Укрытые снегом

Сначала прошёл день. За ним ещё один. Потом пробежала неделя, а за ней пролетел месяц. Юки практически не покидала дома Такао, а дзёнин и не прогонял её. Каждый божий день она только и делала, что училась контролировать обращения и пыталась вернуть себе способность внятной речи. Кроме этого, Такао учил её читать. Юки было немного стыдно за то, что она такая бестолковая, но глава клана ни разу не упрекнул её и не сделал ни одного резкого замечания. Он будто знал, что иначе расположить к себе кицунэ, всё детство прожившую под громом криков, не получится. Иногда к ним наведывалась Мэй и учила Юки танцам. Никто не собирался делать из девушки начинающую гейшу, но эти занятия помогли ей довольно быстро перестать пошатываться, когда она ходила на ногах вместо привычных лап. Вначале Юки ощущала себя ужасно неуклюжей и неповоротливой, и эти чувства особенно усиливались, когда на их занятия приходил посмотреть Такао. Однако кицунэ освоилась со всем довольно быстро. Спустя месяц она чувствовала себя комфортно как в обличии лисицы, так и в своём забытом человеческом теле, могла небыстро произносить довольно чёткие фразы, а также контролировать свои обращения. Это не могло не радовать. Оставалось одно - научиться держать под контролем магию. Пока что у Юки выходило лишь что-то хаотичное, зависящее только от её эмоций и обладающее порой такой разрушительной силой, что она сама пугалась этого. Однажды она поспорила о каких-то пустяках с Сатоши и так разозлилась на то, что не могла в полной мере донести до него свои мысли, что его накладные усы, оставшиеся с задания, вспыхнули и загорелись. Ниндзя среагировал моментально и сорвал их с лица, однако небольшой ожог всё же остался, и теперь Сатоши обиженно поджимал губы, едва заметив Юки на горизонте. А в другой раз она нечаянно подожгла веер в своей руке, когда у неё не вышло какое-то движение в танце. Благо Мэй быстро помогла затушить пламя. Да, её основной силой явно была огненная стихия. И, как и подобает огню, она могла вспыхнуть в любой момент и разгореться с удивительной быстротой. Это могло быть очень опасно, а потому вопрос о том, как научиться её контролировать, был неизбежен.

***

Однажды Юки проснулась ещё до рассвета из-за того, что Такао мягко дотронулся до её плеча. - Вставай, - полушёпотом проговорил он, хотя кроме них во всём доме никого больше не было. Он не пояснил, зачем ей нужно вставать и куда, но Юки послушалась его. Несмотря на свой непокорный характер, за последние дни она привыкла слушаться его во всём. Девушка словно чувствовала, что в целой деревне не найдётся человека, которому она могла бы доверять больше. И это было неудивительно, учитывая, сколько времени они проводили вместе, хоть и общались при этом довольно мало. Юки казалось, что она привыкает к Такао на уровне ощущений, более глубоком, чем можно было бы ожидать от одних лишь вежливых разговоров. Кицунэ быстро разгадала задумку дзёнина. Она знала, что каждое утро, ещё засветло, Такао выходил из дома и направлялся к ущелью для тренировок и медитаций. Видимо, в этот день он решил взять девушку с собой. Юки была взволнована, ведь она не ждала ничего другого настолько сильно. Путь к ущелью был молчалив и тих. Кицунэ тихонько ёжилась от предрассветного холода, но утренний лес, растворяющийся в серых сумерках вперемешку с туманом, завораживал её. Будучи лисицей она почти всегда просыпалась на рассвете, и теперь чувствовала себя так, будто вернулась домой после долгого отсутствия. Когда они вышли к ущелью, Такао обернулся к Юки и негромко сказал: - Лучше всего медитации тебя обучил бы Кадзу, но тебе так сложно с кем-либо сходиться, что я решил взять на себя эту прерогативу. Юки вспыхнула, но промолчала, и это не ускользнуло от взгляда колдуна. - Не пойми меня неправильно, - поспешно произнёс Такао и слегка улыбнулся. - Мне только в радость. Он пристально посмотрел на Юки, но она отвела глаза. - Я знаю, что такое медитации. Мэй успела рассказать. Нужно сидеть и смотреть вдаль, не думая ни о чём. - Вряд ли у тебя получится ни о чём не думать, - Такао всё так же улыбался. - Для начала основное, что тебе нужно делать - это концентрироваться на ощущениях внутри себя. Начни с дыхания. Сосредоточься лишь на нём, а если твои мысли вильнут в сторону - не ругай себя за это. Он указал рукой на гладкий участок камня в нескольких метрах от края ущелья. Юки села так, как Такао показал ей, и, с минуту понаблюдав за ним, прикрыла глаза. Через некоторое время она услышала, как дзёнин поднялся. - Ты уходишь? - тут же выпалила девушка и с укором подумала: "Молодец, Юки, отлично медитируешь!" Такао покачал головой. - Нет. Но я привык настраиваться на день немного иным способом. Он кивнул в сторону небольшого выступа, нависавшего над ущельем, как нос корабля над бескрайним океаном. - Я буду здесь. Не переживай и не отвлекайся. Юки попыталась вернуться к медитации, однако любопытство всё же взяло верх. Продолжая сидеть неподвижно и стараясь сохранять невозмутимый вид, кицунэ приоткрыла один глаз и стала наблюдать за колдуном. Такао неспешно направился к краю выступа и остановился, не дойдя до него нескольких шагов. Он постоял так немного, всматриваясь вдаль, а затем вдруг запустил свои забинтованные руки вглубь кимоно и потянул за длинный пояс. Зашуршала ткань, и в робких зарождающихся лучах солнца сверкнули обнажённые плечи, которые тут же скрылись под покрывалом белоснежных волос. Кимоно упало к ногам дзёнина, оставляя его в одних широких тёмных штанах. Такао сделал шаг вперёд и глубоко вдохнул прохладный утренний воздух. Закрыв глаза, колдун сложил руки перед собой, словно в молитве, и развёл локти в сторону, а потом наклонился вперёд и выставил назад левую ногу. Юки не могла отвести от него взгляд, настолько плавно и красиво он двигался. Такао простоял в принятой позе довольно долгое время, затем сменил её на другую. "Как ему удаётся стоять так, ни разу не шелохнувшись?" - мысленно удивилась Юки и тут же одёрнула себя, вспомнив, что ей, вообще-то, нужно думать о дыхании, а не подсматривать за своим учителем. Но пора было уже признаться, что первый блин у неё вышел комом: девушка нет-нет, да и приоткрывала глаза, чтобы вновь взглянуть на Такао. Он казался таким морально сильным, когда стоял босиком на каменном выступе напротив пропасти, от вида которой запросто могла закружиться голова! В мыслях Юки невольно проскользнула догадка, что, может, это и тянуло её к нему - при всей её непостоянности и водовороту эмоций ей нужен был кто-то такой же спокойный и... устойчивый? Юки улыбнулась от пришедшего на ум слова и вновь посмотрела на зависшего на одной ноге Такао. Да, устойчивый было очень подходящим определением для него в такой момент. Не успела девушка подумать об этом, как в следующий миг произошло что-то странное. Такао медленно вернулся в обычное положение и развёл руки в стороны. Он приподнял голову, подставляя лицо под первые солнечные лучи, сделал глубокий вдох... Юки вскрикнула и вскочила на ноги. Такао упал вниз. Юки успела только на корточках подползти к краю обрыва. Её сердце пропустило несколько ударов, а затем забилось так, словно ему вдруг стало невыносимо тесно. Долину оглушил пронзительный соколиный крик. Лицо Юки обдало порывом ветра и она отшатнулась, всматриваясь вверх. Над её головой, делая большие круги, летела огромная белая птица. Несколько раз, словно поддразнивая, сокол приближался к ней, но, не дотрагиваясь, полетал мимо, каким-то чудом не задевая девушку массивными крыльями. Где-то внутри Юки зародился жгучий комок восторга и радости. Она не выдержала и громко и счастливо рассмеялась. Сделав ещё несколько кругов, сокол подлетел к выступу, и через мгновение на него ступила человеческая нога. Такао наклонился вперёд, оперевшись руками на колени. С его ладоней на землю закапало кровью, но когда глава клана Наито поднял голову, Юки увидела, что он широко и радостно улыбается ей. Кицунэ в восторге подбежала к нему. - Это... Ты... Слов нет! - она возбуждённо жестикулировала, спотыкаясь на каждом слове. Это выглядело настолько забавно, что Такао негромко рассмеялся. - Рад, что тебе понравилось. Но жаль, что ты отвлеклась, - он прищурил глаза словно бы в укор, однако Юки сразу раскусила притворство. Глубоко вздохнув, она попыталась унять эмоции, и только теперь обратила внимание на ладони дзёнина. - Тебе нужно перебинтовать руки. Такао кивнул. - Поможешь одеться? Юки подняла с земли серо-голубое кимоно и накинула его на плечи Такао. Она уже знала, почему его руки постоянно кровоточили, и не пугалась этого, однако ей не очень нравилось сбившееся дыхание дзёнина. - Это, наверное, отнимает очень много сил? - спросила девушка, когда они уже направлялись к дому. - Да, - послышался односложный ответ. - Тогда... Я не понимаю, - Юки, нахмурившись, крепче сжала его локоть, под который вела. - С самого утра ты растрачиваешь свою энергию... Зачем? Такао помедлил, словно собираясь с силами для того, чтобы ответить. - Она восстановится через пару часов. А это... - он вздохнул. - Если совсем коротко, то это просто доказательство самому себе, что я так же силён, как и вчера. - Ты ставишь себе вызов? - Можно и так сказать, - согласился колдун. - Я чувствую... Чувствую, что моя жизнь и силы мне подвластны, но что самое главное - мне подвластен мой страх. Юки замолчала, обдумывая услышанное. Что-то в его словах тревожило её. Осознав, что именно, она остановилась и с беспокойством посмотрела в светлые глаза. - Страх... Значит, есть, из-за чего бояться? Ты каждый раз не знаешь, получится ли у тебя?.. Губы Такао чуть приподнялись вверх, однако глаза оставались серьёзными. - Я всегда знал, что ты очень смышлённая. - Но зачем?! - отчаянно воскликнула Юки, отказываясь понимать. - Каждый божий день подвергать себя такой опасности! Теперь Такао по-настоящему усмехнулся. - Взгляни на это иначе. Если утром я сделаю этот шаг, значит, ничего страшнее за весь день со мной уже не случится. Юки было совсем не до смеха. Злость закипала в ней так быстро, что пришлось сжать ладони в кулак, чтобы не дать ей вырваться наружу. Такао заметил это и, нахмурившись, сказал: - Мы не будем больше это обсуждать. Хочешь отговорить меня - не выйдет. Так что незачем ссориться, - его голос смягчился на последней фразе. Юки с досадой фыркнула и, даже не замечая, что мир вокруг становится больше, скрылась в лесной чаще.