Последние слова Эрвина

— Эрвин! — закричал Леви, спрыгивая с лошади, чтобы поймать тело командира в середине падения. В ушах Эрвина звенели боевые крики его товарищей и сокрушительный шум камней, несущихся к Стене Марии. Он лежал в полубессознательном состоянии на руках у Леви. — Ты должен... Ты должен остановиться... — с трудом выговорил он, так как открытая рана на животе лишила его дыхания. — Эрвин, ты идиот! Заткнись, ты теряешь кровь! — крикнул Леви, останавливая командира. — Леви, пожалуйста. — Эрвин поднял руку. — Нет времени, я пойду найду Ханджи, она, вероятно, все еще около центра, мы должны действовать бы... — Леви. — Его бред был прерван звонком Эрвина. — Вот — Леви снял плащ, чтобы приложить к ране, лицо раскраснелось и вспотело. — Это не так. Этого... не может быть. — И все же это так. Ты должен остановить звероподобного, раскрыть то, что находится в подвале, Леви. Ты и Ханджи — единственные, кому я доверяю — сказал Эрвин, его грудь вздымалась, а нижняя часть тела билась в конвульсиях от боли. — Хватит говорить о подвале. Я убью эту обезьяну, и мы посмотрим на это вместе, — прорычал капитан. — Мой дорогой Леви. — Эрвин заглянул в испуганные глаза вороноволосого мужчины. — Мне больно, что я никогда не увижу этого. И... — слеза скатилась по его щеке. — И океан, который я тебе обещал. — Леви вытер слезу рукавом. Океан. Единственный океан, который ему когда-либо был нужен, - это огромные темно-синие волны в глазах Эрвина. В него можно было смотреть часами, потеряться в нем, чтобы потом снова оказаться на песке, покрытом соленой водой, под лучами солнца на бледной коже. Океан, в который он окунулся в последний раз. — Я оставил тебя одного на задание один раз. Один гребаный раз. Тц. — Леви боролся со слезами. Эрвин захихикал, шипя от боли, которая пришла сразу после этого. — Ты помнишь, что я сказал тебе в ночь нашей свадьбы? — Леви кивнул, пересказывая слова, которые Эрвин сказал ему на пороге их нового дома: — Если когда-нибудь наступит день, когда мы не будем вместе, ты будешь продолжать сиять в моих воспоминаниях, как золото. Он прикоснулся к щеке Эрвина, большим пальцем любовно погладил его острую челюсть. — Я имел в виду каждое слово. Он оглянулся на человека, который когда-то нашел его в темном переулке Шиганшины, темном переулке его разума, промокшего насквозь и залитого кровью. Ни гроша за душой, избитый, в синяках, оплеванный и выставленный на посмешище. — Леви — говорил он, — Такое красивое имя для такой ужасной жизни. Человек, который дал ему меч, форму, первую в его жизни нормальную еду. Человек, который дал ему жизнь. Пройдя путь от бродяги до сильнейшего солдата человечества. Сильнейший солдат человечества. Он ненавидел, когда его так называли. Эрвин никогда не называл его так. Даже в шутку, как это делал Ханджи. Он называл его "Леви", строго, уважительно и в то же время ласково, так, что Леви влюблялся в свое имя. А ночью, перед тем как они засыпали в крепких объятиях, он шептал: "Спокойной ночи, любовь моя". Любовь Эрвина - быть тем, кого он крепко обнимал ночью, тем, с кем он просыпался каждое утро, чтобы увидеть уважаемого командира с растрепанными волосами и сонными глазами. Леви каждый день благодарил Бога за это зрелище, а теперь, просыпаясь, он проклинал того же Бога за то, что тот заставляет его жить дальше без Эрвина. Эрвин закашлялся кровью. Леви прижал его к себе, его рубашка и носовой платок окрасились в темно-красный цвет. Они оба знали, что это были его последние минуты. — Этот мир... — слабо проговорил он, — Он жесток и уродлив, полон злодеяний. — Он собрался с силами, чтобы открыть глаза и посмотрел на свою возлюбленную. — Но я хочу, чтобы ты знал, Леви, что ты всегда был прекрасен для меня. Слезы начали струиться по лицу капитана. Сильнейший из людей, но слишком слабый, чтобы спасти того, которого любил. Веки Эрвина снова потяжелели, падая вниз, как проливной дождь, окончательно затмевая его зрение. — Я люблю тебя, Эрвин. — услышал он голос Леви перед тем, как уйти из жизни, и на его губах появилась нежная улыбка. Последние слова, которые он когда-либо услышит. Тонкие пальцы Леви провели по его волосам, когда он наклонился, чтобы поцеловать его в лоб. Из его левого глаза упала капля слезы. Он потянулся в левый карман, доставая золотой амулет, который Эрвин подарил ему в брачную ночь. — Если я когда-нибудь буду далеко, смотри в свое сердце, и я всегда буду там. Он провел большим пальцем по гравировке их инициалов. — "Я не жалею, что встретил тебя, Леви. Если когда-нибудь настанет день, когда мы не будем вместе, ты будешь продолжать сиять в моих воспоминаниях, как золото."