Там он опрокинул его на постель, спешно раздел и оседлал, настойчиво направляя вставший член в себя. Вэнь Кэсин потянулся было помочь, укладывая руки на заметно округлившиеся к его восторгу (хорошего человека должно быть много!) ягодицы. Его помощь оказалась решительно отвергнута: – Я сам! – Чжоу Цзышу опустился до конца, подкинул себя вверх и вновь опустился. Бедра Вэнь Кэсина оседлали за ночь еще трижды. Даже когда Вэнь Кэсин думал, что изможден, Чжоу Цзышу упрямо набрасывался на него с поцелуями, ласкал соски, украшал шею следами укусов и творил прочие бесчинства лишь бы вернуть члену Вэнь Кэсина твердость. Пару раз Вэнь Кэсин слышал, как тот бормочет про себя что-то о так необходимых после сытного ужина физических упражнениях, но предпочитал не обращать на это внимания. Куда сильнее его интересовали страстные вздохи да редкие стоны. Наконец, утомленный длительным секс-марафоном Чжоу Цзышу обессилено опал на подушки. Его щеки порозовели, губы припухли от поцелуев, всегда аккуратная прическа растрепалась. Вэнь Кэсин залюбовался его видом, чувствуя, как в груди разливается тепло. Все-таки он был самым счастливым человеком во всем Китае. Его персич…партнер оказался не только красивым, страстным, умным, но и просто исключительно выносливым. Эту выносливость следовало вознаградить. – А-Сюй, – Вэнь Кэсин свесился с кровати, чтобы отыскать в ящике тумбочки припрятанную там накануне коробочку с любимым десертом Чжоу Цзышу, – будешь лунные прянички? Ответом ему послужил безнадежный стон…