Баллада о забытом мире

Посмотри, как круто они друг друга давят, Посмотри, я создал им города и страны. Это праздник, папа, насыпь небесной манны, И посмотрим, сколько им ещё осталось. Asper X — смерть Луны.

      На горелой земле лежат кучи обломков от, некогда, красивого замка Каэнри. Россыпь золотых узоров больше не сверкают в лучах солнца, а архитектура не радует глаз. И на небе солнца больше нет.       Сумеречный меч больше не может выполнять то, ради чего он был рождён. Он стоял здесь, на пустыре, где раньше были казармы его армии. Его друзей и товарищей. Но больше нет ни тренировок, ни пьяных посиделок с кружкой пива, ни празднований с принцессой. «Черт! Принцесса! Я должен… Должен…»       Глаза Дайнслейфа, повреждённые глаза Дайнслейфа, начали выискивать тоненькую фигуру в бело-золотом платье. Платье цвета одежды Архонтов. На кровавом поле нет никого, кроме солдат Чёрного Змея, лежащих в кровавых лужах. Хальфдана, его верного друга и товарища, здесь нет, Дайн очень сильно надеется, что он побежал защищать принцессу.       Общее сокровище Каэнри’ах.       Их принцесса прекраснее многих Богинь, умнее многих учёных и хитрее искусных лжецов. На тренировках она показывает себя в самом лучшем свете, ни капли не уступая в талантах ему, главе лейб-гвардии. Они могли бы восхвалять их хрупкую принцессу, но эта девушка ненавидела весь этот фарс. — Дайни, — к нему подходит девушка. Хрупкая, тоненькая, в белом лёгком платье. Она в руке держит Синее Лезвие, улыбается, а с её рук капает кровь. — Пойдем. Дома у нас больше нет.       Он в неверии смотрит на неё. А потом переводит взгляд на свои руки, покрытые проклятым синим пламенем, в котором были сожжены его казармы. Белое платье касается его рук, девушка оглядывается, а её рубиновые глаза, с кристаллом внутри, смотрят на приближающихся Архонтов, яростно направляющих свою армию на их дом. Дом из пепла и снов, построенный для неё. И дом, которого больше не существует.       Голден, сукин сын, продал родину за клочки знаний Энканомии и Селестии. Он чёртов Шут. — Принцесса, — он вскакивает с колена, поднимает свой Сумеречный меч и отбивает атаку Кагэмуся Электро Архонта Макото. — Пора бежать.       Дайнслейф хватает её за локоть и бежит дальше от кладбища его братьев. Они бегут мимо разрушенных домов, мимо залитых кровью рек и луж. Его маленькая принцесса продолжает сжимать рукоять Синего Лезвия. Ее рубиновые глаза бегают по улочкам и поворотам, где мог бы быть хоть кто-то.       Она зацепляется за младенца с синими, как глаза Дайнслейфа, волосами. — Я нашла его, — она резко сворачивает за угол, поднимает младенца и тихо убаюкивает, чтобы он не плакал. — Тише, тише, братец Кэйя. Ты наша последняя надежда, брошенная Госпожой моей. Не забывай кто ты есть.       «Госпожой моей» она зовет свою мать. Этот ребёнок, покинутый дворцом и матерью, лежал здесь, за углом разрушенного дома. Дайнслейф видит, как армия Богов приближается, они уходят из столицы. Династия Чёрного Солнца пала. Принцесса держит на руках мальчика, продолжая нашептывать ему его предназначение и судьбу. Дайнслейф собирает последние силы в кулак и использует свои силы, перемещая их на ближайшую гору с телепортом. Так они назвали рельефную колонну, похожую на те, которые строили на Тейвате.       Они смотрят на пылающий дом, а ветер, бушующий, кажется, везде, сдувает пепел и слезы. Лишённые дома, они смогли спасти только самую малость их наследия. — Дайнслейф, мой Сумеречный Меч, — он внимательно слушает всю её речь, не прерывает даже когда её голос дрожит и срывается. Она по прежнему его принцесса и госпожа. — Мы обязаны отомстить им. Но для этого нужно сделать две вещи: уберечь Кхемию и Кэйю. Альбедо был направлен Рейни в Тейват, в регион к Барбатосу. Милая Алиса должна быть там.       Дайнслейф кивает и аккуратно касается рукой её макушки. Она не выдерживает и утыкается носом в плечо, тихо зарыдав. Сумеречный меч, её оружие, телохранитель и лучший друг, ничего не говорит, не возражает. Внутри месть бьёт через край. — Моя принцесса, — он резко вспоминает об одном человеке. Не о Рейндоттир или Алисе, даже не о Голдене. — Мой попутчик… Исчез незадолго до катастрофы. — Предательство? Дайнслейф, ты понимаешь, о чем говоришь?       Она смотрит на него со всей своей серьёзностью в заплаканных глазах, но не отметает эту теорию. Вполне вероятно, что с тем предателем был кто-то ещё.       Но не желая что-то слушать ещё про разрушенный дом, принцесса прерывает Дайна, что увлечённо создавал теорию о предательстве. Она целует его сначала в щеку, на которой узором сверкало синее пламя, потом в нос, а в самом конце в губы. Они бы так и целовались, обмениваясь невинными чмоками и глубокими поцелуями, если бы Кэйя не начал плакать.

***

      Дайнслейф сидел в таверне, пил виноградный сок. Только что ушли его гости, он погрузился в воспоминания. «Братец Кэйя», насколько он видел издалека, сильно изменился, но все так же нёс в себе волю своей страшней сестры и Каэнри. Кристалл в его зрачке не угасал.       С того момента, как принцесса отдала мальчика на воспитание другому человеку, они не виделись. Дайн настаивал на воспитании Кэйи, а она отказывалась. Говорила, что нужно сделать ещё кое-что. Так и пропала, не связываясь ни с ним, ни с Альбедо, ни даже с Алисой.       Дайнслейф и его попутчики, почти так же, как тогда, гуляли по руинам старого Мондштата. Приступы и руины. Воспоминания, знакомая сила.       Они расстались на совершенно не радостной ноте. Тот, кто теперь зовётся главой в Бездне, оказался близнецом того прекрасного человека, а также близким человеком всей Династии Чёрного Солнца. Чёртов предатель.       Он лишь на секунду заметил белое платье и рубиновые глаза. Его любимые рубиновые глаза, которые он до сих пор видит ночами. Но потом все поплыло, он оказался на руинах Логова Ужаса Бури, рядом с первым Культиваторам. Его ядро до сих пор было у него. — Я думала, что мне показалось. Но это и правда ты, Дайни, — сзади раздался женский голос. Она держала в руке Синее Лезвие и улыбалась, а с её рук текла кровь. Он склоняет голову и колено пред ней, а она лишь смотрит на него. — Ни капли не изменился, мой Сумеречный меч.       Она подходит к нему, поднимает его голову за подбородок и целует в лоб, затем в маску, которая скрывала синее пламя на лице. Он забирает у неё меч, притягивает к себе и обнимает, сильно сжимая в руках. Он безумно скучал. — Дайни, — она смеётся и гладит его по голове, целуя в висок свое лучшее оружие, друга и любимого человека. — Больше двух сотен лет. Я так ждал вас, моя принцесса.