Солянка. [Жиза из хэдов]

Харучиё похож на енота-полоскуна, что тащит в своих лапках всё, до чего дотянется, в ближайшую лужу или на небольшой пирс к речке. Муто как бы в няньки не записывался, но этот белый комок вреднючести и репейника, что по обе стороны дорог растёт, точно был создан для него — правда слушается через раз, и то, чтобы потом бурчать, что не дают ребёнку побеситься и подольше погулять с остальными; погулять может затянуться до двенадцать ночи, темнеет долго, а светает так к трём утра. Майки так вообще души не чает в своём мелком Мичи. Если бы. Хару с Мичи и Изану с Кокосиком в свои (не) детские игры впутывают. Курокава вроде и взрослый из этих троих детей, но это же дети. И приходится слушать их возмущения, недовольное сопение и хихиканье. Муто вообще не понимает, как такое возможно — их соулмейты маленькие (Хару, не пинайся) дети, хотя им уже по одиннадцать-двенадцать, а самим парням восемнадцать-девятнадцать стукнуло. Хайтани только и успевают оттаскивать своих шкодников от места преступления и пока там что-то громко не бабахнет. Подрывники юные. Внесли они жару в небольшую деревеньку.