Это лето

Весь первый отряд собрался у беседки после завтрака. Не все ребята выспались, ведь на огоньке мы засиделись, поэтому то и дело зевали. Егор стоял у выхода, когда я была за столом между детьми. — Сегодня у нас бизнес-день, — сказал громко мой напарник. Он и сам выглядел помятым, но это лишь от того, что еще не до конца оправился от простуды. — Каждый отряд открывает какую-то «точку» и зарабатывает специальные деньги. Не успел Егор закончить, ребята уже решили за него — мы открываем свой ЗАГС. — Это традиция лагеря. Первый отряд всегда открывает ЗАГС, — сказала Лиза, когда мой напарник хотел возразить. — Мы не можем доверить малявкам сделать это. Иначе весь день будет испорчен, — сложил руки на груди Ваня. — Да и денег поднимем, — добавила Вера. Егор умоляюще посмотрел на меня. Казалось, идея с ЗАГСом была для него странной, однако традиция и правда существовала, а я была только «за», ведь работала не первый год. Я пожала плечами, стараясь вложить в улыбку всю свою невинность. — Ладно, только потому что Виктория Максимовна согласна, — Егор поднял руки в знаке «сдаюсь». Ребята, довольные, загалдели и повскакивали со своих мест, но мой напарник преградил им путь. — Выдам бумагу только после того, как в комнатах будет идеальный порядок, — мы, не договариваясь, словно подумали об одном и том, и Егор кивнул мне, когда наши взгляды встретились. — Всем понятно? Первый отряд заворчал, мальчишки начали причитать, а девчонки — строить планы на бизнес-день. По пути в корпус они придумали еще тысячу идей, намереваясь заработать все деньги лагеря. Мы с Егором медленно шли следом, нам спешить было некуда: наш беспорядок в вожатской никогда бы не закончился. Егор упрямо делал вид, что вчера не пытался меня поцеловать, а я и не поднимала эту тему. Тем не менее, между нами появилась тонкая, но осязаемая граница. Идя в корпус, мы касались друг друга то плечом, то пальцами, но рука Егора уже не лежала на моих плечах, а я не надела его кепку. Я замечала границу между нами в его осторожных взглядах, в словно специально подобранных словах, в сдержанном смехе. Может, было и к лучшему, что я держала рот на замке. Но я так боялась, что этим все закончится. Всю ночь ворочалась, не могла заснуть, думала об этом, а в итоге мы оба проснулись прежними. Такими, какими были до вчерашнего дня. Были идеальными напарниками, но ушло то чувство, что одолевало меня, когда Егор был рядом. — Сегодня же дискотека? — спросил Егор, когда мы зашли в вожатскую. — Да, день на расслабоне, — кивнула я. Егор заговорщически улыбнулся и потянутся за своей сумкой. — Есть у меня одна идея, — ответил мой напарник. Что-то мне подсказывало, у него был готов целый план. После обеда, когда объявили час купания для старшего звена, Егор вдруг решил спуститься в бассейн. Меня же оставили патрулировать территорию и следить за теми, кто оставался на лежаках. Мне даже пришлось вернуться в корпус за солнцезащитным кремом, чтобы девочки, беззаботно устроившиеся на солнцепеке, не превратились в угольки. Долго искала этот злосчастный крем, а когда вернулась, столкнулась лицом к лицу с Кристиной. — Ты где была? — она накинулась на меня, словно озлобленная собака, сорвавшаяся с цепи. Я даже замерла, уверенная в том, что ни в чем не виновата. Однако старшая вожатая схватила меня за плечо, словно нашкодившего ребенка, и отвела к дальним лежакам. Среди собравшихся ребят, рядом с Егором и лагерным медиком сидела Алена. Женщина бережно протирала окрашенную кровью ногу, по которой тянулся глубокий порез. Я прикрыла рот рукой, когда поймала на себе взгляд напуганных, заплаканных глаз Алены. — Почему ты не проследила, чтобы никто не бегал по бортикам? — прошипела Кристина, наклонившись ко мне. Вожатская этика явно мешала ей вызвериться на меня здесь и сейчас, при детях, но, держу пари, она уже строила планы на планерку. Мне стало не по себе от одной только мысли, как испугалась Алена. Однако я была не одна: по периметру бассейна ходили, как минимум, еще пять вожатых, а Кристина нависла лишь надо мной. И все же, старшая вожатая одарила меня разочарованным взглядом. — Я предупредила Влада, что пошла в корпус за кремом от солнца, — ответила я довольно тихо, все еще искоса поглядывая на плачущую Алену и Егора, успокаивающе гладившего ее по плечу. — Ты же знаешь правила: никто не должен покидать территорию бассейна, пока дети купаются, — губы Кристины вытянулись в тонкую линию. Я цокнула. — Я тут не одна. Да и случиться это могло с каждым. Главное, что все живы. — Поговорим потом, — оставив нас, старшая вожатая пошла в сторону администрации, по пути набирая чей-то номер. Дети потихоньку стали возвращаться в бассейн, только Лена оставалась со своей подругой, которая ревела без остановки и прижималась к Егору. Ее рана уже не кровоточила так сильно, однако трясло девчонку так, словно ей приснился самый страшный кошмар. — Виктория Максимовна, я просто запнулась о бортик, — шмыгнув носом, протянула Алена. — Олег хотел скинуть меня в воду, хватал за ноги. Егор поднял на меня глаза. В из голубизне я уловила толику раздражения, и едва ли это было из-за меня. Мой напарник отпрял от Алены, напоследок похлопав ее по плечу, и встал рядом со мной. — Лучше не уходи никуда, я сам отведу Алену в корпус, встретимся уже там, — сказал он, шумно выдохнув и пригладив волосы. Я едва заметно кивнула. Когда эти двое ушли, Лена не пошла к остальным и осталась со мной. Я наблюдала за толкающимися в бассейне детьми, однако взгляд мой словно был в тумане. И смотрела словно сквозь них. Мне все еще было обидно за то, что я получила порцию тумаков за всех. — Я буду скучать по вам, Виктория Максимовна, — голос Лены выдернул меня из собственных мыслей. — Может, в следующем году у вас все же получится поработать вожатым еще раз? — А ты приедешь? — улыбнулась ей я. — У тебя же к следующем году экзамены, выпускной, десятый класс. Не до лагеря будет. Как и мне. — А вы что будете делать, когда смена закончится? — Лена взглянула на меня с интересом. Я лишь пожала плечами: хоть и строила планы на будущее, не знала точно, как все пойдет на самом деле. — Алине предложили модельный контракт, она уедет в Корею осенью. Я бы тоже хотела. — Если хочешь, значит, все у тебя получится, — поддержала я девчонку, на что та заметно повеселела. Вернулась старшая вожатая. Она объявила об окончании купания, и отряды стали собираться у своих лежаков. Первый был самый самостоятельный, поэтому я лишь наблюдала за детьми, стоя в стороне. — А Егор Николаевич? — спросила вдруг Лена. Я рассмеялась. — Что Егор Николаевич? У него уже есть дело жизни. Он вернётся к своей работе, — ответила я. — Нет, я не про это. Вы будете с ним общаться после лагеря? — слова Лены застали меня врасплох. В самом начале смены я считала исходом лишь одно: мы разъедемся и забудем друг друга. Другого не дано. Мы совершенно разные люди, у нас разные сферы жизни. Да и с Артемом я ведь тоже не видела будущего, оно должно было закончиться вместе с этой сменой. Вспомнив, как поступил Артем, я почувствовала прилив головной боли. Он наконец отстал от меня, перестал то и дело мелькать перед глазами в глупых попытках наладить отношения между нами. Но я все больше убеждалась, что нельзя давать ему второй шанс, ведь поведение диджея все больше отличалось от того, каким я его помнила с начала смены. — Виктория Максимовна? — позвала меня Лена. Я, по-видимому, опять крепко задумалась и отвлеклась от того, что происходило вокруг. Первый отряд уже собрался и ждал моей команды. Я махнула рукой, ребята друг за другом вышли с территории бассейна и пошли в сторону корпуса. Отстав, я наблюдала за ними, а слова Лены не отпускали меня.        После тихого часа Кристина собрала все отряды в актовом зале. Внутри было душно, ведь температура воздуха опять била свои рекорды, и мы с Егором остались в дверном проеме, чтобы попасть хоть под какой-то сквозняк. — После того, как ваши вожатые выдадут вам специальную валюту, вы можете расходиться и готовить свои станции. Начнем ровно через полчаса, чтобы у вас было время, — сказала громко старшая вожатая. — Каждый из вас получит… — Егор Николаевич, Виктория Максимовна, — негромко позвали нас девочки из первого отряда. Егор вскинул брови, мол, что они хотят, но меня вдруг отвлекла Катя, и я пошла к вожатым второго отряда. — Егор Николаевич, а вы с Викторией Максимовной придете в наш ЗАГС? — спросила Алена, ее голос я заполнила еще с первой нашей встречи. — Мы сделаем для вас парные кольца, — поддержала ее Варя. — Это тоже традиция — поженить вожатых? — сказал Егор, дернув бровью. Он был не в лучшем расположении духа после случая у бассейна. Даже стоя в нему спиной, я чувствовала его напряжение. — Нет, но… — начала придумывать оправдания Алена, на что мой напарник лишь закатил глаза. — Да в смысле «нет», Егор Николаевич? Вы же лучшие вожатые, все старшие отряды говорят про вас. Девочки выжидающе смотрели на Егора. Он постукивал пальцами по плечу, сложив руки на груди. Я было хотела вставить свои пять копеек: сначала эти двое только и делали, что обсуждали меня и Артема, презирали за то, что именно меня поставили в напарницы Егору, а теперь говорят об обратном. Мой напарник тяжело выдохнул и бросил тихое «ладно». — Но только если Виктория Максимовна согласится, — добавил он прежде, чем девочки стали довольно потирать руки, а на их лицах появились заговорщические ухмылки. И, выпрямив спину, мой напарник громко подозвал к себе отряд. — Первый, расходимся по своим точкам. Те, кто нигде не задействован, Виктория Максимовна выдаст вам валюту в холле. Остальным принесу я. Все услышали? Ребята закивали, срываясь с места, но Егор преграждал им путь. Первому отряду не терпелось приступить к работе: по плану было всех переженить, набить всем татуировки гелевыми ручками и нарисовать узоры хной, создать самые красивые образы в подготовленной к открытию бьюти студии. — Олег и Ваня, никакой халтуры, ясно? — поймал он взгляд мальчишек и пригрозил пальцем. Я поравнялась со своим напарником, и он лёгким жестом притянул меня к себе, положив ладонь на плечо. — Если я узнаю, что вы обманываете малышей, первый отряд лишится половины заработанного. Поднялся галдеж. Девчонки впишись в парней недовольными взглядами, как бы предупреждая, что они не хотят такого исхода. Лена закатила глаза: держу пари, она была уверена, что эти двое уже придумали план действий. Егор был серьезен. — И да, все помнят, что у первого отряда на сегодняшней дискотеке white party? — спросил он прежде, чем наконец выпустил первый отряд из актового зала. — Не забываем про дресс-код.        До конца смены оставалось четыре дня. Выдав всю валюту, я пересчитала свою порцию и разделила пополам со своим напарником. Сегодня вожатые могли себе позволить чуть-чуть расслабиться, посетить хоть все массажные и салоны красоты, сделать себе татуировку, получить свой портрет. Фантазия детей была безгранична, оставалось только следить за порядком. Егор вернулся в вожатскую всем недовольный, начал бухтеть. Стянул с себя футболку, швырнул ее в открытый чемодан, с дверцы шкафа взял легкую майку. — Егор, возьми уже свои деньги и сходи на массаж. Попроси, они тебе ещё маску для лица сделают. Может, тогда ты наконец помолодеешь и перестанешь причитать, как старый дед, — я хохотнула. Мой напарник смерил меня недовольным взглядом, но стоило нам столкнуться глазами, его тронула лёгкая улыбка, а скулы потеряли четкие очертания. — А ты куда пойдешь? — спросил Егор. Я пожала плечами. — Дети хотели нас поженить. — Ничего нового, — отмахнулась я. — Каждый год одно и то же. Егор поправил прическу, расчесав волосы пальцами. Майка обтягивала его крепкий торс, забитая татуировками рука притягивала к себе внимание. На шее четко читалась «freedom». Я даже подумала над тем, что хотела бы себе что-то подобное. — Тебя и того вожатого с прошлой смены тоже поженили? — сказал Егор, слишком резко развернувшись, чем застал меня врасплох, ведь я бесцеремонно пялилась на его спину. — Ага, — кивнула я и тут же отвернулась, чтобы скорее скрыть предательский румянец. Мой напарник надел кепку козырьком назад: так он выглядел едва на восемнадцать. Проверил уведомления на телефоне и запихал его в задний карман шорт. Он был рядом, на расстоянии вытянутой руки, но мне его будто не хватало. — Встретимся за десять минут до полдника. Кого увидишь, подгоняй к столовой, — Егор дождался моего кивка до того, как ушел. Разглядывая безымянный палец на правой руке, я четко представила то самое кольцо из фольги от шоколадки, серебристой и золотой, которое Даня сделал специально для меня. В актовом зале он встал на одно колено перед мои отрядом, а потом отвел в ЗАГС, и первый отряд нас поженил. Сегодня начиналась подготовка вожатского финального концерта: мы ставили прощальные номера. И, как со своим напарником, я должна была быть с Егором в паре. Не успела я выйти из корпуса, как меня поймали девчонки из четвёртого отряда. Пригласили на массаж, сделать педикюр, покрасить волосы. Все было весьма очевидно, вожатые всегда были завсегдаями подобных бизнес-точек, а еще хорошо платили. Мне необходимо было расслабиться. Всю смену я держала все под контролем, но она подходила к концу, и любому вожатому нужно было выдохнуть перед последним рывком. Поэтому я согласилась на массаж и педикюр, лишь бы меня не дергали хотя бы двадцать минут. Я даже провалилась в сон, а когда проснулась, на моей щеке алели полосы от складок на подушке. Для ногтей мы выбрали лак цвета «барби», кислотно-розовый. Но пока я стояла в очереди за рисунком на руке в холле второго отряда, стрелки часов подползли к половине четвертого. — Что вам нарисовать, Виктория Максимовна? — спросила Аля, что сидела с черной ручкой. До того момента, когда я села напротив нее, я грезила идеей, что пришла мне в голову этим утром. Однако сейчас я едва ли хотела ей делиться, так как идея померкла и казалась мне совсем не продуманной. — Давай сделаем волну. Одной линией, — пожала плечами я. — Можно и белую линию добавить. Аля кивнула и принялась рисовать. Я отстраненно смотрела в окно. Близился полдник, до ужина детям предстояло вернуться на свои точки, а на дискотеке мы объявим победителя. Расплатившись и попрощавшись с девочками в комнате, я спустилась на первый этаж. Время ускользало от меня словно вода, и лишь одну единственную волну я смогла остановить. Оставить, словно отпечаток. На своем предплечье возле запястья, на внешней стороне, там, где я носила связанные детьми браслеты-фенечки. Я хотела зайти в вожатскую, но в дверном проеме меня поймал Олег. Он по-прежнему был в зеленой пижаме с рогами, хвостом, клыками. За его спиной стояла Варвара. Оба заговорщически улыбались. — Виктория Максимовна, вы нам нужны, — начала было девочка. В руках у нее я сразу заметила белую бандану. — Ну, выкладывайте, — ответила я, сложив руки на груди. Эти двое что-то замышляли, это было видно невооружённым взглядом. — Мы не можем вам сказать, — покачал головой Олег и забрал бандану в Вари. — Только показать. Но для этого нам нужно закрыть вам глаза, чтобы не испортить сюрприз. — Без пятнадцати уже, — я взглянула на часы, — на полдник скоро, ребят. Мне еще отряд собирать. Олег и Варя переглянулись. Они о чем-то пошептались, но с намеченного пути не сошли. Паренек жестом попросил меня развернуться к ним спиной и банданой завязал мне глаза. — Мы успеем. А потом поможем всех собрать в столовую, — услышала я прежде, чем меня вывели из корпуса и куда-то повели. Когда мы остановились, вокруг стоял шепот. Я видела лишь свои ноги, подглядеть не получалось, и прежде, чем мне развязали глаза, я успела надумать разного. — Они на месте, пора начинать, — голос Вани прозвучал где-то впереди, и кто-то взял меня за руку, а потом вложил в чью-то теплую ладонь. — Виктория Максимовна и Егор Николаевич, вы здесь не просто так. Резким движением с нас сняли повязки, и я тут же обернулась к Егору. Его взгляд говорил, что он тоже ничего не понимает и не догадывается, зачем нас привели. Мы держались за руки. — Традиция есть традиция, но вы наши самые любимые вожатые, поэтому мы не хотим идти против вашей воли, — подхватила Саша, стоя рядом со своей подругой и держа что-то в закрытой ладони. Та кивнула Алене. Весь первый отряд собрался вокруг нас. Они даже закрыли свой ЗАГС до полдника. Взялись за руки и оставили нас в центре круга. Алена продолжала говорить: — Но мы все равно не можем это просто так оставить. Вытяните вперед правую руку ладонью вниз. Егор отпустил мою руку, чтобы я могла ее вытянуть, и сделал то же самое. Саша надела на наши безымянные пальца сделанные из желтой бумаги кольца. Они были обернуты скотчем, чтобы бумага не порвалась. — Объявляем вас лучшими вожатыми ever! Ребята принялись обнимать нас, затянули в плотный круг и прижали друг к другу. Я едва могла сдержать слезы, меня очень растрогал поступок нашего отряда. Егор, хохоча, крепче сжал мою ладонь. Он впервые за весь день был искренне счастлив.        Перед ужином я вновь заглянула во второй отряд: мне нужна была профессиональная помощь. А за десять минут до ужина Егор собрал весь отряд в холле. Мы были в белом. Кто-то нашел в своем чемодане футболку, кто-то взял к подружки платье, кто-то повязал на пояс белую рубашку. В руке у Егора был баллончик с краской, а в пакете на диване рядом еще несколько других цветов. — Предлагаю раскрасить одежду яркими неоновыми красками, — сказал мой напарник. — Краска отстирается при первой стирке. Но зато на дискотеке первый отряд будет выделяться. Все поддержали эту затею и повыбегали из корпуса, чтобы нанести краску и не испачкать ничего внутри. Фантазия детей была ограничена лишь цензурой, я и сама нарисовала пару звезд неразлучным подружкам Саше и Лизе. На мне же каких цветов только не было: спереди Егор нарисовал мне большое розовое сердце. Первый отряд завалился на дискотеку последним, когда уже вовсю играл трек Монатика, и басы били по ушам. Белый цвет нашей одежды и яркие пятна на ней сразу бросились всем в глаза, второй и третий отряды загалдели, встречая нас, и каждый ребёнок в нашем отряде зашёл в актовый зал, чувствуя себя королем этой вечеринки. Егор остановил меня в дверном проеме. В зале было еще жарче, чем днем. Мой напарник предложил остаться здесь, на свежем воздухе, гонять малышню и забирать у старших сигареты. — Послезавтра последняя дискотека этой смены, последний огонек, прощальный костер, — сказала я, заглянув в зал, где дети вовсю подпевали. Было заметно, что они получали удовольствие от каждой секунды, а первый отряд и вовсе занял центр зала и был во внимании всех. — Буду скучать по этому всему, — Егор засунул руки в задние карманы и перевел на меня взгляд. Я согласно кивнула: он наверняка даже не представлял, насколько сильно буду скучать я. — Сложно поверить, но мне будет катастрофически не хватать лагерной атмосферы. А я в лагере никогда ребенком не был даже, но успел проникнуться сейчас. Артем сидел в диджейской, отделенной от стены лишь тонкой стеной. Он переключил трек на спокойный и медленный, встал из-за пульта и спустился со сцены в зал. — Иди ко мне, — Егор раскинул руки, приглашая потанцевать с ним. — Идем туда? — и кивнул на вход в актовый. I know there’s something in the wake of your smile Я знаю, что есть что-то в твоей улыбке I get a notion from the look in your eyes yea Я понимаю это, взглянув в твои глаза Лагерь утонул в тусклом свете, и даже дискошар испускал едва заметные цветные полосы. Движение замедлилось, парочки качались в такт мелодии, и даже одиночки не толпились по углам. Егор вывел меня к первому отряду, и мы затерялись среди своих детей. Артем смотрел на нас. Я наткнулась на его взгляд, пристальный и холодный, и мне стало не по себе. Я опустила глаза, не позволяя Егору прочитать меня, но наверняка слишком сильно сжала его плечи, чем себя выдала. Мой напарник наклонился ко мне, замедлив наш танец, и сказал, оказавшись губами прямо у моего уха: I get a notion from the look in your eyes yea Я понимаю это, взглянув в твои глаза you’ve built a love but that love falls apart Ты построила любовь, но она рухнула your little piece of heaven turns to dark Твой маленький кусочек небес потемнел — Уже через несколько дней ты забудешь Артёма как страшный сон, вы больше не увидитесь. Его рука, лежащая на моей пояснице, сжалась в кулак, когда я покачала головой. Носом уткнулась ему в грудь, чтобы не надумать ничего лишнего, и закрыла глаза. — Егор, все нормально, — ответила я. — Просто… перестань меня жалеть и напоминать об этом. Я знаю, все прекрасно знаю. Listen to your heart Прислушайся к своему сердцу when he’s calling for you Когда он зовет тебя Егор был все ближе, его нос едва касался моего, а дыхание, что казалось невыносимо обжигающим, касалось моих губ. Он смотрел на меня сверху вниз, и было в его глазах что-то такое, что плавило меня изнутри. — Тем более, пожалуйста, не нужно было меня целовать, чтобы утешить. Это слишком… — добавила я, не выдержав его взгляда и опустив глаза в пол. Но на мое удивление Егор зажал пальцами мой подбородок и поднял голову. — Я сделал это не из-за Артема, а потому что хотел этого сам, — ответил Егор. Мое сердце пропустило удар. Я было хотела отступить, но мои ноги предательски не слушались, а тело словно обмякло в крепких руках моего напарника. — И я хочу поцеловать тебя снова. Прямо сейчас.