По разные стороны

      Крик. Боль. Пронзающая встряска. Кэйа дезориентированный падает с кровати, чувствуя сковывающую судорогу и пульсирующую боль в глазу.              Ни зрения, ни слуха. Ничего, лишь пустота и боль. Кэйа даже не может кричать из-за чувства удушения. Это длится всего несколько мгновений, растянувшихся в вечность.       Первым возвращается тактильность и проходит судорога — это позволяет понять, что тряска не внутри, комната правда трясётся. Потом возвращается слух, крик доносится с улицы, и зрение, но пульсация неспешными глубокими волнами продолжается ещё минут двадцать, постепенно утихая. — Что это, бездна раздери, такое. — Шепчет Кэйа, схватившись за подоконник и с ужасом выглядывая из окна.       Некоторые из зданий пошли трещинами, от одного особенно ветхого на противоположной стороне улицы осталась лишь груда камней и дерева. Остаётся лишь надеяться, что все живы. Одна из случайных прохожих пытается выбраться из разлома в дороге — кажется довольно глубоким — ещё двое ей помогают. Видимо капитан слышал её голос. — Это газ? — бормочет, нахмурившись, Кэйа.       Из разлома выходит едва различимый дым пурпурного цвета. Это кажется опасным, но бесполезно бежать, газ исходит из нескольких трещин, заполняя всю улицу.       Но не видит ли Кэйа его только из-за заражённого глаза?       Наскоро одевшись, капитан как может быстро спускается вниз. Всё ли в порядке с Валеро? Девушка находится сидящей на полу около стойки, достающей из волос осколки, с хмурым видом. — В порядке, сударь? — спрашивает Валеро, как только Кэйя спускается. — Это я должен спрашивать. Где у вас аптечка, леди?       Альберих собирает наиболее крупные осколки и сметает те, что поменьше, а после обрабатывает не глубокий, но длинный порез на руке. Девушка чуть шипит, когда Альберих проходится антисептиком, но позволяет себе помочь. — А вторая оказалась крепче, — усмехается Валеро, поднимая закатившуюся бутылку здоровой рукой.       Трактир остаётся почти целым. Немного треснувшей штукатурки и две бутылки, кажется, другие два постояльца даже не просыпаются.       Порадовавшись этому факту, Кэйа спешит на улицу, чтобы оказать всю посильную помощь, не похоже чтобы пострадала только одна улица.       Капитан надеется, что инфраструктура этого города хотя как-то функционирует, и рыцари уже спешат на помощь. В конце концов, они тоже его жители.       Кэйа направляется к штабу, чтобы координировать работу, судя по жителям и побежавшему к Альбериху только завидев рыцарю, большая часть людей в растеренности и напуганы. На переатестацию всех, мэра и майора в первую очередь. — В первую очередь, вытащи людей из-под завалов, и оцени их состояние. Наложи жгут если понадобится, но не трогай тех у кого повреждена шея или позвоночник — говорит Кэйа на ходу.       Сейчас не время думать, что это было за землятресение, хотя оно странное, нужно как можно скорее оказать помощь и оценить ущерб. Что Кэйю радует, так это то, что все уцелевшие в силу своих возможностей помогают. Всё же первое впечатление ошибочное, люди просто немного растерялись, что не удивительно.       Разобраться с основными последствиями удаётся только ближе к вечеру. Парочка домов разрушены, но всё жители живы, пусть многие и пострадали. Ранеными теперь занимаются Леймар и те у кого есть хотя бы минимальные познания в медицине, таких оказывается много среди паствы, и, конечно, среди главных ассистентов оказывается Эрик. Интересно, что этот парень не может?       Кэйа потягивается, прохрустев спиной и шеей, расслабленно выдыхая, чему помогает и вишнёвый пирог-благодарность от Валеро.       Теперь в спокойной обстановке мысли возвращаются к самому землетрясению. В нём много странностей.       Во-первых неоднородность, будто распространение происходит лучами разной степени сфокусированности, а не волнами, или вообще точечно.       Во-вторых, оно слишком резкое, оно не меньше восьми баллов, но появляется внезапно, без какого-либо времени наростания.       В-третьих пропадает также внезапно, слишком мало длится, да и повторных толчков нет, хотя будут ли вопрос открытый. А ещё, что радует, заметен эпицентр, а значит, можно исследовать место удара и хоть что-то выяснить.       Помня прошлый опыт, ночью в лес Кэйа не идёт, но уже с рассветом он идёт по следу ищейкой. Наклон кустарников, «волны» из земли и сломанные цветки — в ход идёт всё. В самом лесу найти ориентиры труднее, но Кэйа опытный боец, и хоть геодезика не его профиль, годы службы делают своё дело.       Довольно быстро капитан сходит с тропинки и продвигается сквозь чащу, глубже в лес. Приходится пробираться через болото, но главное что есть результат. Чем дальше, тем выше и резче волны, но деревья, на удивление, не имеют больший наклон.       — Как неожиданно, это не просто землятресение — усмехается Кэйа, немного поморщившись, переступая через очередную корягу. Да уж, его сапоги, да и брюки, не предназначены для таких прогулок по лесу.       Заканчивается след на поляне около маленького озера, даже скорее прудки. Обрывается, как будто отделено барьером, ведь водоём в абсолютном порядке по всем параметрам, которые может измерить Кэйа. Бездна здесь не замешана — ни сталь, ни серьга, более чувствительный индикатор, не реагируют. Нарушений в артериях земли тоже не наблюдается, не может же это нечто не оставить никаких следов? Капитан не сомневвается, что природа землятресения магическая, а значит ведьмак может либо что-то знать, либо непосредственно учавствовать, однако Кэйа не спешит идти к алтарю. Нужно осмотреться по-внимательнее, что-то здесь точно не так.       Капитан обходит озеро по периметру. Какая-нибудь лазейка, источник, может катлован? Нет, последнее точно отметается, тогда бы этой поляны не было, ведь такую волну не создаст взрыв в воздухе, от которого даже деревья не накреняются. — А если не сверху? — Шепчет Кэйа, присев на корточки у воды.       Эта мысль кажется простой, наиболее логичной и невероятной одновременно. В данном варианте не объясняется только наклон травяных растений и кустарников, но даже это можно притянуть за уши. И всё же, предположения не больше, чем бесполезные слова, пока им нет подтверждений.       Бобурчав себе под нос, Кэйа раздевается, аккуратно складывая одежду на камень. Получается забавный вид — нижнее бельё, перчатки, нож и повязка на глазу. Проигравшийся пират, решивший средства силой вернуть.       Холодным день не назовёшь, но заходить в воду зябко. Капитан морщится, а всё тело покрывается мурашками. Глубоко вздохнув и убедив себя, что это правда надо сделать, Кэйа погружается в воду. Рассмотреть что-то на дне будет трудно, но он надеется, что что бы не вызвало землятресение, оно оставило большой след.       Серьга немного пульсирует, когда Кэйа приближается ко дну, но абсолютно не так, как при близости к проявлениям бездны, скорее как компас, и Альберих в очередной раз удивляется. Подарок Итэра не похож на просто украшение из особой стали, может быть камень делает его таким особенным, но вряд ли Кэйа когда-то об этом узнает. Может быть эти свойства вообще только в его голове. Всё равно он никому не позволит изучать своё сокровище, последнее, что осталось от любимого человека.       При первом погружении капитан не находит ничего сколько-нибудь интересного. Второе даёт лишь смутные подозрения, но закончившийся воздух не даёт подтвердить или опровергнуть догадку. На третьем, немного отдышавшись и вдохнув по-глубже Кэйа плывёт в расщелину, имея за душой лишь надежду.       Дыхания не хватает, а расщелина оказывается неожиданно глубокой, но сглаженные стенки говорят лишь о том, что разом не из-за землетрясения образовался. В какой-то мере это даже обнадёживает, бездна его знает, куда ведёт свежий раскол, а тут почти пещера.       Надежда оправдывается, и вот, Кэйа выныривает в небольшом гроте. Серьга здесь пульсирует чуть сильнее, что позволяет расчитывать на нечто большее, чем просто красивый вид.       Однако после получаса обыскивания ничего не находится. Капитан раздражённо садится, прислоняясь к стене спиной, и откидывает голову. Неужели предчувствие обмануло? Неужели серьга зудит без причины в этот раз? Что ж, придётся возвращаться обратно ни с чем. Уже собираясь нырять, Кэйа боковым зрением замечает расщелину, но стоит посмотреть в ту точку прямо, как даже намёка на изгиб и возможную игру теней не находится. — Что же это такое… — Три повторения, чтобы убедиться, что расщелина видна только боковым зрением, причём независимо от угла. В четвёртый раз, взглянув в прямо на стену, Кэйа замечает что это место немного пульсирует. — Удивительно…       Что ж, терять нечего, капитан подходит к месту расщелины и с закрытыми глазами пробирается вперёд. Он был готов, что руки столкнуться с камнем, но нет, он проходит сквозь стену и оказывается в ещё одном гроте. В нём нет соединения с водоёмом, зато здесь во всю цветут растения. Цвели. По середине поляна, которую будто старательно выжгли ровным кругом.       Пустота по центру, даже без намёка на пепел, но всё ещё земля, а не камень, и ровная окружность, толщиной сантиметров в семь, где, несмотря на такую же сожжённость, всё сохраняет свою форму неизменной. Пепельные травинки, цветки, мох — замершее мгновение, которое рассыпается в прах от малейшего касания. Кэйа растирает их в пальцах и принюхивается. Похоже на обычный пепел, но на всякий случай собирает образец, не зря перчатки остаются с ним. Спасибо Альбедо за идею с хранением маленьких ёмкостей из закалённого стекла в перчатках.       Всё ещё очевидно, что бездна не замешана — сталь ножа не реагирует и на нарушение артерий сетовать не приходится — такого выжженного круга точно не получится. — Надеюсь ты ответишь на всё, птичка — усмехается Кэйа, заканчивая исследование.       Снова капитан приходит к алтарю, повторяя прежний ритуал, но вот он ждёт уже полчаса, но никакого ответа. — Ведьма-ак, очень не вежливо так игнорировать — Уставше говорит Кэйа, упираясь плечом в проём.       Не может же быть так, что в прошлый раз ему просто повезло, что ведьмак оказывается рядом? Он же как-то отвечает жителям в первые минуты после зова! Внутри капитана даже колется обида. Как будто ведьмак ему что-то должен. Они просто следователь и подозреваемый. Даже не приятели, что уж говорить о чём-либо другом. — Другом?       Кэйа поднимается с глубоким вздохом. Здесь точно ловить нечего. — С ним что-то случилось или показаться боится? — Предполагает Кэйа направляясь в сторону города. — Архонты, не важно, пока нет подтверждения что он убийца, плевать где он шляется, — отмахивается капитан, пока разум не заводит в дебри размышлений о ведьмаке.       Вечер капитан проводит за барной стойкой. Спокойная непринуждённая атмосфера, из-за последних событий в трактире больше людей чем обычно, но это не напрягает, даже добавляет шарма своим тихим гулом голосов. Валеро со своей немного нахальной полуулыбкой замешивает какой-то напиток, кажется чай, едва слышно напевая незатейливую мелодию.       Идилия прерывается в один момент. Крик посетителя, испуганнный взгляд Валеро и упавший человек, по которому стремительно разрастается фиолетовая сыпь, изо рта выходит пена, а капиляяры на закатившихся глазах преобретают чёрный цвет.       Кэйа через первую попавшуюся салфетку прощупывает пульс, убеждаясь, что мужчина ещё жив, кто-то уже во всю спешит за доктором. — Неужели его отравили? — звучит между испуганным «архонты». Нельзя отрицать эту версию, но с подобными ядами капитан сталкивается впервые.       Кэйа вершит свою работу. Оказывает посильную помощь пострадавшему, записывает всех присутствующих и тех, кто успевает уйти в этой неразберихе — и капитан не может винить их за то — опрашивает свидетелей.       Доктор Финн появляется в рекордные сроки и даже мельком взглянув на мужчину отправляет всех по домам с настоятельным пожеланием насколько получится продезинфицировать себя, как можно быстрее. Звучит скорее как не требующий отлагательств приказ. Вполне оправдано. Всего через несколько минут в трактире остаются только Финн, Валеро и Кэйа. — Дорогая Валеро, не подскажешь, кто владеет алхимией хоть чуть-чуть? — Спустя минут десять гнетущей тишины говорит сэр Леймар — Наверное я единственная, — удивительная, спокойная и собранная даже сейчас трактирщица пожимает плечами.       Доктор даёт указания, и Кэйа чувствует себя почти беспомощный и бесполезным. Всё что в его власти уже сделано, и первую помощь он оказывает, но вряд ли это на что-то повлияет. Странный случай. Очередной в этом городе. Когда с ним случалось здесь хоть что-то нормальное?       Сэр Финн отсылает Валеро за каким-то материалом, и Кэйа понимает, что предстоит приватный разговор. — Вам не знакомо то, что с ним? — Тихо и сосредоточено говорит доктор. Непривычно видеть его таким серьёзным, хотя не то чтобы они часто виделись. — Кажется ваши действия спасли ему жизнь. — Никогда не встречался с таким, просто действовал по протоколу. — Пожимает плечами Кэйа, даже изображать непринуждённость не получается. — Он был шахтёром? — Альберих замечает въевшуюся грязь на грубых руках, когда оказывает первую помощь. Леймар кивает, и это кажется связанной деталью. Может землятресение послужило катализатором? — Возможно заражение бездны смешалось с чем-то ещё, — говорит Кэйа, видя вопросительный взгляд. — Спасибо. Я, я разберусь с этим. Это мой долг.       Утро не приносит радости. Похожих случаев в городе оказывается ещё десять. Вопреки ожиданиям капитана, жертвы неизвестной болезни не только шахтёры. Например пара юных сестёр заболевает, хотя являются владелицами продуктовой и цветочной лавок.       К вечеру заболевших становится ещё больше и теперь все у кого есть маломальские познания в медицине помогают Леймару в уходе за больными. Исследования доктора и знания Кэйи, позволяют сдерживать симптомы связанные с бездной. Это точно отсрочить возможное неизбежное. — Сэр Кэйа — хрипит девушка с слабой улыбкой — воды, пожалуйста — в уголках глаз стоят едва заметные слезинки. Кэйа уже знает — ей больно говорить.       Сыпь идёт волдырями, которые чешутся, как при жуткой аллергии. Всё вены и артерии на лице и шее уже глубокого чёрного цвета. Она выглядит живым мертвецом, но может она всё же выкарабкается?       Многие выглядят лучше, но и тяжёлых случаев достаточно. Ближе к вечеру Кэйа в край измотан и засыпает за столом в наскоро сделанном госпитале.       Валеро пытается продолжать работать и помогать больным, Эрик и Марк крутятся, как белки в колесе, как и ещё с десяток рыцарей. Из мисс Линн получается прекрасная сиделка, как и из пастора — их речи успокаивают, а внимательность позволяет сразу отследить если состояние ухудшается.       Неприветливый город сплочён перед лицом опасности.       Запах смрада, бездны и смерти — уже и клиенты сэра Эсфота появляются. Первый заражённый ещё держится, но сыпь покрыла всё его тело почти ровным слоем, ни сантиметра чистой кожи, приходится дать ему сильное обезболивающее, но засыпает он с трудом.       За что им всё это? Будто не хватало убийцы.