Наши сердца бьются в унисон

      Время близилось к 9 вечера. Молодые омега и альфа совсем недавно продрали заспанные глаза, но уже сидели в машине Чонгука, где их ароматы снова слились воедино. Чон нежно держал голову Чимина в своих руках, оглаживая большим пальцем щеку и попутно аккуратно целуя столь манящие губы. Все его нутро под натиском эмоций безжалостно сгорало и возрождалось снова как феникс. Он готов был овладеть этим сокровищем ещё раз, и ещё, и потом ещё. Не важно где. Главное любить его и дарить любовь безгранично долго.       Чимин столь же возбуждено отвечал на этот поцелуй, распуская руки в сторону торса альфы. Сначала они просто блуждали по ткани одежды, а после, совсем потеряв контроль, задрали рубашку и обжигающе прикасались к оголенной коже. Мин поймал себя на мысли, что ему нравится… Нравится вот так трогать этого альфу, нравится целовать его мягкие губы, нравится ощущать себя в его руках. Значит ли это, что Чонгук нравится ему? И если да, то насколько он запал в душу? С чем это можно соизмерить? Что за странное чувство полноценности в его сердце? Откуда в нем место ещё на одного человека? И почему на душе распускаются эти неведомые цветы?       — Постой, — разорвав поцелуй, прошептал Мин. — Надо ехать. Надо домой.       Чон, чуть отодвинувшись, замер в паре сантиметров и пристально смотрел на омегу. Куда тот так торопится? К тому альфе, что отверг его?       Точно!       — Ты можешь познакомить меня со своим братом? И… с тем человеком, что… пометил тебя? — он облизнул губы и шумно сглотнул.       Надо разобраться со всеми нюансами, чтобы не возникало проблем.       — А… — Чимин явно не ожидал таких просьб вот так сразу, — я думаю… Сейчас не совсем подходящее время…       Не скажешь же вот так, что твой истинный и есть брат?! К такому надо подготовить. Самому во всем, для начала, разобраться.       — Хотя бы с братом познакомь. Он же должен удостовериться, что с тобой всё будет в порядке. Вдруг я захочу увезти тебя на Мальдивы, — улыбнулся Чон, стреляя игривым взглядом.       — Рехнулся? — брови Чимина взлетели до небес.       — Не забывай, у нас осталось ещё 3 свидания.       — Ах, да… Забыл, — усмехнулся Чимин. — Но сейчас и правда не подходящее время.       — Окей, понял. Ты ещё сам не готов. Да?       — Типа того, — покачал головой Чимин.       — Но ты же понимаешь, что эти вопросы придётся решать?       — А ты не забывай, что у нас осталось всего 3 свидания, — пожал плечами Чимин. — Ни о чем большем мы не договаривались. Так что, мы едем или я заказываю такси?       Чонгук весело усмехнулся, тактично промолчав о своих особых планах на их дальнейшую, обязательно совместную (!), жизнь, и завёл мотор.

***

      Дома было подозрительно тихо.       — Юнги? — Окликнул омега пустоту. — Ау… Понятно. Свалил куда-то.       Последовал тяжёлый вздох.       «Почему он такой? Почему с ним всегда было так сложно?» — на лбу появились морщинки.       Чимин разулся, прошёл на кухню, заглянул в холодильник и, не найдя там ничего путного, закрыл дверцу. Перед глазами предстала записка, которую сразу и не заметил.

«Привет. Чим, не ищи меня. Квартира проплачена на 3 месяца. Можешь жить и дольше, если договоришься с хозяйкой. Я уже вряд ли вернусь сюда. Может ещё как-нибудь встретимся…

Пока…»

      Мин несколько раз прочитал эти сумбурные строки и все никак не мог вдуплить, о чём идёт речь.       — Сука… — усмехнулся Чимин.       На глазах навернулись слезы, губы слегка дрогнули. Омега закусил их изнутри, поднимая взгляд к потолку, дабы избавиться от ненужных солёных океанов. Он поводил взглядом из одного угла в другой, смаргивая остатки себя. В душе нещадно разрывала тянущая боль. Хотелось вырвать себе душу и запечатать ее в бутылку, а потом выбросить в окно вместе со всеми гребаными чувствами.       Совсем не ожидая ответа, Чимин набрал телефон Юнги.       — Аппарат не аппарат, ну да, я уже понял, — сбросил звонок.       И что теперь? Конец? Все зря? Сердце сжалось в мелкую дыру, сжирая всё, что находится рядом. Стало тяжелее дышать. Слишком больно. Розоволосый схватился за грудь, сжимая в кулак футболку и попутно царапая нежную кожу, лишь бы сдержать этот немой крик безысходности. Он падает на колени. Но слез нет. Нет больше ничего.       Он ушёл. Вот так просто взял и ушёл. Как будто между ними ничего не было. Как будто Чимин ничего для него не значит.       — Не значит… — тихо шепчет он, ощущая яростный огонь в душе и теле. — Ублюдок… Ты пометил меня… Ты должен нести ответственность… Ублюдок…       Мин часто хватает ртом воздух, которого катастрофически мало, и ловит от этого лёгкое головокружение, от чего начинает тошнить. А может его тошнит от метки, что предательски жжёт?       Чимин рухнул спиной на пол, уставившись в белый потолок. Голова шла кругом или комната поехала — не понятно, но штормило знатно. Он зажмурил глаза до боли в мышцах, ожидая, когда сознание придёт в порядок и весёлая карусель остановится. А после потянулся в карман за телефоном.       — Не хочешь выпить?

***

      Чонгук остановился напротив уже знакомой двери, хмурясь полному непониманию.       «Да ну не может этого быть…» — он толкнул языком внутреннюю сторону щеки, неуверенно стучась в дверь.       «Да ну нет… Не… » — ход мыслей прервал щелчок распахивающейся двери, представляя взору Чона совсем потухшего Чимина, что смотрит так, словно тонет.       Альфа стоит как вкопанный. Грудь тяжело вздымается, лицо максимально напряжено, зрачки почернели как смоль.       — Чон… — еле шепчет омега. — Мой брат… Он… — Мин опускает голову, пытаясь найти правильные слова, что объяснят его истерику.       — Мин, мать его, Юнги? — между бровей пролегли складки возмущения.       Омега вскинул голову, смотря прямо в душу альфы.       «Откуда он знает его?»       — Нет, — усмехнулся Чон, ставя одну руку на бок, а другой яростно потирая переносицу. — Да ну ты смеёшься… — голова машет отрицательно, отвергая новые факты.       — В чем дело? — Чимин в растерянности наблюдает за мечущимся по коридору Чоном, пытаясь сообразить, когда эти двое успели познакомиться.       — То есть, ты хочешь сказать, что твой брат — это Мин Юнги? — альфа вперился острым взглядом, пронизывая до изнанки. Почему же от этого мороз по коже?       Омега в растерянности смотрит на Гука, пытаясь понять в чём, собственно дело, но, к сожалению, совсем не находит ответов в темных горящих глазах. На душе заскреблись кошки, а где-то под ложечкой неприятно засосало, предвещая не очень хорошую информацию. Может уже хватит с него отвратительных поворотов судьбы? Когда уже случиться что-то более-менее хорошее? Что за зебра его жизнь — с одними чёрными полосами?       Чимин горько сглотнул новый подступивший ком слёз.       — Давай зайдём… — розоволосый отошёл в сторонку от порога, впуская в квартиру бушующего парня.       Чонгук прошёл уже в знакомую ему квартиру как к себе домой: беспринципно разуваясь и идя точно на кухню. Как догадался Чимин, тот здесь явно не впервые. От непонимания всей ситуации истерика постепенно отступала, оставляя место лишь вопросам: «Что за нахер?» и «Какого хуя?».       Альфа вальяжно расположился за несчастным кухонным столом, что повидал за своё время существования больше, чем должен был. Чон откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди, прикусив губу, и смотрел куда-то вне времени и пространства.       — Может объяснишь уже? — Чимин украдкой сел напротив, пытаясь отыскать глаза Чона и заглянуть в них.       Как же бесит находиться в неведении. Он здесь, кажется, единственный, кто ничего не знает и не понимает. Как-то не очень нравится быть в дураках. Да кому такое вообще может понравится?       А Чонгук так и сидел неподвижно, пытаясь осознать и принять новую информацию, потому что то, что сейчас происходит — в корне меняет абсолютно всё: он не ошибался ни в Чимине, ни в Юнги, ни в самом себе. Да, были какие-то подозрения, что, возможно, альфа просто запутался в своих чувствах и тупо всем морочит голову, вот только теперь, оказывается, что он всё это время был прав. Хоть и на подсознательном уровне. Его нутро ликовало! Юнги — 100% предназначенный для Чона — как, в принципе, и наоборот, — а ещё Юнги предназначен для Чимина. Значит и Чон с Чимином предназначены друг для друга. Всё легко и просто.       А ещё, вот чей аромат он чувствовал всё это время на омеге! Вот почему он его не отталкивал, а притягивал ещё больше! Потому что они втроем одно целое, а не каждый по парочке. Если раньше альфа не понимал эту непреодолимую тягу к Чиму, когда все мысли всё равно занимал один лишь «его учитель», то сейчас всё встало на свои места.       Проходит секунда, затем вторая, прежде, чем альфа открыл рот и начал уже выдавать всю информацию, что так «пытались» скрыть от омеги.       — Я… — Чонгук поднял взгляд на Чимина, утвердительно кивая своим мыслям. — Нихера не понимаю, что происходит. Но, кажется, догадываюсь.       «Ну зашибись! А как-то поконкретнее нельзя?» — усмехнулся розоволосый, а после вспылил от негодования и ожидания:       — Да ты можешь не тянуть?.. — ну в самом деле, сколько можно-то? — Говори уже всё как есть. Я не хочу тут ребусы решать и догадываться по каким-то брошенным словам.       Они что здесь, играют в «Что? Где? Когда?»? Ещё черный ящик принесите!       Чон тяжело вздохнул, опуская руки на стол и сжимая их в замок.       — Тебе метку поставил Юнги?       Вот так просто. Вот так внезапно. Ну ничего себе!       Глаза омеги округлились.       «Как, чёрт возьми, он догадался?» — сердце бешено забилось.       Что отвечать? Признаться? Отрицать? А что дальше? Потом пытаться как-то объясниться? Может, уже хватит вранья? Может, пора сказать, хотя бы ему? Наверное, да… Мин тяжело вздохнул и повинно кивнул головой. Произносить это вслух… Нет, он пока к этому не готов.       — Прикольно, — усмехнулся Чонгук. И смотрит так проникновенно. Словно видит душу. — Мы с ним истинные… И именно поэтому он уехал в Сеул.       Что? Чимин не ослышался? Истинные? Омега выпал в осадок. Он тяжело и часто задышал, с испугом смотря на парня, который явно пытался втереть ему какую-то дичь. Может, у Чонгука белая горячка?       — Чего? — дыхание сперло, — Ты не можешь быть с ним истинным. Это мы с ним…       И осекся. Вопросов стало еще больше, чем ответов. Истинные? О какой ерунде ему еще сегодня скажут? Какие еще истинные? Они оба альфа! Истинные? Нет! Это они с Юнги истинные. Нет, подождите. Тут что-то не вяжется.       Тяжелый и мучительный мыслительный процесс полностью отражался на лице бедного Мина: осознание то мимолётно приходило, то также упорхало. Чонгук вздохнул ещё раз, но ещё тяжелее.       — И почему я раньше не понимал, что это его аромат на тебе? — он покачал головой, — Акцентировал внимание только на том, что это феромоны альфы… А не его… Блин, — послышался смешок, — Вот я дурак. Чимин, — Гук протянул руку, беря в неё чужую, что сжималась и разжималась в мыслительных потугах на столе, — и я уверен, что мы тоже…       Чимин свел брови, переводя пристальный взгляд. Уверен в чём? Мы? Тоже? Это какая-то охинея… Его истинный — это Юнги и никто больше. Но… Что это тогда за чувства к этому альфе? Почему рядом с ним также хорошо, как и с братом? Почему вообще согласился на эти свидания? В группе ли дело? Смог бы он просто так лечь под кого-то ради неё? Тем более с меткой истинного. Покопавшись в себе, заглянув внутрь своих чувств, вытряхнув из них весь мусор, ответ сам нашел себя: нет. Тогда зачем пошёл на эту авантюру? Может, потому что с самого начала чувствовал с ним связь?       Чимин воспроизвел в своей фантазии их встречи: одна, потом вторая… И эти чёртовы глаза, что не сводили с него взгляда всё выступление, и это безумно желанное тело, что тянет как магнит, и эти сильные руки, что так нежно обнимают его талию…       — Да, — кивнул альфа, видя временное помешательство омеги.       Чимин отрицательно покачал головой. Это что, шутка такая? Что за приколы?       — Издеваешься? — усмехнулся розоволосый, — Не очень смешно. Не бывает двух истинных. Это бред какой-то.       Такое бывает только в книжках для взрослых. Да? И то, ещё надо постараться найти подобное произведение. Так ведь?       — Знаю… Поэтому давай не будем сейчас делать поспешных выводов и съездим в больницу? М? Пусть нас рассудит врач, а там уже будем решать, что делать дальше.       Омега призадумался. А что он потеряет от этого? Абсолютно ничего. Нет, он не верит в двойную истинность. Ну бред же? Нет? Разве возможно, чтобы на земле было трое предназначенных друг другу? Нет. Такое не бывает! Или… А как же чувства?.. Да, можно любить многих, но всегда влечь будет к кому-то одному. Только розоволосого влечет к обоим, и, теперь, даже не знает к кому больше.       Юнги… Прекрасный старший брат, по которому так желанно сжимается сердце. Неужели нельзя было всё обсудить сразу? Зачем сбегать? Тоска снова овладела его душой, что он совсем потерял связь со своими чувствами — он запутался в себе. Кто для него Чонгук? омега вскинул на него взгляд. А Юнги? Он посмотрел в левый угол.       — Хорошо, — тихое и на выдохе.

***

      — Ну что я могу сказать? — мило улыбалась женщина двоим парням, что выжидающе смотрели на неё, как изголодавшиеся гиены: ещё секунда промедления — разорвут на части, — Вы истинные.       — Подождите! — встрепенулся Чимин. Вышло как-то громко, от чего он сам смутился, — Извините. Госпожа Чхве, я… ничего не понимаю. Как это так? Вы же сами месяц назад говорили, что это просто невозможно.       Она тяжело вздохнула. Именно так она сказала этой странной парочке на первом приёмё, когда те судорожно пытались донести ей всю суть. Сначала женщина сочла это бредом, но всё же согласилась провести тест — лишь бы убедить этих несчастных в обратном, однако переубеждать пришлось саму себя, поскольку первым результатам она не поверила. Пришлось делать повторно.       — То, что такого еще не встречала медицинская практика — не означает, что этого не может быть. Вы, — Минсу перевела взгляд на Чонгука, — не просто альфа, — женщина улыбнулась, подмечая про себя, что говорит эту фразу уже не в первый раз, и поднялась с насиженного места под вопросительный взгляд двух пар глаз. Она прошла к стеллажу с книгами, выудила одну из них и, недолго полистав, разложила перед парнями разворот страниц. — Вы — эпсилон.       — Кто? — скривился Чонгук, а Чимин шикнул на него, чтобы тот не перебивал.       — Это довольно редкое ответвление. Вы полигамный альфа. Для вас свойственно иметь не одного, а несколько спутников жизни, и не обязательно омег, — доктор ткнула в текст, наклоняя голову вперед и делая выражение глаз более выразительными, — Могу поспорить, что с самого детства вам не удавалось нормально наладить контакт со своими сверстниками, а с людьми постарше постоянно возникали конфликты. И эти постарше были в основном альфами. Да?       — Ну, — Чон наморщил лоб, пытаясь вспомнить свою жизнь, а после неуверенно кивнул.       — Так вот, — она мягко улыбнулась, — Вы доминантный полигамный альфа. Вы сильнее, умнее, более развиты, у вас крутой нрав. Другие альфы это чувствуют, — последовал её кивок, — И скорее даже на подсознательном уровне пытаются бороться с вашим авторитетом, а те, кто не борются — просто признали его. Понимаете?       — Отчасти, — вымолвил за альфу Чимин, — Получается, он просто супер-пупер альфа, который офигеть какой, так еще и поли… что там?       — Полигамный. Да, все верно, — госпожа Чхве выдохнула. — Что делать с этим- решать только вам. Но не советую отказываться от своей истинности. Что насчёт вашей метки, — она посмотрела на Чимина, — Господин Чон вряд-ли сможет её перебить. Один истинный не может перебить метку другого истинного. В вашем случае, к сожалению, только дополнить.

***

      — Доктор? — Юнги улыбнулся входящей женщине в кабинет забора крови, — Как продвигаются испытания?       Чхве Минсу улыбнулась ему в ответ и присела на кушетку.       — Оставьте нас, — кинула она медперсоналу, дождалась, когда все вышли и продолжила: — испытания продвигаются хорошо, но мне придётся отказать вам в оказании услуг.       Юнги поежился на месте. Нет, это ему не нравится. С чего вдруг такие резкие перемены? Пусть женщина изначально и была против этой, как она называла, «глупой идеи», однако позже согласилась, увидев все душевные мучения дельты, что максимально плохо отражались на его физическом состоянии. Ей попросту стало жалко мужчину. Так почему же сейчас её мнение так резко и кардинально поменялось? Это странно. Юнги насторожился.       — Почему? — злость медленно начинала овладевать им. Почему весь мир вдруг против него?       Сначала судьба подкидывает школьника, затем родного, мать его, брата, а теперь отказ врача в том, чтобы раз и навсегда решить эти долбанные проблемы. Самая настоящая непруха.       — Месяц назад ко мне обратилась одна очень интересная пара, которая утверждала, что они не могут быть истинными. Мне показалось это отчасти бредом, пока они не пояснили, что на омеге уже есть метка от истинного. И она не того альфы, который пришёл с омегой, — женщина выразительно подняла бровь вверх, намекая о своей догадке, — Мы, как положено, взяли у них анализы и провели ряд испытаний и проверок. Как оказалось, они не соврали. Метка чужая, но от истинного. Но и тот альфа, который пришел с ним, тоже истинный. Мне показалось, что за последнее время происходит слишком много странного в этой больнице: сначала вы, Юнги, затем — эта пара.       Парень отвел взгляд, утопив его куда-то в пол. Дельта понимал о ком идет речь, понимал к чему ведет доктор, но слушать этого, естественно, не горел желанием. Юнги уже всё решил для себя. Он грешный, он грязный, он практически растлил школьника, он обесчестил собственного брата. Разве это нормально? Разве так всё должно быть? Парень всегда мечтал о большой взаимной любви со своей половинкой. Но неужели в такой ситуации, когда твои возлюбленные — это бывший ученик и кровный брат, можно спокойно жить в таком консервативном обществе? И ослу понятно, что нет. Поэтому так даже лучше… Тем более, что эти двое друг другу истинные… Вот всё и сложилось! Прекрасно! Дельта лишний в этом треугольнике. Значит, просто не будет мешать счастью этих двоих… Отпустит и найдет себе свою пару…       Стоп.       «Метка истинного?» — до сознания наконец-то добежали остатки фраз женщины.       Он вскинул вопросительный полный непонимания взгляд на врача.       — Я взяла на себя такую ответственность и без вашего разрешения провела проверку, — она замолчала, пристально смотря на всё больше стушевавшегося парня, — Эта ваша метка, Юнги. Забегая наперед, отвечу на ваш вопрос: да, у вас тройная истинность. Такое случается настолько редко, что сродне мифу. Вот только вы и ваши… — доктор призадумалась над правильным подбором слов, — Ваши половинки этому живое доказательство. И, видимо, вы бежите от проблем, не попытавшись их хоть как-то решить. Это не моё дело. Да. Но, — она опять выждала паузу, — я отказываю вам в нашем обслуживании. Я не хочу брать на себя такую ответственность и рушить эту уникальную связь, — врач встала с кушетки и, направившись к выходу, кинула через плечо: — приходите года через 2-3, если в вашей жизни ничего не наладится.       Дельта сидел как вкопанный. Он? Истинный? Истинный для Чимина? Истинный для Чонгука? А может это пришли совсем другие люди?       «Вдруг это не они?» — Юнги зажмурил глаза.       — Это они… — он тяжело выдохнул, опуская голову и вспоминая, что его метка-то была исключительно только на брате.

***

      Чонгук был счастлив как никогда ранее. Да, месяц длился мучительно долго, но оно того стоило: во-первых, их отношения с Чимином пошли только вверх, хотя тот, в свою очередь, отвергал их истинность, но Чону было всё равно — он-то уже точно знал, в чём тут дело; во-вторых, они уже месяц как жили вместе в квартире Юнги — лучшего и придумать нельзя! Почему именно там? Никто не знает. Честно говоря, это даже как-то и не обговаривалось, просто само собой решилось, что жить они будут именно в этой квартирке, где с каждым днём всё меньше и меньше оставалось перченого шлейфа. Альфа наслаждался каждым моментом маленькой семейной жизни, и сон нормализовался к тому же — ночный кошмары практически сошли на нет. А как иначе, когда каждую ночь обнимаешь своего истинного и вдыхаешь его аромат? Чимин же показушно говорил, что «у меня уже есть истинный», но втихаря всё продолжал льнуть к альфе, что несомненно нравилось последнему.       И вот теперь, у них на руках официальное подтверждение истинности. Чимина бесило это самодовольное лицо Гука, который весь так и светился в своей правоте.       «Гавнюк» — мысленно повторял он каждую секунду, после выхода из больницы.       — А я же говорил! — улыбается во все 32 зуба Чонгук, косясь на зло пыхтящего парня.       — Окей. Так уж и быть… — омега скрестил руки на груди, прищурился в хитрой улыбке и выдал: — ВОЗМОЖНО… ты мой истинный.       — Ха? — охренел альфа, — Да ладно?       «Ну ничего… Ты ещё не раз в этом убедишься» — он ткнулся языком в щеку, мысленно строя коварные планы на вечер.       — Ладно, Гук, — Чимин тяжело вздохнул, убирая с лица улыбку и расслабляя позу, — Что будем делать с Юнги? Нам надо как-то найти его. Всё рассказать и объяснить, в конце концов.       Чонгук немного призадумался, а потом снова заулыбался.       — Не переживай, у меня есть план.