Печенье

Найти себя невозможно — себя можно только создать.

В эти несколько дней перерыва я прокачала все навыки сима до десятого уровня. Вряд ли большое достижение, но я так и не знала, чем себя занять, ведь мы ни к чему не пришли на приёме. Я всё ещё неудачница. Ещё и пять килограмм набрала. — Беляшик, позаполняй карточки пожалуйста, — крикнула мама из соседней комнаты, после чего послышался утробный кошачий возглас. — Ты чего там, ма, Ржавого обижаешь? — я с лёгкой грустью сохранила свой идеальный мир и вернулась в настоящий, открывая сайт с одеждой. — Я просто хочу узнать любит ли он мамочку, — вой бедолаги разносился по всей хате, отчего казалось, словно мы кого-то убиваем. Пора разобраться. Вскакивая с кровати, я рванула на кухню, ожидая увидеть кровь и мясо. Но только я высунула голову с коридора, стало немного смешно. Мама активно целовала мохнатую голову, приговаривая нежности, а котяра с дикими зенками шебуршил лапами. Неблагодарное чудовище, обожрался казённых харчей и ещё не даётся в законное тисканье. — Только не съешь его, ма, — пошутила я, возвращаясь в комнату. Приём был назначен на три часа, так что время есть. Есть меллер. Тьфу, реклама привязалась. Вот и доказывай потом, что не жертва интернета. Заполняя карточки я отвлеклась от грустных мыслей. Не сказать, что мне нравилось себя жалеть, но сил действовать так же не находилось. Я особо ни с кем не общаюсь, редко хожу гулять. Может надо сходить в театр или на выставку какую, либо пожертвовать деньги сиротам, чтобы понять как ценна жизнь и каждый миг. Может разленилась, расклеилась на маминой шее и меня надо бы давно вышвырнуть из дома во взрослую жизнь, чтобы я зашевелилась и мысли о том, чтобы поесть заслоняли другое. Не думаю, конечно, что это могло помочь. В таком случае, скорее произойдет какая-то замена понятий или как это называется? Заглушу духовные проблемы физическими потребностями. Заканчивая работу, я закрыла ноутбук. Не знаю. Что не думаю — всё ерунда. Выход нигде не виднеется и не светится в конце тоннеля. Может, стоит маленькими шажками - что-то там, что-то тут. Ор на кухне не прекращался. Сначала недовольный, а после ещё более недовольный. Видно жрать хочет. Бессовестный гад. Немного погладили и уже требует плату. Я решительно встала и снова пошла на кухню, чтобы надрать кому-то толстый зад. Мамы нигде не было, а я и не слышала дверного хлопка. Ржавый валялся у миски в голодном обмороке, затыкаясь, как только меня увидел. Блаженная тишина резко дала по ушам. Я было хотела пнуть животину, но кот открыл свои огромные жалобные глаза и резвый агрессивный настой сошёл на нет. Презренно высыпая немного корма (чтобы не обожрался!), я пошарилась по полкам. Еды оказалось немного, я ничего не готовила и маман тоже решила не обременяться. Грустно закатав рукава, поставила на плиту сковородку с будущей зажаркой, закинула вариться бульон и начала чистить картошку. Ржавый невозмутимо съел подачку и преданно заглядывал в глаза, учуяв запах мясистых косточек из бульона. Я лениво шикнула на него, прибирая с пола очистки и, сняв зажарку, смешала всё в мультиварке, выставляя нужный режим. Через час будет готово. Плотно есть не хотелось, поэтому я подумала попить чай с чем-то вкусным. Перебирав в голове все рецепты, что знала по выпечке, не впечатлилась. Пришлось тащиться за телефоном в комнату и вбивать запрос на выпечку из разряда «гости на пороге, муж с бодуна, нужен пирог за пять минут». Пролистывая ролики, таких рецептов не находилось, так как пироги и торты «за пять минут» взбивались полчаса, и столько же выпекались. И где здесь заявленные в описании минуты? Один развод. Спустя минут десять я откопала сомнительный рецепт с бисквитом на сковороде. Всё смешать, пожарить и можно есть. Даже гору посуды пачкать не надо. Ну что ж, я люблю опасность… К двум часам было готово. Бисквит подгорел, что скрывать, и немного упал, но есть можно. Плита не духовка. Я быстро поела, проверила суп и полетела к шкафу одеваться. На улице было черт знает что, так что надела футболку и чёрный кардиган. Штаны тоже выбрала потемнее, чтобы брызги от машин не были так сильно видны. Мои свалявшиеся волосы уныло свисали по бокам. Голова, конечно, не свежак. Да и кто будет смотреть. Наклонившись вниз, я прочесала волосы с затылка и спереди, чтобы появился объёмчик. Уже не так паршиво. Выскочила из квартиры уже в половину, так что надо было ускориться. До последнего думала брать зонтик или брать, всматриваясь в прогноз погоды как мнительная бабка, но всё-таки не взяла. На улице было хорошо. Казалось, что тёмно-серое небо было прямо над головой, что можно дотронуться. Туч набежало достаточно. Влажный сырой воздух щекотал нос остатками пыльцы с ближайших клумб. Зелень ещё радовала, хоть и редко встречалась. Листья почти полностью опали да и лето выдалось само по себе не очень жаркое. Ненавязчиво накрапывал дождь. Стыдно говорить, но дороге я вляпалась в говно. Блин, ужас как стыдно. Старалась идти бодрым шагом и не заметила собачий… экскремент. Кроссовок был сильно испачкан и воровато озираясь,я оттирала его об влажную траву, надеясь, что не делаю ещё хуже, размазывая всё по подошве. Кое-как убрав большее количество котяха, я дошла до медицинского центра. Вокруг никто не шёл и я подумала закрепить результат, подчистив подошву о более жёсткую поверхность. Самая грязненькая нижняя ступенька лестницы вполне подходила. Немного опасалась, что обувь будет вонять, а мне итак неловко находиться у психолога. Ожесточенно пачкая бетон остатками с кроссовка, даже не услышала шагов. — Мира, добрый день, — донеслось сзади, отчего я резко повернула голову. В шее послышался хруст и я вскрикнула от боли. Джонни, спокойно стоявший рядом со смешным зонтом с миньонами, подорвался ко мне. — Где больно? — обеспокоенно спросил он, почти невесомо касаясь пальцами шеи. — Сбоку, — всхлипнула я. На глаза навернулись слёзы, внезапная боль выбила меня из равновесия. — Пойдём, — Джонни взял меня за руку и повёл к дверям, кое-как сложив зонт. Голова вообще не поворачивалась и застыла в странном полусгибе влево. Мы прошли небольшой коридор и психолог отпустил мою ладонь, входя в помещение с табличкой «Ординаторская». Я вытерла влагу с глаз и щёк, пытаясь держать голову в одном положении. Через минуту Джонни появился с немолодым мужчиной и кивнул мне, чтобы шла за ними. — Ты уж извини, что дёрнул с обеда, — ему явно было неудобно, а мне ещё больше, что вызвала так много беспокойства. — Пустяки, Джо, — ответил ему врач и мы вместе зашли в кабинет. Он быстро надел халат и попросил сесть на кушетку. — Что произошло? Здесь болит? — от мягкого спокойного голоса мне хотелось заплакать ещё сильнее. Было больно и страшно, что я себе шею сломала и приём уже идёт давно, трачу мамины деньги на это. — Я резко повернула шею и она хрустнула, теперь не могу ею двигать. Мужчина внимательно осматривал меня, пока я сидела потупив глаза. Джонни сидел неподалеку на стуле, буравя нас взглядом. — Джо, сходи с девчонкой на рентген, я выпишу направление — Всё плохо, Марк? — Джонни вскочил с места, отчего я вздрогнула. — Ну что ты, думаю ничего серьёзного. Посмотрим, нет ли проблем, и вправим. Марк быстро выписал направление и справадил нас на рентген. Кабинет находился на другом этаже, так что пришлось шагать и шагать. Я уныло брела за психологом, желая раствориться в воздухе. Даже не знаю, радоваться, что вероятно всё хорошо или переживать, что вляпалась в неприятности. Во всех смыслах. — Похвастаюсь друзьям, что из-за моей необыкновенной красоты девушки сворачивают шеи, — попытался разрядить обстановку Джонни. Я вяло улыбнулась, придерживая шею за больное место. Как только рентген был готов и мы вернулись в кабинет, Марк сказал что угрозы нет, кости целы. Но надо потерпеть. Я скукожилась и застыла камнем на кушетке. Врач покачал головой. — Так не годится, не бить же буду, а лечить. Больнее, чем было, не станет. Недоверчиво покосившись на него, я ощутила себя самой последней зассыхой. — Ну, могу предложить анестезию, — Марк покопался в инструментах и вытащил огромный шприц. Что ж, потерпеть можно, зачем горячиться. И без обезбола пойдет. Врач по глазам понял, что я согласна без укола и подошёл вплотную, расставляя руки на шее. Я со страхом посмотрела на Джонни и зажмурилась. Раздался хруст и в позвонках стрельнула короткая болевая вспышка. Я выдохнула, аккуратно поворачивая голову. Облегчение накатило огромной волной. — Ну вот, всё в порядке, — Марк присел за стол и задумчиво щёлкнул ручкой. — Спасибо, дружище, — горячо поблагодарил Джонни, подойдя к нему и пожимая руку. — Ну что ты, Джо, — сморщился врач, — Сущие, просто сущие пустяки. Молодёжь сейчас пошла ленивая, сидят сгорбясь в своих гаджетах, едва восемнадцать стукнет, уже как деды. Я стыдливо подумала о том, сколько времени проводила в кровати за ноутбуком этим летом, редко вставая. — Ей двадцать три, Марк, — со смехом возразил психолог. — Даже так? — хирург поднял седые брови и покачал головой, — Ну тогда выпишу лфк, пусть подвигается. Так даже лучше, а то уж думал массаж выписывать. Когда мы пришли в кабинет Джонни, до конца приёма оставались считанные минуты. Я потными ладошками сминала в руках справку с заключением и направлением на лечебную физкультуру. — Как всё получилось неожиданно, давно я так не волновался, — нарушил тишину Джонни, смотря на меня с толикой веселья, — А что ты так усердно делала на ступеньках тогда? Я смутилась. Рассказывать совсем не хотелось. — Да я…так… Джонни, а тот врач всегда так говорит — «ну» и «пустяки»? — Хм, — задумался психолог, — даже не замечал. Кстати да, частенько. Видно привычка. Когда у тебя лечебная физкультура? Я вчиталась в бумажку: — Завтра в девять утра. — Приходи ко мне потом, Мира, если не занята. С приёмом сейчас я уже ничего не сделаю, а завтра тогда проведём как должны были, записывать не буду. Ты же не виновата, что вывихнула шею. — Хорошо, э… спасибо вам. — «Ну что ты, пустяки» — передразнил коллегу Джонни. Я улыбнулась, поддавшись его хорошему настроению. Странный человек. — До свидания, Джонни, — кивнула я и без резких движений, поворотов в том числе, потопала бочком из кабинета. — Надеюсь провожать не надо? У Марка смена уже кончилась, — шутливо крикнул Джонни и я наигранно сердито захлопнула дверь. Пока я шла домой, меня обуревало куча эмоций. И необъяснимое волнение, и неловкость, и ощущение себя должной за все неудобства. Но как ни странно, грусть улетучилась. Была неприлично приятна забота чужих людей, их помощь и доброе сочувствие. Дождик прекратился, посветлело небо. Зажжужали у клумб пчёлы, и я засмотрелась на их яркие мохнатые полоски. Они короткими перелётами двигались по серединкам ромашек. Надо же, я даже не замечала эти цветы, хотя растут прямо у подъезда. Заходила домой немного воодушевлённая, всё-таки новая шея — новая жизнь. — Беляшик, радость моя, здравствуй, — подлетела мама, обгоняя бежащего кота и потрепав меня по голове, завернула на кухню, — Очень вкусный борщ, я как раз думала что приготовить. Ну как прошло, как дела? Я скинула кроссовки и схватила котяру под жирный бок. — Да вот, представляешь, вывихнула сегодня шею… — ЧТО???