Любовь — это...

Шото с самого начала знал, что это будет ошибкой. Он готов был дотронуться до него и обжечься. Сделать тот шаг и умереть. Готов стать его, зная, что это будет самым большим промахом в его жизни. Да, Шото определённо был готов согласиться на его условия этой игры. Он безумно хотел начать играть и проиграть. Ещё с того самого момента, когда он впервые увидел его силуэт. Иссиня чёрные волосы, бирюзовые глаза, в которых уже тогда пылал неистовый огонь. Даби мастерски мог привлекать к себе внимание. — Это будет ошибка, но она того стоит, — думал Шото. Синее пламя поглотит все, не оставив ничего. Пускай. Последние объятия Даби чуть не убили его, оставив глубокие ожоги по всему телу. Но Шото это даже понравилось. Любовь, которая причиняла боль, была самой лучшей и запоминающейся. Шото любил Тойю за многое. Шото ненавидел Даби за не меньшее количество обстоятельств. От любви до ненависти лишь одна маленькая искра. Безумие в глазах. Огонь на теле. Дрожь внутри. Горячая кровь в жилах. — Ты всё-таки пришёл поиграть со смертью, младший братец? — Даби не удалось скрыть свою радость. Да, он был безмерно счастлив. — Я пришёл, чтобы умереть в этих объятиях смерти, — коротко ответил Шото. Но от Тойи не скрылись те нежные чувства, с которыми были произнесены эти слова. Он вдыхал их как аромат роз. Его лёгкие наполнялись и раскрывались внутри, вытесняя всё остальное. Да, он так долго этого жаждал. Пламя охватило всю поляну за какую-то долю секунды. Но Шото даже не двинулся. Он смотрел. Смотрел на бушующие ярко-синие языки голубого пламени. Смотрел как в первый раз. И готов поклясться, что смотрел бы ещё столько же раз. Смотрел бы всегда. Не отводя взгляда. Всего несколько минут - и от поляны не осталось и следа. Сочный цвет зелени превратился в ужасающую тьму. Птицы с шумом улетали в безопасное место. Но Шото было плевать. — Ты ведь знал, что проиграешь, зачем тогда пришёл? — Даби не сводил с него своих глаз, от чего Шото было приятно вдвойне. — Я проиграл уже в тот миг, когда впервые тебя увидел. Любовь — это заранее известный проигрыш. Снова этот смешок, вызвавший дрожь по всему телу. Такую приятную дрожь. Как летний спасительный дождь засушливым летом. Любовь — это когда ты не можешь сделать даже маленький глоток воздуха, от того, что твои легки обожжены. Любовь — это горячие объятия, когда кожи двух людей слипаются воедино, в один большой кусок человеческой плоти. Любовь - это умереть в объятиях друг друга. Любовь — это бьющий в нос запах близкого тебе человека, пусть это и пепел, который и остался лишь от его тела. Любовь — это боль. Любовь — это яд. — И всё-таки, это была твоя самая большая ошибка, Тодороки Шото, — своим шёпотом Даби обжигал не только алое ухо Шото, он сжигал его изнутри. Учащённое сердцебиение, вызывавшее уже скорее тахикардию, сводило Шото с ума. — Это моя самая большая победа, — улыбался он. Даби капризно изогнул бровь. — Ведь я, наконец, могу тебя снова обнять, — зрачки Шото были размером с Юпитер. Любовь — это химия. — Не повезло тебе, Шото... Ты снова горишь. И, увы, в этот раз тебя никто не спасёт. — Именно сейчас я счастлив как-никогда. Любовь — это смерть. — Не знал я, что ты такой псих, — прыснул Даби. — Не знал, что ты так слеп, Тойя, — ещё мягче сказал Шото. Любовь — это вечная память. — Неужели ты всё это время скрывал ото всех свои чувства? — Лишь ради этого момента, брат, — Шото крепче прижался к родному и столь близкому телу, вдыхая ноздрями покрывающий Даби огонь. Любовь — это то, ради чего стоит жить. — Любовь значит... — в голове Даби словно задвигались после вековой остановки шестерёнки, запуская какой-то, одному ему известный, механизм. — Любовь... — Шото уже с трудом различал цвета, запахи. Он на ногах то уже стоял лишь благодаря крепко удерживающей его руке Даби. Но какое это имеет вообще дело в данный момент? Любовь — это то, ради чего можно и умереть. Шото лишь хотел, чтобы этот момент не заканчивался никогда. Шото хотел отдать свою душу, чтобы это мгновение длилось вечность. Шото хотел, чтобы чёртова временная петля была реальна. Шото просто хотел Даби. Разве хотеть - это что-то незаконное? Разве Шото так многого хотел?! — Ты ведь понимаешь, что это запретная любовь? — Даби пытался разглядеть в невидящем взгляде хоть какой-то ответ, но не находил ничего. Шото бегал глазами, доверившись слуху, который ещё был способен хоть немного различать приятный и шелковистый голос Даби. — Лишь так я могу хоть как-то искупить свои грехи перед тобой, Тойя, — внутри Шото бушевало само жерло вулкана, лава которого пыталась всеми силами найти выход. Всё его тело стало одним большим натянутым нервом, который трепетно дрожал на ветру, импульсом посылая огромные пучки боли прямо в мозг. Любовь — это искупление. — Пообещай, что ты будешь приходить ко мне на могилу, — тихо произнес Шото, слова давались ему с трудом. — Думаешь, что после подобного от тебя останется хоть что-то, что можно будет закопать в землю? — усмехнулся Даби. — Просто пообещай, — Шото тяжело выдохнул. — Чёрт с тобой. Обещаю, — сдался Даби. — Ты ведь помнишь, что я люблю холодную собу? — в его почти безжизненных глазах на мгновение загорелся огонёк. — Тогда я приду с горячей, — тихий смешок уже не мог обжечь Шото, ведь его нутро полностью обуглилось. — Не переживай, я приду, когда она уже остынет, — мягкая улыбка смягчила его болью искаженное лицо. — Засранец, — процедил Даби. — Я беру пример со своего старшего брата. Дыхание Шото растворялось в воздухе как кубик сахара в обжигающе горячей чашке утреннего кофе. Любовь — это старший брат. Любовь — это Тойя. Любовь — это Даби. Любовь — это кремация. Любовь — это пепел, что остался от нее.