худший из нас - проигравший

некоторые мечтают о близнеце, о человеке, который будет похож точь-в-точь на него, всегда рядом и, наверное, может в какой-то степени понять то, что ощущается глубоко в душе, будто близнец - это отражение в зеркале. но вся надуманная приукрашенность этого теряется, когда вы дети голд рейндоттир. очередной день - очередная пытка. — Если ты не будешь так же прилежно учиться, как брат, – подбородком на Альбедо указывает, которому, кажется, всё равно на всё, что здесь происходит, - можешь съезжать из моей квартиры и больше не возвращаться. я не буду считать своим сыном того, кто настолько безответственен и легкомыслен в вопросе науки. если хотите жить, нужно помогать другим, иначе смысл в вашем существовании отсутствует, - руки сложены на груди, глаза - ледники антарктиды, слова - наждачная бумага, а презрение - шипастая лоза - сердце окутывает, зажимает, биться нормально не даёт, потому что чуть немного увеличит количество ударов или их силу, и шипы-клинки вцепятся ещё сильнее, вгрызутся, отравляя. а вместо крови текут слова - обязанность, не разочаровать, наука, люди, мама, брат, хуже. всё в кашу мешается, а ненависть внутри ещё больше поднимается, они и так друг друга терпеть не могут, как кости друг у друга в горле встали теперь их даже выкашлять нельзя, слишком глубоко, слишком большие, не дают мыслить ни о чём. а борьба идёт, она, кажется, никогда не остановится. надежды не остаётся, потому что на душе, на подкорке, выгравированны мамины слова "нельзя быть хуже брата". это главный девиз жизни - нельзя быть хуже его, нельзя быть хуже кого-то иначе, как старую неинтересную куклу, мама в шкафу старом и пыльном запрет на замок, больше никогда не вспоминая, не обращая внимания, забывая, или еще хуже - выкинет на помойку, вычеркнет из своей жизни навеки. этого так сильно не хочется, что в руки снова впивается ручка, пальцы белеют, а спина уже болеть начинает, потому что нельзя так много и долго писать в одном положении. нигредо человек, у него человеческое тело, но этого не понимает ни мама, ни нигредо, поэтому это продолжается уже слишком долго. каждый вечер - одна рука волосы у корней сильно сжимает - играет роль напоминания, нельзя расслабляться, нельзя закрывать глаза, нельзя быть безответственным, альбедо в этой же комнате, сидящий спиной к нему - стол так расположен, - пишет, учит, готовится, значит и он должен. он не может больше оставаться на вторых позициях, это уже становится невозможно, мучает каждый день, терзает душу и ум, не давая полностью отдаться учебе, не давая вообще ничего делать. всё становится только ужаснее - внимание ни на чем больше долго держаться не может. буквы, цифры, рисунки, знаки - всё мешается в большую непонятную массу. он пытается запомнить уже ничего не значащие слова, формулы, понятия, но ничего не получается. всё рушится, всё к чему он так долго шёл - признание матери, её любовь, будто исчезают. их что-то застилает и он правда первое время не может понять, что это, пока на руку не падает какая-то капля. он плачет. нигредо плачет. он никогда не плакал, даже разбивая колени в кровь, даже слушая насколько он ничтожен по сравнению с братом, даже перед особо сложными экзаменами, когда давили все сразу, много, бесконечно. наверно, последний раз, когда он плакал был в первые года его жизни, когда даже говорить толком не мог. почему-то сейчас, когда на часах стукнуло два часа ночи, две лампы в противоположных углах одной комнаты горели, одиночество сжало горло слишком сильно, а бороться уже не получалось. это невероятно злило, выводило из себя, заставляя взгляд снова вперить в текст и пытаться-пытаться-пытаться понять хотя бы одно предложение, сделать, насколько это возможно, огромный и подробный конспект. всё, что осталось внутри у нигредо - это злость и ненависть. прислушивается, а в комнате всё также слышен периодический шелест страниц и спокойное дыхание альбедо. это несправедливо! несправедливо-несправедливо! так нельзя, почему он - нигредо так сильно нервничает, расшибается в лепешку, чтобы быть кем-то не настолько ужасным по сравнению с человеком, который сидит рядом? почему всё именно так? почему альбедо ничего не делает, ничего не чувствует и всегда остается на первом месте? почему альбедо никогда не поймет нигредо? почему всё плохое свалилось на него, а хорошое подаётся на блюдечке с золотой каёмочкой альбедо? почему он настолько жалок, что даже не может обогнать человека, который не особо старается? в какой-то момент ручка дырявит один из листов - перестарался. и это немного, совсем капельку заставляет отвлечься, но этого хватает, чтобы увидеть насколько ужасно он исписал последнюю страницу - вырывает её и, сворачивая, кидает неизвестно куда. хотелось бы попасть в альбедо. но сам альбедо тоже не железный, несмотря на почти полную апатию, он также что-то, как-то чувствует. приглушённо, будто под толщей воды находится, но доносится. и это всегда было так странно - видеть ненависть в глазах своего близнеца, обращённую на него. он не хотел такого ни для кого, но слова матери всегда оставались истиной последней инстанции. "она же была права, что я не имею права называться человеком, если не приношу пользу?" он знал ответ, он был скрыт где-то внутри, до него нельзя было достать, выловить удочками, потому что внутри альбедо бездонная яма, засасывающая всё, что плохо лежит. в ней уже столько мусора, сколько представить себе сложно, но она никак не заполняется, требует ещё и ещё. потому что сам альбедо может приносить пользу не только знаниями, но и играя роль мусорного ведра - кидай, что мешает жить, мне хуже не сделает, а тебе легче станет. но он смертельно устал от этого - быть не тем, кем являешься, стало трудно. каждый день делать вид, будто его не волнует ни одно замечание, зависть и возвышения в статус "идеала". альбедо не искусственно созданная жизнь, (так ведь, да?) он не может быть идеальным - пытается убедить себя, успокоиться, заставить больше не сидеть до такой степени долго за учебниками, но это никогда не получалось сделать - всем всё равно, что ты на самом деле, главное будь послушным винтиком, не заставляй такую великую машину страдать из-за тебя, тогда всё будет хорошо, тогда от тебя не откажутся. хотя казалось, кто может от него отвернуться? брат ненавидит, мать его любит, но никогда не была кем-то близким - на расстоянии вытянутой руки, за куполом, стеной - сама отгородилась, отдавая их самим себе. он не хотел решать насколько было это правильным, потому что, если это сделает, разочаруется, потеряет даже того мнимого себя, которого имеет сегодня, сейчас. друзей же у него никогда не было, никогда даже не задумывался их заиметь. плохо кончится, будут много времени занимать, он начнет отдаляться и так от далёкого маяка-матери и вскоре потеряется, а небо над головой беззвездное - не догадаешься, куда, сколько, зачем плыть. поэтому стискивает зубы посильнее и читает-читает-читает. всё было бы легче, если бы я был один - мысль, что и есть застрявшая кость в горле. если бы только не было альбедо, если бы только нигредо родился единственным ребенком... трясёт головой и заканчивает запись. они не смотрят друг на друга почти никогда и уверены, если бы не одинаковая внешность, не смогли бы даже запомнить ее. не желают ни спокойной ночи, ни доброго утра, вместо этого упираются взглядами в новые тяжёлые книжки и, зачитываясь, пытаются забыть о том, что внутри ничего нет, кроме тупой и бестолковой боли и боязни одиночества. и каждый день - это одно и то же, ничто не сможет измениться. никто не готов к изменениям.