Вечность

У Такаши все перелёты за последние несколько лет— это рабочие поездки во всевозможные страны. Показы мод, работа с интересными дизайнерами, фотосессии, которых обязательно его присутствие, другие мероприятия из мира красоты. Ему это искренне нравится даже сейчас. Это всегда интересно и, что уж таить, приносит деньги. Он живёт в движении и это приносит удовольствие. Знакомства с влиятельными людьми, новые заказчики, интересные люди. Иногда, правда, голова раскалывается от громкой музыки на вечеринках после показов, а глаза слезятся от многочисленных вспышек камер. Но он об этом мечтал. Желал такого успеха с самого начала и достиг его. Мог гордиться собой. В самом начале он ненавидел полёты. Было душно, кресло даже в бизнес классе давило и было неудобным, а при посадке и взлёте больно закладывало уши. Что уж говорить о полётах во Францию или США. Япония находится слишком далеко. Поэтому он страдал в полёте и чуть ли не со слезами на глазах мечтал побыстрее приземлиться. Чтобы жизнь засосала его в свой круговорот блестящих и модных событий. А потом Мицуя начал ценить самолёты. Никаких телефонных звонков, переписок и договоров. Будто отдых. Больные уши можно и потерпеть ради такого. И саке там вкусный. Но единственное, о чём он всё-таки жалел—невозможность быть рядом с близкими так долго, как они этого заслуживают. Сёстры летали с ним достаточно часто, ведь работали на него, а Т/и работала и ненавидела самолёты, потому и оставалась в родной Японии, вылетая только в отпуск. Такаши, сидя сейчас на удобном кресле бизнес класса, поглядывает на время на телефоне. Осталось совсем немного до посадки, а значит и до встречи со своей девушкой. Вечерние звонки по видеосвязи просто ничто по сравнению с реальными встречами. Поэтому лёжа в двуспальной кровати отеля после открытия модного музея он только и мечтал об объятиях и поцелуях. *** Свой багаж он еле находит, народу ужас как много. Лёгкая скованность в теле после долгого перелёта мешает двигаться, а глаза готовы закрыться прямо сейчас из-за долгого отсутствия сна. Но лёгкая взбудораженность перед предстоящей встречей этому мешает. Он идёт в огромный зал и сквозь толпу видит свет из выхода на улицу, хочется поскорее на свежий воздух, чтобы забыть характерный только аэропорту запах. Вместо пополнения своего желания он отходит к коллоне, чтобы не мешать потоку людей и оглядывается. Вокруг разноцветные пятна чужой одежды и большие картонные карточки с именами. Такаши думает, что это мило. Т/и сказала, что он увидит её легко, но не говорила в чём она будет. Мицуя был немного заинтригован. Осматривая имена он внезапно видит своё. «Такаши Мицуя, тебе сюда!» — гласит надпись. Парень прыскает от смеха: большие буквы выложены фиолетовыми блестками. Электричиский свет делает их только ярче. Т/и машет белой картонкой из стороны в сторону и тоже всматривается в толпу, видимо, ещё не заметила его. Мицуя направляется прямо к ней, улыбка становится только шире с каждым шагом. Совсем скоро он впервые за два месяца обнимет её и почувствует лёгкий цветочный аромат её духов, будто дома окажется. И плевать на толпу, для Такаши уже существует только Т/и. Девушка наконец замечает его. Она тоже начинает идти, стараясь не задевать людей. Направляется чуть ли не бегом. Вся светится, тоже скучала безумно. Т/и впечатывается своим телом в чужое едва ли не с разбега, а парень ловит её. Обхватывает плечи и прижимается близко-близко, уже сейчас пытается восполнить дефицит тактильного контакта. —Соскучился? — весёлый шёпот прямо в ухо. Чужая родная горячая щека прижимается к его холодной. —Безумно, — знал об этом с первых дней разлуки, а понял только сейчас. — И я. Идём в машину, — не торопясь они размыкают объятия и светящимися от радости глазами смотрят друг на друга. Такаши одновременно ненавидит самолёты за то, что они разлучают его с Т/и и любит за такие тёплые встречи.