Быть человеком. История вторая. Земная жизнь.

      Услышав знакомую мелодию и высвобождаясь из плена сновидений, Чонхо поспешно протянул руку к телефону и отключил будильник. Заметив мигание уведомдения, он протёр глаза и открыл текст сообщения. — Ёсан, пришёл ответ от коллегии, — взволнованно произнёс он, тронув любимого за плечо. — Чего? — встрепенулся сонный парень, пытаясь осознать, что происходит. — Ты был прав, нас распределии в разные организации.       Чонхо поднялся с кровати и стал натягивать штаны, пытаясь скрыть огорчение. Однако от Ёсана это не ускользнуло и он понял в чём дело. Это тронуло его до глубины души. Он и представить не мог, что его любимый медвежонок будет так сильно переживать из-за того, что им, возможно, какое-то время придётся жить поразнь. Быстро соскочив с кровати, он подошёл к Чонхо и нежно обнял его со спины. — Прекрати дуться! Ты разбиваешь мне сердце. Мы же оба понимали, что, такое вполне вероятно. У нас ведь разная специализация... И потом... может, нам всё-таки повезло и наши молитвы были услышаны? Ты об этом не думал? — Ёсан развернул Чонхо лицом к себе и поцеловал в щёку.  — Ну же, улыбнись! Мы же не расстаёмся. Зато время, что мы будем проводить вместе, станет ещё жарче!Верно? Ты же будешь по мне скучать, так? — Ёсан пытался шутить, хотя его тоже терзали мысли о разлуке. — Да. Но тогда мы будем видеться реже, а я вообще не хочу тебя отпускать! Ты же знаешь, как тяжело мне всё это даётся, — обиженно пробубнил Чонхо, крепко прижимая к себе своё драгоценное сокровище. — Знаю, милый, знаю. Но такова жизнь.       У Ёсана разрывалось сердце, но другого выхода у них пока что не было.       Чуть больше трех лет назад Чонхо пришлось продать свой новый автомобиль, чтобы на вырученные деньги купить им квартиру. Ёсану требовалась помощь в восстановлении после операции. И потом, после того случая он не желал оставлять своего возлюбленного ни на минуту, опасаясь новых неприятностей. — Ты же сам говорил, что это вряд ли будет Пусан, — постарался успокоить Ёсан любимого, потянувшись за телефоном. Он взглянул на открытое сообщение и удовлетворённо выдохнул. — Видишь? Это даже не другой город! Мы по-прежнему остаёмся в Сеуле! — Ага, только вот работать будем в разных его концах, — вздохнул Чонхо, безуспешно пытаясь взять себя в руки. Сердце стучало так, что можно было услышать даже не прислушиваясь, а руки предательски  дрожали. Ему было страшно.       Ёсан поднял Чонхо за подбородок и взглянул в глаза. — Со мной всё будет хорошо, — старась не выдать собственного волнения, медленно проговорил он, — ты же знаешь... — Знаю! Бог тебя любит. Но тогда почему он допустил, чтобы ты пострадал? — старая обида на Всевышнего всколыхнулась в Чонхо с новой силой. Он склонен был думать, что богу на них наплевать. Если там, наверху, кто-то и заботился о них, так это ангел-хранитель Ёсана. А то как по другому объяснить то, что бог допустил такой промах по отношению к своему верному почитателю? — Прекрати! Мы это уже обсуждали. — Строго сказал Ёсан, крепко обняв Чонхо за шею. — Если бы не его милость, то меня бы сейчас здесь не было.       Ёсан понимал, что воспоминания приносят Чонхо боль, но это был единственный способ заставить его прийти в себя. — А так, я почти уже даже не хромаю, — добавил он и, не выдержав печального выражения любимого, стал покрывать его лицо и шею поцелуями, не пропуская ни сантиметра кожи. — Всё будет хорошо, мы ведь оба это знаем. Верно? Ну же... Скажи это! — он продолжал ласкать и целовать Чонхо, пока тот не сдался. — Ты прав! Всё будет хорошо. Это ведь ненадолго. Мы найдём другое жильё, которое будет удобно для нас обоих. И купим тебе машину.       Чонхо прекрасно понимал, что зарплата стажёра оставляет желать лучшего. И что на выполнение этих планов потребуется гораздо больше времени. Но что ему оставалось делать, кроме как верить в удачу? Как делал это его милый и всё такой же доверчивый малыш. — Мы справимся, как и всегда. Я люблю тебя, — прошептал Ёсан, добравшись до чужих губ и впившись в них своими.       "Мы обязательно что-нибудь придумаем", — упрямо подумал Ёсан, не желая упрекать Бога в халатности и малодушии. — Я тоже тебя люблю, моё сокровище, — прошептал Чонхо. Теряя контроль от нежной страсти Ёсана. Увлекая его назад на кровать.