Pray for my sins

      На город опускается ночь. Из-за острых игл новостроек лишь мельком выглядывает округлый диск синевато-белой луны, еле-еле освещающей парочку улиц Токио. На улицах тихо; ни один человек не посмеет даже сунуться на улицу в это время. Криминальный район, чего уж тут греха таить. Тёмное время суток не место для простых смертных. Сейчас районом будет управлять ОН.       Высокий мужчина, выглядящий раза эдак в два старше своих лет, неспешным шагом проходился по всем улочкам своей каменной рукотворной обители, оглядывая своими орлиными глазами каждый угол; ничто не ускользнёт от этого пронзающего взгляда. Ни помойная мышь, ни птица, чего уж говорить о целом человеке.       Шорох. Огромный корпус разворачивается, а её хозяин растягивается в своей фирменной улыбке. На шее в отливе луны бликует металлическое очертание креста, будто являющееся своеобразным фонариком в этой пучине тёмной бездны. Настал час выносить приговоры. - Какой ужас, - громогласным басом тянет Тайджу, потирая единственное кольцо на руке. Перстень, выполненный вручную из чистого серебра, украшал замысловатый рисунок Архангела Михаила, достаточно чётко выделяющийся на фоне базовой формы. – как не стыдно пропускать вечерние молитвы?! Господь не простит такого богохульства.. – громадина разворачивается полностью, осматривая свою сегодняшнюю жертву. Мужчина лет эдак 35–40, взъерошенный и немного выпивший, в рваном пальто и дешёвых потёртых брюках. - Да что ты, скала без мозга, знаешь о Боге?! – лишь протягивает пьяница, как тут же получает кулаком прямо в центр лица. Старший Шиба тяжело дышит, нанося удары снова и снова. Никто не имеет права разговаривать с ним, главой 10-го поколения «Чёрнвх Драконов», в таком ключе, да тем более о Всевышнем.       Слышится громкий хруст костей и хрящей, мученник уже перестал истошно кричать, сорвав себе голос. Тайджу небрежно кидает полумёртвое тело в угол, впечатывая в здание, а сам принимается яростно обтирать о чёрные брюки кровавые костяшки. Поболят и перестанут, а теперь осталось ещё одно дело.       Оставлять свой пост было нельзя, так что, увы, Шибе пришлось остаться на охране, как бы не хотелось уже перейти к делу в разы важнее переломов кому-то костей или выбивания зубов. Только утром, придётся ждать утра.

***

      Оставив наконец патрулирование, ровно в шесть утра громадная фигура осторожно открывает огромные деревянные двери и впускает себе в ноздри привычный запах ладана и воска. Вот и на месте. – Господи, прости меня грешного, позволь мне искупить свою вину.. – начинает себе под нос Шиба, складывая руки в молебную позу и закрывая глаза. Он сидит тихо. Даже и не подумаешь, что такой религиозный мужчина окажется вандалом, разбивающим чужие жизни вдребезги каждую чёртову ночь. А иногда и вовсе от этих кулаков ложатся десятки таких же жизней, как и Шиба. Но нужно только помолиться и его простят, верно?       И так каждый раз. Сколько бы Тайджу Шиба не унёс на ночь, что бы он не натворил — все равно ровно в 6.00 следующим днём он заявится в храм у дома и будет сидеть, читая молитвы. Час, другой, время не важно, лишь бы откатить этот ментальный счётчик назад, отмолив всё, что он сделал. А дальше пусть сам Господь искупит вину этого «несчастного» человека. Он же искупит, не так ли?..