Наши сердца бьются в унисон

Утро для Чимина начиналось максимально тяжело: сначала, открыв глаза, яркий свет больно ударил по ним, потом он ощутил какие-то отголоски болезненных волн в голове, а после его достигло осознание случившегося. В горле встал ком. И будь это кто-то другой - испытал бы чувство сожаления о содеянном или что-то похожее, но Чимина постигло только дикое смущение. Говорить о каких-то моральных ценностях не стоит, а тем более осуждать за них. Розоволосый был не настолько пьян, чтобы не отдавать отчёт о своих действиях, что нельзя сказать о Юнги. Чимин руку даст на отсечение, что у того будет истерика, когда проснётся. Поэтому лучше уж свалить из эпицентра событий хотя-бы в соседние комнаты. Он тихонько, на цыпочках, встал, нашёл какие-то свои вещи и смылся из спальни брата в направлении ванной, ощущая на себе тонну грязи и пота. Чимин сделал воду погорячее и залез под опаляющие струи. Ощущение блаженства, заставило прикрыть глаза и расслабиться, и длилось оно до тех пор, пока чувство жжения не стало слишком явным. Парень нахмурился. Он закрыл кран, не вытираясь, вылез из ванной и подошёл к зеркалу. Вода огромным потоком капала с обнаженного тела, собираясь у его ног небольшой лужицей. Мин аккуратно повернулся на месте, оглядываясь на зеркало и застыл в ужасе. - Какого хуя, блять... - недовольство сорвалось с губ. На левом плече красовалась свеженькая красная метка, узор которой ещё не до конца проступил. Чимин исступленно смотрел в зеркало и не верил своим глазам: его пометили. Да, метка сойдёт всего через недели 3-4, но что ему делать с тем богатеем? Розоволосый рассчитывал по-быстрому отстреляться с этим Чонгуком, взять от него всё, что сможет и продолжить жить своей обычной жизнью. А теперь что? Теперь ему придётся растянуть всё это знакомство ещё на месяц с хвостиком, потому что такое объяснить будет абсолютно нереально: ну нельзя вдолбить какому-то альфе, что другой альфа пометил его не специально! Да и запах... Он ещё тогда приметил аромат Юнги, а теперь от него будет разить братом как минимум до схода метки... "Почему все проблемы наваливаются как снежный ком?" - Последовал ещё один громкий вздох недовольства. Чимин опечаленно отвернулся от зеркала и залез в ванную, снова открывая воду. Только в этот раз он уже не нежился под струями, а, сидя на дне и поджимая колени к груди, пытался укрыться в домашнем водопаде от проблем внешнего мира. Смирение со всей ситуацией наступило только тогда, когда пена от шампуня и геля, наконец-то, была смыта в канализацию. На это ушло часа 2 - не меньше. Выйдя из ванной комнаты, он ожидал увидеть уже вставшего Юнги, но, к удивлению, тот всё ещё дрых. Заглянуть к нему в спальню у Чимина смелости не хватило: как бы хорошо он всё не обдумал в ванной, первая встреча на трезвую голову достаточно страшна. Лучше уж заварить себе кофе и постараться окончательно прийти в себя, потому что похмеляться и снова вливать в себя алкоголь совершенно не хотелось. Юнги уже минут десять просто лежал, стараясь даже не думать - голова собиралась треснуть пополам от любого воздействия на неё. Но как бы не хотелось выкинуть всё из мыслей и оставить пустоту, странный и слишком откровенный сон эпизодически повторялся каждое мгновение. Слишком яркий, слишком пошлый, слишком развратный, с участием младшего брата. Юнги явно вчера перепил, если ему мерещится такое. Или может уже просто пора найти свою вторую половинку и не мучиться от спермотоксикоза. Только вот даже подобный замысел не помогал справится с гребаной фантазией. Выйдя из комнаты и застав Чимина за чашкой кофе, воспаленный мозг начал подкидывать новые кадры: как он целует эти нежные губы, как прижимает это хрупкое тело к себе, как сладко ловит каждый его вздох. Юнги мотнул головой, снова прогоняя наваждение. - Доброе утро, - тихо прохрипел он, стараясь больше не смотреть на младшего. Чимин молча кивнул, пряча лицо в кружке и втихаря наблюдая за братом. Он решил ничего не говорить, а лишь подождать реакции от старшего, который медленно открыл холодильник, достал бутылку воды и начал жадно пить прямо из горла. Только вот, тот и слова не произнёс, когда закончил свой водопой. Чимин неуверенно сглотнул и решил начать разговор первым, посчитав, что Юнги просто не может подобрать слов. - Насчёт вчерашнего... - Чим подал тихий голос. - Мы немного перебрали... - Да, - перебил его старший. - Извини за это. Обычно я так не напиваюсь. Если я нёс какую-то чепуху или вёл себя как-то дико - извини. Буду держать себя в руках, - он хмыкнул, хмурясь, а потом неуверенно улыбнулся. - Я же ничего не натворил? Чимин смотрел на старшего и не верил своим ушам. Он сейчас на полном серьёзе спрашивает его об этом? Значит... Он нихера не помнит. В груди резко начало щемить и гребанная злость застилала глаза пеленой. Хотелось удушить этого мудака, а потом горько по нему же плакать. Только в итоге, как оказалось, розоволосый и с места не сдвинулся. Буря эмоций медленно сходила на нет. - Мгм, - он согласно кивнул, а потом отрицательно покачал головой, произнося слова как под гипнозом, - ничего такого не было. Младший пыталась сам себе внушить эту чушь. Только от этого хотелось реветь. Юнги не помнил. Абсолютно не помнил ничего, что произошло прошлой ночью. Казалось, что мир рухнул в одночасье. "Может это и к лучшему? Мы избежим лишних проблем... Лишних выяснений отношений... Всё будет ровно так, как было до этого..." - Чимин тяжело вздохнул, ставя бокал на стол и молча выходя из кухни, стараясь принять реальность такой, какая она есть. Юнги лишь проводил его взглядом, в котором купались проблески фантазии. Его взгляд сам упал на зад младшего, отмечая про себя, что тот действительно в хорошей форме, и что вообще-то не прочь сам проверить упругость его ягодиц. И именно эта низменная похоть не дала увидеть ему тот печальный взгляд и те эмоции, что отражались в глазах розоволосого. "Я гребаный извращенец..." - Старший скрыл лицо в своих ладонях, тихо простонав от собственного бессилия. Но стоило только прикрыть веки, как новые картинки ночного сна встали перед глазами словно заставка на телефоне.

***

С последних событий в их жизни прошло три недели. Единственное, что изменилось за это время, по-мнению самого Чимина, - сошли синяки с его лица. Только это абсолютно никак не повлияло на репетиции и выступления группы - Мин по-прежнему не мог посещать ни первое, ни второе: злосчастная метка, которая так заботливо была поставлена братом, всё не сходила. Казалось, она по-прежнему свежа, как и в первый день. По этой причине ему пришлось соврать Чонгуку, что уехал к родителям, дабы помочь с делами, а поскольку по легенде его нет в городе, то и ни о никакой работе даже речь не шла. Группа, конечно, начала бушевать о таком простое, и именно это спровоцировало вылазку Чимина из дома, направившись примяком к лечащему врачу. - Как твои дела Чимин? - врач внимательно посмотрел на омегу, изучая его реакцию на вопрос. Ли Джинки был альфой лет 35, специализирующийся на гормональной дисфункции. Вот уже полгода он пытается разобраться с последствиями юношеской глупости омеги, но до сих пор лечение не давало каких-либо положительных показателей. Джинки, конечно, уверял парня, что 6 месяцев - это достаточно короткий срок, но, почему-то, Чимина такие ответы не устраивали. Хотя, в итоге, он каждый раз исправно приходил к нему на запланированное обследование. Только вот сейчас он сидел перед врачом совсем неожиданно для самого себя и для него тоже. Было совершенно непонятно как лучше начать рассказ. - Я... - неуверенно начал омега, вдыхая побольше воздуха. - Тут такое дело... Есть один альфа... Который утверждает, что чувствует мой аромат... Ли вскинул бровь и заинтересованно посмотрел на Чимина. - Интересно, - задумчиво произнёс он. - Я не чувствую Вашего запаха, только запах альфы. Надо взять анализы. Он кивнул самому себе и уставился в экран монитора, начав что-то спешно печатать. - Да, - Мин неуверенно улыбнулся. - В том-то и дело, что никто не чувствует... Кроме него. Он... В деталях описал мой аромат, но этого же не может быть. Верно? Или может? Если так, то почему только он? Розоволосый пристально смотрел на доктора, надеясь найти ответ хотя бы на один мучающий его вопрос. - У меня есть некоторые предположения, - доктор ответил, даже не взглянув на пациента. - Но, пока, оглашать я их не стану. Для начала необходимо взять Ваши анализы. - Доктор, а как долго сходит метка? - Мин поерзал на стуле - это была настоящая причина, по которой он сейчас находился здесь. Эта та проблема, которую необходимо было решить прямо здесь и сейчас. А лучше ещё вчера. - Достаточно интересный вопрос. Если это не истинный, то недели через три-четыре от неё не должно и следа остаться. Хотите я взгляну на неё? - Джинки нажал на кнопку, отправив документ на распечатку и переключил всё свое внимание на пациента, который неуверенно кивнул. Чимин оголил плечо поворачиваясь спиной к доктору, последний подошёл сзади и начал внимательно осматривать место укуса. - Чимин, я не хочу вдаваться в подробности Вашей личной жизни, но то, что я вижу - это не временная метка. Понимаете о чём я? Возможно именно поэтому этот альфа чувствует Ваш аромат. Скорее всего его феромоны благотворно действуют на Ваши. Это довольно частая практика, которая во многих случаях намного действеннее, чем гормонотерапия. Тихий и спокойный голос доктора действовал как адреналин. То, что он говорил - взрывало сознание омеги, который с каждым словом просто проваливался в мысленную истерию. - Если вы приведете своего друга для полного обследования, я смогу дать Вам более точный ответ. Чимин молчал. Кого он приведёт сюда? Чонгука, который почувствовал его аромат? Или Юнги, который одарил его, как оказалось, совсем не временной меткой? Омега смотрел в пол и не верил своим ушам, ощущая как собственное тело не хочет слушаться разума: пальцы не гнутся, рука не поднимается, глаза не моргают. - Чимин? - Тёплая рука врача легла на плечо, приводя парня в чувства. "Это какой-то бред... Быть такого не может... Надо было изначально сменить врача... " - розоволосый моргнул раз, потом второй, наконец полностью осознавая ситуацию, в которую влип. - Да... - он спешно поправил одежду, взял в руки рюкзак и не поворачиваясь вышел из кабинета, кинув напоследок: - Я поговорю с ним. Только говорить он ни с кем не собирался. Необходимо сначала свои собственные мысли собрать в кучу, а уж потом решать, что и с кем обсуждать. *** Сегодняшнее утро застало Юнги полной тишиной в квартире: Чимина не было. Это показалось немного странным и непривычным, что-ли? Даже, несмотря на то, что альфа отсутствовал дома последнюю неделю, он отчётливо помнил, что младший практически никуда не выходил, отмахиваясь от всяких неудобных расспросов про работу и группу. Но, с другой стороны, это сыграло на руку Юнги - за такой долгий период он, несомненно, напитал омегу своими феромонами так, что никто другой даже и не посмеет подойти к нему. А, как потом оказалось, сделал он это достаточно экзотическим (для него самого) способом. Только вот старший не учёл одного нюанса: чем дольше находился рядом с младшим, тем сильнее тянуло к нему. Лёгкое наваждение внезапно превратилось в цунами, не оставляющее и шанса на сопротивление. А после цунами неожиданно обернулось обжигающей лавой. Это произошло ровно неделю назад. День, который перевернул всю жизнь Мин Юнги, не предвещал ничего необычного. Выходной как выходной. Лишь альфа не находил себе места, наблюдая как готовит младший. Это не была какая-то изысканная еда, просто обычная паста, которую в Корее умеет готовить чуть-ли не каждый. Но старшему казалось, что именно эта паста будет самой вкусной на всем белом свете. Он даже пытался помогать в её приготовлении, "ненароком" прикасаясь то к рукам, то к плечам, то к спине младшего. Юнги чувствовал в этом жёсткую потребность, ощущая себя наркоманом. С каждой гребаной секундой он становился всё более жадным, подчиняясь внезапно появившемуся чувству собственности. А Чимин, казалось, вовсе не был против такого внимания, только изредка дёргал плечом, создавая видимость недовольства. Но Юнги ошибался на этот счёт. Недовольство было. Иногда оно сходило на нет, а в другой - отдельный раз - билось через край, например, как сегодня. "Что он творит?" - розоволосый никак не мог понять всей ситуации. - "Зачем трогает меня, если ничего не помнит? Или он делает вид, что не помнит?" В груди безумно тянуло от обиды. Почему только он ничего не забыл? Ведь если бы они нормально поговорили, то сейчас всё было бы по-другому. Тогда бы Чимин не мучался в глупых догадках о действиях старшего. Тогда бы он не стал романтизировать эти гребанные братские прикосновения. В них же ничего нет! Или всё же есть? Если так, то значит старший притворяется будто ничего не знает, а если нет, то Чимину от этого совсем не легче: чем больше Юнги касался его, тем сильнее ему хотелось ещё разок утонуть в этих сильных объятиях. Ему ещё разок хотелось ощутить себя любимым. Нет, не кем-то там, а именно им. Именно любовь старшего охота было ощутить ещё хотя-бы разок. "Зачем? Зачем ты это делаешь? Зачем терзаешь меня?... Но ты же не оттолкнул меня тогда. Значит, ты хотел этого не меньше..." - розоволосый нахмурился. Подобные мысли безумно злили и, когда старший в очередной раз положил руку на плечо, пытаясь другой попробовать готовность спагетти, Чимин слишком сильно дернулся, сбросив неприятную ношу и пролив на себя соус, который зачерпнул, чтобы попробовать на соль. - Юнги! - Рявкнул раздраженный омега, повернувшись к нему и посмотрев в упор. - Может хватит? Либо готовь сам, либо не мешай. Он кинул в брата кухонную тряпку и с таким же раздражением скрылся где-то в районе гостиной, сдирая с себя грязную футболку. - А что я-то? - тихо кинул Юнги, направившись следом. - Прости, я же не специально. Только бурчащий омега совсем не услышал альфу, который следовал по пятам так бесшумно, словно привидение. Старший решил и дальше оставаться незамеченным, наблюдая, как изящно брат снимает с себя футболку и нервно бросает на пол. Такое зрелище стоило многого. Юнги уже успел представить, как целует эту шелковую кожу на спине, оставляя за собой цепочку еле видных засосов, как самозабвенно ласкает шею сзади, нежно прижимаясь к оголенной спине младшего своим обнажённым торсом, а потом, он поднимает взгляд выше своих фантазий и замечает метку на плече. "Что, блять?... " - альфа оцепенел от увиденного. Первой мыслью было, что этот богатенький мудак уже успел пометить брата, но эта идея отмелась так быстро, что даже не успела полностью перевариться в голове, а всё потому, что пришло ясное осознание - метка находилась ровно в том месте, где он ставил её тому во снах. "Какие, нахер, тебе сны?... Всё... Было реальностью..." - Юнги даже не моргал, смотря куда-то сквозь брата и не ощущая собственного тела. Казалось, что это просто компьютерная игра, в которую он играет настолько долго, что потерял какую-либо разницу между настоящим и виртуальным миром. Только вот всё было совсем не так. - Юнги, ты чего? - Чимин даже задним мозгом и не подумал о том, что старший увидел метку. Он, честно говоря, и сам забыл о ней. Прошло уже две недели и как-то этот факт постепенно вылетал из головы, от чего осторожность уходила на задний план. - М? - Юнги ментально пришёл в себя и ощутил дикую вязкую грязь на своём теле. - Я... Совсем забыл... У меня встреча назначена на 4. Есть я не буду. Он резко развернулся на месте и также быстро скрылся в своей комнате. Прошло всего минут две, а Юнги уже не было в квартире. Чимин стоял посреди комнаты в полной растерянности. "И что это сейчас было?" - он хмыкнул самому себе, отпуская ситуацию и неадекватное поведение брата, а после пошёл доделывать свою стряпню в гордом одиночестве. - "Не хочет он пасту... Так бы и сказал..." - Ещё готовить тут для него. Ага. Разбежался. Я и не собирался делиться с тобой своей едой, - розоволосый пребывал в обидах. Он же, всё-таки, старался для хёна в первую очередь, а не для себя. - Ты даже за продукты не заплатил. Вот и не надо есть, - бурчал он. Обидно. Это было обидно. Их отношения стали заметно лучше в последнее время. Они проводили вместе так много времени, как никогда ранее. Вместе смотрели фильмы, вместе ели, вместе беседовали, вместе убирались и готовили. Казалось, они были счастливы. По-своему, конечно. Для Чимина, который знал, но молчал, было достаточно хотя-бы того, что они теперь могли не сидеть как чужие друг с другом - Юнги всё продолжал ложится к тому на колени, а розоволосый с замиранием сердца вплетал пальцы в мягкие нежные волосы брата. Он поистине наслаждался этими моментами, даже не усваивая сути того или иного кино. Зачем? Когда есть более интересное занятие для ума: каждый раз прикасаясь к старшему, младший вспоминал их ночь. Вспоминал с толикой зависти к самому себе. Ему хотелось бы вернуться в то мгновение и вовсе не пить, чтобы помнить всё более ясно, или найти машину времени, чтобы вернуться в тот час, в ту минуту. А лучше всего было бы создать новые воспоминания. От таких грёз становилось тоскливо. Хён не помнил. И вряд ли вспомнит. Для Юнги же, которые не знал, но очень желал, такая близость будоражила каждую клеточку, отдаваясь мелкой дрожью в холодных пальцах. Ему было одновременно и стыдно и волнительно думать о чём-то пошлом лёжа на коленях своего младшего брата. Он практически никогда не помнил фильмы, но мог сходу сказать в чем был одет Чимин в тот или иной день недели. Это почему-то как-то само отпечатывалось в воспоминаниях. Может быть, потому что он каждый раз в своих фантазиях снимал ненавистные лоскуты ткани с желанного омеги? Он не знал ответа на этот вопрос. И никто не знал. Единственное, что было хоть как-то понятно, так это то, что даже призрачное счастье не длится вечно. Юнги вылетел из квартиры как ошпаренный, попутно набирая номер телефона, который крутился в голове словно мантра. Единственный номер, который знал лучше, чем свой. - Алло? - Послышалось недовольное на том конце. - Джин, - альфа сидел на лавочке соседнего дома, облокотившись локтями о ноги. - Это пиздец... Смысла бежать куда-то дальше нет. Ему уже нигде не скрыться от себя, от стыда, от самосъедения. - Подожди, подожди, подожди... - затараторил тот. - Только не говори мне, что снова втюрился в какого-нибудь школьника. Если это так, я реально буду считать тебя педофилом. Юнги громко рассмеялся. Наверное, нервы уже начинали потихоньку сдавать. Только от этого, почему-то, становилось веселее. - Забавно. Ты думаешь, у меня только такие проблемы бывают? - усмехается альфа на суперспособность друга. - Может быть и другие, но рассказываешь ты мне только об этих. Повисла неловкая тишина, разбавляемая тихими вздохами Юнги. А что ему ещё остаётся в этой ситуации, если вся уверенность пропала сразу после услышанных гудков и снимающейся на том конце трубки? - Я... Тут переспал с одним омегой. И теперь не могу от него отвязаться. Пишет, звонит, караулит около дома. Не знаю, что с этим делать, - сладкая ложь сама лилась из его уст. Он вдруг внезапно понял, что вряд-ли сможет признаться в подобном грехе кому-либо. За такое оправдаться нельзя. Это даже в мыслях произносить стыдно: "Представляешь, Джин, я переспал со своим братом! Вот весело, право? А ещё я его пометил!". Юнги усмехнулся самому себе. Горькая правда отравляла его. - О боже мой... - Джин тяжело вздохнул. - Ты серьёзно? Не знаешь как отделаться от надоедливого омеги? Подговори брата, и сделайте вид счастливой парочки. Жестокий, но верный способ. Решение было достаточно правильным, но, к сожалению, в случае Юнги совершенно бесполезным. А потом навязчивая мысль проецировалась всё чётче и чётче: никто в этом не виноват, кроме него самого. Он старше, он мудрее, он умнее. Но нет. Он снова влез туда, куда влезать запрещено. В подобном случае встаёт вопрос: а действительно ли Юнги достаточно зрел для своих лет? Может парень так и не вырос, застряв подростком, который не умеет контролировать себя, во взрослом теле? Слишком много вопросов, но ответ лишь один: вся ответственность лежит только на нём. И эту реальность надо принять. За неё придётся отвечать. - Спасибо, Джин, - надо было быстрее завершать разговор. - Я воспользуюсь твоим советом. И, не дождавшись ответа, скинул звонок. Он виноват. Ему это и расхлебывать. "А Чимин? Вот почему он так странно смотрел на меня тем утром... Да и вообще в последнее время... Он всё помнит!... А всё, что между нами было после... Он позволял мне прикасаться к нему... Я самый настоящий идиот... " - Вдруг осенило парня. Подобное осознание не из приятных. Чувство собственной низменности давило бетонной стеной, заставляя грызть ноющую душу тупыми зубами. Больно, мерзко и неприятно. Юнги медленно, но уверенно встал, поправил растрепанные волосы, глубоко вздохнул и решительно направился в сторону дома.