И вот мы снова вместе...

...Чжань Чжэнси, тупо глядя снизу вверх на огромную многоэтажку, большинство окон которой было залито ярким светом, в который раз убедился: собраться в снятой на неделю квартире было не самым лучшим решением. Ну или лучшим из худших вариантов развития сюжета (если так можно было бы выразиться). Выдохнув, — в морозном воздухе тут же образовалось облачко пара — он вошел в подъезд. Встретили его, опоздавшего и продрогшего до костей, как положено: первым в узкую прихожую влетел вопящий Цзянь, гремя многочисленными значками, развешанными по всей одежде, следом, как из ниоткуда, возник Хэ, блистающий своим великолепием и брендовыми шмотками, и, наконец, шатаясь и матерясь, в поле зрения появился Мо в растянутой заблеванной футболке и домашних штанах. — При-и-ивети-и-и-ик!!! — визг обрадованного Цзяня, казалось, был слышен если не на весь район, то, как минимум, на полдома. — ты как?! Сто лет не виделись!!! — Да отвали ты, — прошипел русый, пытаясь спихнуть с себя повисшую на шее тушу. — О, привет, Чжань, — Тянь помахал рукой и скрылся за стеной, оклеенной бежевыми обоями. Оглянувшись, Цзянь щелкнул замком двери — чтоб чужие не зашли — и понесся следом за новоприбывшим. И вот спустя продолжительное время четверка повзрослевших парней собралась в одной комнате, а именно гостиной. На журнальном столике в пока еще прилично выглядящем помещении стояли наполовину опустевшие пакеты с выпивкой всех видов и сортов, где-то валялись использованные палочки, а на самом краю стеклянной столешницы удобно примостилась башня из пустых пластиковых контейнеров из-под салатов. — Че, без меня начали? — нахмурился Чжань. Ему, как единственному задержанному на работе, была крайне неприятна такая подстава со стороны товарища и пары каких-то мужиков, которых он почти забыл. — А нефиг было опаздывать, — беспечно пожал плечами светловолосый. Взяв запечатанные в бумагу одноразовые палочки, все набрали еды. Краем уха парни услышали шум воды и звон тарелок. Секунда — и рыжий бычара несся к импровизированному ужинному столу, вокруг которого по-хозяйски расселись трое парней. — Что по футболке? Ты уже вторую меняешь, — игриво заметил Хэ, помогая раскладывать дешевые фаянсовые круги, именуемые предметом посуды. — Заткнись, бля. — рыкнул тот, — нехуй было меня по животу пинать. — А Мо у нас беременный? — пытаясь пошутить, спросил Цзянь. — Лучше уж быть беременным, чем быть с этим ебланоидом. — Ты, главное, от него не залети случайно, — светловолосый уже успел наполовину осушить бутылку пива. Алкаш. Чжань ждал момента, пока все набухаются. И, немного выпивая сам, дождался. Теперь можно было без опаски задавать любые вопросы. — Вы, оба, — русоволосый указал на сидящих рядом парней, — вы кто? — Я Хэ Тянь, работаю за границей… — На батю своего он работает, потому что кроме него и его сраной этой, ну как его там… нету, короче, нихера, — поспешил добавить заплетающимся языком рыжий. — А это, — шепотом добавил черноволосый, — мой парень. Мо Гуаньшань. Иногда он может раздражать, но в целом он милаха. Чжэнси еще раз глянул на бухого разъяренного бугая, готового перевернуть весь стол и растерзать голыми руками каждого лично из восьми миллиардов человек. — Это у него режим берсерка? — безучастно поинтересовался он, приглаживая рукой жесткие волосы. — Это у него пожизненно. Но зато он шеф-повар в ресторане одном. — это предложение было произнесено не без ноток гордости в голосе, — правда, порой он устраивает махач на улице без видимой на то причины, но это так… — Это его гопническая натура, ахах. Взрослые парни, посмеиваясь, наблюдали за тем, как щупленький пацанчик их возраста еле сдерживал рыжего зверюгу, обхватив со спины обеими ручонками мускулистый торс и беззвучно что-то крича. — А ты кем работаешь? — не упуская возможности, спросил Хэ, прокрутив между пальцами тонкую ножку бокала с красным вином, плещущимся внутри. — Рабочий на полставки, строитель типа. Мешки там таскаю, ну и всякое такое. — Нелегко, наверное. — Мне, хм, нормально. — Чжэнси почесал где-то за капюшоном безразмерной голубой заляпанной толстовки. — а вот скажи мне, как ты вообще с этим вот чудом цвета свежей крови живешь? Хэ посмотрел на своего парня. Его грудь и пресс и вправду были покрыты длинными, похожими на следа от нападения бешеного тигра, царапинами. Из них сочилась кровь, сбегая с тела, капая и разбрызгиваясь мелкокалиберными каплями на все вокруг. Вдруг черноволосый нахмурился и поднялся. Медленно подошел к успевшему сто раз помолиться за свое здоровье Цзяню и порядком уставшему Шаню. Последний перестал рычать и материться. В его глазах блеснул огонек страха, и он, точно затравленный зверь, пополз назад в надежде найти какое-то оружие. Цзянь уже оказался за спиной ничего не понимающего Чжэнси, и, вцепившись в его плечо, беззвучно дрожал. — Это че они сейчас делать начнут? — Просто смотри, — видимо, Цзянь не собирался пропустить ни секунды сего шоу, надев свои замызганные очки. Хэ, шепча что-то, опустился на корточки перед ним. Мо, харкнув ему в лицо, не собирался сдаваться. Он уже вжимался в картонную стену, надеясь пробить себе путь к спасению собственной широкой спиной. Тянь, не переставая шепотом что-то ему говорить, стер рукавом дорогущей фирменной рубашки его слюну с лица. Шань быстро что-то забормотал. И вот они уже обнимаются и нагло целуются. — Капец, че за хуета, — прокомментировал Чжань. Ему, конечно, было не впервой видеть подобное, но чтобы это происходило с его сожителями… — У них всегда так, — Цзянь решил успокоить своего друга, — поссорятся из-за какого-то пустяка, Мо поистерит, потом Хэ его успокоит, а потом они либо потрахаются, либо продолжат жить как ни в чем не бывало. Люблю их за это. Черный уже начал недвусмысленно двигать рукой под пьяные стоны рыжего. Подхватив возлюбленного крепкими руками, актив двинулся к ближайшей двери. "Бля, я снова забыл их имена." — Продолжайте здесь, — крикнул Цзянь, завязывая свои порядком отросшие волосы в жиденький хвостик, — мы тоже с вами! Хэ, отложив свое путешествие в соседнюю комнату, повалил Мо на цветастый ковер средней мягкости. Тот зло глянул на двух парней: либо ебитесь прям вот здесь, либо валите, нам здесь лишние не нужны. Очнулся Чжань только тогда, когда Цзянь через силу стал проталкивать свой язык в его рот. Тот тут же ответил на поцелуй, жадно сминая его губы и смешивая слюну со вкусом дешевого пива и газировкой. В пах ему уткнулось что-то твердое — очевидно, стояк Цзяня. Поудобнее развалившись на полу, все четверо начали лапать друг друга, сжимая в ладонях квадратные сантиметры горячей кожи. Одежда вмиг разлетелась по всей комнате, приземляясь то на пол, то куда-то еще с тихим шорохом. И у всех стоял колом. Мужчины просто не были в силах остановить происходящее — они медленно погружались в необъятный океан страсти. — Давайте… придвинемся ближе друг к другу, — игриво предложил неугомонный Цзянь, оторвавшись от губ товарища. Все беззвучно согласились. Хохочущий светловолосик уже столкнулся предплечьем со ржущим вовсю Гуаньшанем — обоих только что прокатили по ковру, любовно что-то шепча. Не обошлось тут без шуток про шаневскую шаурму, состоящую из ковра, овощей и порубленного на куски Хэ. Перекинувшись парой слов, лежащие в шутку поцеловались. Идею поддержали и их трахари, засосав друг друга. Чмоканьем и хлюпаньем вмиг наполнилась вся гостиная, отталкивая пошлые звуки от стен и потолка с тяжелой медной люстрой-букетом. Чжань в который раз, в который гребаный раз убедился, что их пары разные. Во всем. Начиная от внешности и заканчивая предпочтениями в сексе. Чжань и Цзянь любили лениво и долго тянуть прелюдии — Хэ и Мо предпочитали этому быстрый, но по-животному страстный перепихон. Тянь и Шань дразнили друг друга через слои одежды, в то время как Чжэнси и его парень отсасывали-отлизывали друг другу. Чжань и Цзянь универсалы — Хэ и Мо актив и пассив. И так далее. И каждый раз, поворачивая голову в их сторону, Чжань убеждался в этом все больше и больше. Но проникли они в анальные отверстия с целью растяжки одновременно. Цзянь дернулся и застонал от вошедшего внутрь пальца, когда в Мо проникло сразу два. Нежные и плавные движения Чжэнси контрастировали с мощными рывками руки Хэ, сопровождающимися громким чавканьем. Пока Цзяня не спеша фингерили, Шань уже вовсю извивался, чувствуя, как четыре пальца то гладят, то бьют комок нервов внутри него. — Ты куда ему столько сразу пихаешь? Порвется же у него, — поспешил образумить черноволосого Чжань. — Он привык. Правда, Малыш Мо? — тот, кайфуя, закивал. Русый состроил гримасу боли и отвращения и решил уделить внимание своей пассии. А пассия, разведя ноги широко в стороны, сплетала свои пальцы с рыжиковскими. Гуаньшань, в свою очередь, притягивал к себе за затылок Тяня, чтобы одарить мокрым поцелуем светловолосого. У Чжаня не могла не взыграть ревность, и он резко впился в только что освободившиеся губы Цзяня. Перекидываясь с русым взглядами, Хэ, последуя примеру, поймал за подбородок Гуаньшаня и накрыл своими губами влажные искусанные губы пассива. Растяжка была окончена, презервативы, заботливо кем-то купленные, оказались растянутыми по всем четырем стволам, дабы ничего не заляпать, и парни вошли внутрь. Мягкое теплое нутро пассивов расширилось, принимая форму появившихся внутри членов. Движение началось. Хэ, влекомый одной лишь животной страстью, уже двигался в безумном темпе случки, в то время как Чжэнси неторопливо и осторожно растягивал и растрахивал нежные стенки цзяневого входа. Пока светловолосый, валандаясь по ковру башкой с завязанными в хвост бело-серебряными волосами, негромко постанывал, Мо орал и матерился во весь голос, бесстыдно надрачивая и двигая двумя пальцами внутри себя, ощущая их кожей латекс на члене любимого, обхватывая накаченными ногами его поясницу. Как-то незаметно для себя активы стали целоваться, смешивая во ртах друг друга многокомпонентную ядерную смесь, состоящую из слюны всех участников групповухи, алкоголя и запаха еды. Отстраняясь от Тяня, русый то и дело ускорял темп, пока собственные бедра сами не начинали ныть от перенапряжения. Тем не менее, Чжань стонал и двигал бедрами в унисон с черноволосым: он, как и Хэ, не мог противиться обволакивающей узости и теплоте нутра. — А-а-ах, подожди, Сиси! — Цзянь легко толкнул ногой парня, — я хочу кончить в тебя. Или в тебе. Ну ты понял, ага-да! Мо, охренев от подслушанного, прекратил подмахивать бедрами и завороженно смотрел на то, как русоволосый с хлюпом выскользнул из худой задницы лежащего, капнул смазкой на свои пальцы и запустил один внутрь, безбожно размазав по булкам все остальное. Хэ, улыбнувшись, чмокнул в губы Чжаня: — Теперь я должен Малышу Мо сто юаней. Ответ не заставил себя ждать: — Ха-ха, видишь! А ты, бля, говорил, типа Цзянь пассив, Чжань актив! — Шаня тут же заткнули, добавив третий, более изящный и длинный палец в него. Очевидно, обладателем его был Тянь. — кхы! Ы-а-а-а-ах!!! С-сука! Наспех растянув себя двумя-тремя пальцами, Чжэнси потерся задницей о стояк Цзяня и с протяжным оханьем насадился на него. Следом застонал и сам Цзянь, ощутив обхватывающее его фаллос до звезд в глазах узкое нутро. Шань тут же недовольно заерзал: — Эу, Хэ, давай так же сделаем, — Хэ надавил ногтем на его простату, — н-н-нгх, ну, с-смена ролей… — Если бы ты помнил, что произошло полгода назад, то ты бы мне этого не предложил. — Бля. — Эу, болтуны, заткнитесь, пжалста-а-а! — Чжэнси не терпел разговоров во время сего очень важного процесса, и в пьяненьком состоянии его нелюбовь к этому только усиливалась. Шлепая влажными бедрами о бледную кожу лежащего, русый по буквам выстанывал его имя. Беспорядочно целуясь со всеми подряд, парень прыгал на члене как Бог на душу положит — то быстро, то дразняще медленно, то по-механически одинаково. Цзянь же, обхватив его талию худой ладонью с цветными колечками на всех пальцах, на одной левой балансировал, держа свое тело. "Или тяжелую тушу", — подумал русоволосый пассив. — У меня идея, — внезапно проснулся Хэ, зачесывая назад свои черные как смоль волосы. — давайте вставим два члена в попку Малыша Мо! — Захлопнись нахуй, я тебе, блять, не малыш! — тут же взъелся под ним обладатель прозвища. — Я так понимаю, тебе одному там как в стакане. — сочувствующе сказал Цзянь, поправив на одной из своих тонких бледных кистей фенечку неопределенного цвета, — ты подожди немного, я со своим любимым сначала кончу, а дальше посмотрим! — Э-э, свингерпати в мои планы не входило! — Шань попытался защитить свое и без того настрадавшееся очко. Спустя обещанные пять минут Цзянь, как главный скорострел на районе, излился, находясь в чжаневском нутре. Наскоро завязав и выкинув использованный презерватив, он мигом пристроился ко рту рыжего: — Я не Хэ и не Чжань Сиси, так что будь добр, отсоси. — Работа битмейкером в ночном клубе явно пошла твоему ебалаю не на пользу, — пожаловался Мо, глянув на Чжаня, но все равно нехотя лизнул розовую головку члена. Чувствуя легкий привкус латекса, медленно заглотил ствол, пошло при этом причмокивая. Уткнулся лицом в яйца, скользя языком по нежной коже стояка. И тут же выпустил его изо рта, пройдясь жесткими обветренными губами по венкам. Цзянь, рвано дыша, погладил рыжую шапку коротко стриженых волос. Чжэнси двинулся в сторону раздолбанного очка рыжика. Хэ любезно подвинулся, не обращая внимания на недовольное басовитое мычание снизу. Русоволосый, бросив короткое "сорян", быстро вскрыл фольгированный квадратик со средством защиты внутри, растянул его по стоячему члену, и, использовав слюну заместо смазки, медленно вошел внутрь. Хэ, почувствовав новые непривычные ощущения трения, смазано выдохнул, пока Мо рычал и чуть ли не плакал, чувствуя, как его пацанская гордость трещит по швам вместе с гибкой мышцей сфинктера. — Блин, ты там как? — заботливо волнуясь за здоровье пассива, спросил Цзянь. — Хуево, но кайфово, — поспешил ответить тот, выплюнув член изо рта, — хер Чжаня как в меня поместился, в душе не ебу. — А у кого больше всех? — У меня, — с улыбкой пробурчал Шань, но тут же получил удар по потной ляхе от черноволосого. — сука, но лично мне кажется, что у Чжаня больше, чем у уб… — снова удар, — Хэ, блять. А еще у Хэ тоньше. А вот у тебя, хуйня белобрысая, — озлобленный пьяный взгляд переместился на Цзяня, — вообще хуя нет. Только волосня злоебучая. Карандашик волосатый такой. — Не буду я с тобой больше трахаться! — театрально надулся парень и скрестил руки на груди, болтая фенечкой. — ты мне самооценку снижаешь! — Зато от тебя хотя бы пахнет нормально, не то что от этих двух. — Мо взял в грубую, шершавую ладонь еще не успевший упасть "карандашик" и принялся дрочить его обладателю. Тот поморщился от ощущений: кожа чувствовалась наждачной бумагой. — от одного воняет гуччи-хуюччи, от второго — строительным районом. Цзянь засмеялся и поцеловал Чжэнси. Этот поцелуй стал спусковым крючком для всех четверых. Русоволосый начал двигаться, дразняще задевая лишь часть простаты. Хэ, которому по праву принадлежало лучшее место в теле Мо, совершал весьма неторопливые фрикции. Его пальцы нагло проникли в задницу Сиси, который, не возражая, принял их в себя. Под стоны Чжаня и шум неровного дыхания его парня Тянь стал размашисто драть парня, по-собачьи поскуливая от натянутости нутра и тепла двигающегося рядом члена. Гуаньшань, не в силах контролировать себя, насаживался головой на член Цзяня и размазывал по своим кубикам пресса остатки вязкой слюны и смазки. Цзянь же, толкаясь в широкую глотку Мо, вставил один палец в себя, стал скрести им донельзя чувствительную простату… Парни кончили почти одновременно, до упора вдолбившись в тело лежащего и откровенно кайфующего Шаня. И, тут же выйдя из него, развалились на ковре, промакивая его коротким ворсом собственные потные тела. — Хы, надо бы почаще вот так вот собираться. — Если ты ща не заткнешься, то по кругу пустим тебя, ебанат.