Лето в Brawl City

На влажном от проливного дождя перроне топталась пара мокрых кед, ожидая ночной экспресс. Огни вечернего Токио провожали двоих подростков в далекий и долгий путь. Один из них, высокий и черноволосый парнишка со слишком длинной, по мнению окружающих, челкой, тоскливо оглядывал серые подтеки на стенах пустого вокзала, где в дневное время обычно толпилась куча спешащего народа. Вокзальные часы пробили 23:00. Он посмотрел на свою сестру — маленькую азиаточку с такими же угольно-черными волосами, как и у него. Она тупила в свой смартфон, как всегда. Раз в полминуты она издавала звук, похожий на хлопок. Раздувая розовую жвачку до ненормальных размеров, она звонко лопала её и продолжала молниеносно набирать что то на клавиатуре. Она подняла голову, посмотрела на часы своими черными раскосыми глазами, и, набрав побольше воздуха, снова лопнула розовый шар. Через 18 часов на поезде и пары часов на автобусе они увидят свою новую семью. В этот раз их приняла молодая женщина на юге страны. По описанию сотрудницы органов опеки, она была доброй и гостеприимной, только жила практически в глуши. Эдгару сразу рисовались картинки сельской идиллии, зеленых пастбищ, пушистых овец и скуки. Биби всегда говорила, что ее доконал шумный и пыльный Токио, хоть перспектива отсутствия интернета и соцсетей не казалась очень удачной. Тем не менее, у них не было выбора. Государство всегда пыталось впихнуть их кому-нибудь первому попавшемуся, не давая даже хотя бы еще один вариант. После всех скитаний по общагам, стремным районам и интернатам этот вариант казался раем. Обжора Биби представляла, как умелые ручки добродушной селянки вымешивают тесто для будущего яблочного пирога, который их новая мама всегда будет выпекать для Биби по выходным. Их предыдущие опекуны жили в мрачном райончике на периферии города. Он работал пять дней в неделю на стройке какого то бизнес-центра, а выходные проводил перед ящиком с бутылкой пива. Она должна была вести домашнее хозяйство, но это все время сваливалось на хрупкие плечи Биби. Они взяли детей только из-за пособия и льгот, которые к ним прилагались от госопеки над несовершеннолетними. Иногда он выпивал, много и не очень. Он не был буйным, после очередной попойки чаще всего сразу засыпал на диване. Но не всегда. Вплоть до того, что брату и сестре приходилось или запираться в их общей комнатке, или сваливать куда нибудь к знакомым на ночь. В дни, когда не было «мамочки», он приходил домой не один. Звуки, доносящиеся из его каморки, совсем не были похожи на веселые восклицания Эдгара и его школьного друга во время игры в приставку. Особенно сильно они пугали Биби. Она с отвращением зажимала уши руками, сдерживая слезы и прижимаясь к старшему брату, который заглушал мерзкие крики тяжелой музыкой. Не всегда получалось скрыться от пьяного «папочки». Однажды он ворвался к девочке в маленькую душевую, очевидно не после пары стаканчиков пива. Она схватила грязное полотенце и попыталась им прикрыться, но вместо этого застыла, как ледяная скульптура. Со слезами на глазах она умоляла его выйти, но дома не было Эдгара, поэтому никто не услышал. А когда он вернулся, полуголый «папочка» сопел на кафельном полу в ванной, а в самом дальнем углу комнаты рыдала его сестра. Ее обнаженное тело, тело 15-летней сироты трусило, содрогалось от непрекращающихся рыданий. Он еще никогда не видел Биби такой напуганной. Ни когда они убегали от лавочника, у которого украли пачку жвачек и пакетик леденцов, ни когда в комнату интерната залез вор, ни когда Биби оставили в темной кладовке за тройку. Он не смог простить «опекуна». Эдгар напоил его, после чего вусмерть пьяного избил. Конечно, им досталось от «мамочки». Он заставил сестру рассказать про случившееся в душе органам опеки. Завели дело, прошел месяц, и теперь они тут. Снова ничьи. Эдгар не знал, в порядке ли Биби. Он боялся говорить с ней на эту тему, но не переставал переживать. Возможно, новая жизнь далеко от этого мрачного места, полного неприятных воспоминаний и чувств, исцелит её, поможет ей все забыть и снова начать сначала. Подул прохладный вечерний ветер. Весной в Токио он всегда пахнет метро, сырыми улицами и последними отцветающими растениями. Эдгар укутался в свой огромный черно-белый шарф, передернувшись от дуновения холода. Вдалеке на рельсах виднелся желтоватый свет фар. Прибытие поезда в 23:15. Поездка начинается. — Эх… Опять сначала. —Эдгар повторял эту фразу так часто, что Биби стукнула его по голове. И не своей маленькой ладошкой, а ярко-розовой битой, которую старший братик подарил ей на 15. Думал, так она хоть немного сможет защищать себя, возвращаясь домой из школы по их району, напоминающему американский гетто. Говорили даже, что малявка с помощью деревяшки надрала зад одному из хулиганов, который пытался стащить у нее мелочь, отсчитанную Эдгаром на обед в школьной столовой и пачку жвачек «Bubble Gum». В общем то, она была с ней неразлучна. Даже дала ей имя — мистер Бита, совсем не обращая внимания на расцветку. — Черт возьми, Биби! Ну я тебя сейчас…— Эдгар схватил сестренку в свои полосатые объятия и стал щекотать её. Малышка залилась веселым смехом, таким, как всегда, таким, как до этого месяца. Таким, какой он любил. — Ну Эдди! — еле переводя дыхание завизжала Би. Только ей во всем мире можно было так называть Эдгара. Однажды это услышали одноклассники, с которыми Эдгар «дружил», после чего стали подшучивать над ним. Естественно, гордая натура Эдди не позволила ему игнорировать насмешки, поэтому он отомстил им, забившись под школой с дружками с района. На «забив», как в этой части Токио подростки называли школьные драки, он пришел в новеньком шарфе, который Биби заботливо шила несколько месяцев. Своих обидчиков Эдгар и ко как следует отметелили, после чего он стал ходить в нем постоянно, и в жару, и в холод, считая своим талисманом удачи. Их веселье перебил оглушительный звук скоростного поезда, приближающийся к платформе и заливая ее бледно-желтым светом. Шарф уже не помогал спрятаться от холода, поэтому Эдгар и Биби теснее прижались друг ко другу. Они всегда знали, что кроме них у них никого больше нет, поэтому ценили свою маленькую семью больше всего на свете. Биби родилась двумя годами позже. На улице была глубокая зимняя ночь, от чего она была ещё темнее. Бушевала ужасная вьюга, из-за которой стекла больницы дрожали от беспощадного колючего ветра, зеленоватый свет лампочек освещал холодный коридор, в котором через слегка приоткрытое окно залетал морозный воздух, притрушенный снежинками, легким потоком поступая в полутемную палату. Мама. Да, та самая, самая родная. Крохотная Биби сладко спала в первую ночь своей жизни. Эдгар и папа — его и крошки Би, были дома, с нетерпением ожидая времени, когда малютка и ее мама приедут домой. Они дождались лишь одну из них. Мама той ночью уже не слышала, как в темноте больницы жалобно плачет ее дитя, требуя материнского присутствия. Отец не выдержал. Ему казалось, что государство лучше справится с воспитанием его детей. Сначала он старался, безусловно. Он был молодцом. Но через пять месяцев он ушел. Ушел и пропал из жизней малюток навсегда. — Оп-а. Ну, теперь я. Подожди, не иди без меня.— Эдгар в последний раз оглянулся. Он прожил здесь всю жизнь. Всю свою одинокую и жалкую жизнь. Биби плакала. На самом деле сложно оставить место, которое ты привык называть домом. Даже если ты хочешь бежать оттуда без оглядки. Дверь захлопнулась, чуть не зажав кончик полосатой мантии. Эдгар взял Биби за руку, и они пошли искать свои места. За окном все сливалось в однообразный темный пейзаж, пока ночной путешественник набирал скорость. Вскоре, после того, как они нашли местечко в конце душного вагона, Биби беззаботно уснула на коленях брата, не зная тревог и печалей. Голова 17-летнего подростка была переполнена тревожными и волнующими мыслями по поводу нового места. К этому он никогда не привыкнет. Даже если семьи будут меняться каждую неделю. Уставшие веки все же сомкнулись, и на замену лесным пейзажам ночного пригорода пришли цветные бессмысленные сны. ***** Лучи яркого июньского солнца заставили два черных глаза открыться, щурясь от ослепляющего пробуждения. Эдгар снова прикрыл глаза, не выдерживая прямых солнечных лучей. Его колени совсем затекли в таком положении, пока Биби, удобно на них устроившись, все еще смотрела свои розовые сны со вкусом жвачки. Мимо прошла проводница, приветливо улыбаясь и предлагая чаю, чтобы немного согреться прохладным утром. Парень посмотрел в окно. Наверное, они близко. Об этом говорили загородно-южные пейзажи, открывающиеся во всей своей зелени и влюбляющие в себя глаза жителя столицы. Скоро они обретут здесь новый дом. Возможно, надолго. Возможно, пока тетушка Пайпер будет выдерживать противный характер Эда и гиперактивность его младшей сестры. Эдгар осторожно разбудил её, слегка потрусив за плечи. — Уже…приехали? — сонно потирая глазки после сна спросила Би. Теперь они казались ещё уже, будто она их и вовсе не открывала. За окном показалась широкая река, напоминая токийский пляж. Глаза Биби моментально наполнились слезами. И восхищением. Она часто переживала смешанные эмоции, так же часто, как они у нее сменялись новыми и ещё более запутанными. Она наконец встала и стала смотреть в окно, прижав лоб к холодному стеклу мутного окна. Наверное, она первый раз в жизни видела настолько красивые создания матери-природы: широкая полупрозрачная река, разлитая повсюду, где только видит глаз, а вокруг нее море зеленых и буйных растений, рясно обросших берега. — Нет, Би, ещё нет. Думаю, мы близко. Ты голодна? — от этого вопроса Биби сглотнула, чуть шире раскрыв глаза. Наверное, последний раз они ели в столовой интерната вчера днем, где они прожили месяц, прежде чем их анкета попала в руки Пайпер. — Немного… А ты? — на это Эдгар улыбнулся, а через пять минут вышел на вокзал, вернувшись с чем то очень вкусно пахнущим и горячим. Биби схватила бумажный пакет, желая узнать его содержимое. Когда она удовлетворила свое любопытство, немаленький пирожок с мясом стал быстро исчезать на глазах Эдгара. «Как столько помещается в такой маленькой девочке?» — подумал Эдгар, с улыбкой наблюдая за сестренкой. — Осторожно, он горячий. Не обожгись. —сестра его особо не послушала, продолжая уничтожать выпечку. Эдгар тоже принялся за свой пирожок, только со смородиной. Он любил их больше всей существующей еды, поэтому сразу узнал знакомый запах, заполняющий все вокзальное пространство. Ли, заведующая интернатом, дала ему немного денег на дорогу. Из всех взрослых, которые когда либо встречались Эду на жизненном пути, эта женщина казалась самой вменяемой. Только с ней удавалось договориться, не применяя манипуляции или физическую силу, которой у паренька было хоть отбавляй. Обычно взрослые никогда не воспринимали его всерьез, как бы он не старался быть на их уровне. Он был благодарен Ли от всей души. Не только за пару сотен йен, которые лежали в кармане его штанов, но и за вечерние разговоры на кухне, когда все уже храпели в своих кроватках, когда Эдгар раскрывал ей свои душевные тайны, которые всегда тщательно старался сокрыть внутри и забыть. На экране его телефона показался контакт с её именем, после чего он моментально ответил. — Алло? Эд? — Эдгар был рад снова слышать этот голос, ведь он думал, что они вряд ли снова когда-либо увидятся. — Да, здравствуйте, тётя Ли.— Эду не хотелось так её называть, но тётя Ли настояла.— Мы уже практически на месте, я спрашивал на вокзале. — Как вид из окна? Неплохо, согласись? — Ли Минамото провела в этой глубинке первые 10 лет своей жизни, прежде чем родители перевезли её в большой амбициозный Токио. — Биби в восторге! Она только и смотрела в окно, пока не уснула.— Биби уже поглотила свой завтрак и задремала на плече братца, обнимая мистера Биту во сне. Эдгар взглянул на сестричку, которая считала его удобней любой кровати. Уголки её рта были все в крошках. Видимо, пирожок оказался и правда очень вкусным. Брат бережно убрал крошки и поцеловал Би в лоб. — Слушай внимательно, Эд. Пайпер будет ждать вас на вокзале ровно в 12:00. Хорошо? Она обещала подойти прямо к платформе и встретить вас. Ты ведь не потерял фотографию? Прямо как в детективах, в нагрудном кармане кофты Эдгара лежала сложенная вдвое фотография улыбающейся кареглазой дамы в ситцевом платье атласного цвета, с собранными в высокий пучок светлыми волосами и небольшим зонтиком под цвет одеянию в руках. Белоснежные ручки были одеты в элегантного покроя перчатки розового цвета, сжимая над белокурой головкой раскрытый летний зонт. Она излучала доброту и искренность, но в её взгляде было будто бы что-то лукавое. Всем своим видом она словно говорит «Я сама невинность!», но за этим милым образом скрывается характер с перчинкой. Оказалось, Пайпер настолько старомодна, что у неё даже нет смартфона, поэтому свою фотографию она прислала почтой в миленьком конвертике, пахнущим зефиром и ванильными пироженками. На конверте из плотного картона была аккуратная подпись каллиграфическим почерком с завитками, будто из писем прошлых веков. Эдгара и Ли это очень удивило и даже рассмешило, а вот Биби была очарована. Теперь Пайпер казалась ей красавицей-фрейлин из романов Эдгара, или лесной волшебницей из её любимого аниме. Наконец, их бесконечная поездка закончилась. Нетерпеливая Биби топталась у двери, пока Эдгар волок их небольшие чемоданы узким коридором, устланным стареньким ковром. Уже на финишной черте он наступил на свой шарф, один конец которого доставал до пола, и если бы Биби не схватила его за руку, 186 сантиметров в высоту её брата растянулись бы на полу вагона. — Лол. Спасибо, Би— Протянул Эдгар, переводя дыхание. Он потрепал сестренку за щечку и направился к выходу, пока поезд медленно тормозил и подъезжал к перрону городского вокзала. Выйдя на свет божий, ребят ослепил яркий свет солнца. Было 11:53 первого июня, поэтому бледно-желтый диск жарил, не щадя никого вокруг. Эдгар прикрыл глаза, вдыхая свежий воздух, ещё не успевший стать душным от жары. Если представить какого цвета воздух здесь, то это однозначно зеленый. Кажется, будто все вокруг пропитано солнцем и хлорофиллом. Это город фотосинтеза, подумалось Эдгару. На самом деле, это была совсем не глушь. По крайней мере, здесь. Бледными из-за солнца буквами цифровой экран выдавал «Западный вокзал Бравл Сити», а в прозрачные окна можно было увидеть открывающуюся панораму городка. Бравл Сити сиял от многоэтажных офисов, огромные окна которых блестели на солнечных софитах, делая все вокруг стеклянно-блестящим. Вокруг росли пальмы и южные растения, которые парень не мог бы представить, сновали местные, одетые совсем легко, будто собирались на пляж, белоснежные кабриолеты везли улыбающихся и белозубых пассажиров в солнечных очках. Бравл Сити был куротным городком с забитым посетителями пляжем, желающих искупаться в океане, городком шумных клубов и бесконечных ночей, пляжных тусовок и ярких впечатлений. — Уоу…— Биби раскрыла свои узкие глаза так широко, как только могла, разглядывая окружающий мир. Казалось, что это место не сильно то и отличается от Токио в солнечный летний день, только чуть-чуть южнее и зеленее. Этот город был небольшим, но центральным во всей области. Отсюда Пайпер должна забрать их в пригород, ещё более зеленый и насыщенный кислородом. — Нравится? — Эдгар с улыбкой посмотрел на сестру, радуясь ее восхищению. — Ещё как! Это будто Лос-Анджелес, только в Японии! — маленькая брюнетка мечтательно сложила ладошки лодочкой, представляя, как прогуляется вечерним Бравл Сити под высокими пальмами, слушая морской прибой, который в Токио был совсем заглушен шумом улиц и дорожного траффика. Здесь пляж был буквально везде, окружая город отовсюду, как полуостров. Только с одной стороны виднелась холмистая зона, в долине которой лежал пригородный район. По сравнению с прохожими-местными, Эдгар и Биби казались приезжими туристами из дождливого Плимута или снежного Стокгольма, настолько тепло и мрачно они были одеты для здешнего контингента. Эдгару стало очень жарко в его полосатом шарфе, несколько раз обмотанном вокруг бледной шеи. Он не решался снять его, хоть пот уже градом катился по спине и затылку. Биби усмехнулась, представив его загорелым, будто из солярия. Через пару месяцев активного времяпровождения на залитой солнечными лучами зеленой улице он и правда станет напоминать местного. Видение сильно насмешило девушку, да так, что она не смогла сдержаться и взорвалась заразительным смехом. Когда Эдгар понял, что является предметом веселья сестренки, он сделал вид, что злится, но через пару минут тоже заливался смехом, вибрируя нотками баса. — Представь себе, Эдди, ты лежишь на шезлонге в одних плавках и шарфе! Ты ведь даже на пляже его не снимешь! — Биби это правда развеселило, так как ее всегда смешила привычка Эда носить шарф везде и всюду. Но они смеялись и по другой причине — им правда здесь очень нравилось. Словно перенасыщенный зеленым духом буйной растительности и летней беззаботности воздух повлиял на них расслабляюще, позволив выпустить всё напряжение за весь предыдущий месяц тревог и ожиданий разом. Эдгар схватился за живот, сделав при этом резкое движение локтем, и случайно задел проходившего мимо ребенка. Тот издал обиженный вопль, когда на бетонный пол платформы что то упало, разбившись на несколько красных кусочков. — Нееет, мой леденец! Я сейчас Ниту позову! Нитаааа! — плаксивым голосом завопил малыш. На нем была зеленая кофта, напоминающая ящерицу-хамелеон. Капюшон наполовину закрывал личико, искривленное обиженной гримаской. Он был вдвое меньше Эдгара, даже меньше Биби. Брат и сестра удивленно смотрели на мальчика, который заливался слезами, топая ногами и крича на весь вокзал. — Кого-кого позовет? — Таким же удивленным, как его лицо, шепотом спросил Эдгар сестру. В ответ та только пожала плечами, думая, как бы успокоить мальчика-хамелеона. Через несколько мгновений в размышлениях Биби развернулась и побежала в неизвестном направлении, оставив брата с плачущим ребенком. — Биби! Эй! Очень круто… — с досадой протянул парень, не желая догонять её. Оставшись наедине с все никак не замолкавшим мальчишкой, Эдгар раздражался все сильнее и сильнее. Он переставил ногу, случайно наступив на остатки леденца и раскрошив их в пыль. Мальчик расстроенно посмотрел на него снизу-вверх, хоть видно было только тень от огромного капюшона. Не всем в этом городе было жарко, видать. Он протер глаза, и оттуда хлынул новый поток соленых ручейков. — Так не честно! — промямлил он так невнятно, что его обидчик ничего не смог разобрать. Эдгару пришла в голову мысль, которая никогда бы туда не заявилась, это точно. Биби плохо на него влияет (так думает только он сам). «Не верится, что я это делаю…» — подумал Эдгар, и, преодолевая неловкость, подошел к ребенку ближе. Затем он наклонился так низко, насколько ему это позволял шарф, который он пытался не запачкать, и погладил его по голове, пытаясь успокоить. Мальчик резким движением скинул с себя руку подростка и уже собирался убегать, когда прибежала Биби. В руках она держала небольшой пакетик, пахнущий глюкозным сиропом. Глаза маленького хамелеона засветились, как только он почувствовал запах любимого лакомства. Дядя Бо и Нита всегда ругают его за употребление сладкого в таком количестве, но как можно лишить ребенка веселья и удовольствий? Он вытер мокрое от слез лицо зеленым рукавом и втупился взглядом в пакетик. — В общем… Тут в ларечке, неподалеку… Это тебе.— Биби протянула сверток мальчику, виновато улыбаясь. «Да. А раньше она бы только подзатыльник ему дала, но ему повезло застать «добрую Биби»…» — подумал Эдгар, каждый раз удивляясь переменам своей сестры. После впечатлений месячной давности она словно сломалась. Прежнюю острую на язык Биби, которая перенимала все вредные привычки и черты от старшего брата, пугая всех одноклассников, словно подменили. Одновременно это заставляло Эдгара без конца переживать за нее и одновременно ему нравилась эта милая и добрая ко всем девочка. Он не знал, почему она стала именно такой. Не знала даже Ли. — Да, малой. Это, ну. Прости. Я тебя не заметил.— Эд неловко ухмыльнулся, делая вид, будто он не собирался хорошенько стукнуть мелкого по башке, если бы тут не было Биби. «Малой» со все ещё обиженным, но благодарным видом принял угощение. — Спасибо…— промычал себе под нос мальчик в зеленом худи. Биби и Эдгар переглянулись, обменявшись снисходительными взглядами. — Леон! Леоон! — Чей то раздраженный и строгий голос с каждым «леоном» становился все ближе и ближе. Вдруг позади ребенка, который уже довольно посасывал свой леденец, появилась разъяренная фигура в красном капюшоне. Видимо, поиски Леона окончены. — Это типо её он звал? — тем же любопытным шепотом, что и раньше, спросил Эд. И так же в ответ Биби пожала плечами, уже с новым удивлением наблюдая картину. Услышав наконец знакомый голос, Леон резко развернулся, чуть не выпустив при этом конфетку изо рта. — Сестренка Нита! — Слегка подпрыгнув в воздухе, Леон бросился в объятия «сестренки» — разъяренной девушки в красном одеянии и тоже с капюшоном на голове. Походу, у них это семейное. Ростом она была чуть выше Биби. Вместо обнимашек мальчик получил по макушке. Сестренка явно была не в духе. Схватив за руку младшего брата, Нита стала отчитывать его, вызывая этим новый плач. — Я столько раз тебе говорила не отходить от меня дальше, чем на два метра, чертенок эдакий! А ты здесь что устроил? Ну-ка извинись перед ними! — под «ними», видимо, Нита подразумевала токийских пришельцев. Леон сначала упрямился и вызывал этим у старшей сестры ещё большее раздражение, но, в итоге, сдался. — Простите… — За что они должны тебя простить!? — За то что ты толкнул меня и испортил мой леденец!! — «Бдыщ». Леон получил смачную пощечину от милосердной сестрички. Плакса завел свою новую серенаду. — Извините нас пожалуйста. Вы туристы? Кажется, мой братец испортил вам первое впечатление о Бравл Сити.— с виноватой улыбкой проговорила покрасневшая Нита. — Тут замечательно! Я Биби, это мой брат Эдгар. А ты, кажется, Нита? —Биби всегда была дружелюбной, даже когда её характер временами был хуже братского. — Да-да. Ну а это мой противный младший брат Леон. Кажется, вы уже познакомились? — настроение Ниты резко поменялось, и она добродушно потрепала Леона за влажную от слез щеку. Первое впечатление о ней, возможно, оказалось ложным. Нита показалась простой, хоть и кинулась на брата, как зверь. Наверное, она его очень любит, даже не смотря на непростой Леонов характер. — Мы живем в пригороде, приехали встретить дядю с поезда. Вы, случайно, не встречали высоченного и большого мужика с очень низким голосом? — такого они, конечно, не видели, но Биби, все же, указала на кого то пальцем, видимо, узнала дядю шумной семейки в толпе приезжих по описаниям Ниты. Интересно, он такой же? — Ах, вон ты где! Дядя Бо! Дядя! — мужик в довольно странном одеянии и огромным рюкзаком на плече обернулся в сторону нашей компании. Он устремил свой строгий взгляд на Эдгара, пронзительно осматривая его с головы до пят. Парню показалось, что тот заглянул ему в самую душу. Кажется, Эд ему не очень понравился, так как его лицо моментально помрачнело. Хотя казалось бы, куда уж мрачнее. Он стал медленно приближаться к ним, очевидно, не особо желая заводить разговор с незнакомцами, тем более с неместными. Чем ближе он подходил, тем больше и массивней казалась его фигура. Под тканью довольно плотного материала проступали огромные мышцы. На широкой волосатой груди красовался ловец снов и что-то ещё из перьев. Когда он достигнул ребят, земля и небо содрогнулись от могучего баса, который, видать, был его голосом. — Идем домой.— Это было все, что он сказал, прежде чем развернуться и пойти в противоположном направлении, ожидая, что его «дети» пойдут за ним следом. Похоже, Эдгара и Биби он решил не замечать. Нита покраснела ещё гуще, чем до этого, неловко попрощалась с ребятами, быстро обменявшись контактами, и потащила Леона догонять «застенчивого» дядюшку Бо. Только Эдгар изошел мурашками, когда почувствовал на себе тяжелый и мрачный взгляд мужчины. Он толком не понимал, что ему в нем не понравилось, но облегченно вздохнул, когда тот повернулся к ним спиной. — М-да… Неплохое начало.— Эд кинул слегка уставший взгляд на сестру, словив точно такой же. А потом они снова рассмеялись, как и до появления странной семейки. Разве что Нита была неплохой. Кажется, у них по соседству уже появилась знакомая. Они никак не ожидали от Пайпер опоздания. Настроение Биби портилось с каждой минутой ожидания загадочной женщины на пекучей жаре, так же, как и настроение Эдгара, которое, впрочем, очень редко поднималось. Наверное, она неспешно прогуливается улочками Бравл Сити под своим зонтиком, который защищает её от беспощадного ультрафиолета. От такой на вид чопорной и аккуратной дамы они не ждали такой подставы. Было уже далеко за полдень, когда явилась женщина с фотографии. Она была точно такой же, точь в точь. В таком же разлетающемся легком платье и зонтиком в руках, только в этот раз платье было розовым. Зонтик, к слову, был опять-таки под цвет наряду. «Блядь… Расчитать время и прийти вовремя она не могла, но зато одежку подобрала идеально.» — пронеслось в голове Эдгара и отразилось на его лице. Биби тоже хмурилась, хоть ее «фея» и стала реальной. Пайпер широко растянула свою безупречную улыбку, а карие глаза с холодным отливом купались в теплом солнечном свете, блестая, словно драгоценные камни. Наконец она подошла к ребятам совсем близко, так что ее белозубая улыбка ослепила и без того страдающие от яркого света глаза Эдгара. Она была красавицей, тут ничего не скажешь. — Божечки-кошечки! — впервые раздался сахарный голосок тетушки Пайпер. — Да вы с ног валитесь! — «Да ты что»— раздражение Эдгара доходило до своей крайней стадии, когда он начинает закипать, будто бы чайник. — Ну, чего молчим, воды в рот набрали? Ой, вы еще милее, чем на фотографии! В тот день Ли принесла здоровенный фотоаппарат, чтобы сфоткать ребят для будущей опекунши. Эдгар был крайне недоволен своим внешним видом, а вот Биби казалась влюбленной в свое отражение, улыбающееся всему миру надтреснутого зеркала в холле приюта. Тетя Ли незамужняя, поэтому накрахмаленный и выглаженный галстук ужасно душил 17-летнего парня, который привык носить только рваные джинсы и короткие майки. Она считала, что Эдгар наконец-то выглядит, как джентльмен, а не как девчонка, со своими вечно подведенными глазами, ногтями с черным лаком и короткими топами. Таков стиль Эдгара, и тетя Ли ничего с этим не поделает. Но сегодня все по велению заведующей "Детского областного интерната для несовершеннолетних префектуры Мияги". Видимо, она знала, как угодить Пайпер. Ли сделала пару удачных кадров, после чего распечатала и отправила на другой конец острова. Пайпер получила фотографии, оставив их лежать на столе своей комнаты, после того как хорошенько налюбовалась детьми. Сегодня же приемные дети были самыми настоящими, правда, уже не улыбались. — Эй, ну вы чего? Не рады мне? Или вам не нравится Бравл Сити? — в ответ снова ничего. Только молчаливые гляделки брата и сестры. Биби вопросительно смотрела на Эда, а тот отрицательно кивал, продолжая смотреть на Пайпер. — Да ну вас... Эта Ли вроде говорила, что вы учились в школе, значит говорить точно умеете?— Биби, все же, не выдержала, поэтому открыла рот и сказала следующее, придав голосу максимально обиженный тон: — Ты опоздала. Так то, она права. Только вот Пайпер, видимо, так не считает. — Да ну? Я никогда не опаздываю, дорогуша! Ваша наставница точно сообщила мне время прибытия. — Пайпер гордо встряхнула растрепавшиеся на плечах светлые локоны. — Ладно. Может быть, я и опоздала. Но зато сколько я всего накупила! Вы только посмотрите... (Пайпер развернула свои пакеты и стала показывать покупки, которые, видимо, совершила во время ожидания великомучеников). А ещё я купила ягод и фруктов! Сегодня на ужин — фруктовый пирог! Эдгар глотнул слюну, Биби повторила за ним. Они сроду не ели вкусной домашней выпечки, а теперь она может стать самой обычной едой. — Итак. Меня зовут Пайпер. Можете называть меня как хотите. — Пайпер замолчала, ожидая, пока её новые дети представятся. — Эм.. Я.. Меня зовут Эдгар, а это — Биби. — он произнес это тихой скороговоркой, смущенно поглядывая на Пайпер из под челки. — Приятно познакомиться, Эдгар и Биби! — она рассмеялась и раскрыла свои белые полные руки для объятий, зазывая детей к себе. Сначала Эдгар и Биби немножко оторопели от такой приветливости, а потом неловко прильнули к самой доброй и милой женщине, которую когда-либо видели. Даже Ли не была с ними так обходительна, хоть при встрече показалась ребятам ангелом. Доброе сердце Пайпер уже наполнилось любовью и нежностью к сироткам, которым предстоит жить в её загородном доме с этого дня. Она хотела попросить их называть её мамой, но передумала. Что скажут люди? Она слишком молода и красива, чтобы иметь таких взрослых детей, да и детей вообще. Так думала Пайпер, пока они ехали домой в душной машине. Таксист со слегка заросшим видом неуверенно пытался начать с ней разговор, но блондинка гордо молчала, только кивая мужчине в знак вежливости. Соня Биби снова храпела на плече старшего брата, пуская слюни на его рукав. Эдгар тоже еле держал глаза открытыми, разглядывая улицу в тонированных окнах легковушки. "Странно, что мы не в повозке с лошадями и лакеями, а в обычной тачке" —подумал тот подросток, который еще не провалился в царство снов. Он развил эту мысль, представляя богатую карету, в которую запряжены сильные и красивые лошади. Их мыльные от бега спины хлещет кучер, сжимая поводья в белых легких перчатках. Пайпер обмахивается шелковым веером, приветствуя знакомых, которые иногда мелькают в окне на улицах. И Бравл Сити превратился в старый ковбойский городок, заросший кактусами и низкой травой, а где-то на энергичных мустангах ковбойские амбассадоры с лассо в руках рассекают жаркие прерии. Эту часть Эдгар видел уже во сне, который затянул его в свой удивительный мир с поросшими колючками пустынями и перекати поле. Недавно перечитанная и одна из любимых книг Эдгара — творение Майн Рида — наложило на его сны отпечаток приключений. Бравл Сити, конечно, был совсем не таким, как во снах Эдгара, но тут тоже неплохо. Может это зеленое царство станет их домом?