Другой турнир "Трёх Волшебников"

      До сих пор ещё не понимающий Гарри возвращается к лагерю семейства Уизли, встретив по пути Рона и Гермиону, и слышит в свою сторону:       – Вас за смертью посылать, – пробурчал Джордж, когда они наконец вернулись к палаткам Уизли.       – Встретили много знакомых, – отозвался Рон, ставя воду на землю. – А вы ещё даже огонь не развели!       – Отец спичками развлекается. Мистер Уизли никак не мог разжечь костёр, хотя очень старался. Земля вокруг была усыпана сломанными спичками, но более счастливым его никто никогда ещё не видел.       – Оп! – воскликнул он, когда ему удалось-таки зажечь спичку, которую он тут же от удивления и выронил.       – Позвольте мне, мистер Уизли, – мягко предложила Гермиона, взяла у него коробок и показала, как правильно зажигать.       В конце концов костёр загорелся, но пришлось ждать ещё около часа, покуда пламя стало совсем жарким, чтобы готовить обед. Ожидание не показалось долгим. Их палатки оказались на самой дороге к спортивному полю. Мимо то и дело сновали сотрудники Министерства, они дружески приветствовали мистера Уизли, а тот давал краткие пояснения, в основном для Гарри и Гермионы – его собственные дети давно были в курсе всех министерских дел.       – Это Катберт Мокридж, начальник Управления по связям с гоблинами… А вон Гилберт Уимпил из Комиссии по экспериментальным чарам, у него, видите, рога выросли на некоторое время… Привет, Арни… Это Арнольд Миргуд, стиратель памяти, член бригады Экстренных Магических Манипуляций, помните?.. А это Бойд и Крокер, невыразимцы…       – Кто-кто?       – Невыразимцы, из Тайной канцелярии, у них всё сверхсекретно. Понятия не имею, чем они занимаются.       Наконец костёр разгорелся вовсю, и стали варить яйца и сосиски. Тут подоспели Билл с Чарли и Перси.       – Только что трансгрессировали, пап, – отрапортовал Перси. – А, превосходно! Как раз к обеду!       Они уже наполовину опустошили тарелки, как вдруг мистер Уизли вскочил, улыбнулся и замахал рукой, приветствуя идущего к ним человека.       – Главное действующее лицо! – радостно возвестил он. – Привет, Людо!       Людо Бэгмен был сегодня, бесспорно, самой заметной личностью, обогнал даже престарелого Арчи в дамской ночной сорочке. На Бэгмене была длинная мантия игрока в квиддич с поперечными жёлтыми и чёрными полосами, грудь украшало изображение огромной осы. Это был человек могучего телосложения, на котором годы уже оставили свой след. Мантию оттягивало солидное брюшко, которого, конечно же, не было, когда он играл за сборную Англии. Нос его был расплющен («Наверно, сломал шальной бладжер», – подумал Гарри), но круглые голубые глаза, короткие светлые волосы и румяные щёки придавали ему вид школьника-переростка. Шёл он так, словно ноги у него на пружинах.       – Эй, на палубе! – весело крикнул Бэгмен, источая радостное возбуждение. – Артур, старина! – приветствовал он мистера Уизли. – Что за денёк, а? Что за денёк! Лучшей погоды и желать нельзя! А там – тихая безоблачная ночь… Почти никаких заминок… Мне здесь и делать нечего!       У него за спиной промчались несколько взмыленных министерских волшебников, спешащих к горящему в отдалении магическому огню: искры от него летели на высоту метров десяти.       Перси тут же протянул ему руку. Конечно, Людо Бэгмен не лучшим образом руководит своими людьми, но произвести плохое впечатление тоже нельзя.       – Это мой сын Перси, – улыбнулся мистер Уизли. – Он первый год работает в Министерстве. А это Фред, нет, конечно, Джордж, прошу прощения. Фред – вот он. Это Билл, Чарли, Рон, моя дочь Джинни и друзья Рона – Гермиона Грэйнджер и Гарри Поттер.       Услышав легендарное имя, Бэгмен на краткий миг задержал дыхание, и глаза, конечно, пробежали по шраму на лбу Гарри.       – Представляю всем, – продолжал мистер Уизли, – перед вами сам Людо Бэгмен, вы хорошо знаете его имя. Спасибо ему за такие прекрасные билеты!       Бэгмен заулыбался, замахал руками – о подобном пустяке и говорить нечего.       – Не собираешься делать ставки, Артур? – заинтересованно спросил он, позвякав, похоже, немалым количеством золота в карманах своей чёрно-жёлтой мантии. – Родди Понтнер уже поставил на Болгарию, что она откроет счёт – я дал ему недурную фору, учитывая, что ирландская тройка самая сильная за последние годы. А малышка Агата Тиммс поставила полдоли в своей ферме угрей, что матч продлится неделю.       – Ну… – пробормотал мистер Уизли. – Дай подумать… Галлеон на победу Ирландии?       – Галлеон? – разочарованно протянул Бэгмен, однако тут же снова взял себя в руки. – Очень хорошо, галлеон так галлеон… А остальные не примут участия?       – Ещё не доросли до азартных игр, – ответил мистер Уизли. – Да и Молли не одобрит…       – Мы ставим тридцать семь галлеонов, пятнадцать сиклей, три кната, – заявил Фред, а Джордж стал выгребать из карманов все их общие деньги, – на то, что Ирландия победит, но снитч поймает Виктор Крам. Добавим ещё волшебную палочку-надувалочку.       – Не смей предлагать мистеру Бэгмену такую глупость! – яростно прошипел Перси.       Но палочка Людо Бэгмену понравилась. Только он прикоснулся к ней, она закудахтала и превратилась в резинового цыплёнка. Мальчишеское лицо Бэгмена просияло, и он разразился хохотом.       – Просто прелесть! Давно не видел такой забавной штуки! Даю вам за неё пять галлеонов!       Перси пришёл в ужас.       – Мальчики, – упавшим голосом заговорил мистер Уизли, – мне бы не хотелось, чтобы вы делали ставки… Это же все ваши сбережения… Ваша мама…       – Не порти людям удовольствие, Артур! – Бэгмен азартно бренчал монетами в карманах. – Они уже совсем взрослые и знают, чего хотят! Так вы уверены, что Ирландия победит, но снитч поймает Крам? Мало шансов, ребята, мало… По такому случаю принимаю вас ставку из расчёта один к двадцати… Плюс ещё пять галлеонов за палочку… итого имеем…       Людо Бэгмен вытащил книжку и перо и на глазах несчастного мистера Уизли размашисто вписал в неё имена близнецов.       – Замётано. – Джордж взял у Бэгмена кусок пергамента и спрятал его во внутренний карман мантии.       Бэгмен опять повернулся к мистеру Уизли.       – Не затруднит плеснуть мне чайку? Я тут ищу Барти Крауча. У меня возникли трудности с болгарским коллегой. А я не могу понять, что он говорит. Барти поможет, он знает полторы сотни языков.       – Мистер Крауч? Полторы сотни? – Маска чопорного недовольства мигом слетела с Перси. – Да он говорит более чем на двухстах! На русалочьем, на гоблинском, на языке троллей… – Перси трясло от негодования.       – Ни у кого не выйдет поговорить на языке троллей, – назидательно проговорил Фред. – Они могут только тыкать пальцем да хрюкать.       Перси неодобрительно покосился на Фреда и стал энергично подбрасывать хворост в костёр, чтобы ещё раз вскипятить чайник.       – Есть какие-нибудь новости от Берты Джоркинс? – спросил мистер Уизли Бэгмена. Он сел на траву вместе со всеми.       – Ни единой совушки, – спокойно ответил Бэгмен. – Но она скоро вернётся. Бедная старушка Берта – память у неё как дырявый котёл и никакой ориентации. Где-то заблудилась, вот помяни моё слово. Вернётся в отдел в октябре, уверенная, что ещё июль. – Бэгмен взял у Перси протянутую ему чашку чая.       – Не думаешь, что пора послать кого-нибудь на поиски? – нерешительно предложил мистер Уизли.       – Барти постоянно мне это говорит. – Бэгмен наивно захлопал круглыми голубыми глазами. – Но у нас сейчас нет ни одного лишнего человека. Ох, только чёрта помяни! Привет, Барти!       У самого костра трансгрессировал волшебник, как небо от земли отличавшийся от Людо Бэгмена, который сидел, развалившись на траве, в старой осиной мантии. Барти Крауч был сухопарый, подтянутый, пожилой человек, в безупречно свежем костюме и галстуке. Пробор в коротких седых волосах идеально прям, узкие, щёточкой, усы, словно выровнены по линейке, а ботинки блестят как лаковые. Понятно, почему он стал идолом Перси. Этот брат Рона был убеждённым сторонником неукоснительного исполнения правил. Таким же, видно, был и мистер Крауч. Он выполнил указание одеться по-магловски так педантично, что запросто мог сойти за банковского служащего. Даже дядя Вернон не распознал бы в нём мага.       – Присядь с нами на травку! – Весельчак Людо Бэгмен похлопал по земле рядом с собой.       – Нет, Людо, спасибо, – в голосе Крауча звучало явное нетерпение, – я всюду тебя ищу. Болгары требуют, чтобы мы добавили ещё двенадцать мест в верхней ложе.       – Так они этого хотят? А я думал, этот парень предлагает не то драться, не то брататься. Уж очень плохое произношение.       – Мистер Крауч! – едва дыша, вымолвил Перси, изогнувшись в полупоклоне, отчего стал похож на горбуна. – Не желаете ли чашечку чая?       – М-м-м… – Мистер Крауч с лёгким удивлением взглянул на Перси. – Да, благодарю, Уизерби.       Фред и Джордж фыркнули в чашки; Перси, красный как рак, занялся чайником.       – Тебе я тоже хотел сказать два слова, Артур. – Мистер Крауч бросил острый взгляд на мистера Уизли. – Али Башир настроен весьма воинственно. Хочет переговорить с тобой о запрете на ввоз ковров-самолётов.       Мистер Уизли глубоко вздохнул.       – Я послал ему сову с разъяснениями на прошлой неделе. Могу лично повторить то же самое, что говорил сто раз: ковры признаны магловскими изобретениями и занесены в Регистр объектов, запрещённых для колдовства. Но он ничего не желает слушать!       – Естественно, – покачал головой мистер Крауч, принимая чашку чая из рук Перси. – Али Башир отчаянно заинтересован в их ввозе сюда.       – А они не вытеснят в Британии мётлы? – спросил Бэгмен.       – Али уверен, что на нашем рынке семейных летательных аппаратов есть свободная ниша, – продолжал Крауч. – Помню, у моего деда был эксминстерский ковёр, на нём умещалось двенадцать человек. Разумеется, это было до запрещения ковров.       Мистер Крауч, видно, хотел подчеркнуть, что его предки строго придерживались закона.       – Что, много работы, Барти? – беззаботно произнёс Бэгмен.       – Достаточно, – холодно ответил Крауч. – Организовать порталы на всех пяти континентах – труд немалый, Людо.       – Но уже завтра вы свободно вздохнёте, – хотел утешить их мистер Уизли.       Людо Бэгмен не скрыл своего изумления.       – Свободно вздохнёте! Да я никогда так не веселился! К тому же нам светит ещё одна работёнка, а, Барти? Не легче, чем эта.       Мистер Крауч многозначительно поднял брови.       – Мы же договорились – никакой утечки, пока всё до последней мелочи…       – Ох уж эти мелочи! – замахал руками Бэгмен, как будто отгонял комаров. – Всё уже подписано, верно? Обо всём договорено! Спорю на что угодно – дети не сегодня завтра сами узнают… Я имею в виду, что это будет происходить в Хогвартсе…       – Людо, нас ждут болгары, не забывай! – резко оборвал его мистер Крауч. – Спасибо за чай, Уизерби, – прибавил он и отдал нетронутый чай Перси.       Бэгмен с трудом поднялся на ноги – золото в его карманах весело звякнуло – и одним глотком допил оставшийся чай.              – Увидимся позже! – сказал он. – Мы же вместе будем в верхней ложе, я комментирую!       Людо помахал рукой, Крауч сухо кивнул, и оба мгновенно трансгрессировали.       – Что будет происходить в Хогвартсе? – не замедлил спросить Фред. – О чём они говорили?       – Очень скоро узнаете, – улыбнулся мистер Уизли.       – Это закрытая информация. Пока Министерство не позволит её обнародовать, – напыщенно произнёс Перси. – Мистер Крауч абсолютно прав, что не разглашает её.       – Заткнись ты, Уизерби, – посоветовал брату Фред. Солнце клонилось к закату, и напряжение, царившее в лагере, сгущалось, как тучи перед грозой. Казалось, самый воздух задрожал, предвкушая великое событие. А когда мрак тёмным покровом опустился над лагерем, последние признаки не очень умелого маскарада исчезли. Министерство, похоже, смирилось с неизбежным, и неприкрытая магия повсюду била ключом.              Купив Омнионокли себе и Рону с Гермионой, Гарри отправился к стадиону.       Откуда-то из-за леса раздался глубокий, гулкий звук гонга, и сейчас же среди деревьев вспыхнули зелёные и красные фонари, осветив просеку, ведущую к спортивному полю.       – Пора идти! – произнёс мистер Уизли, не менее взволнованный, чем его дети.