suitable candidate for darkness

      Четыре часа утра, солнце потихоньку возвышалось над горизонтом, лето находилось в самом разгаре. В костюме было слишком жарко, уже спустя несколько минут пребывания на свежем воздухе я обливалась потом, с недовольным лицом завязывая пучок из запутанных волос, корни которых отрастали, а черный цвет постепенно смывался, превращаясь в темный шоколад. Между тем Лукас выглядел очень взбудораженно, будто вот-вот должно произойти что-то невероятное. Если на нас кто-то собирался напасть, то сегодня я была уверена, что смогу достойно отразить удар и никакой Зимний солдат здесь не нужен. Локи же бесконечно сверлил меня изумрудными глазами и ухмылялся. Мы не говорили о том, что произошло между нами, но не потому, что не хотели, а потому, что времени пока не нашлось. Все-таки я ему доверилась! Возможно, поспешила, и стоило бы повнимательнее отнестись к ситуации, но Лукас не возражал, и потому я успокоилась.       На этот раз нашим транспортом была газель, и на этот раз наш транспорт не внушал уверенности в том, что мы останемся в целостности и сохранности. Водитель — Локи, я уместилась посередине, а Лукас с краю. Путь, как и в прошлый раз, был недолгий, но очень жаркий.       — Ну и духота! А ну-ка, как здесь открыть окно? — забурчал Профессор. — Глядишь, сейчас за рукоятку потянешь и отвалится все нахрен.       — А ты не дергай сильно! — я посмеялась, решив принять участие в открытии окна. — Дай сюда, дед.       Видели бы вы этот оскорбленный взгляд! Казалось, что Малкольм сейчас челюсть вставную на пол уронит…       — Открывай, Лукас!       Попытка — не пытка. Раз попытался — ручка заела, два попытался — отвалилась. Бурчать начали все, даже Локи, и окно по итогу не открылось, и мы остались в духоте и раздраженной атмосфере. Ехали мы, кстати говоря, в тот же самый город, что и в прошлый раз, так что дорогу я более-менее знала и прицелилась, в какое время мы должны были приехать. Дальше Лукас при помощи своих карт и навигаторов приведет нас к моргу. К сожалению, ученый не успел посвятить нас во все события, так что мы с Локи понятия не имели, зачем конкретно направлялись в столь жуткое место, но отчаянно надеялись на хорошие причины.       Погода все же утомляла, но по приезде в город обстановка плавно менялась с жары и влажности на кошмарную духоту. Снова вегето-сосудистая дистония дала о себе знать, и мое состояние значительно ухудшилось, хотя… Какого черта, я же Зимний солдат!       — Чувствуете, парит! — проговорил Малкольм, замедленно вылезая из газели. — Это потому что погода сейчас испортится. Не хотелось бы обратно ехать по урагану.       — Не каркай.       Локи выглядел раздраженно и несколько обеспокоено. Каждая мускула на его лице была напряжена, и я заметила, что кудрявый специально не встречался со мной взглядами. Что же тебя тревожит, Локи?       Местоположение — центр города. А это совсем не село, как я по началу думала, это настоящий городок, где, должно быть, цвела жизнь не так давно, а сейчас здесь тихо и пусто, только мусор разлетался по асфальту на ветру. Перед нами раскинулось гигантское здание в этажей так двадцать высотой, что именовалось по вывеске над входом «Госпиталь». Я улыбнулась, всматриваясь в облака, отражавшиеся в темно-синих стеклянных панелях этой больнички. Проверив наличие оружий и их готовность к бою, я встряхнулась и осмотрелась по сторонам, дабы оценить обстановку. Как было уже отмечено мною ранее, на перекрестке, где мы находились, не было ни единой души.       — Наушники берите. — Малкольм выставил ладонь. — По ним мы будем связываться друг с другом в экстренных случаях, если вдруг придется разделиться. Локи, закрывай тарантас и пошли.       — Кому сдался этот тарантас! — мужчина махнул рукой.       Ученый не стал возражать, так как времени на лишние переговоры не было, потому мы оперативно двинулись ко входу. Неприятные воспоминания проскакивали перед моими глазами, которые я усиленно старалась отбросить в сторону, чтобы не отвлекаться от работы.       — Не открывается.       Мы встряли перед входной дверью, которая в действительности заела.       — Предлагаешь искать черный выход, Лукас? — Лафейсон скрестил руки на поясе. — У нас нет на это времени. Я выбиваю дверь!       — Ты что! Мы привлечем столько внимания этими звуками!       — Какие-то еще гениальные идеи?       — А ну хватит! — вмешалась я, дергаясь, будто отмахивалась от пчелиной стаи. — Лукас, надо выбить дверь.       Ученый только лишь подал рукой, отходя назад и смотря по сторонам, пока я плотно пристроила локоть к стеклу и хорошенько ударила, от чего оно только потрескалось. Лафейсон молча наблюдал над моими жалкими попытками проложить нам путь.       — Ни слова. — рыкнула я, разгоняясь и со всей дури ударяя дверь ногой.       Со звонким хрустом стекло посыпалось вниз, образовав на плитке небольшую горку. Вытерев пот со лба, я прошла внутрь вестибюля. Еще одна чертова дверь впереди, вот досада… Но через пару секунд стало известно, что та успешно открывалась, не создавая проблем. Внутри Госпиталь также выглядел обычно: никаких признаков бунта, борьбы или апокалипсиса. Всего-то бумажки разбросаны, жуткий сквозняк и мигающие лампы, а еще убийственная гробовая тишина, из-за которой был слышен противный звук этих же самых жужжащих ламп, половина из которых вообще вышла из строя.       Обстановка давила на моральное состояние. С самого детства я боялась больших просторных домов, зданий, а тут такое… Не дай Бог или Дьявол, какое-нибудь чудовище выскочит из-за угла, инфаркт сразу же помашет мне рукой. По причине неизведанности и небольшого страха мы двигались медленно и старались смотреть во все стороны сразу, активно зарабатывая косоглазие. Главной задачей было соблюдение спокойствия, иначе все пропало.       — Как понять, где конкретно тут холодильные камеры… — прошептал Лукас, выглядевший самым напуганным.       — Надо было карту искать, а не идти по коридору вперед и не смотреть на вывески! — буркнул Локи более громко.       Вдруг где-то за стойкой послышался шорох, а затем что-то стеклянное упало и разбилось на осколки с характерным звуком. Я вздрогнула, отшатнулась прочь, так как неизвестное находилось с моей стороны. Рука инстинктивно потянулась к кобуре, а тело напряглось, кровь забурлила.       — Лучше бы вы активировали меня… — мелкая дрожь предательски пробежала по телу, заставив немного сжаться.       — Ты уверена, что это нужно сейчас?       — Когда Зимний солдат был на миссии, его активировали, и он ничего не боялся.       — Баки в принципе ничего никогда не боялся. — мельком обернувшись, я увидела на лице Локи улыбку и нахмурилась.       — А ты откуда знаешь?       И снова шорох, только гораздо ближе, будто вот-вот что-то собиралось выскочить из-за ресепшена. Трое встали, как вкопанные, ожидая расправы над собой. Должна признаться, страх брал надо мной верх, что никак мне не нравилось, но саму себя я активировать, увы, не могла.       — Лукас, активируй же ты меня!       Послышался неудовлетворенный выдох.       — Закат, боль, болтливая, один, штаб…       Тело стремительно нагревалось и напрягалось в расслаблении. Это ощущение тяжело описать. Страхи отступали, нарастало жжение в венах и грудине, подступала неистовая ярость, по которой я, возможно, даже скучала. Мои глаза самовольно прикрылись, а слух полностью сконцентрировался на словах ученого.       — Девять, добросердечная, девяносто семь, катастрофа, помощь Барнсу…       Резкий холод. Мозг отдельно от тела. Глаза распахнулись, и рот приоткрылся, Молния сглотнула слюну, на русском сказав:       — Я готова отвечать.       В моем теле с этого момента находилось два человека: я и так называемая Молния, которая была в разы сильнее моей сущности. Моя голова принадлежала мне, все остальное — ей, но был вариант и отключить мыслительный процесс, хотя мне при любой удобной ситуации нравилось копаться в собственных мыслях. Каким бы странным это не казалось, программа не развивала у меня шизофрению, она всего-то влияла на работу головного мозга, из-за чего тот не поддавался никаким импульсам. Мной управлял кто-то другой, то бишь Лукас.       — Молния, проверь, что там.       Приказ отдан, мое тело двинулось к ресепшену, обходя его и не находя ничего подозрительного. Вместо того, чтобы что-то сказать, я лишь пожала плечами, наблюдая, как те двое ошарашенно пялились на меня. Так и хотелось возразить, но это было невозможным, программа заработала на полную катушку.       — Я знаю, ты задаешься вопросом, почему мы так смотрим, — Лукас будто бы читал мои мысли, — просто твои глаза настолько бешеные, что аж страшно.       «Ну спасибо», — пролетело в моей голове, но я никак не подала виду.       — Ладно, пошлите дальше. Надо побыстрее все сделать.       Pov Лукас Малкольм       Несомненно я был обеспокоен по поводу активации Клаудии, но, наверное, так будет лучше и безопаснее для всех нас, потому как я видел ее испуг и неуверенность во всем, что она делает. Благо, теперь девушка шла впереди и, не боясь, топала ботинками о пол, не разжимая кулаки ни на секунду. Нужно было сказать, что Клаудия безумно мне нравилась и как девушка, и как дочь, ведь она была такой разносторонней и справедливой, честной и доброй. Прежде я никогда не встречал таких молодых и таких гениальных дам, а она была настоящим примером для подражания. Был бы я помоложе, я бы влюбился в нее до беспамятства, но годы мои разочаровывали. А так, быть с ней рядом — это все, чего я по-настоящему желал. Наблюдал, как волосы ее от быстрой ходьбы и сквозняка подлетали на воздух и развевались так красиво и грациозно, а ее походка от бедра, словно львиная… Шикарная стройность ее тела и пропорциональность, просто женский идеал и больше, чем идеал. Просто совершенство, и я уверен, любой мужчина, имевший вкус, со мной согласился бы.       — Хватит в облаках витать. — Локи, идущий рядом, наглым образом пихнул меня.       Действительно, витаю в облаках… И все же, после такой реакции я задался вопросом: а не влюблен ли Локи в нее? А потом вспомнил, какую картину я вчера застал, и огорчился. Клаудия, конечно, обладала неистовой красотой и охотно пользовалась мужским вниманием. По моему мнению, Барнс ей больше подходил, но Солдат отлеживался в холодильной камере. Далее я подметил, что девушка больше не заикалась о Баки. Должно быть, она просто не хотела вспоминать боль, которую ей пришлось испытать. Ну а что с Локи? Он ей не пара. Никогда мне не нравился этот вечно лгущий Локи.       — Стоп. — Клаудия резко остановилась, выставив руку вбок. — Вам туда.       Широкая железная дверь находилась в десяти метрах от нас, на ней висела вывеска, свидетельствовавшая о том, что мы пришли по адресу. Благо, морг находился на первом, а не на пятнадцатом этаже, иначе миссия усложнилась бы в сотню раз. Я и Локи переглянулись, а девушка стояла спиной к нам, не реагируя на перешептывания.       — Я буду ждать здесь.       Мы синхронно кивнули, хоть она этого даже не видела, а затем зашли в морг, оставив Клаудию позади. Холод и темнота сразу же ударили по нам, я поспешил достать фонарь, чтобы хоть немного ориентироваться в пространстве.       — Надо бы выключатель найти. Посвети по стенам.       — Ты не взял себе фонарь? Молодец. А что, если мы разделимся и придется ходить по темноте?       — Не забывай, Малкольм, мне с моими способностями фонарь не нужен.       — Конечно, я не забыл. — язык так и чесался заговорить о Клаудии, но время было слишком неподходящим.       Нащупав на стене панель с выключателями, я задался вопросом, какой из них был нам нужен. Локи, видимо, не стал морочиться и принялся щелкать каждый из существовавших, но свет не появился. Отчаянно выдохнув, Лафейсон отошел в сторону, и недалеко от себя я заметил небольшой зеленый огонек, витающий в воздухе. Этот огонек разбился на множество светящихся частичек, полетевших вверх к потолку и заменивших лампы. Свет был тусклым, но в темноте определенно хуже. Наконец, я смог осмотреться детальнее: помещение было заполнено множеством выдвижных холодильных камер. Открыв одну из них, я убедился, что внутри находился труп, и вместе со страхом обрадовался.       — Давай сюда пакеты и суй в пакеты. — приказным тоном проговорил я.       Благо, Локи без возражений принялся выполнять просьбу, только закатив глаза. Порой, когда доставал мертвеца, всматривался в бумажки, их идентификаторы, где дата смерти — зима или ранняя весна. Должно быть все равно на этих людей, но печаль скребла душу. Как же иногда жизнь бывает несправедлива… В холодильных камерах лежали не только пожилые, но и дети, а их смерть расстраивала больше всего. Невинные дети! Но и сейчас, в такое время им лучше бы не было.       После двадцати минут кропотливой работы в тишине мы, наконец, выполнили задачу и поспешили выйти из помещения, зеленый свет в котором пропал, оставив кромешную темноту. Мешки с кучей безжизненных тел по полу тянулись за нами, создавая неприятный скрип черных пакетов о пол. Как правило, от такого звука мурашки по телу, но я отделался только хмурой миной. С трудом пролезли мы через дверной проход. Локи постепенно начинал бурчать из-за отсутствия достойно приготовленного плана, а Клаудия так же неподвижно стояла, как и тогда, когда мы только уходили. Ее черные глаза поднялись на меня, не выражая никаких эмоций. Вместо меня она будто бы видела пустоту, потому никак не реагировала.       — Мы закончили. — сообщил я, немного улыбнувшись.       Черноволосая кивнула, сразу двинувшись обратно ко входу. Поразительная хладнокровность! Локи же, решив не терять ни секунды, тоже поплелся за ней, измученно тянув по полу мешок. Третьим пошел я, выдохнув и собрав силы в кулак. Пакетик, конечно, нелегкий был, приходилось несколько раз останавливаться и переводить дыхание.       — Не проще ли уже дойти до машины? — забурчал Лафейсон.       — Хватит! Я уже не молод, как некоторые. — я нахмурился.       — Ах, ну да.       — Иронично, не правда ли?       Клаудия, видимо, совершенно не была заинтересована в нашем разговоре, уходя все дальше и дальше.       — Хватит раскрывать свой рот, Малкольм. — я и не заметил, как мужчина появился передо мной, схватив меня за шиворот. — Иначе я тебе его зашью своими нитками!       — Я тебя не боюсь, Локи. — я улыбнулся, одергивая мужскую руку. — А вот ее бы стоило побояться. — мой взгляд указал на обернувшуюся к нам Клаудию, и по кареглазому взгляду было ясно: девушка недовольна. — Мы уже идем!       — Было бы славно.       Безостановочно шли мы около трех минут, изнывая от усталости. По бокам ничего не менялось: светло-голубые стены и двери одна за одной, такой же мигающий свет. В определенный момент мне даже показалось, будто коридор постепенно сужался, и я невольно задумался о подступавшей клаустрофобии. Локи же шел, уставившись себе под ноги, и нервно вздыхая.       — У тебя тоже присутствует ощущение странное? — тихо поинтересовался я, мельком посмотрев на собеседника.       — Не поверишь.       Клаудия шла впереди, словно робот, не останавливалась ни на секунду. И главное: никто из нас не замечал, что шли мы совершенно не в том направлении и спокойная обстановка резко сменилась на тревожную. Я остановился, прищурившись, чтобы увидеть надпись на дверной табличке, и убедился, что нас тут в помине не бывало ранее.       — Молния, стой. — окликнул я, и девушка остановилась, обернувшись. — Что-то здесь не так. Мы, похоже, заблудились.       — Потрясающе! Просто прекрасно… — взвыл Локи, отпустив мешок. — А я говорил про карту!       — Раз такой умный, отрывал бы ее от стены, а она на болтах!       — Вот и оторвал бы, если нашел.       — На нашем пути не встретилось ни одной карты. — монотонно сообщила Клаудия. — Больше походит на ловушку.       Клянусь, у меня все тело мурашками покрылось. Я, конечно, мужчина, и должен быть смелым, но страх нахлынул здоровский.       — Надо выбираться отсюда поскорее. — Локи снова схватился за мешок и двинулся вперед, как вдруг мигавший ранее свет напрочь погас, и мы остались в кромешной темноте.       Я замер и вместе с тем затаил дыхание, и сердце мое будто бы перестало биться. Никто из нас не смел издать звука, вслушиваясь в отдаленные медленные шаги. Именно в тот момент я испытал настоящий необузданный страх.