Новенький, ты откуда вылез?

На следующий день Серёжа приходит в школу, да, но выглядит ещё более по-блядски. Сука, он вообще может выглядеть нормально? В этот раз чокер не обычный, который Пешков предпочитал носить каждый день, а чуть ли не ебанный собачий ошейник. Ваня серьезно охуевает, потому что такое блядство даже воспринимать сложно. Осталось только поводок привязать и будет в точности собака. Даже о ногу трется, в точности течная сучка. Ваня улыбается, немного уходя в воспоминания о вчерашнем дне, но все обламывает Пешков. Пешков, блять, который стоит и нагло флиртует с Кудановой. С главной шлюхой школы! Ваню это, честно говоря, бесит, и он даже думает подойти к этой сладкой парочке, но его прерывают. Опять. Только на этот раз — звонок. Серёжа садится на место, что-то в телефоне то ли печатая, то ли тыкая. Но садится с такой улыбкой, что Ване не по себе становится. А потом Ване протягивают телефон. И Ваня опять все понимает. — Ты же попросил, — Серёжа плечами жмёт, в урок погружаясь, что-то про писателей записывает в тетрадь. Литературу, мразь, сдаёт. А Ваня держит в руках телефон, наблюдая за профилем одноклассника. Тот, видимо забыв, сидит, чуть вытащив язык, что-то строчит, отвечает на вопросы. Будто ебанная пробка внутри вообще не ощущается. И Ване надоедает. Он на первую скорость жмёт, за лицом, вмиг изменившимся, наблюдает. А Серёжа сначала краснеет, потом бледнеет настолько, что учитель даже спрашивает, все ли с ним в порядке. Серёжа кивает и взгляд на доску устремляет. А Ване пиздец интересно, какая реакция будет на следующие скорости, если он с первой нормально сидеть не может. Но Ваня ждёт. Ваня и подождать может, потому что знает, какое шоу будет дальше. Серёжа привыкает более менее только к концу урока и после звонка идёт к Кудановой. Опять. Стоит, что-то на ушко шепчет, по волосам гладит, заигрывает. И Ваня, совершенно случайно, жмёт на вторую скорость, наблюдая, как розоволосый напрягается всем телом и быстро ретируется обратно за парту. — И зачем? — к соседу наклоняется, чуть ли не рыча. — А ты зачем к блондиночке пристаешь? — Ревнуешь?

***

— Ма, я дома, — парень бросает рюкзак подальше, снимая обувь. Он, если честно, чувствует себя не очень хорошо. За какие-то несколько дней кудрявый почему-то нашёл в ебанном сердце уголок и сидит там, не давая даже глоток воздуха нормально сделать. От него несёт вишневыми сигаретами и женским парфюмом, волосы выглядят слишком слащаво, но как же их хочется погладить, глаза слишком, блять, красивые для этого мира и слишком, блять, умные для такого, как Пешков. А ещё он, при всем своём блядстве, выглядит, как ребёнок. Без шуток, прошлой ночью Ваня поймал себя на мысли, что лучше бы на квесте пообнимался с этим долбоебом, чем потрахался на грязном полу. — Это хорошо, классная звонила, попросила новенького по математике и физике подтянуть, — женщина спускается, поправляя на голове полотенце и завязывая халат. Ну пиздец.