нагито любит читать книги на ночь.

Тепло. Мягкий приглушённый свет, «ёжик» под боком и плед, неаккуратно накинутый сверху грели Комаэду, пока тот читал какую-то книжку. Пора бы ложиться спать, но каждый раз, поглядывая на электронные часы, Нагито щурится и шепчет одними губами «ещё немного». Он не старался дочитать до какой-то части книги, главы, да просто прочесть её полностью; Нагито просто чертовски любит Хаджиме, поэтому старается провести с ним как можно больше времени, так безрассудно оттягивая момент ухода в царство Морфея. Каждую ночь. А потом весь день ходит полуживой, а из-за внешности вообще походит на мертвеца. Сколько бы Хината не говорил Комаэде, в какой-то момент даже начал ругаться, — бестолку. Через время смирился, поэтому перед сном уже традиционно кидает «не засиживайся», не предпринимая попыток утащить с собой. На самом деле, у беловолосого не было много новых книг, — было много «хотелок», часть которых он даже и забыл, — он перечитывал старые. Потрёпанные, пожелтевшие, а иногда даже из самого его детства, сохранившиеся чудом. Всё это создавало для него непередаваемую атмосферу уюта, оказавшейся некоторой отдушиной во всей суете мира. Работать приходилось много, времени на личную жизнь совсем не оставалось, как быстро оба дуралея не делали бы свои задачи; оставались только ночные посиделки, которые, как и режиме парней, так и на их физическом (и, отчасти, моральном) состоянии, а потому они оба отказались от них. Ну, почти оба. Сегодняшняяя ночь оказалась исключением в привычках обоих. Всё, казалось, начиналось как обычно: постель, книги и свет, отличалась лишь одна деталь. Хаджиме тоже выбрал книгу из небольшой «библиотеки» Комаэды — таковой её даже назвать сложно, это были, скорее, просто несколько троек книг, сложенных в аккуратный ряд в алфавитном порядке, который сам владелец книг всегда старался соблюдать, на одной из полок шкафа, — и начал упорно прыгать глазами по страницам, быстро читая строчку за строчкой, что немало удивило Нагито, немного выбитым из колеи данным действием со стороны его парня, хотя тот смог отмахнуться от этого, мол, может тоже почитать захотел. Хотя это было не так. Хината просто не придумал более лучшего занятия для первого получаса своего «плана», хотя мысленно и поставил галочку в списке дел в своей голове, рядом с идеальными буквами, что составляли надпись «заняться чем-нибудь, пока не придумаем, чем можно заняться», как бы глупо та не звучала. Комаэда дочитывает до шестнадцатой главы и решает остановиться. Терзающее чувство сомнений и опасений на счёт поведения Хинаты очень коробили его, а потому Нагито решительно откладывает книгу на прикроватную тумбочку, и начинает сверлить Хаджиме взглядом; тот, кажется, сначала старается игнорировать это, но, чувствуя на себе настойчивый взгляд, не покидающий его, через некоторое время не выдерживает и аккуратно поглядывает на Комаэду. — Хаджиме? Нагито сказал эту короткую, но до того неприятную фразу из-за её интонации, что Хината, непонятно за что стыдя себя и горбясь окончательно отрывается от книги, и, рассматривая Комаэду вопросительным взглядом, всё же откладывает книгу в сторону, выдавливая из себя «прости?». Сквозь неловкую тишину Хаджиме мямлит, что решил остаться на ночь с Нагито, а не как обычно уйти, и второго это, пожалуй, успокоило; поэтому, когда тревога почти полностью сошла на нет, а Комаэда каким-то образом оказывается на руках Хинаты, тот вспоминает про припасённый на «чёрный день» какао, потому предлагает Нагито испить сий напиток, на что беловолосый, конечно, соглашается. Пройдя на кухню парни садятся за стол, а Хаджиме в очередной раз про себя отмечает удобство комнаты и её уют — их с Нагито работа. И правда, кухня была прекрасной: не смотря на то, что она была совсем небольшого размера, в ней оказалось всё необходимое, красиво расставленное по комнате. Приятного светло-мятного цвета обои, окно, прямо под ним небольшой прямоугольный стол и два стула, рядом — плита и холодильник, раковина и несколько настенных шкафов, хранящих в себе, казалось, всё, что нужно для готовки. *** Во время распития какао они говорили буквально обо всём, прыгая с темы на тему, и, допив свой второй — уж очень поздний, — ужин, возвращаются обратно в кровать — там они снова продолжают свои, наверное, бессмысленные беседы. А Комаэда, удобно устроившись на плече Хаджиме во время того, как тот что-то рассказывал, кажется, уснул. «С Новым годом, Нагито», — проносится в голове у Хинаты перед тем, как и ему уснуть.