Хранитель

В городе Бредихин велел ехать прямиком на квартиру Кривича. В конце концов, прежде, чем хвататься за топор, надлежит провести какое-никакое дознание, — объяснил он сам себе. Старик совершенно не подходил на роль виновника сегодняшнего побоища. Скорее уж можно было заподозрить маркиза Дешама с его новообращённою супругою, нежели древнего, как сам Смоленск, Кривича. Пётр Андреич намеревался держать себя в руках и разговаривать строго, но без преждевременных обвинений. Однако ничего из этого не вышло: стоило ему увидеть Кривича в дверном проёме, как его захлестнули чувства гнева и, стыдно сказать, обиды. — Пётр Андреич! — старик убедительно делал вид, что удивлён визиту. — В такой час! Что-то стряслось? — О, да. Нам с вами нужно поговорить, — ответил Бредихин и до скрежета стиснул зубы. Кривич пригласил его в квартиру; Пётр Андреич быстро прошёл в гостиную комнату и сразу же, без прелюдий, выпалил: — За то, что вы сегодня сотворили, я обязан вас казнить! Старик опешил: — Батюшки, Пётр Андреич, о чём это вы? — Не валяйте дурака! Побоище в рабочем квартале, обескровленные тела со следами клыков! Отвечайте, кто из вас троих к этому причастен? Кривич изменился в лице и медленно опустился на ближайший стул. Затем проговорил медленно: — Хотите сказать, вампир убил человека? — Дюжину! Не меньше дюжины человек! Не прикидывайтесь, будто ничего об этом не знаете, — Бредихин метался по гостиной взад-вперед, не в силах совладать со своими чувствами. — Кровавое месиво, тела разорваны на части! Он остановился резко и оборотился к старику: — Я предупредил вас вчера, чтобы вы были внимательны. Предупредил не только по долгу, но по дружбе! И чем вы отплатили? Устроили показательную резню, так явно, так бесстыдно! Именно теперь, когда государство стоит на краю пропасти. Захотели свой же договор разорвать? В анархисты подались? — Пётр Андреич, да что ж вы такое говорите-то, помилуйте! — старик всплеснул руками. — Я — и в анархисты! Нет, дорогой мой, воля ваша, а я, вот как вы верно заметили, свой же договор чту и никаких злодейств против людей не совершал и не собираюсь!.. И пусть… — тут Кривич вдруг осёкся и сказал озабоченно: — Пётр Андреич, яхонтовый мой, да вас всего трясёт. Присядьте. Сейчас я… у меня на такой случай настоечка имеется, рябиновая, успокоительная… — он тяжело поднялся и пошаркал к буфету. Бредихин и сам чувствовал, что его знобит, но поддаваться напускной доброжелательности вампира был не намерен. — Теперь вы вздумали меня опоить! Нет уж, увольте! — он вцепился пальцами в спинку стула, пытаясь совладать с дрожью. — Пётр Андреич! — старик обернулся. — Разве я вам когда делал что дурное? Или отцу вашему, или деду?.. — выражение обиды на его лице казалось весьма правдоподобным. — То батюшка ваш, царство ему небесное, подозревал нас всякий раз в любых бедах, хоть в неурожае, хоть в падеже скота. А вы вспомните, разве ж мы бывали когда виноваты, разве подводили вас? — Вы подводите меня теперь, — ответил Бредихин зло. — Если не вы, так ваши подопечные устроили эту резню. — Да быть того не может, Пётр Андреич. Маркиз договору следует точно как, как и я, как и мы все. Ни он, ни супруга его на злодейства неспособны. — Известно ли вам, что из их дома пропала горничная? Старик удивился и ответил несколько растерянно: — Как не известно, известно. Убежала она, Жан Иванович говорил о том на прошлой неделе. — Может, и вправду сбежала. А может, убита хозяевами-вампирами. Судьба этой девушки до сих пор неизвестна. — Это никак не возможно, Пётр Андреич. Я вам ручаюсь за маркиза и за жену его, они живут честно и мирно, доктор вот людей лечит, очень талантливый. Они уж точно никаких революций не хотят, чтобы злодейства творить!.. — Даже за супругу его новообращённую ручаетесь? — Бредихин смотрел на Кривича со всем возможным вниманием, чтобы не упустить признаков лжи или растерянности. На лице старика скользнуло выражение недовольства; он помедлил с ответом. — Графиня взаправду бывает капризна и думает о себе много, однако ж она любит мужа. А себя любит и того больше, и расстаться с жизнью ни за какие коврижки не хочет. Я головою вам ручаюсь: моя семья со всею честностию соблюдает договор, уж я за этим слежу, будьте уверены! Старик Кривич был убедителен, его словам хотелось верить. Но реальность и горы истерзанных трупов не позволяли этого. — Вы клянётесь в честности, а между тем, кроме вашей семьи некого больше обвинить в сегодняшних убийствах. Святослав Вернидубович почесал в задумчивости небритую щёку, затем развёл руками: — Только если это кто пришлый. — Такое возможно? — быстро уточнил Бредихин. — Отчего бы нет. Всё возможно под луною. За все эти годы многие ушли из Смоленска, не желая договор блюсти; иных я выгнал вот этими руками. Ежели кто-то вернулся, то мог начать злодейничать назло… Бледные всадники. Если смоленские вампиры действительно не виновны, во что Бредихину хотелось верить, то оставалось заподозрить, что вампир или даже несколько вампиров находились среди приехавших в город анархистов. Это могло бы объяснить, откуда беглый революционер Каразин знает о нелюдах и почему ищет ответов. То была слабая, очень слабая нить. Но Бредихин ухватился за неё: — Если в городе в самом деле есть вампир, виновный в этих убийствах, мы с вами должны отыскать его. И времени у нас для этого чрезвычайно мало. Кривич с готовностию взялся причёсывать седые волосы гребнем: — Я сейчас же пойду, постараюсь что-то разузнать-разведать. Коли найду что важное, сразу вам сообщу, Пётр Андреич. — Глядите же: помня долгую нашу дружбу, я попробую поверить вам сегодня. Но если вы не дай бог солгали мне… вся ваша семья пойдёт под топор, начиная с вас. Старик Кривич поднял ладони и заверил, что он и остальные сделают всё возможное, чтобы разыскать настоящего убивца. На том и распрощались. Из квартиры вампира Бредихин вышел с дрожащими руками и тяжестью на душе. Он не был уверен, что поступает правильно. «Решения должны быть верными, твёрдыми и справедливыми» — учил отец. Также он учил ни в чём не верить нелюду, и теперь непременно осудил бы сына за такое доверие. Но Кривич был прав: прошлый Хранитель всю жизнь подозревал нелюд бог весть в чём, и все подозрения его из раза в раз оказывались напрасными. Возможно, враги вовсе не на той стороне, где Хранители привыкли думать. Пётр Андреич разбудил задремавшего на козлах Игната и приказал ехать. Требовалось срочно отыскать логово Бледных всадников.