suitable candidate for darkness

      «Меня зовут Молния. Я не знаю, сколько мне лет и где я родилась, кто мои родители и каково мое прошлое. Я знаю только лишь то, что я машина, созданная убивать. Я оружие. Я должна слушаться своего хозяина, которым автоматически становился тот, кто активировал мою программу с помощью слов: Боль. Болтливая. Девяносто семь. Закат. Штаб. Девять. Добросердечная. Катастрофа. Один. Помощь Барнсу. Каждое из них имело свое собственное значение, но я понятия не имела, какое.       Меня отдали на содержание Профессору Малкольму, он числится моим хозяином и активатором программы, будет участвовать в каждой перезагрузке моего сознания, если потребуется. Чтобы стать полноценным суперсолдатом, мне предстоит пройти тренировки с Зимним солдатом. О нем я знаю только то, что он такой же, как и я, и служит Генералу Фарберу. Больше я не располагаю никакой информацией», — вот эту бредятину я написала на листе бумаги, чтобы Генерал удостоверился, что моя трансформация в монстра прошла успешно. Она вообще-то прошла (и было очень больно), но Лукас оказался умнее остальных, наверное, потому его и не любили за слишком развитый мыслительный аппарат. Конечно, Генерал ведь не знал, что сыворотки можно поменять местами, подстроить весь процесс, ну или по крайней мере косвенно повлиять на него. Объясняю! Сыворотку в меня вкололи, да, но не ту, которую предложил какой-то ученый по фамилии Штрауд, а ту, которую произвел сам Малкольм. Как он утверждал, сыворотка положительно влияет на организм, повышая мои физические и умственные способности, но не влияет на агрессию. И второй нюанс: да, меня били током, и мое сознание подверглось некоторым изменениям, в которые входил код, использовавшийся для активации псевдо программы «Молния». Тот, который я написала на листе бумаги, был не совсем правилен, так как я намеренно написала слова в неположенном порядке. Только Лукас знал, как активировать меня. Если он это однажды сделает, то я выполню любой приказ, но и так же буду иметь возможность остановиться, то есть меня легко вывести из строя, скажем так. Память никакую я не теряла, и именно этот аспект заставлял меня кипеть, ведь теперь я наравне с Зимним солдатом, могла дать сдачи и ему, и тупому Генералу, но Баки тут не причем. Благодаря Лукасу у меня было больше шансов на спасение сознания Барнса, но и вероятность потери своего сознания тоже существовала, потому Малкольм будет регулярно отслеживать мое психическое состояние, устраняя все неприятности.       Перед Генералом мне в обязательном порядке требовалось притворяться «Молнией», которая не имела права выбора и обладала каменным лицом, в общем, задача — во всем копировать Зимнего солдата. И если я однажды проколюсь, то убьют и меня, и Малкольма. В этом мне стоило быть особенно осторожной.       Когда меня выпустили из камеры, я уже несла другую принадлежность на этой базе, хотя в тайне я все равно буду заниматься расследованием появления тварей. Люди первое время опасались меня, а после первых миссий полюбили, и тот же Генерал расположился к новой личности Молнии. Моя сила зашкаливала. Такой мощи и уверенности я не ощущала никогда прежде, Франклин Фарбер завидовал. И однажды мне показалось, что к Зимнему солдату у темнокожего появилось некое презрение, в Баки будто бы чего-то недоставало, в чем Генерал крайне нуждался. Штрауд изобрел новый вид сыворотки, предстояла новая перезагрузка. Стоя за стеклом, я наблюдала, как проходил процесс, и крики Баки раздирали мою душу.       Что касаемо Локи, тому я не могла доверить тот факт, что Клаудия — это по-прежнему Клаудия. Мужчина множество раз пытался со мной заговорить, но я всячески избегала его, либо молча, либо ссылаясь на наличие задания для выполнения. Короче говоря, с ним конструктивного, да и вообще никакого диалога не получалось.

***

      Вот-вот мы с Профессором Малкольмом собирались допросить наш образец, который за месяц уж точно должен был окрепнуть, но меня превратили в суперсолдата и отстранили от данной работы. Договорившись с ученым, я составляла вопросы, которые ему необходимо было задать, чтобы потом мы совместно их проработали. Жаль, конечно, что я не могла принять участие.       — А вообще, Клаудия, у меня есть идея! — прошептал он, закрыв дверь на замок. — Быть может, получится договориться с Генералом, чтобы он и тебе позволил там присутствовать.       — Мы так долго не протянем. — я поморщилась. — Это делать слишком небезопасно, вдруг он заподозрит.       — Ну… как знаешь. — улыбнулся Профессор. — Итак, что мы имеем на сегодняшний день?       — Ух, хороший вопрос… — я стала копаться в стопках своих бумаг, которые передали Малкольму на изучение, ненароком заметив несколько засохших следов от кружки и вспомнив наши посиделки с мужчиной. — Никак не было времени все проанализировать. — тон голоса звучал обреченно. — Так… На чем мы вообще остановились?       — Можно начать перебирать все, что мы узнали после твоего диалога с образцом.       — Так, ну… Существо отвечало на мои вопросы жестами…       — К этому нужно добавить, что когда ты уходила, оно пыталось позвать тебя обратно. — перебил мужчина. — Продолжай.       — Далее ничего интересного до момента миссии. Там нам встретилось два существа, одно из которых истекало синей кровью, а второе, убившее Алекса, красной. Какие варианты?       У Лукаса стартовал откровенный мыслительный процесс. Мужчина несколько раз взмахивал руками, вскакивая с дивана, а потом со звуком «А» обиженно садился обратно в кресло.       — Были ли какие-то внешние различия между ними? Или может…       — Выглядели они практически одинаково, только морда немного разная. В смысле… Ну в смысле, это как у людей работает? Разные люди — разная внешность.       — Так они животные. Не суть… — замялся ученый. — Вот ты говоришь, что у того, который вел с тобой беседу на человеческом языке, была красная кровь? И у нашего образца недоразвитого тоже красная кровь, а у другого, который ничего не сказал, синяя.       — Не понимаю, к чему ты клонишь. — нахмурилась.       — Может, синяя кровь — это агрессоры, а красная…       — Нет. С красной кровью тоже был агрессор, только он разговаривал. Если в этом и есть какая-то суть, то скорее особи, обладающие красной кровью, более умные, чем синие. Те, скорее всего, просто овощи. Или, быть может, разница в их силе. Тогда, красные сильнее.       — Ладно, в любом случае мы у этого подопытного все узнаем. — Малкольм устало выдохнул, сняв очки.       — Пойду-ка я поем.       — Ни разу не видел, чтобы Зимний солдат ел. — тот поперхнулся.       — Его дерьмом качают каждую секунду жизни, — равнодушный тон, — а у меня другая программа. Бывай, Профессор.       Покинув помещение, я сразу же надела маску Молнии и с каменным взглядом пошла по коридору к лифтам, чтоб спуститься на первый этаж. То ли несчастье постоянно ходило за мной попятам, то ли Локи решил стать шпионом. Одно другому не мешало.       — Здравия желаю, Молния. — обворожительная белоснежная улыбка ослепила меня. Оставаясь в образе, я лишь тупо уставилась на Хиддлстона, выразив недовольство в виде тихого рыка. — Не убьешь меня, если мы немного поговорим?       — Ты не мое задание. — коротко отчеканила я.       — Ага, радует. — он перебежал с правой стороны в левую, выпрыгнув передо мной. — Как дела? Слышал, сегодня твоя финальная тренировка с Зимним солдатом.       — Все верно. Хорошо слушаешь.       — Как ты думаешь, сможешь его победить?       — Конечно.       По лицу Тома было ясно, как тяжело ему давался этот диалог, который я любыми способами старалась оборвать как можно быстрее. Не то чтобы это было странным, что я беседовала с обычным человеком, просто у Генерала-идиота могли возникнуть подозрения. Хотя если у этой шоколадки возникнет что-то в пустой коробке под названием голова, то я выпотрошу его кишки и развешу в качестве гирлянд на круглый год.       — О чем думаешь? — более спокойно спросил Том, бегая по моему лицу глазами.       — Ни о чем. Я никогда ни о чем не думаю.       — Ты так изменилась… — внезапно его лицо выдало разочарование и печаль, будто вот-вот мужчина пустит слезу. — Они испортили тебя так же, как и его. Ты не заслуживала этого, Облачко…       Я не дрогнула внешне, но внутри меня началось настоящее землетрясение. Закон подлости: когда человек в здравом уме, ему боятся признаться в чем-то, а когда он ни сознанием, ни телом не здесь, то люди снимают маски и раскрывают секреты. Что раньше мешало тебе об этом сказать, Том? Когда у меня были собственная воля и право выбора, почему ты не говорил…       «Потому что ты никогда не давала ему сказать, дура».       — Ты так злилась на меня из-за той блондинки… Ее звали Сильви, она… Предала меня раньше, а сейчас зачем-то пришла за мной. Я не чувствую к ней ничего и только хочу, чтобы она поскорее исчезла навсегда. Но и ты теперь тоже исчезла…       — О чем беседуете?! — радостным тоном дал о себе знать Генерал, влетевший между нами.       — Локи чушь несет. — как робот выплюнула я, не подняв головы.       Ага… Вот тебе и карты медленно раскрывались. В любом случае, на момент времени я не могла довериться никому, кроме Лукаса, как бы сильно мне того ни хотелось. Том резко изменился в лице, то ли расстроившись, то ли попытавшись наоборот скрыть негодование, но получилось не очень.       — Куда направляется моя Молния? — мужчина, похоже, был в ударе.       Я бы ему лицо до конца раскрошила, если б могла. И однажды точно это сделаю, ведь я теперь была оружием.       — Образовалась потребность в еде.       — Разве сыворотка не избавила тебя от потребностей? — тон голоса Франклина сменился на непонимающий.       — Спросите у того, кто ее делал. — я уже было хотела улыбнуться, но «программа» не позволила.       А Локи все шел рядом, периодически поглядывая на меня изумрудными глазами и поправляя кудрявые волосы рукой, которые каждый раз при его склонении ко мне падали на лоб и мешались. Вскоре Генерал пропал в толпе, что позволяло мне, наконец, немного выдохнуть. Хотя и присутствие Хиддлстона меня не особо радовало, не сейчас и не завтра, и не в ближайшие годы.       Взяв плотную порцию только что приготовленной еды, мой образ а-ля суперсолдата уселся за стол и начал дегустацию. Спутник тоже не отставал, скопировав все мной предпочитаемые блюда и наслаждавшись ими. Мой взгляд был опущен в тарелку, но ощущение того, что кто-то сверлил мой лоб, не отступало ни на секунду. Необходимость притворства Молнией научила меня помалкивать и держать мысли при себе, уметь контролировать эмоции и не выпускать их наружу. В то же время я потенциально являлась машиной для убийств, которая только и делала, что выпускала эмоции наружу, издеваясь над людьми. Не сдержавшись, я выпалила:       — Что ты пялишься на меня?       — Извини, Молния.       «Хватит меня так называть, ублюдок, мое имя — Клаудия!»       Никак не отреагировав на слова, я продолжила поедать содержимое тарелки, снова задумавшись о своей дальнейшей жизни. Что будет, если мы с Лукасом поссоримся? Вдруг, он решит активировать меня и использовать в своих целях? И жизнь станет таким же кошмаром, как у Баки. Кстати говоря, о нем. Мне стало чертовски не хватать этого безумного Зимнего солдата. Было странно, что я не злилась на его избиения, но отчасти потому, что сама уже отбила мужчине все, что могла. И не потому, что злилась, а потому что меня псевдо активировали. Но сегодня, чтобы я оказалась пригодной для работы и меня не уничтожили, мне придется стать в действительности активированной, что сделает Лукас. Представить себе не могу, что за бойня будет, когда и мне, и Баки дадут задания уничтожить друг друга. Кто же победит?

***

      — Ты готова? — Лукас панически ходил из стороны в сторону в маленьком помещении, лаборантской, где меня с минуты на минуту должен был активировать.       Во второй лаборантской тем временем находился Зимний солдат, программу которого также приводили в активное состояние. Мы собирались драться в комнате, похожей на одиночную камеру, где в одной из стен имелось окно обзора. Профессор сообщил мне, что снова все люди, которые пожелают понаблюдать, смогут это сделать с помощью отслеживания камер видеонаблюдения, установленных в комнате. Мне это, конечно, всё не нравилось, но звезду надо было знать в лицо.       — Я готова. — глубоко вдохнув и выдохнув, я уселась на кресло, плотно прижавшись к нему. — Не сковывай меня, ты ведь доверяешь мне?       — Конечно. — он улыбнулся. — Ничего не бойся, ты справишься.       Легко сказать «ничего не бойся», когда я боюсь всего: навредить Лукасу, остаться в этом состоянии всегда, или пуще прежнего, навредить Баки, который даже подумать о подобном не мог. Не мог подумать о том, чтобы себя как-то остановить от причинения вреда мне. Конечно, нет смысла сравнивать, в моей голове заложена другая система поведения, но как уверял Лукас, я должна была быть сильнее, чем Барнс. Вот и проверим…       — Так. Поехали… — ученый раскрыл блокнот, прокашлявшись. Зазвучали русские слова: Закат. Боль. Болтливая…       Меня буквально стало выворачивать наизнанку. Кровь будто бы достигла высочайшей температуры, забурлив в венах. Я испугалась, но тело отказывалось реагировать на сигналы полумертвого мозга, который поддался влиянию слов.       — Один. Штаб. Девять. Добросердечная…       Pov Лукас Малкольм       Мне было тревожно смотреть на нее. Из доброй и сознательной девушки она быстро превратилась в монстра. Подобного взгляда я не видел никогда прежде: карие глаза почернели, я не шучу! Они стали такими черными, что зрачок нельзя было отличить от радужки глаза. Она смотрела в одну точку перед собой, дергая ногами и размахивая руками, но не пытаясь ударить меня. Клаудия словно била воздух или кого-то вымышленного перед собой. Я продолжил более громко:       — Девяносто семь. Катастрофа. Помощь Барнсу…       Лицо девушки перестало судорожно дергаться, а глаза цвета тьмы посмотрели на меня.       — Я готова отвечать. — не своим голосом произнесла она на русском языке, и я понял: Клаудии здесь больше нет. Мне нужно отдать приказ.       — Уничтожь Зимнего солдата любыми способами. Нужно победить.       Выслушав мои слова, девушка поднялась с кресла, самостоятельно взяв холодное оружие со стола. Только оно прилагалось в этом бою.       — Будь умницей. — прошептал я ей вслед, надеясь, что девушка услышит.       — Всегда.       Я вышел в помещение наблюдателей, где уже с нетерпением ждали меня. Молния и Зимний солдат появились в белой комнате, встав друг напротив друга. Они молча и недвижимо стояли около минуты, просто смотря друг на друга со всей яростью, что имелась внутри и которую нужно было выместить. Я переживал настолько сильно, что в любой момент готов был психануть и деактивировать Клаудию. Но моей задачей было выдержать давление, такую же имела и сама Клаудия.       — Что они стоят-то, я не пойму. — возмутился Генерал, на которого сразу шикнули и попросили молча наблюдать за процессом.       Угадайте, кто первым понесся в бой? Облачко! Я внимательно наблюдал за каждым ее движением, за каждым ударом, который Зимний солдат не мог отразить. К моему огромному удивлению, он даже и не старался этого сделать, а вот Клаудия еще как! До крови отбив кулаки, девушка в прыжке вытащила два клинка, умело прокрутив их в руках, и стала драться ими. Тогда и Солдат сделал то же самое, попав Молнии в плечо. Черноволосая взвыла, а затем зарычала, выдернув нож и моментально запрыгнув на парня, повалила его тело на пол. Она стала душить так изощренно, что Барнс не мог вырваться даже с помощью железной руки. Я был поражен. Не хотелось мне оказаться на месте Солдата и бездейственно лежать под ударами бешеной силы. Клаудия и мною созданная программа превзошли все ожидания. Частота ее ударов поражала. По лицам коллег и в особенности Генерала я смог дать себе отчет: Клаудия превзошла Зимнего солдата.       Внезапно, оппонент разозлился и, перехватив руки Молнии, нанес серию ударов обеими руками в девичий живот, заставив ее упасть на колени и согнуться в три погибели. Девушка застонала на корячках, получив жесткий удар ногой в пятую точку и полностью упав на живот. Фарбер самодовольно ухмыльнулся, от чего я ощутил прилив негатива, пульсировавшего в голове.       Зимний солдат обошел Молнию кругом, механической рукой схватив ее за шиворот и поставив на ноги. Черноволосая бестия пошатнулась, но уже через секунду отлично скоординировалась, принявшись повторно в атаку. Схватив запасной нож из кармана, она совершила невероятное: многочисленными ударами острием в бионический протез девушка просто отсоединила руку, которая прискорбно упала на пол. И тогда было окончательно оглашено: победа за ней.

***

      Pov Клаудия Рокфеллер       Механическая рука с характерным звуком упала на пол. Процесс падения я видела в замедленном режиме, успев разглядеть детали крепления и то, как сверкало железо. Произошел момент истины — однорукий Зимний солдат потерпел поражение, измученно и рассерженно опустив глаза на свою отломанную конечность. Хоть я и выполнила миссию, прекрасно понимая это, программа во мне не прекращала работать. Все, что я ощущала — это злость, желание людской крови и холод во всем теле. Скованность сознания и чрезмерную физическую активность. Тем не менее, я помнила, кто я и что здесь делала. Мне было жаль Баки, когда его схватили за оставшуюся руку и повели прочь. Он не взглянул на меня после моей победы, и этот факт неприятно сдавил грудную клетку, но показать я этого не могла, стоя на месте и ожидая последующих указаний.       Лукас увел меня к себе в кабинет, достав огромную аптечку и принявшись обрабатывать раны. Между тем, я возвращалась к обыденному состоянию.       — Ты сказал, оно само заживет. — еле заметно улыбнувшись, проговорила я.       — Я просто забочусь. Ты проделала хорошую работу, я очень переживал, что что-то пойдет не так. Я не хочу чувствовать себя виноватым всю оставшуюся жизнь в том, что загубил тебя.       — Все в порядке, Клаудия снова в деле. — с моих уст слетело детское хихиканье. — А что теперь с Баки?       — Не знаю, Генерал что-то предпримет, но узнаем мы об этом, в любом случае, только завтра. — кивок. — Тебе нужно хорошенько отдохнуть, дочка. Ложись.       Спала я теперь в комнате Малкольма на его койке, укрываясь тем самым шоколадным пледом. Здесь мне не снились кошмары, и сон был вправду расслабляющим. Закрыв глаза, я надеялась на хорошее утро.

***

      Глаза открылись, черные волосы были забраны в хвост, губы небрежно накрашены бордовой помадой и надет боевой костюм — «стартер-пак» Молнии был готов. Теперь люди боготворили меня, принимая за нового героя, который изменит мир. Да уж, других людей же тут больше не имелось. Черт, и правда не имелось.       Лукас, как ошпаренный, подскочил ко мне на цыпочках с трясущимися руками, и волосы его, казалось, встали дыбом.       — Что случилось? — прошептала я, не выходя из образа Молнии.       — Зимнего солдата вывели из строя. Баки заморозили!