Я сломаю тебя.

Если бы не голос где-то со стороны, то она неизвестно сколько стояла бы возле охлаждённой продукции, прожигая в товаре дыру. Повернув голову вправо, Ракитова увидела того, кого вообще не хотела бы видеть всю оставшуюся жизнь. Он, не то, чтобы отравлял ей жизнь — это было грубо сказано, но делал для этого всё, чтобы хоть немного, но приблизиться к этому. Чего стоит вспомнить то, что он тогда наплёл Егору. Уставшими глазами посмотрев на парня, Кристина снова вернула свой взгляд на продукты — на этот раз уже выбирая хоть что-то, а не просто смотрела. Ей не хотелось ничего ему отвечать. Да и ранее девушка дала себе обещание — игнорировать Влада, какой бы отходчивой она не была. Владу не показалось — Кристина была бледной, и не просто уставшей, а измотанной. У Тимура, того самого астронома любителя, была старшая сестра, Дарина. Она была реаниматологом и во время пандемии работала в «красной зоне» районной больницы. Влад видел её пару раз — измождённую, вымотанную, безналичную почти ко всему на свете. Только вот Кристина не была врачом в «красной зоне». Или была? На миг Влад смутился — он не знал о девушке практически ничего, кроме имени и того, что она кошек любит. — ни кем работает, или может быть, учится, ни откуда она приехала. Ни-че-го. Влад не собирался по этому поводу переживать или что-то вроде этого — ещё чего — но может быть, их общение не было бы таким откровенно натянутым. В общем-то, это уже было не столь важно — резинка и сожжённый букетик сделали своё дело и работали отлично. Влад и сам не знал, почему он вообще об этом думает. Анатолий был не причём — его воздействие ощущалось совсем иначе. Словно очнувшись от задумчивости, Кристина куда более осмысленным взглядом стала рассматривать мясные полуфабрикаты, лежащие в открытой холодильной витрине, но весь её вид был таким измученным, что Влад без привычных уже шпилек спросил: — У тебя всё хорошо? Ты какая-то бледная. Тебе плохо? — Нет, блять, хорошо ей, — издевательски протянул бес. — Это всё равно что внутреннее кровотечение — сразу незаметно, а потом пиздец. Влад дёрнул плечом, досадливо отмахнувшись от беса. Какая же она маленькая всё-таки… и хрупкая. Усмехнувшись, девчонка вздохнула. Она не до конца понимала, чего от неё хочет Влад. По его словам — у неё на голове картонная корона, про которую она ничего не знает и завышенная самооценка — когда это не так. Хоть Ракитова и дала себе обещание — не разговаривать с парнем — девушка помнила их разговор на улице, когда она читала книгу. Тогда, он ясно дал понять, что рассказав Егору про лифт — решил отомстить. Кристина ещё помнила его слова о том, что он сказал, что — она не нужна ему. Раз она не нужна, тогда, к чему сейчас эти любезные вопросы? Или у него склероз? Отвечать Кристина не станет ему снова. Всегда, после хоть какого общения на подобии — всё заканчивалось её плохим настроением. Сейчас ей и без него тошно. Влад коротко выдохнул, глядя на Кристину — то ли она издевается, то ли ей действительно настолько хреново. Даже её обычно язвительная усмешка свысока сейчас была какой-то блеклой и безжизненной, и Владу это очень не нравилось — словно он откусил кусок от яблока, а оно оказалось на вкус как мокрый картон. В другой ситуации — будь это та же Анна — он бы пожал плечами и ушёл, забыв об этом буквально через несколько минут, а от неё — не мог. На мгновение Влад даже подумал, что эти ощущения и мысли одолевают его из-за проведённого в ту дождливую ночь обряда, но тут же отбросил эту мысль. Он прекрасно помнил, что и раньше едва мог спокойно пройти мимо Кристины — ему обязательно нужно было взаимодействие с ней. Какое угодно — лишь бы было. — Кристин, я, конечно, сволочь в твоих глазах, и в чём-то ты права… но я не настолько паскуда, чтобы не помочь, если это правда нужно, — произнёс он, едва узнавая сам себя, и Анатолий изумленно присвистнул. — Ты выглядишь так, словно у тебя в кармане путёвка в обморок. — Помочь? Ты думаешь, что мне нужна твоя помощь? — спокойно спросила девушка, снова посмотрев на парня. — Мне кажется, что последний разговор о многом сказал, и, действительно был последним, потому что у меня нет ни желания, ни сил с тобой разговаривать. Владу стоило огромных усилий не вспылить. Взглянув на Кристину, он криво усмехнулся и пожал плечами, отвечая: — Да и пожалуйста. Если где упадешь — меня теперь хоть совесть мучить не будет. Наклонившись, он достал из холодильника подходящий для разделки на стейки кусок говядины и с неожиданным раздражением плюхнул его в свою корзину, в которой уже лежала мельничка и свежие пряные травы. Отойдя от Кристины, он направился в сторону винного отдела, пытаясь отвлечься на мысли о красном сухом вине. — Крепко ты её задел, — заметил Анатолий. — До сих пор никак не успокоится. — Да и похуй, — буркнул Влад, рассматривая ряд бутылок с «Мерло». — Тоже мне… Желание находиться в магазине полностью пропало, как и аппетит, которого, конечно, и так не было — но теперь подавно. Эти качели в общении ей безумно надоели — до такой степени, что она ощущала, как перед глазами начинает всё плыть, а сами глаза начало щипать. Кажется, он и сам не понимает, что прошлый разговор о много сказал. А сегодня парень снова подходит к ней, как ни в чём не бывало. Это раздражало больше всего. Как бы не было желания здесь находиться — девушка всё-таки достала пачку с индейкой и пошла на кассу. Больше ей ничего не хотелось. Оплатив товар, она вышла из магазина, держа в руке упаковку, и пошла в сторону подъезда, который уже разглядывала издалека. Ей хотелось плакать, потому что слишком много всего навалилось на неё разом — можно так сказать, к тому же в последнее время нет сил ни на что — постоянное сонливое состояние, из-за чего на работе приходится тяжело, как и с домашними делами; Егор, который ещё не приедет к ней неделю — даже вечером, потому что у него просто не будет сил, и он сразу же уснёт — нет смысла приезжать даже; так ещё и Влад, который то улыбается, то скалится — это тоже сыграло немаловажную роль. Влад, хоть и вышел из супермаркета пораньше Кристины, но не пошел домой. Неподалеку — буквально в пятидесяти метрах от крыльца — была спортивная площадка, и Влад направился туда. Там он опёрся бедром о теннисный стол, на который положил пакет со своими покупками, скрестил руки на груди и стал ждать, когда уже эта царапучая кошка выйдет на улицу. Не смотря ни на что он хотел незаметно проводить её до дома, чтобы действительно удостовериться, что она добралась до своей квартиры в целости и сохранности. Анатолий осуждающе сопел где-то за плечом, но Череватый игнорировал и беса, и его сопение. Слава богу, ожидание длилось недолго — Кристина буквально нога за ногу вышла из магазина и направилась в сторону дома. Несколько мгновений Влад провожал её хрупкую фигурку взглядом и поражался тому, как вдруг изменилась её всегда такая лёгкая грациозная походка. Раньше она не шла, а буквально пританцовывала, раскачивая бёдрами и высоко подняв точеный подбородок, а сейчас… Сейчас она просто шла, как и все вокруг. Вздохнув, Влад взял со стола свой пакет и неторопливо пошёл следом за Кристиной, стараясь не потерять её из виду среди прохожих. Труднее всего было идти медленно, приноравливаясь к её скорости, чтобы она его не заметила и не начала возмущаться. Если она решит, что Влад преследует её — а это было не совсем так, он ведь жил у неё за стеной — то её не разубедит даже Господь Бог. Заявление ещё накатает, с неё станется. Так что Влад предпочёл не испытывать судьбу лишний раз и шёл за Кристиной метрах в пяти позади неё. Зайдя в подъезд и поднявшись на первый этаж, Кристина поняла, что просто физически не сможет подняться пешком на свой этаж. Поэтому, подойдя к лифту, она нажала на кнопку, ожидая, когда приедет лифт и раскроются двери. Было такое ощущение, что лифт спускался целую вечность. Но когда до ушей Ракитовой донёсся звук о том, что лифт на месте — она зашла внутрь, утопив канону с цифрой «пятнадцать», прикрыв глаза. Он видел, как она достала ключи, когда подошла к дому, как открыла магнитный замок, как вошла в подъезд и только тут сообразил, что она, скорее всего, из своего поистине ослиного упрямства и желания кому-то что-то доказать пойдёт на пятнадцатый этаж пешком. Эх, эту бы упёртость да в правильное русло. Цены бы ей тогда не было. Влад прибавил шагу, чтобы не сильно отстать от Кристины и в случае чего… что? Она яснее ясного дала понять, что не примет его помощь, даже если будет висеть над пропастью. Ну и плевать. Почти вбежав в подъезд, Влад услышал щёлканье и гудение лифта, а вот шагов вверх по лестнице не было. Заглянув за угол, он увидел, как Кристина вошла в лифт, и это убедило его, что ей действительно нехорошо. Сигнал закрытия дверей пронзительно пискнул, и Влад едва успел просунуть между створок свободную руку. Они протестующе сжали его крепкое предплечье и нехотя разъехались в стороны. Влад буквально ввалился в кабинку и вздохнул: — Я знаю, у тебя парень. Просто я случайно живу по соседству. Это же не противозаконно — жить с тобой на одном этаже? — Я ничего и не говорю, — нехотя ответила она, отвернувшись и смотря в пол. Снова лифт и снова в нём Влад. Не дай Бог застрять с ним здесь, тем более в таком состоянии. У неё даже не было мыслей о том, что парень выслеживал её, потому что он дал ей понять, что она не нужна ему — это он сказал ещё на улице. Не нужна — так не нужна — ей же лучше. Влад хмыкнул, покрутив головой, и прислонился плечом к зеркальной стене лифта. Кристина притягивала его взгляд, словно магнит. Череватый мгновенно вспомнил, как они тогда застряли в этом лифте, как сначала было темно, как сидели с Кристиной по углам, фыркая и огрызаясь. А потом всё во Владе вдруг вспыхнуло, словно внутри взорвался динамит, и перед его глазами пронеслись видения, одно невероятнее другого: снова лифт, снова темнота, только они с Кристиной сжимают друг друга в жарких объятиях, льнут друг к другу, и на ней не это пальто, а тот топик и шортики, и распущенные волосы, и в её глазах — желание, тёмное и сладкое, как дикий мёд, и её губы раскрываются навстречу его губам, а не презрительно изогнуты. — Ух блин, — потрясённо выдохнул Череватый, проведя ладонью по лицу, стараясь избавиться от наваждения. Анатолий, сука, если это его рук — или что у него там — дело, то пиздец ему. С трудом сглотнув невесть откуда взявшийся комок в горле, Влад взглянул на табло — лифт подползал к восьмому этажу. — А у тебя клаустрофобии нет? Заметил, пешком ходишь, — поинтересовался Влад. На самом деле сейчас Владу было всё равно, что там есть у Кристины. Он был готов разговаривать хоть о теории относительности Эйнштейна, лишь бы унять сумасшедший стук сердца, и чтобы успокоить своё возбуждение. — Нет, — ответила она, подняв голову повыше и посмотрев на парня. — Просто нет желания снова застревать в лифте, — закончила Ракитова, сама не понимая — это был намёк на то, что она сама по себе не хочет лишний раз оказаться закрытой в лифте или же не хочет оказаться здесь вместе с Владом. В кабине лифта постепенно становилось темно — так казалось ей. Но на самом деле в глазах наступала темнота. Сославшись на то, что она просто резко приподняла голову повыше, Кристина ощутила во всём теле неимоверную слабость. А затем в глазах полностью стало темно. Ещё секунда — и Влад бы опоздал. Большие светлые глаза Кристины внезапно остановились, глядя в одну точку куда-то над плечом Череватого — ему даже на миг показалось, что она каким-то образом умудрилась увидеть Анатолия — а потом она вдруг так побледнела, словно из неё разом откачали всю кровь, и что-то объемное выпало из её вмиг ослабевших рук, мягко шлёпнувшись на пол. Глаза девушки закатились, она вдруг покачнулась, поворачиваясь вокруг себя — и Влад, выронив свой пакет с покупками, едва успел подхватить её на руки. Что-то глухо стукнуло об пол — наверняка «мерло», но Череватому сейчас было не до этого. — Толян, сучара! — рявкнул он, вне себя от ярости. — Какого хуя творишь?! — Это не я! — испуганно выпалил бес. — Я вообще не причём! Кристина была лёгкой, как пёрышко, и тёплой. От её волос пахло тонко и сладко, и от этого аромата у Влада вдруг сжалось сердце. Ему так понравилось держать Кристину на руках, что он подумал, что ни за что не отдаст её даже этому совершеннолетнему Егору, который считает себя её парнем. Не отдаст, и всё. Лифт громко звякнул, останавливаясь на пятнадцатом этаже, и Влад с Кристиной на руках вышел на лестничную площадку. Вездесущих соседей не было ни видно, ни слышно, и Влад коротко выдохнул: — Вот же блять… То под ногами путаются, как кошки, то днём с огнём никого не найдешь, мать их… Перехватив девушку поудобнее — под хрупкие плечи и колени — Влад решительно направился к своей двери и остановился перед ней, замешкавшись буквально на секунду. Чуть согнув свою длинную ногу, Череватый посадил Кристину на колено, поддерживая за плечи, и свободной рукой достал из кармана ключи. — Сейчас, потерпи… — пробормотал он, открывая замки — какого хрена их так много, аж три штуки — снова подхватил Кристину на руки и вошёл в квартиру. Девушка по прежнему была без сознания; Влад аккуратно положил её на диван в зале и на мгновение замер в нерешительности. Кристину нужно было раздеть, снять с неё хотя бы пальто — но зная её, он был уверен, что очнувшись, она устроит настоящее светопреставление. Такое, что истеричка Вероника будет нервно курить в сторонке. Немного подумав, Влад просто расстегнул на девушке пальто, чтобы ей легче дышалось, а сам поспешил на кухню. Оттуда он вернулся со стаканом воды и открытым флаконом нашатыря. Поставив стакан на столик рядом с диваном, Влад встал на колени, чуть приподнял Кристину за плечи, понюхал нашатырь — и на миг даже зажмурился. Господи, этим и мертвого поднять можно. Он аккуратно поднёс флакон к вздёрнутому носику Кристины, через пару секунд ещё раз — и ему показалось, что длинные тяжёлые ресницы дрогнули. — Ну ты как, а? Такое состояние девушка пережила дважды в своей жизни. Первый раз было в подростком возрасте из-за неразделённой любви. Она сама довела себя до такого состояние голодом, потому что попросту не было сил питаться. И второй раз сейчас. Но Кристина ничего такого не делала для этого. Она нормально питалась. Возможно, так сыграл переезд и вливание в работу — да и ещё переживания, что так долго она не увидится с Егором. В ушах стоял гул, а голова гудела. Но даже сквозь него Ракитова слышала мужской голос. Она не помнила, что случилось, когда у неё потемнело в глазах. С трудом открыв глаза, Кристина сквозь пелену смогла уловить мужской силуэт. Егор? Но когда пелена пропала — она увидела Влада. — Голова гудит, — тише обычного ответила девушка, с прищуром смотря на парня из-за яркого света над его головой. От облегчения Влад протяжно вздохнул и на миг закрыл глаза. Ему ещё ни разу не приходилось по-настоящему спасать человека, и сейчас он вдруг почувствовал необъяснимую гордость, граничащую едва ли не с удовольствием. Чуть обеспокоенно глянув на Кристину — он снова невольно отметив её бледность и усталость — и ответил: — Я могу вызвать врача. С тобой часто так? Водички дать? — Нет, не надо никого вызывать, — ответила Ракитова, стараясь привстать с дивана, но потерпела поражение. — Второй раз за всю жизнь, — девушка повернула голову в сторону и стала осматривать место, где она находится. Во рту действительно пересохло, будто Кристина не пила ничего целую неделю. На последующий вопрос она лишь кивнула ему, не в силах ответить словесно. Всё так же стоя на коленях, Влад поставил флакончик с нашатырем на столик и взял чуть запотевший стакан с водой. Секунду он немного растерянно смотрел на Кристину, лежащую на его диване, понимая, что сама напиться не сможет, а ему, чтобы помочь ей, придется прикоснуться к ней. Поджав губы, он вздохнул, а потом произнёс: — Вот вода. Давай я помогу. Только помогу, и всё. С этими словами он подсунул одну руку Кристине под плечи, аккуратно приподнимая её, а второй поднес к её пухлым губам стакан с водой. Отчего-то всё внутри него так и трепетало, и он всей душой надеялся, что Кристине это незаметно. Ракитова сделала несколько глотков прохладной воды, ощущая, как жидкость течёт внутри. По спине пробежался холодок от прикосновения парня, а мурашки спустились ниже. Интересно, как она оказалась здесь? Ей бы хотелось увидеть глазами со стороны, что было пару минут назад. А минут ли? — А сколько прошло времени? — спросила девушка, смотря на Влада и постепенно приподнимаясь повыше, чтобы присесть на диване. — Минут пять или чуть больше, — отозвался Влад, отстраняясь и осторожно убирая руки, готовый снова подхватить Кристину, если понадобится. Ему до странного понравилось помогать ей, поддерживать, и в глубине души он захотел, чтобы она нуждалась в нём. — У-у-у… — осторожно хмыкнул бес, до сих пор хранивший молчание, — да ты прямо кудесник… Череватый нахмурился и ничего не ответил Анатолию, но, к своему огромному неудовольствию, покраснел. Со стороны он себя, конечно, не видел, но почувствовал, как его уши вспыхнули. Поставив стакан обратно, он взглянул на Кристину. — Тебе бы отдохнуть немножко, прежде чем снова бежать куда-то сломя голову. Голова не кружится? Видишь нормально? У меня на работе однажды… — он запнулся, не зная, как обойти факт того, где работает, — в общем, одному мужику было хреново где-то с неделю, а потом на — и тоже в обморок, как ты. Оказалось — инсульт… вот. Я, конечно, не желаю тебе чего-то подобного, просто… ты ещё молодая совсем. И красивая. Себя беречь надо. Лёгкая улыбка тронула его губы, и он с удовольствием посмотрел Кристине в глаза. — Ну так, — ответила девушка, слегка нахмурившись. — Перед глазами всё равно ещё не чёткая картинка, а голова всё ещё гудит. На самом деле у девушки не было столько сил сейчас, чтобы, как по словам парням, подорваться с места и куда-то идти. Она ещё ощущала небольшую слабость в теле. Он не желает ей ничего подобного? Что за смена общения? Ей это понятно не было. В нормальном бы состоянии эти слова вызвали усмешку на её лице. Но сейчас на это попросту не было сил. Как и на то, чтобы должным образом отреагировать на его слово или комплимент. Ракитова не могла уловить точный взгляд Влада, заострив внимание на его тёмных глазах, потому что перед её глазами всё ещё была пелена. Но она старалась уловить его взгляд. Она всё-таки еле-еле свесила ноги с дивана и нормально присела. Глубоко вздохнув и выдохнув через нос, всё ещё смотря на соседа, она почувствовала что-то тёплое и стекающее из носа. Как только это коснулось губ — Ракитова сразу же поняла, что это кровь. Не желая испачкать пол в каплях крови и свою одежду, Кристина запрокинула голову назад. — Ох ты ж… — невольно вырвалось у Влада, когда по губам Кристины скатились густые вишнёвые капли. Крови он не боялся — ещё чего — а вот как к подобному относится девчонка — не знал. Вдруг испугается, запаникует, ещё раз в обморок упадёт. — Хреново дело, — сообщил Анатолий, но Влад отмахнулся от него: — Тихо, без паники! Он сдернул со столика льняную вышитую дорожку — рушник, чтобы в жизни всё было ровно и хорошо — и без раздумий положил Кристине на колени. Обхватив лицо Кристины ладонями, Влад как только мог мягко, но настойчиво опустил её темноволосую голову обратно. — Так нельзя, — почему-то шепотом произнёс он. — Дай ей выйти, раз простится. Вот увидишь, станет легче. Тяжёлые алые капли упали на вышитый лен, но Влад этого не видел. Он словно завороженный смотрел в глаза Кристины, на её бледное личико в своих ладонях, и его сердце колотилось где-то в горле — чуть приподнять её голову за подбородок, склониться, поймать её дыхание — и будь что будет. Ракитова не узнавала в этом парне того самого, с которым постоянно, не то, чтобы прям ругалась, но слишком грубовато общалась. Девушка слишком часто моргала, чтобы согнать пелену перед глазами, и у неё это получилось. Теперь она ясно видела перед собой Влада — даже слишком близко, и ощущала на своём лице его тёплые руки. Это сейчас такой сон, где они не ругаются и сидят друг напротив друга в его квартире? Но всё равно нельзя думать о том, что между ними налаживается общение. Вдруг, ему снова взбредёт в голову рассказать о том, что сейчас происходит Егору, так ещё и приукрасив всё это? Кажется, кровь уже перестала капать из носа. Ракитова повернула голову в сторону, решив осмотреть зал, тем самым так убирая мужские руки со своего лица. Ей нужно было что-то сказать. Но в голову ничего не приходило. Вздохнув, Влад отпустил Кристину, аккуратно убрал с её колен полотенце с несколькими алыми пятнышками. Кровь Кристины как-то по-особому расплылась по ткани — не неровными кругами, а словно — да, было похоже на цветы. Маки. А ещё больше — на шиповник. Тот самый, что он сжёг в ту ночь на кладбище вместе с её сияющим волосом. С частью её. — Вот только давай без нытья и соплей, рыцарь! — как-то очень агрессивно выпалил Анатолий. — Что сделано — то сделано, и я ни за что не поверю, что результат тебе не по вкусу. Нахмурившись, Череватый поднялся на ноги, а бес всё не унимался: — Имей ввиду: обратного ритуала нет. Влад заметно погрустнел от слов беса, словно его ударили чем-то тяжёлым по голове, заставляя думать о последствиях, о которых он не особо думал, когда проводил этот ритуал на эмоциях, не зная, что его ждало бы в будущем, а теперь Череватый видит состояние девушки, и ему было.. совестно?