Тихая вода берег подмывает

       — Аутизм — это состояние, которому характерно преобладание замкнутой внутренней жизни, активного отстранения от внешнего мира, бедность выражения эмоций. Человек с аутизмом не способен к полноценному социальному общению и зачастую не может, подобно обычным людям, интуитивно почувствовать состояние другого человека. Гиперактивность, дефицит концентрации внимания, недостаток социальных взаимодействий, нарушенная взаимная коммуникация, ограниченность интересов и повторяющийся репертуар поведения… — невысокая черноволосая дама в белом халате устало зачитывала диагноз.       Напротив врача, нервно перебирая в руках какую-то справку, сидела средних лет женщина. Её взгляд бегал от брюнетки к маленькому мальчику лет пяти, сидящему на стуле рядышком. — Лечение вам назначат в больнице, но вам нужен официальный диагноз, — врач отвлеклась на компьютер, опускаясь на кресло и начиная что-то шустро печатать на клавиатуре. — Стойте! В какой больнице? — женщина встрепенулась. Её глаза, кажется, начали слезиться. — Улица ***, дом ** — ответила брюнетка в халате. — Там работают отличные специалисты, можете не беспокоится. — Нет, нет, погодите, — женщина начала тараторить. — Какая больница? Р-разве нет никакого другого варианта? —… — врач замерла, кидая на неё подозрительный взгляд. — Нет, — брюнетка посмотрела на мальчика рядом. — Я рекомендую обследоваться, вам должны поставить диагноз. — Официальный диагноз стоит очень дорого… Ради обычной бумажки выбрасывать в воздух такие деньги… — женщина жалобно посмотрела на врача, а после на своего сына. — А чего Вы хотели? — врач снова глянула на мать. — Ваш ребёнок болен, и если этим не заняться, ему будет очень трудно в жизни. Без диагноза лечение не назначат. — Мы переезжаем… Должны были… — дрожащим голосом говорила женщина. — Нам некогда разбираться с твоими болячками, — похоже, последняя фраза была предназначена именно для мальчика. Он не ответил, не отводя взгляда от пола. —… — врач с жалостью глянула на ребёнка. —… Если вы не хотите плохих последствий, его нужно обследовать, чтобы назначить лечение и определить степень заболевания. Дасту будет только в пользу.

* * *

      Очередной дождливый день. Осенние сутки в этом городе, кажется, с каждым годом становятся всё пасмурнее. Солнце почти не пробивается сквозь серую дымку, и на улице почти нет людей. От унылого ощущения пустоты и замкнутости хочется сбежать. Собственно, кое-кто не сопротивляется этому желанию. Парень лет восемнадцати бежит по асфальтовой дорожке в сторону станции метро, то и дело спотыкаясь о собственные ноги. Не расчёсанные пряди чёрных волос упали на лицо, как назло заграждая вид. Мимо проехал очередной автобус, останавливаясь на ближней остановке. Решив сменить маршрут, парень поспешно забегает в него в последний момент, хватаясь руками за поручни в попытках отдышаться. Двери захлопываются и автобус сдвигается с места. Брюнет в очередной раз чуть не падает, но всё же удерживает равновесие. Автобус был почти полностью пуст, за исключением двух пожилых людей, тихо обсуждающих что-то в другом конце пазика. Пара недовольно глянула на заскочившего молодого человека, почти тут же отворачиваясь от него в другую сторону.       Брюнет сбежал с последней пары, и теперь направлялся на другой конец города. Туда, где в неоновом свете зарождающегося вечера стремительно замирал несколькими часами ранее громкий концерт известной рок группы. Его друг должен быть сейчас именно там, судя по геолокации.

* * *

      Происходящее на сцене внушало оптимизм. Успех этого концерта был настолько полным и всеобъемлющим, что выступление подошло к концу гораздо раньше времени. Толпа молодых ребят шла по ещё тёмной улице, хором напевая какую-то песню. Кажется, кто-то из них даже был пьян. — Кил, не ори на ухо, — один из парней обратился к, пожалуй, самой громкой личности. — Завали ебало, — низкорослый брюнет ответил даже громче, видимо, назло недовольствам. — У тебя настроения нет, так не мешай другим веселиться. — Я не мешаю, ты идёшь и орёшь мне на ухо, — ответил высокий шатен недовольным тоном.       Закатывая глаза, брюнет отошёл от него, продолжая радоваться этому вечеру. Ох, этот парень сегодня не выспался, уснув в четыре часа утра и проснувшись в восемь, забыв предупредить своего сожителя о прогуле занятий. Утро он встретил в хорошем положении духа. Настрой его остался бы таким же, если бы не пьющие друзья, которые сильно раздражали своей излишней раскрепощённостью.       Ребята планировали сначала заскочить в какую-нибудь забегаловку, перекусить, да обсудить приближающуюся сессию. Впрочем, желания плотно поесть у шатена нет. Единственное, чего хочется — так это, чтобы за душой была хоть какая-нибудь ответственность за частый прогул занятий и за лень. И еще хотелось просто помолчать.

* * *

      Вдыхая аромат уличной свежести, парень вышел из автобуса, так и не оплатив проезд. Ярко светило солнце, и блики его лучей пробивались сквозь желтую листву деревьев. Вечереет. Всё же, чем дальше от центра — тем приятней погода. Нет такового шума, частых проезжающих машин и атмосферы всей этой противной бурной жизни. Городские запахи понятны и естественны, даже неизбежны, но они не сравнимы со свежим утренним воздухом и лёгким движением ветра над асфальтом на окраинах.       Поспешно доставая телефон, брюнет открывает навигатор, вбивая какой-то адрес. Студент был в этой части города впервые, не хотелось бы заблудиться. Определив нужный адрес, брюнет быстрым шагом направляется в местную забегаловку.

* * *

      Все заказывали что-то, предвкушая запах и вкус такой желаемой еды. Уже упомянутый «Кил» обратился к шатену: — Ты вообще не голодный?       Киллер был невысокого роста, с довольно детской внешностью. Шатен частенько подшучивал над ним из-за этого, чем сильно выбешивал. Киллер был одним из первых его друзей в универе. Посчастливилось же оказаться на одном курсе и за одной партой с такой персоной... Хах, но честно говоря, Киллер был человек-слово. Это сразу чувствовалось, а потому с ним многие охотно вступали в разговор. Верность дружбе, честность — это всё про него. Не прогуливал бы он пары, не ленился и не курил — цены бы такому человеку не было. Помнится, он рассказывал о проблемах с самооценкой. Но это было уже давно... — Если я сказал нет один раз, это не значит, что я изменю своё мнение, — грозно ответил парень, недовольно уставившись на брюнета. — Тебе так и до анорексии не далеко, — в разговор ввязался сидящий напротив парень с чёрно-белым сплитом. — Никогда не видел, чтобы ты ел. — ... — Шатен одарил таким же недовольный взором этого человека.       Кросс... Специфичная и довольно импульсивная личность. Шатену не всегда было приятно общаться с ним, тем более обсуждать серьёзные темы. Кросс был любителем чёрного юмора, да сплетен, из-за чего однокурсницы дали ему шутливую кличку «сплетник»... Он рос в неполной семье. Отец ушёл из жизни, когда Кроссу исполнилось шесть лет. Теперь мальчик так и ищет способ самовыразиться. Чёрной-белые волосы стали символом протеста чего-то... Шатен уже не помнил чего конкретно, но Кросс когда-то толкнул очень долгую речь по этому поводу. — Кросс, отстань от него, — томно сказал ещё один человек за этим словом. Этот парень здесь был самым высоким и старшим. — Ты ему пять тысяч всё ещё должен, Хоррор тебя вместо еды сожрёт за это.       Найтмер. Большая шишка в школе, которого знает чуть ли не каждый второй. Богатенькие родители построили своему сыну широкую известность в университетских коридорах. У брюнета есть сестра. Но не смотря на родство, они практически полностью разные. Дрим — мечтательная, экспрессивная, шумная. Найтмер же наоборот — скептичный, спокойный, чаще всего молчаливый. Он мало чего рассказывал о себе. Единственное, что было известно шатену, так это то, что его сестра течёт по Кроссу. Какая наивная... — Ты долго будешь мои финансы просчитывать!? — Недовольно выкрикнул Кросс, поворачиваясь к брюнету, сидящему рядом.       Дальше Хоррор не слушал. Все эти, хоть и шуточные, подколы были неприятны парню. Но говорить об этом он не решался. Эх... Поскорей бы домой. — Какие планы на завтра? — внезапно обратился к шатену парень в очках.       Эррор был самым тихим здесь, но всё ещё идеально вписывался в коллектив. Необычно. Хоррор ещё не полностью привык к присутствию новенького в банде, но терять было нечего, он очень быстро нашёл общий язык с Найтом и хорошо общался с остальными. Шатен не сильно интересовался его жизнью. Тёмно-синие пряди волос почти всегда прикрывали его глаза. Эррор нечасто носил очки, но сегодня, видимо, забыл надеть линзы, и злосчастное стекло в ободке ему всё же пришлось нацепить... — Проснуться. Поесть. Покурить. Ещё поесть. Возможно на гитаре поиграть. Снова поесть. Покурить опять, если желание будет. Помыться. Лечь спать, — начал перечислять свой распорядок дня Киллер. — Информативно... — Тихо отозвался Хоррор. — Завтра же суббота? — Ага, — Довольно улыбаясь подключился к обсуждению Кросс. — У меня лично планов не было. — Дрим сказала мне, что вы идёте гулять... — Найтмер обернулся на друга. — А... Разве? — Кросс состроил удивлённую гримасу. —... Тогда планы есть, — это звучало как-то разочаровано... Брюнет сопроводил его тихой усмешкой. — Найт, а ты? — Киллер обратился к высокому. — Буду спать, — коротко ответил он. — Даже не зовите. — Эх... — Громко выдохнув, Киллер откидывается на заднюю спинку стула. — Может Оутер позвать гулять? — Как хочешь, чувак, — выкинул чёрно-белый, делая глоток холодного напитка. — Я бы рискнул на твоём месте, ты уже за ней два месяца бегаешь. — А ты? — Эррор кинул взгляд на Хоррора — Я... — не успел он ответить, как вдруг со спины раздался знакомый голос — Привет, — к парням подошёл запыхавшийся низкий брюнет. Кажется, он бежал, выдавая себя сильной отдышкой. — Я тебе обзвонился, почему трубки не берёшь? Из-за тебя на другой конец города тащиться должен блять, — пришедший явно обращался к Хоррору. И явно в недовольном тоне.       Все кинули удивлённые взгляды на обоих. — … У меня телефон разрядился, — пиздёж чистой воды. — блять.... — Недовольно прошептал Найтмер. Хоррор повернулся в его сторону. Найтмер накрыл лицо руками, шепча что-то Эррору, сидящему рядом.       Стало некомфортно. Причём всем. — Какие люди... Привет, Даст, — Разговор между Кроссом и подошедшим завязался мгновенно, хоть в нём и были слышны нотки напряжённости.       Хоррор не влезал из-за незаметно подкравшегося чувства стыда. Ему стыдно… Но за что? А может «за кого»?

* * *

      У кого он не спрашивал, все говорили, что любовь бывает разной и вся любовь прекрасна по-своему: любить близких друзей, семью или возлюбленного... Это чувство необыкновенно чудесно. Даст никогда особо не проникался этим, хотя частенько задавился вопросом, какого это «любить»? Лишь только нежность и внимание со стороны «друга» помогали утолить голод познания. Хотя он слышал, что от любви часто страдают, он не знал, что такое страдания, поэтому и это тоже хотел узнать, какого это страдать из-за любви. Хотя... Даст осознавал, что скорее всего своим любопытством он сделает больно ни сколько себе, а сколько своему партнёру. Но сейчас не об этом...       Ребята молча ехали в пустом автобусе, направляясь домой. Хоррор смотрел в окно, заткнув уши наушниками. Рядом устроился сам Даст. Он задрал голову вверх, разглядывая узоры на потолке. Так себе занятие, всё же... Он решил поговорить. — Как погуляли? — обратился он к Хоррору. — Нормально, — сухо ответил Хоррор, даже не поворачивая голову на друга. Было видно, что он расстроен или обижен. — … Ключи были только у тебя, как я по-твоему должен был в квартиру попасть? — Даст, раздражённо вздохнул, сверля взглядом друга. — Ты не отвечал с самого утра, мог хотя бы написать где ты и жив ли вообще. Почему я должен искать тебя блять? — Блять, да, знаю, проебался. Ты знаешь, они к тебе симпатий не держат, я от того и не брал трубку. Я сессию без Найтмера и Эррора не сдам, они одни на все лекции практически ходят, — Хоррор оправдывался, активно зажестикулировав. Да, он был разочарован. — Мне стоило ждать тебя у дома что ли? — раздражённо спросил Даст. — Именно, я уже собирался выдвигаться, когда ты пришёл! — невзначай выкинул Хоррор и, выдержав небольшую паузу, добавил. — Прости, хуйню сделал.       Финальное извинение значительно облегчило душевный груз. Хоррор просто раздражён, а Дасту, наверное, следовало ехать домой и ждать его там. Ну всё же, неужели Даст теперь виноват? Может быть. Он уже не в первый раз становится обузой для друга. Друга, который уже много раз выручал в сотнях ситуациях. Аж обидно. Когда-то давно, в момент, когда из уст Даста впервые прозвучало самое искреннее страдание, Хоррору захотелось предложить помощь. Но почему... Даст до сих пор не знал, но догадывался. Но... Ладно, наверное, Даст сильно перегибает. Всё же Хоррор сам виноват, что поставил себя в такое положение… Или же здесь накосячил именно Даст, лишь выставив друга в не лучшем свете…       Переступая порог квартиры, под ногами жалко протрещал деревянный паркетный пол. Запахи потрёпанной временем квартиры окутали парней и привели одного к жесткой спинке кресла. Хоррор шумно выдохнул, прикрывая глаза. Вроде простой, но такой муторный день... Даст прошёл следом, не забыв закрыть входную дверь на замок. Брюнет нервно хрустнул костяшками пальцев. — Прости, — Даст сел на пол, рядом с Хоррором. — Да забей уже, оба накосячили. Надеюсь после этого Найт не откажет мне в конспектах, конечно, — не дав договорить другу, Хоррор уставился на него. — Ладно, — Даст вздохнул и отмахнулся, поднимаясь с пола, словно ничего вовсе и не было. Потянулся и ушел на кухню, сводя диалог на нет. Он словно статуя. Такая холодная и неживая снаружи. А что происходит внутри уж никому не дано знать.

В мыслях шум или крик Летова В глазах привычные кости и пот Причина, видать, беспредметная Беспричинный внутренний крот Весь город картинка, Друзья анимация Глаза привыкли к мылу и суше Звонит старый друг, начинает ругаться, Я перестаю его слушать Поначалу болтал о качестве худшем, О том, как вести мне себя нужно Я говорю: спасибо за добродушие Кладу трубку и плачу в душе! Поначалу болтал о моей вседозволенности! Об оставленном мною на нëм рубце Я говорю: спасибо за добродушие И вешаю трубку, не менявшись в лице... лампабикт — «Дорога туда».