"Черные драконы легко привязываются..."

      Гругалу, в общем-то, нет дела до споров старших братьев на втором этаже. Немного поругаются и перестанут, они же умные и уже большие. Гругал тоже умный и большой, пусть, может, и не на столько, но именно поэтому он объясняет Чиби, почему не стоит переживать.       Чиби другой. Чиби пугливый и робкий. Чиби практически не общается с посторонними, просто стоит в углу, теребит ткань шапки, а чуть что спросишь — неловко, испуганно улыбается и молчит. А Гругал берёт его за руку и тащит. Чиби не сопротивляется, он доверяет своему брату. А брат знает, что с этими ребятами будет очень весело!       Когда им было только несколько месяцев, их, на дне рождения у Юго и Адамая, похитила Джива, и целый год Чиби и Гругал были с ней. Гругал этого не помнит — взрослые говорят заумными словами, будто это защитная реакция организма, и всё такое. Гругал фыркает — можно подумать, его от простой памяти защищать надо!.. Только дракончик иногда поёживается на холоде, пусть и не мёрзнет. А Чиби помнит. Плохо, но помнит, и от всех незнакомых прячется, и практически не разговаривает при них. Чиби пугливый и младший, поэтому Гругал его защищает, вот. Он же его старший брат, а старшие заботятся о младших, это ему всегда говорили.       Наверху раздраженно хлопает дверь, и по лестнице быстро спускается кто-то из старших близнецов. Гругал оживляется. Сегодня Адамай обещал ему показать новый приём!              Адамай крутой. Только ворчливый. И требовательный. И громкий. Гругал вертит головой, тут где-то тофу летали. И другие птицы летали, а поют они красиво. И цвета у них красивые. А Адамай уже давно не показывает тот классный столб пламени, а объясняет какое-то нудное заклинание. Гругал слушает вполуха — ну на что ему это заклинание, индюдраков ослеплять? А птицы вот летают красиво.       — Мне что, на тебя наорать, чтобы слушать начал? — раздражается Адамай, и Гругал дергает ухом.       — А ты орать не умеешь, — беззаботно сообщает он. — А тётя Амалия умеет. И тётя Нея умеет. А Юго орать умеет? — вдруг задумывается Гругал. Он ни разу не видел, чтобы Юго орал. Наверное, всё-таки не умеет: Адамай же не умеет. Адамай только кричит много и громко, но не орёт. Орут по-другому. Орут, когда злятся, а Адамай не злится, Адамай просто недовольный. Вот и кричит. Хотя и Чиби умеет не всё, что умеет Гругал... Может, наоборот тоже работает?       От имени принцессы садида Адамай закатывает глаза. От имени деревенской целительницы морщится, будто её лекарство пьёт — они очень горькие все, Гругал знает. От имени своего близнеца белый дракон только фыркает, выпуская язычок пламени.       — В день, когда заорёт Юго, я за упокой того, кто его довёл, даже молиться не стану, — хмыкает Адамай.       — Значит, не умеет, — решает Гругал. — Зато я умею!       Адамай выглядит удивлённым.       — А с чего взял-то?       — Ну я же дракон, — с гордостью поясняет Гругал. — А драконы самые сильные, они всё могут. Ты сам говорил! — быстро добавляет он.       Адамай вздыхает и, посмотрев в небо, что-то бормочет под нос про Богиню.       — Всё могут лишь обученные драконы. А обученный тут только я. Вот ты сможешь одолеть Юго? — снисходительно спрашивает Адамай.       — Ну он же твой брат, сам почти дракон! Не считается! — возмущается Гругал.       — Хорошо, — чуть улыбается Адамай. — А тётя Нея или тётя Амалия?       — Они ста-а-арше…— ноет дракончик.       Адамай задумывается и секунды две подбирает пример.       — А что насчёт того мальчишки в зелёной куртке? Имя, прости уж, запамятовал. Не он ли тебя два дня назад обогнал, а потом в драке повалил?       Под насмешливым взглядом Адамая Гругал насупливается. Адамая никто смотреть не просил!       — Всё равно я самый сильный, — ворчит Гругал. — Он просто врасплох застал.       Адамай легонько щелкает дракончика по лбу. А потом опускается рядом на землю и говорит очень серьёзно. Вот очень, так даже папа не всегда говорит.       — Застать врасплох может кто угодно, Гругал. Он может быть сколько угодно слабее тебя напрямую, но неожиданность сделает его куда сильнее, чем ты думаешь. И чтобы ты не оставался беззащитным, ты должен много знать и уметь применять знания на практике.       Гругал слушает Адамая внимательно. Тоже очень. Он часто слышал, что сейчас ему скажут что-то серьёзное, но говорили в итоге какой-то пустяк. А тут не сказали, что скажут серьёзное, зато звучит серьёзно.       «Пожалуй, буду слушать, — решает Гругал. — Птицы всё равно часто поют».       — … А то вот уйду я куда-нибудь, и что будешь делать?       — Что-нибудь делать буду, — фыркает Гругал, выпуская дым, и смеётся, когда ему в лицо прилетает такая же струя.              Чиби немного картавит. Говорит тихо, мало, вот и картавит.       — Гругалоррх… — он старательно пытается, но опять сбивается, и густо краснеет. Гругал летает вокруг брата кругами — он рычать умеет, с самого детства умеет. Рррррр!       — Гругалорагран, Чиби, — Юго улыбается и поправляет младшего брата. — Хотя мы всё равно его сокращением зовём. Гругал, — окликает он. — Давай ты.       Гругал с удовольствием, по слогам, произносит своё полное имя. Оно длинное, красивое, и «р» там много, можно долго рычать. Гругал гордится своим именем, оно очень подходит ему. Такое дррраконье!       Чиби опускает голову и начинает грустить. Он не может так, вот и грустит. Гругал подлетает ближе и осторожно трогает близнеца лапой.       — Ну не расстраивайся, — Гругал дергает шапку, пытается неловко успокоить брата. — Можешь звать просто Гругал, я же разрешаю.       Юго улыбается, когда смотрит на младших близнецов.       — А хотите, поучимся чувствовать вакфу? — предлагает он, и Чиби и Гругал радостно кивают. Их не первый день учат, но почувствовать никак не получается. Чиби что-то увидел в прошлый раз, Гругал знает, но говорить постеснялся. А зря, Юго всё равно тогда заметил и поздравил.       Слушая спокойный голос старшего элиатропа, говорящий витиеватые фразы, Гругал честно, честно старается сидеть спокойно. А в итоге всё равно заливается смехом, и Чиби смеётся, и Юго тоже. Элиатропы потом продолжают заниматься, а Гругал решает немного полетать. Как там говорил Юго?.. Что-то про почувствовать окружающий мир, вроде.       Когда Гругалу и Чиби удается в один и тот же день научиться, то празднуют всей семьёй. Папа тогда жаркое из гоббала приготовил, вкусное! И все поздравляют. Правда, когда на следующий день Гругал решает потренироваться, никому отчитать его это не мешает. А он что не так сделал? Подумаешь, в белой простыне по деревне летает! Так ведь это лучшая тренировка — и глазами ничего не видно, и маршрут есть! И вовсе он, кстати, не простудился. Хотя дядю Руэля жалко…              Папа что-то считает в книжке. Он э-ну-троф, а они все бережливые. И считает, наверное, что-то по таверне. Чиби рядом, за тем же столом, что-то собирает из деталек. Гругалу простые детальки кажутся скучными, но Чиби нравится, а значит он, Гругал, должен помочь. Он и помогает, когда надо подержать, пока клей не схватит или ещё что. Хотя как детальки собираются во что-то, он не понимает.       — … Вот пройдоха-то старый, на сколько же наел… — бормочет папа.       — Ты про дядю Руэля, папа? — Голос Чиби тоненький и тихий, он всегда тихо говорит.       — Да, — кивает папа. — Вот что, ребятки, когда повзрослеете, то помните, что деньги — просто инструмент. А не предмет коллекционирования!       — А я знаю, — влезает Гругал. — Мне Юго рассказывал, что у Руэля много этих, как их… Ну кому он деньги должен!       — Кредиторов, Гругал, — мягко поясняет папа.       — Вот-вот, этих! А они страшные?       — Для кого как, малыш, — посмеивается папа. — Для Руэля — очень страшные. А если отдавать всё вовремя, то нет.       — Но ведь дядя Руэль хороший, — вновь подаёт голос Чиби.       — Хороший, — соглашается папа. — Но обращаться с деньгами лучше учитесь у кого-нибудь другого.       Чиби о чём-то задумывается, и быстро собирает деревянные детали. Гругал завороженно наблюдает за этим. Детальки, конечно, сами по себе скучные… Но ведь тут уже почти готово, даже собирать толком уже не надо!       Чиби наконец заканчивает, и они втроём катают по столу тележку. Красивую, только необычную, Гругал таких раньше не видел. И ещё брат говорит, что она должна пыхтеть, и Гругал надувает щеки и старательно пыхтит за неё. И Чиби обещает показать книжку, в которой такие тележки нарисованы. Говорит, там много разного есть.              Старшие братья наверху уже не ругаются. Скажут друг другу несколько раздраженных фраз, а потом молча разойдутся по разным местам. А потом опять болтают вместе. Гругал не очень понимает, как. Они же так и не решили, кто прав! Но если болтают, то, наверное, всё хорошо. Может, они где-нибудь незаметно мирятся.       Синюю птицу, которая на самом деле человек, Гругал не любит. Во-первых, потому что превращаться кому-то кроме драконов просто невежливо, по его, Гругала, мнению. Во-вторых, эта птица вечно только что-то бодро кудахчет и отвлекает. В-третьих, этот, как его… Отомай слишком часто приносит проблемы.       За Адамаем и Юго закрывается дверь, и Гругал недовольно пускает струю дыма. Опять уходят. Почему нельзя все проблемы решить сразу, а потом никуда не уходить? Гругал летает кругами на кухне.       — Гругал, а ты помнишь, что Адамай тебя просил делать? — спрашивает ответственный Чиби. Гругал только кривится. Адамай то одно просит, то другое, но всё равно в итоге они повторяют по несколько часов! Не убудет от него, если на этот раз Гругал чуть отдохнёт. Хотя когда-нибудь всё же придётся сесть заниматься. А то вернётся потом и опять мешать птиц слушать будет.       На этот раз Юго возвращается не так поздно, как могло быть. Гругал удивлённо закладывает вираж, когда не видит Адамая. Может, вернётся через пару дней? Старшие близнецы иногда разделялись. Обычно, правда, это Юго не пойми где пропадает… Гругал тут же спрашивает старшего элиатропа.       — Я не знаю, — затравленно отвечает он. Гругал удивляется. Как не знает? Они же с Адамаем близнецы! Гругал, например, всегда знает, что с Чиби.       День проходит за другим, а Адамай всё ещё не появляется. Хмурится папа, ходит как в воду опущенный Юго. Они в тот день говорили долго, но Гругалу Чиби подслушать не дал. Старшие ведь всегда помогают младшим. Вот он Чиби и помогает. И Адамай ему помогает, и помогает ещё своему близнецу. И Адамай вернётся скоро. «Вернётся», — упрямо твердит себе Гругал.       Только переживает с каждым днём сильнее. Он ведь часто с Адамаем спорит. В прошлый раз долго спорили, обед пропустили. И они так и не закончили!       Когда спустя несколько дней синяя птица влетает вновь, Гругал быстро ловит её.       — Где Адамай?! — трясёт он птицу. — Где?! Это после тебя он ушёл и ещё не вернулся!       Откуда-то прибегает Чиби, застывает в сторонке. Мягко приземляется через портал Юго и быстро разнимает Гругала и птицу.       — Не вини Отомая. Он тут не причём, — тихо просит Юго.       — А кто тогда причём?! Когда вернётся Адамай?!       — Он не вернётся. Из-за меня. — Голос Юго не дрожит, но Гругал почему-то вспоминает разбитую вчера чашку. Она тоже казалась целой, пока её не подняли.       — К-как это… «не вернётся»? — Гругал спрашивает, быстро-быстро машет крыльями. Юго зажмуривается, только на мгновение, выдыхает, и начинает рассказывать. Гругал машет крыльями только сильнее. Он что… должен винить сейчас Юго? Юго ведь говорили, что это опасно? И Юго не прав. И это он наговорил Адамаю. Но ведь Юго признал ошибку. И они с Адамаем всегда говорили не вовлекать в проблемы непричастных. А Адамай ведь поссорился с Юго. Но почему его тогда нет здесь, с Гругалом, с Чиби, с папой?       Может… Это он, Гругал, виноват? Он часто с Адамаем спорит. И не слушается часто. И Адамай говорит ведь, что Гругалу самому придётся когда-нибудь. Выходит, если оставили его… То это он… виноват?..       Одна рука резко сгребает его, другая — Чиби. Они не шевелятся, только начинают шмыгать носами.       — Чиби, Гругал. То, что Адамай ушёл — исключительно его решение и моя вина. Вы тут не при чём. Так что не смейте винить себя. Не смейте!       Отрывистый, даже яростный, голос Юго заставляет вздрогнуть. Старший брат бережно, но крепко обнимает его и Чиби, обоих. Гругал на мгновение поднимает голову, а потом утыкается в плечо. И тихонько воет.              Юго впервые уходит через месяц.       — Искать Адамая? — спрашивает Чиби.       — В том числе, — отвечает Юго, и зубы стискивает. Гругал замечает: кулаки у Юго тоже плотно сжаты. — Я вернусь через три недели.       Папа провожает его, нахмурившийся. Гругалу тоже страшно — а вдруг теперь пропадёт и Юго? Но Чиби эта мысль ещё страшнее, и поэтому Гругал желает удачи и просит привезти гостинцы, беззаботно закладывая кульбит. Чтобы Чиби не волновался так сильно.       Дом кажется полупустым. По-прежнему есть папа, есть Гругал и Чиби, есть на первом этаже посетители таверны. Иногда есть постояльцы. Но нет Юго и Адамая, и дом полупустой.       Юго постоянно уходит. На месяц, дольше уходит. Дома сидит пару недель, а потом уходит. Но в эти пару недель он постоянно рядом, поддерживает. И становится легче папе, Чиби. И самому Гругалу тоже становится легче.       Один раз Гругал пропускает возвращение Юго. Просто Гругал подумал, что, может, в вещах Адамая есть подсказка, куда он ушёл. Копаться в чужих вещах без разрешения нельзя, Гругал знает, но всё равно копается. И именно тогда в комнату заходит Юго.       — Что это? — спрашивает Гругал через пару минут, когда они обнимаются. В руках у дракончика — синее перо, будто сияющее. Не такое, как у той человеко-птицы. Красивое. Юго осторожно берёт его в руки и смотрит в тишине пару минут. Гругал нетерпеливо ждёт, дёргая хвостом.       — Когда мы образовали Братство Тофу, Адамай сделал их каждому из нас, — наконец произносит Юго. — Символ дружбы. И по ним можно узнать, если с хозяином другого пера что-нибудь случится.       — И он оставил его? — неверяще спрашивает Гругал. А если Адамаю понадобится помощь? Как он её получит?       — Как видишь. — Юго держит перо осторожно.       — А у тебя оно тоже есть? — Гругал трогает его когтем.       Юго кивает и достаёт из кармана. Какое-то время они просто смотрят на два одинаковых пера.       — Юго… — Гругал дергает его за одежду. — Если… Когда Адамай вернётся, можно я сам?..       — Обещаю, — отвечает Юго и крепко прижимает Гругала к себе.       Юго часто уходит, и со временем все привыкли, что дом полупустой. Но Юго всегда возвращается. Только в последний раз его не было долго.              Сложно побледнеть, когда сам по себе белый, но обученные драконы могут всё. А Адамай обученный. Гругал с трудом делает шаг вперёд, чуть закрывает собой Чиби. Гругал едва узнаёт Адамая, и в то же время его невозможно не узнать.       — … Помнишь, ты спрашивал, что я буду делать, если ты уйдёшь?.. — Дрожь в голосе сложно унять, но Гругал пытается. — Так вот… Пытался как-то жить! Слышишь?! Пытался как-то жить!!! Мы все пытались!       Адамаю больно. Он не может скрыть боль, это даже Гругал замечает. Вот только больно было и Гругалу, и Чиби, и папе. А Адамай с ними не ссорился. Он оборачивается к Юго, но старший элиатроп стоит в стороне, скрестив руки на груди. Смотрит только, но не шевелится. Юго помнит про обещание. У Адамая подкашиваются колени, но даже так он по-прежнему выше. Гругал с усилием сглатывает.       — Простите… Я…— с трудом выдавливает белый дракон, и Гругал не выдерживает. Он умеет орать и сейчас именно орёт. Что это не он с Чиби тогда говорил с ним. Что пусть Адамай скажет наконец прямо, что хотел сделать своим уходом. Что пусть скажет прямо, чем провинились остальные. Что он сам вечно вместе с Юго говорил, что нельзя вмешивать в свои разборки непричастных. Что если это он, Гругалорагран, воспитывал Адамая раньше, то явно не завершил дело. Чиби чуть отстраняет Гругала.       — Просто Гругал пока злится, — тихо поясняет Чиби. Адамаю от эти слов только хуже. Он низко опускает голову и едва слышно шепчет:       — Я не должен был оставлять вас. — Такой шёпот обычно даже Гругалу, дракону, было бы трудно расслышать. Но сейчас он громче грома.       — Но оставил.       Гругал вскидывает голову и пускает в небо струю пламени. По щекам текут слёзы.