Мёд с опилками

***

Зонтик сделал шаг вперёд, тихо повторяя – „Он не придёт.” Он стоит у окна своей комнаты, двухэтажного дома. Никто не пришёл. Все ушли, хотя он не помнит куда. Вару остался, но ему же плевать. Тот сам так сказал. Всем всё равно.

Вару знает, что

Зонтика легко сломать.

Шестой клон - самый мягкий и чувствительный из всех. Феликс хоть и добрый, но может постоять за себя. А Шестой нет, слишком пугливый для этого. – „Может это того не стоит?” Даже сейчас боится прыгать. Да, с этой высоты он не умрёт, но что-нибудь сломает. Он же заслужил боли? – „Даже сейчас ведёшь себя как тряпка.” Старая привычка - говорить с собой. У него нет хороших друзей, которые не одержимы добром, сексом, книгами, медитацией. Данте слишком занят, точнее слишком ленив, чтобы воспринимать что-либо всерьёз. Бубновая масть славится ленью и пофигизмом, ведь так? – „Но будет больно...” Может, что его никто не найдёт, забыв о нём, как о старом сне. Тогда уж он умрёт от обезвожевания, холода, или потери крови. Зажмурив глаза, он двинул тазом вперёд, уже собравшись падать, но вдруг ощущает, как его грубо берут за плечо и толкают назад, в последствии чего он падает, но не наружу, а внутрь, на спину. Подняв глаза, он встречается с теми неоновыми очками, что спиралями-зрачками осуждали его. – „Вару...” Названный злобно цокает, ничего не делая, смотря на Шестого сверху вниз. Слёзы наварачиваются на глаза, тело пробирает дрожь, и Зонтик громко всхлипывает, хватаясь за запястье Пятого. – „П-прости, я н-не знал ч-что делал...” – Голос задрожал вместе с телом, пока он пытался подняться на ноги не используя рук. Жертва опускает голову, – „Я-я...” – „Зачем?” – Вару прозвучал слишком спокойно для такой ситуации. – „Т-ты ж-жее сам с-сказал... В-Всем плев-вать...” – Хватка всё больше дрожит, но становится крепче, – „И т-тебе тож-же... Так з-зачем-м я н-нуж-же....” Слова перестали иметь смысл, путаясь в неразборчивом плаче. Зонтик замолчал, понимая, что ничего внятного не скажет. Вару присаживается на колени, слишком аккуратно беря Шестого за плечи. – „Да, всем плевать, Зонтик,” – Он подтверждает это, смотря названному в глаза, которые блестели от потока слёз, – „Но мне не плевать. Я всегда буду заботиться о тебе,” – Вару звучит уверенно, улыбаясь. Зонтик грустно хмурится. – „Н-но...” – Он пытается связать предложение, – „К-как... ж-же вс-се э-эти...з-здёвк-ки...? – „Ох, Зонтик...” – Вару звучит опечаленно, заставляя Шестого чувствовать вину, – „Разве ты не понял? Ты слишком добрый, поэтому я 'издеваюсь' над тобой, ожидая, что ты дашь какой-то отпор,” – Он выделил слово 'издеваюсь', будто это были просто тренировки, а не буллинг. Зонтик виновато опускает взгляд, как ребёнок, который сделал что-то плохое, но не знал этого, а теперь услышал объяснения, что это было плохо. – „Мне жаль тебя,” – Вару перестаёт улыбаться, но тот звучит всё более уверенно, – „Доверься мне, Зонтик. Я забочусь о тебе, я бы никогда и не думал о том, чтобы навредить тебе.” – „П-прав-вда?” – В голосе Шестого много детской надежды. – „Конечно,” – Пятый притягивает того к себе, осторожно обняв дрожащее тело, – „Я единственный, кто потратил бы своё время, обучая тебя. Хотя и видно, что ты игнорировал это..” – „И-изви-ини...” – Зонтик слабо обнимает того в ответ, всхлипывая. – „Всё в порядке.” Зонтика легко сломать.