Мне нужно знать, чему ты верен и предан.

"Здравствуй Стэн" Сердце бешено заколотилось, скорее, не от трепета, а от страха перед стоящим перед Стэном парнем. В его понимании то, что находилось перед ним являлось каким-то абсурдом и бредом человека больного горячкой. Хотелось верить, что всё это только показалось и сейчас он просто проснётся у себя дома и поймёт, что всё им увиденное было всего лишь слишком реалистичным кошмаром. Но по необъяснимой причине циник не мог сдвинуться с места: уже с неким отвращением и недоверием смотря в глаза лучшего друга, на его мерзкую, до боли натянутую и неестественную улыбку. Руки стали влажными, а тело пробило еле заметной дрожью, которая вскоре разрослась до лихорадочного подёргивания руками, словно сейчас парня одолела нехилая паническая атака. Люди вокруг, казалось, стали выше и вообще начали давить на парня своим фальшивым добродушием и гостеприимством, отчего он попятился назад, чтобы выйти из толпы и поскорей отправиться домой. Невольно покинув толпу, которая уже смогла обступить Кайла, Марш на ватных ногах медленно, еле перебирая ими направился в сторону своего же дома, чтобы обдумать всё увиденное и сразу забыть об этом в компании виски до следующего дня. —Стэн, всё в порядке? — вдруг на плечо ложится чужая рука и юноша будто возвращается в этот мир из какого-то кошмара начиная волноваться теперь ещё сильнее оттого, что сейчас кто-то с ним заговорил. Рука та казалась невероятно тяжёлой и тянула худое тело до земли словно это была чугунная наковальня, что сорвалась с большой высоты и сейчас упадёт на парня. Марш только с большими усилиями поднял голову и посмотрел на того, кто вытащил его из шокового состояния, и по его телу вдруг разлилось непонятное тепло, что заставляло криво, сквозь все неприятные ощущения от увиденного ранее, улыбнуться. Взволнованно смотрящего на него Кенни парень был рад увидеть как никогда раньше и смог только устало улыбнуться ему, тяжело вздыхая. Юноша напротив опешил поначалу, но вскоре понял, что Стэн явно был не в лучшем расположении духа, потому что выглядел он мягко говоря отвратительно. —Ты выглядишь так будто увидел что-то правда страшное, не хочешь рассказать? Судя по тому, что Маккормик поинтересовался насчёт увиденного парнем, следовало бы сделать вывод — он не видел Кайла и то, что было на него надето и как он себя вёл, поэтому юный циник, предварительно взяв того за рукав и пройдя по направлению в сторону дома самого Кенни, оглянулся и всё же решил рассказать о причине своего беспокойства и не очень хорошего самочувствия. —Ты же знаешь, что я ходил к Брофловски, чтобы отговорить Кайла от поездки, помнишь? — Стэн не надеялся на долговременную память собеседника, поэтому, когда тот покачал головой юноша продолжил, —В тот момент он пришёл от Клайда. Произошёл неприятный инцидент и он просто убежал. Я не смог даже пальцем пошевелить, поэтому пришлось дальше обсуждать с его родителями поездку в лагерь Мессии, куда его должны были направить на реабилитацию, как раньше рассказал мне отец. В голове Кенни тут же сложились кусочки пазла, о котором он даже не догадывался, поэтому только застыл в ступоре, стараясь обдумать слова, сказанные до этого его товарищем. Говорить сейчас, что он приютил у себя в тот злосчастный день Кайла было бы полнейшим неуважением и предательством, поэтому Маккормик решил промолчать. После небольшой заминки он натянул капюшон и последовал дальше за Стэном, который в свою очередь старался продолжать диалог: —Родители его, конечно, тоже оказались под гребенкой моих предков, поэтому даже слушать ничего не хотели. Помнишь то, что случилось с Токеном, мальчиком который учился с нами ещё в начальной школе? У меня есть предположения, что то же самое случилось и с Кайлом, правда я не совсем уверен, надеюсь ты понимаешь, — было сложно об этом всём говорить, особенно после того, какой результат покровительства своих родителей он увидел благодаря своей же халатности. —Я могу сегодня переночевать у тебя? Слишком мерзко возвращаться домой, зная, что родные будут обсуждать Кайла. Через пару дней они уедут на неопределённый срок, поэтому мы сможем проверить мою теорию.— Стэн только с большим напором потянул друга за собой, делая вид, что знает его дом лучше чем сам Кенни. Хотя с другой стороны это было и так, ведь за всё время, что он провёл дома у одноклассника он уже достаточно его изучил. —Да, конечно, — Маккормик улыбнулся, понимая, что сейчас Марша лучше не волновать каким-то лишними вопросами. Ему нужен отдых. —Давай прогуляем завтра первые занятия, чтобы подольше отдохнуть? В ответ юноша получает только краткий кивок и Стэн самовольно хмурится, открывая входную дверь дома Маккормиков, где, на удивление, стояла гробовая тишина. Никогда ещё циник не был рад тишине, даже не в своём доме, но это было довольно приятное ощущение спокойствия и умиротворения. Будто всё людские заботы в один момент и разом освободили его и сейчас он только облегченно вздохнул, осматривая такие знакомые стены, что надолго въелись в память. Старые, ободранные обои, которые то и дело свисали со стен, вскрытые половицы и отсутствие дверей в некоторых помещений — несмотря на всю эту бедную обстановку Маршу тут было более чем комфортно, отчего тот невольно улыбнулся и проследовал в комнату Кенни, которая находилась на втором этаже этой скромной обители. —Разве Карен не должна быть дома в такое время? — заглянув в полупустую комнату, юноша понял, что пришёл не совсем в лучшее время, однако местонахождение младшей сестры Кенни было лишь вопросом чтобы разбавить, нависшую над ними тишину. Обычно, когда Маккормик и Марш встречались у него дома (что бывало гораздо реже чем отец Стэна приходил домой трезвым) Карен ввязывалась к ним в разговор и даже могла включить им свои любимые рок песни. Парни были вполне не против такой компании ведь извлекали из этого какую-никакую, но выгоду. Карен не была из тех людей, которые любили стучать на кого-то, но в случае крайней необходимости она могла позвонить родителям Марша и пожаловаться на то, как в очередной раз он пришёл к Кенни пьяный, а тот его принял "по старой дружбе". А благодаря таким а-ля семейным посиделкам они хорошо разговорились и даже нашли общий язык, чему старший в семье Маккормиков был крайне рад. —Она всё чаще стала тусоваться с Тришей и вампирами, думаю это возраст такой. Помнишь как ты тусовался с готами когда тебе было 10? Было весьма забавно наблюдать за этим со стороны, — юноша залился хохотом, стараясь даже прикрыть рот рукой, чтобы товарищу не было слишком обидно от подобных упоминаний. Стэн только нахмурился сильнее, стараясь не обращать внимания на подколы друга по поводу его нелёгкого, в какой-то степени, детства. Готы стали для него своеобразным предметом для подражания и какими никакими друзьями поэтому оскорблений в их сторону он не потерпел бы и только закатил глаза. —Они не самом деле неплохие ребята. По крайней мере единственные, кто остался в здравом рассудке в этом нелепом городке, — циник нахально посмеивается и, доставая из кармана потрёпанной кожаной куртки пачку сигарет, проходит вглубь коридора, попутно подмечая лично для себя, что комната Кенни с его последнего визита могла потерпеть изменения. И правда, зайдя в комнату Стэн облегчённо вздохнул когда увидел большинство постеров, которые подарил другу в разные промежутки его времени: тут и яркий, почти кислотный постер "Misfits", тёмно-синий с белыми буквами постер группы "Metallica" и многие другие, которые юноша в подростковом возрасте отдавал товарищу, тем самым прививая ему своеобразную любовь к музыке. В памяти тут же всплыли воспоминания о том, как они в детстве проводили много времени вместе даже не задумываясь о том, что через пару лет будут раскиданы по разным классам и что их судьбы сложатся совсем по-другому из-за родителей. Чувство защищённости в этой комнате у Стэна было особенно обострённым, ведь кто как не Кенни был чуть ли не самым дорогим и близким человеком в его жизни: кто бы сейчас смог приютить его у себя дома только лишь по одной его просьбе, кто бы дал нужную поддержку даже в лице простого присутствия рядом? —Прости не успел прибраться, —юноша, подошедший сзади прерывает губительный поток воспоминаний Марша, отчего тот вздрагивает и чуть ли не отскакивает. Кенни знает, что так пугать людей со спины неприлично, но несмотря на это он только умиляется такой реакции и протягивает испуганому парню зажигалку, которую тот благополучно оставил дома у бедняка в последний раз своего пребывания, —Дашь закурить, взамен на то, что сегодня ты ночуешь у меня? Стэн не может ничего ответить только снисходительно вздыхает, после немного осуждающе смотрит на Маккормика, который оставил свою последнюю пачку сигарет под дождём и сейчас может развлечься только самокрутками, которых, к слову, осталось не так много, и протягивает ему сигарету. В руках Кенни зажигается огонь и он спокойно прикуривает тут же делая вдох и передавая огнище своему напарнику, что так же запаливает сигарету. Только через пару затяжек, под сдавленный кашель Стэна они переступают порог комнаты бедняка и снимают верхнюю одежду, присаживаясь кому где удобно. Маккормик садится на пол облакачиваясь спиной о собственную кровать, а Стэн — ложится на потрёпанный временем матрас и долгое время смотрит в потолок, пока не замечает алый закат, что разливается по бледно-голубому небу над горами. Большое оранжевое солнце прощально пылает, медленно скрываясь из вида. Сначала кажется, что оно движется очень медленно, пробегая лучами по ветвям деревьев и окнам домов, а потом резко ныряет за горизонт. Любимое время суток циника, даже не из-за своей красоты, юноше кажется что в этот момент всё замирает и прекращает существовать и он, и его проблемы, которые кажутся всегда огромной грозовой тучей, что с каждым днём всё больше сгущается над его головой. Но именно в такие моменты юноша на удивление спокоен и на его постоянно угрюмом лице проступает еле заметная лёгкая улыбка. Темно-оранжевые лучи последними касаются потолка и уползают через окно знаменуя тем самым начало сумерек. Стэн внимательно рассматривает комнату друга прежде чем вновь завести какой-нибудь несуразный диалог. Ободранные плакаты и стопка касет с разными записями концертов этого поколения — всё это их объединяло, благодаря этому они общаются по сей день несмотря на разные характеры и мировоззрения. Кенни всегда был на стороне товарища в любых ситуациях, что иногда сильно удивляло самого циника, ведь он понимал, что иногда может быть не прав. Вопреки довольно странным предпочтениям парня он был для себя довольно мудрым и даже слишком рассудительным, помогая этим в самых сложных ситуациях. —Так, что ты думаешь насчёт Кайла? — потушив окурок о стоящую рядом пепельницу, выпалил Маккормик. Видимо объяснений Стэна ему было недостаточно и он будто бы хотел узнать намного больше о происходящем, но второй в свою очередь и сам до конца не мог понять что происходит. —Если это то, самое состояние о котором мы знаем сравнительно немного, то это крышка чувак. Помню Крейг что-то рассказывал о таком же случае с Твиком — прям точь-в-точь как ты рассказал, но я всё ещё не уверен до конца стоит ли нам спрашивать его об этом. —Крейг что-то знает? —прервал Марш на полуслове приподнявшись и кинув заинтересованный взгляд на собеседника, —Мы должны завтра спросить у него. —Ты же знаешь он не любит говорить на эту тему. —Да.. Но сейчас не то время, когда стоит молчать, нам нужна любая информация. —Как скажешь. Кенни встаёт с пола и убирает пепельницу на стол, чтобы та не валялась под ногами, старается заправить кровать, чтобы на ней было хоть каплю комфортнее. Марш, наблюдающий всё время из места под окном, —где собственно и валялся никому не нужный матрас—, встал и проследовал в сторону кровати Маккормика прекрасно понимая, какая учесть его ожидает. Несмотря на провальные попытки в отношения друг детства всегда просил ложиться с ним рядом (хотя бы спина к спине) объясняя это тем, что ночью на полу будет холодной настолько, что тебя никакое одеяло не спасёт. Однако, Стэн всегда соглашался, ведь думал, что так для него в любом случае будет лучше, чем на сыром паркете в компании надоедливых тараканов и крыс, которые с лёгкостью могли прогрызть его глаза или ушные раковины. Оставив любимую кофту на старом матрасе юноша направляется в сторону кровати где Кенни уже расположился в своей излюбленной позе — лицом к потолку, заложив руки под голову. Марш же ложился всегда спиной к окну, отворачиваясь от всего мира и просто старался дремать — из-за частых кошмаров просто не мог спокойно спать поэтому просыпался несколько раз ночью. Юноша закрывает глаза и под спокойное сопение Кенни отправляется в царство Морфея хотя бы на несколько минут. 24 октября 1997 дом Маккормиков. Несмотря на то, что сейчас был разгар осени, в окна пробивался еле заметный солнечный свет, что не могло не радовать жителей Южного Парка, ведь не так часто можно было наблюдать в горном городке проблески солнца из-за постоянной пасмурной погоды. Хотя даже оно не поспособствовало каким-либо изменениям в климате города и на улицах всё ещё было слишком ветрено и холодно даже для простых прогулок. Накрывая свою голову подушкой, чтобы заглушить головную боль Стэн обеспечил себя постоянной тенью которая была сейчас вполне кстати, ведь солнце он и не любил особо, так как оно слепило глаза и сбивало с толку. Парень сейчас был в лучшем положении нежели Кенни, который поневоле своей оказался лицом к окну и принимал весь удар солнечного света на себя, отчего в итоге и проснулся первым. Время было без пятнадцати минут полудень и парню повезло проснуться настолько рано по его меркам — обычно он просыпается около часа или двух дня и идёт только на последние уроки, чтобы просто отметиться за своё присутствие. В полудреме Стэн чувствует рядом с собой телодвижения товарища отчего и сам нехотя просыпается, чтобы после отчитать его за то, что он не дал ему выспаться. Открывая глаза, но всё ещё притворяясь спящим юный циник смотрит в сторону противоположной стены, на которой замечает иногда тень от веток деревьев, которая то появляется, то исчезает; после виден силуэт волос Кеннета — можно было понять что он уже проснулся и собирается уходить. Но несмотря на всё своё желание повернуться и начать своё утро (хоть раз в жизни) нормально, Марш прикрывает глаза, делая вид, что всё ещё спит. Маккормик, сидящий всё это время на кровати и наблюдавший на тем, как искусно Стэн пытается скрыть то, что он проснулся, только сдавленно посмеялся и встал с кровати. Для него было привычкой спать без какой-либо футболки или чего-то подобного, несмотря даже на то, что его комната была всегда холодной, поэтому не замечая ничего вокруг он сразу же проследовал к старому шкафу. Это была единственная составляющая его комнаты, которая выглядела более менее новой, поэтому немного не вписывалась в интерьер и выбивалась из него. Открыв глаза, Стэн заметил что друга нет рядом и вскочил с кровати осматриваясь и заставая его за выбором футболки, которая бы ему подошла на сегодняшний день. Парень прищурился, чтобы не подходить ближе и увидел для себя не новую картину, которая к сожалению удивляла всех знакомых — тело Кенни было до чёрта бледным, но слишком худым он не был, имел привычное всём телосложение; больше пугало большое количество шрамов, рубцов, синяков, гематом, которые на бледной коже выглядели огромными, а апогеем всего этого служил огромный шрам, начинавшийся где-то в районе затылка и заканчивающийся в районе копчика. Ничто, наверно, не могло пробудить внутри Марша столько восхищения, как тело Маккормика, которое на первый взгляд и казалось чем-то безобразным из-за всего этого наличия шрамов на нем. Он бы мог поклясться, что готов смотреть на него вечно. Юноша наконец-то достаёт из шкафа нужную ему вещь и надевает. Это была чёрная футболка с оборванными рукавами и яркой надписью "Kiss" на лицевой стороне. Застегивая шипастый ремень и смотря в зеркало, чтобы всё выглядело нормально юноша замечает, что Стэн всё это время с невозмутимым лицом смотрел на него и парня пробивает на смех. —Так ты уже проснулся? Славно, — Маккормик закрывает шкаф и берёт со спинки стула свою парку, оставленную тут вчера вечером и поворачивается к Стэну, —давай пошевеливайся, нам нужно ещё забежать в столовую за едой потому что дома ничего не осталось. — потрепав чёрные волосы собеседника парень словно пуля вылетает из комнаты оставляя Стэну всего пару минут на то, чтобы собрать свои вещи и удалиться за ним. Юноша, всё ещё в состоянии непонятного восхищения и очарования поэтому не сразу понимает, что сейчас произошло. Через пару минут он встаёт с кровати и, подбирая свои вещи, направляется к выходу, плотно закрывая за собой дверь. Дорога от дома Маккормиков до школы была недолгой, но погода давала о себе знать принося навстречу всем пешеходам сильные ветряные потоки в перемешку с опавшими листьями и песком, который мог попадать в глаза и мешать обзору. Солнце сейчас светило ярко как никогда, что местных жителей весьма настораживало, ведь подобное было максимум года три назад, если не больше. Находиться на полупустой улице для Кенни было всегда каким-то развлечением, потому что можно было разговаривать громко, много и не прятать своё лицо в капюшоне каждый раз, когда хочется сказать какую-то глупость. —Так, ты уже придумал, о чём будешь разговаривать с Кайлом? — открывая перед циником дверь в школу, бедняк проявляет свою инициативу в разговоре, впрочем как это получается всегда в каких-либо напряжённых ситуациях. Заходя в здание школы, они тут же слышат громкий звук звонка и сразу же попадают в толпу учеников разного возраста, чуть не оказываясь в разных стороной коридора, но чудом им всё же удаётся дойти до своих шкафчиков вместе. —Нет. — констатирует факт Стэн и открывает свой шкафчик чтобы достать деньги на обед и когда поворачивается его буквально сбивает с толку вид того, как за спиной Кенни, Кайл и Баттерс спокойно о чём-то болтают, —Разве Баттерс не съехал в Гаваи как обещал ещё год назад? Маккормик оборачивается и так же удивляется представшей перед ними картиной. Стотч не раз уверял юношу, что от всех проблем уедет на свою родину, чтобы всем стало жить полегче и что без него проблем будет меньше. Видимо в тот момент откровенный диалог, как казалось самому Кенни, оказался всего-лишь предлогом и окончанием их общения. Оба парня стоят в недоумении до того момента пока наблюдаемые не расходятся в разные стороны под предлогом разных кабинетов. Кайл опешил когда увидел насупившееся лицо Стэна и всё ещё удивлëнного рядом с ним Кенни. Такая картина никак не могла уложиться в его голове поэтому он просто проследовал в их сторону и глупо улыбнулся. Он был слишком ошарашен увидев лица друзей поэтому старался разрядить обстановку диалогом: —Стэ-эн, доброе утро. Как жизнь? Ты сегодня как-то.. поздно? Что-то случилось? — стараясь выровнять диалог в нужное русло, Брофловски запинался через каждое слово, что было не похоже на него, ведь в формулировке своих мыслей ему не было равных. —Баттерс разве не должен был уехать? — Марш недоверчиво скрестил руки на груди отчего получил только неловкий смешок со стороны собеседника. —Он как раз говорил об этом — никуда он не собирался просто свёл это всё в шутку, чтобы вы не волновались, что он был там же где и я. Так же он говорил мне, что теперь смотрит на мир будто другими глазами и ему это нравится, я рад за него, если быть откровенным. Многие будто заново родились после таких поездок. —Кайл кинул взгляд в сторону уже ушедшего блондина и вновь встретился с на этот раз недовольными глазами Кенни, который через минуту ушёл прочь без каких-либо объяснений. —Что это с ним? —Видимо слова Баттерса его сильно задели, Кенни думал, что они хорошие друзья и он мог бы ему рассказать об этом, — Стэн ещё раз провёл взглядом по Брофловски и даже не удивился тому, что сейчас он выглядел иначе чем вчера, он был больше похож на того Кайла которого Марш привык видеть каждый день. Только одно в нём выдавало что-то неладное — подвеска. Вместо привычной пятиконечной звезды, которую парень снимал только в самых крайних случаях, теперь красовался черный католический крест с разветвлённым знаком бесконечности ближе к концу. Марш опешил от такого явного заявления своей позиции и только оглянулся по сторонам. —Какого чёрта Кайл? —юноша положил крест на руку и стал его рассматривать, а после в недоумении посмотрел на собеседника, который сейчас стал не на шутку серьёзным. —Я не понимаю о чём ты Стэн. Эту подвеску мне дала мать, я думаю она знает, что делает. —Что ты такое говоришь идиот? — Марш запнулся, ничего не понимая и глаза его пытались сконцентрироваться на сатанинским символе, который ассоциируется только с самими ужасными воспоминаниями. Агрессия со стороны Кайла показалась ему слишком странной для его спокойного и рассудительного характера отчего циник отшатнулся и быстро посмотрел в глаза друга — они были стеклянными и в них не было ничего, абсолютно. —Нам нужно поговорить.. —После школы, — обрывает Кайл на полуслове и надевая сумку на одно плечо старается быстрее удалиться на уроки, чтобы его не отчитали за опоздание. А Стэн стоит, всё ещё ошарашенный всем произошедшим сегодня, а в руке его та самая пятиконечная звезда, которую Брофловски отдал ему три месяца назад во время очередной ночёвки. Теперь она не имеет никакой определённой роли потому что теперь циник точно уверен — Кайл в секте.