имба

— ты как? — минхо бесцеремонно заваливается на кровать, которую хёнджин застелил всего лишь десять минут назад, и сжимает розовую подушку, ведь она очень мягкая. он смеётся, видя, как хван закатывает глаза, неожиданно став перфекционистом, хотя, живя с чонином уход за домом был именно на яне. в последние дни хёнджин воспринимает всё гораздо острее, чем обычно, и минхо знает причину его изменившегося настроения. — ну как, как. — джин поправляет уголок одеяла, натягивая его так, что минхо сдвигается лёжа на боку и садится рядом с другом, разглядывая свои пальцы, словно те изменили форму. — скучаю, конечно, но мы разговариваем по видеосвязи. — тяжёлый выдох самопроизвольно вырывается из груди, и минхо садится перед джином ровно, чтобы посмотреть в его глаза и обнять. — он уехал на целый месяц и я чувствую себя ждулей. — джин слабо улыбается, и ли понимает, что эта улыбка — ебучие нервы. — слишком много драмы, хван хёнджин, он просто поехал практиковаться. — ли смеётся и улыбается, успокаивая друга, который разволновался без причины. его руки трут спину хвана, и минхо на грани, чтобы облажаться, слава богу джин не молчит. — да-да, только вот он уехал не в соседний город, а в Австралию, как и чан. — джин дует губы и хмурится. — кто вообще их туда пустил. — хёнджин сейчас, как самый настоящий ребёнок, недовольный тем, что его игрушку отдали какому-то ребенку пяти лет, а ведь ему только 16, несправедливо! — логично, они поехали к себе домой. — пожал плечами минхо, разомкнув объятия. — не волнуйся так, ты нужен феликсу, как воздух, и он тебе тоже. просто потусуется со своей семьёй и снова приедет к тебе… — блаженно проговорил он, вскинув ладони и сделав ими краткое движение в стороны. — тем более такие расставания укрепляют отношения, ваши точно. — минхо похлопал джина по плечу, ложась к спинке кровати, и тот улыбнулся в ответ. — да, я тоже думаю, что он приедет, ну… голодным? — сглотнул хван, намекая на особый подтекст. — боже, у тебя есть только два состояния: sad и horny. — минхо цокнул и довольно ухмыльнулся, словно это его главное достоинство, вот так легко читать джина. — а у тебя только второе, и что? — джин хмыкнул, и минхо действительно задумался, он почти не грустит, зато стояк у него часто. дерьмо. оказалось, что его читать легче, как брошюру вместо книги. за просмотром какой-то передачи со скандальными героями, которых либо не воспитали в детстве, либо ожесточило общество (часто и то, и другое), они провели час, пока джин не подорвался к экрану ноутбука, который перестал показывать шоу, а стал показывать входящий звонок в скайпе. минхо хватило секунды, чтобы узнать брюнета на аватарке, да и подпись с сердечками выдала звонящего. — о!!! смотри! — хван без раздумий нажимает на зелёную кнопку и улыбается. — фелииииикс! — тянет он и кусает губу, видя любимые щёчки в веснушках. ли косится на джина и не может не улыбаться, он рад, потому что тот рад. — привет хвани. — басистым голосом ответил феликс, вероятно только встав. — о, хоя, привет. отдыхаете? минхо взмахнул рукой в знак приветствия. — да, мне ужасно одиноко! и я очень хочу, чтобы ты поскорее вернулся. — джин не унимал свой порыв негодования, видя чей-то силуэт сзади ликса. хвану почти всё равно, ведь его главный объект внимания только его бойфренд. когда кто-то сзади ликса проходит ещё несколько раз сдержать любопытство становится тяжёлой задачей. кто это? этот кто-то спросил у феликса, где чан, и хван очень хорошо услышал женский голос. феликсу вот так одиноко? нет, нет, джин только ревнует, не больше. он ни в коем случае не обвиняет ликса ни в чём, потому что тот его любит. у джина нет ни одной мысли насчёт того, что феликс с кем-то мутит или банально трахается, исключено. перед его уездом они трахались, как кролики или как минхо, а хотя, впрочем, это одно и тоже. в любом случае, джин знает, что они два пазла и, мать вашу, какого хуя эта тёлка в топе и шортах??? блять, да кто она?! феликс смеётся девушке и трёт щёки, рассказывая джину о том, как вчера он снова работал в отеле дяди чана, и как они тайком с тем в кладовке ели сэндвичи с вареньем, ведь додумались взять только их, списывая всё на то, что не будут голодными. облажались оба спустя два часа, когда живот ныл так, будто он выполняет роль звонка на ресепшене. — ммм, собирай себе контейнеры! — слегка нервно выдаёт джин, отводя взгляд в сторону, и минхо рядом начинает догадываться, что с хёнджином что-то не то. джин понимает, что очень скучает и, что ему нужно хвататься за этот разговор с феликсом, как за спасательный круг. смотреть на него, влюбляться снова и снова, но он, как идиот разглядывает стену. она самая обычная и неинтересная, но как по другому? — уверен, ты бы собирал мне очень вкусные контейнеры на работу… — начинает ликс и улыбается. хван ощущает, как его нервозность медленно спадает, и наконец-то смотрит на ликса, застыв. — ты бы отдавал мне их перед работой, как настоящая хозяюшка и наполнял их своей любовью, my boy.— джин сглатывает и видит, как щёки феликса становятся розовыми. — я бы их ел на работе, хвастался чану и остальным тем, как ты меня любишь… мх… — у джина колотится сердце, ох боже, как он скучает. — я бы делал тебе самые лучшие и вкусные контейнеры, хоть и не мастер готовки. — он улыбается и слышит, как минхо тихо хмыкает, вероятно, он тоже улыбается. — не грусти ликси, ты не здесь и я не с тобой, но мы всегда вместе, да? — наверное, это звучит идиотски тупо, но они оба смеются, и джин чувствует любовь, юношескую, слишком сильную, бесповоротную любовь. теперь он понимает почему чан был верен только чонину много времени, если не всё. чонин был его первым и, возможно, последним, поэтому он вцепился в него и даже спустя время не смог отпустить, как бы не хотел. — что с настроением? ты так в лице поменялся в начале разговора. — спрашивает минхо после ещё полчаса болтовни джина и феликса. ли успел выйти покурить на балкон и сделать им кофе на двоих. — а? — нахмурился хван. — о чём ты? — ну… там вроде какая-то девушка была, и ты вроде отреагировал… бля, ты в стену смотрел, чел. — минхо усмехается. — а.. — джин резко меняется в лице, вспоминая. — я не ебу кто она, но сука… — он зарывается в волосы и закрывает глаза. — ревнуешь? — догадывается ли и садится к джину ближе. — есть такое. похуй. — джин улыбается и отгоняет мысли до поры до времени. — феликс мой и всё. их следующий разговор с феликсом проходит в… немного другой обстановке? у феликса вечер, а у джина самый разгар ночи и они оба совершенно одни в своих комнатах. хёнджин может поклясться, что хотел расспросить феликса про его сожительницу (сучка) или просто про эту тёлку (сучка ещё один раз), но всё пошло совершенно не в то русло. вы бы знали, как джин разочарован этим, эх, как ему жаль. — …я веду кубиком льда, который зажат между моими пухлыми губами, по твоему бедру… — томно проговаривает феликс, и джин сглатывает, благодаря бога за такие хорошие наушники феликса, которые на нём сейчас в отсутствие хозяина. — ты дрожишь, my boy? — д-да, ликси, я хочу большего, хочу ещё. — рука медленно расстягивает сжатое кольцо мышц и джин стонет, шумя в микрофон и слыша смешок ликса. — ммм, мой котеночек так хочет, чтобы я выебал его? — джин чувствует приятное унижение. он ничтожен перед феликсом, перед его словами и искусным умом. — очень. — выдыхает он и изгибает фаланги в смазке внутри себя. — хочу трахнуть тебя на балконе, только не нашем… хочу, чтобы это был балкон Австралии, чтобы ты был там, где я стал собой… чтобы мой родной город узнал, какие стоны у моей любви. и джин плачет. он чувствует горячие слёзы на щеках и останавливается, вытаскивая пальцы и моргая. — феликс? — его голос дрожит и слабость окутывает всё тело. хочется прижаться к темноволосому, хочется его заботы и любви, всё это, а потом уже секс. феликс ебёт его своими словами лучше секса. — я люблю тебя… пожалуйста, я люблю тебя… — хёнджин утыкается в подушку и сжимает наушники, чтобы сломать их в кулаке, но какова его сила? её едва хватит, чтобы сломать спичку. на данный момент. — ох, детка… детка, я не хотел… — ликс ласкает своими словами, хочет сделать хорошо, ненарочно делая больно. джин не винит его, он хочет быть с феликсом пока его глаза в состоянии быть открытыми, а губы могут ловить воздух. джин идиот, потому что феликс стал его наркотиком. а мама говорила, что наркоманы умирают очень быстро. сон, который был не так давно — тоже. — детка, скажи что-нибудь… пожалуйста, хвани, малыш. я совсем скоро вернусь, осталось потерпеть всего-то две недельки… я люблю тебя, джин… — говорил ликс, без остановки. — прости. — хёнджин вытирает слёзы и косится на телефон, экран которого не погас во время их разговора ни на секунду. ему нужно собраться, ради феликса. — я просто ужасно чувствительный… а ты сказал такие красивые вещи. твой родной город… я… — да, джин. я хочу, чтобы ты был тут, чтобы мы… блять, забудь всё это. — прочищает горло ли. — что? почему забыть?.. — хван садится ровно, комкая одеяло и бегая глазами по темноте вокруг себя. — мне нужно идти, я… мне нужно идти. — но… — джин не успевает закончить одно короткое слово, когда слышит тот же женский голос на фоне голоса феликса, который был во время разговора накануне при минхо. ему хочется сжечь квартиру вместе с собой, когда гудки наполняют его уши. хван кидает наушники в стену.